Леонид Словин - Жалость унижает ментов и бандитов

• Название: Жалость унижает ментов и бандитов
• Автор: Леонид Словин
• Жанр: Детектив

---

- Вот куда бы попасть...

Молодой вздохнул. Был он лимитчик, жил в общежитии, как и его невеста.

- Перебьешься, - старший зевнул.

Свой инкассаторский объезд они начали еще засветло и приехали на вокзал притомленные. Это была их пятьдесят первая - и последняя - точка...

Обычный рядовой маршрут...

К финалу, как обычно, собранная сумма выглядела астрономической. На вокзале к ней должна была прибавиться выручка билетных касс пригородного и дальнего следования.

Ничего необычного не предстояло.

Глава четвертая.

ГОЛИЦЫН, ВОЛОКОВ, СУБАНЕЕВ

Инкассаторов ждали.

Голицын - без шапки, в куртке-"аляске" с синтетическим подбоем, руки в карманах - показал Волокову на их машину. Между "икарусами" машина с уже известным им номером проскользнула на перрон.

Волок отозвался:

- В самое времячко...

На нем была видавшая вида милицейская шинель с погонами лейтенанта и форменная фуражка.

Оба прохаживались вдоль торца здания.

Вокзальное радио доносилось сюда лишь изредка - обращения к депутатам, марши... В какую- то минуту оба сразу поняли:

- Началась посадка!

- Дел теперь у них хватит...

Только бы наш комитетчик не сменжевался...

В проведение операции внесли коррективы.

От черной "волги" с престижными номерами отказались.

Виталька Субанеев теперь находился в своем зеленоватом "жигуле" по другую сторону вокзала, на багажном дворе. У заднего стекла лежала милицейская форменная фуражка.

На гаишников вид милицейской атрибутики в автомобиле, рядом с дорожной аптечкой, всегда действовал успокаивающе. Субанеев обычно разъезжал с нею .

Он сидел спокойно. Ему не были видны ни его кенты, ни служебный вход в кассы. В любую минуту он мог быть востребован.

- Думаю, сегодня не подведет...

Волок по обыкновению был надежен и невозмутим.

Напряг у Голицына, напротив, выражался в непривычной для него говорливости. Непрерывно острил.

- Тут наш Клондайк, Волок... Ты, конечно, слышал, что это такое... Он поигрывал мускулами под курткой.

- Джек Лондон?..

- Точно. Главная выручка наша идет отсюда. Собранная инкассаторами сумма тут удваевается.

- Прекрасно.

Так же невозмутимо Волок вел себя и раньше - в прокуратуре, когда следователь запугивал его общей с уголовниками камерой в тюряге, требуя, чтобы он назвал, кто вместе с ним избил вора-домушника на допросе...

- Иначе и быть не может...

В обстановке, когда вокзал наполнен спецслужбами, инкассаторы должны были расслабится еще больше обычног.

- Вот они...

Автомашина "ГАЗ-24" отделения Госбанка прошла перрон узкой протокой между спецтранспортом, свернула к кассе доходов. Инкассаторы остановилась метрах в десяти от служебного входа, за цементным бордюром.

Голицын мигнул.

- Расходимся...

Оба переместились.

В закутке, между вокзалом и багажным двором, было тихо и пусто. С места, у которого Волоков оказался теперь, инкассаторская "волга" была видна целиком.

Волок украдкой наблюдал.

Ничего особенного в машине не произошло.

Сборщик, сидевший рядом с шофером, быстро вышел, с сумками направился в кассу. На вид ему было не более двадцати трех- двадцати пяти, он был без кашне, под курткой мелькнула защитного цвета сорочка и тельник под горло.

" Десантник или моряк..."

Старший инкассатор на заднем сидении - с крупным одутловатым лицом, с усиками - откинулся на мешок с выручкой, что-то сказал водителю. Тот засмеялся.

В горле у Волока запершило: для крепости духа они с Голицыным долбанули по стакану коньяка.

" Надо было еще! На посошок!"

Их черед наступал в последний момент, когда первый сборщик с сумками, полными денег, возвратится из кассы назад, в машину.

От волнения ли или от пронизыввающего ветра Волок не почувствовал выпитого.

В голове было пусто. Быстро бежали секунды.

Вспомнилось вдруг. На занятиях по философии в Академии МВД СССР вбивали:

"Движение и время как способы существования материи..."

А он сидел перед преподавателем пень-пнем...

А все, оказывается, как просто!

Время, которое он, Волок, ждет с пистолетом, с патроном в патроннике. И движение молодого сборщика к выходу из кассы...Вернется сборщик и начнется его, Волока, и Голицына движение. И одновременно потянется время, которое им

отпущено от первого их выстрела и до секунды, когда за ними начнется погоня.

" Успеем добежать до Субанеева и его машины -все будет хорошо..."

Не хватит времени - и сразу прекратится движение. И исчезнет материя, которая называлась Волоков и Голицын...

" Диалектический материализм..."

Все наглядно. Волок и не представлял, что в состоянии размышлять о таких высоких материях.

" Вот Голицын бы удивился, если бы узнал!"

Посыпал легкий снежок, он давно уже порывался идти, но тут же стихал. Погода менялась. С Садового Кольца долетали яркие сполохи света. Там была жизнь. Обгоняемый быстроходным транспортом медленно тащился мощный грузовик с тяжеловесными трейлерами...

Волок едва не загляделся - так было интересно.

Внезапно легко хлопнула дверь.

На тротуаре показался молодой инкассатор. Он шел быстро. Сборщик нес три сумки - две в руках и третью под мышкой.

Четвертую тащила женщина лейтенант, худосочная, с бледным лицом.

"Инспектор по делам несовершеннолетних... - Сразу определил Волок. Ты-то, деваха, зачем впуталась?"

Сборщик был уже рядом с машиной, подавал сумки на заднее сиденье немолодому, с усиками - тот укладывал их во второй мешок. Женщина-милиционер отдала сумку и теперь не отходила, ждала, когда они отъедут.

Голицын появился внезапно, но Волок был уже готов.

- "Россолимо!"

" Понеслась..."

Стреляли на поражение. Мишени были заранее распределены.

Со звоном разлетелись лобовое, а затем и боковое стекла.

Водитель погиб первым, почти мгновенно - Голицын из обреза поразил его в шею, повредив наружную и внутреннюю сонные артерии.

Волок стрелял из "макарова", который попал к ним в электричке после убийства постового милиционера на Белорусском. Двумя пулями был убит севший на переднее сидение молодой сборщик и еще четырьмя женщина- лейтенант. Волок пробил ей грудь, оба легких и почки. Он еще выстрелил в шофера, но тот

был уже мертв.

Последним выстрелом Голицын вырубил остававшегося в живых инкассатора со второго сидения...

Большой инкассаторский мешок схватил Голицын.

Забросил груз на спину, трусцой побежал вдоль здания.

Они так и договаривались. Это был его личный приз. Лавровый венок победителя.

Лежавший рядом на сидении инкассатор застонал - он был еще жив. Двое других - шофер и молодой сборщик впереди - не двигались.

Волоков со вторым мешком, с пистолетом, держался метрах в пятнадцати сбоку.

По вокзальному радио только что закончили передавать громкую бравурную музыку. Стало снова тихо. Потом раздались аплодисменты...

Одновременно с Дубининской улицы за багажным двором донеслось громыхание трамвая на кругу, дробные стародедовские звонки.

Несколько пассажиров двигались навстречу к вокзалу, тоже с мешками, с сумками. Они были заняты своим - Голицына и Волокова даже не заметили.

Все же один свидетель нападения нашелся.

Волоков отметил его боковым зрением - тот стоял сзади, ближе к перрону. Когда Голицын схватил мешок и побежал, какой-то мужик очнулся бросился назад, к вокзалу.

" Беги, звони... - Волоков ускорил шаг.- Через пару минут нас тут уже не будет..."

За углом Субанеев - в пятнистой армейской куртке - уже включил мотор, держал двигатель на малых оборотах. Увидев бегущих, он сдал назад, притормозил; потом, перегнувшись через сидение, открыл обе дверцы.

- Быстрее...

Их не надо было торопить.

Голицын бросил мешок под ноги, между сиденьями, свалился сам. Волоков проделал то же. Подобрал ноги. Хлопнул дверцей.

Одновременно хлопнула дверца с другой стороны. За Голицыным.

- Понеслась!

Маршрут отхода был отработан. Голицын трижды заставлял каждого самому провести "жигуль" Дубининской улицей и переулками.

" Неизвестно, кто вернется в машину, кто останется на дороге..."

Вернулись, слава Богу, все!

Субанеев прогнал "жигуль" вдоль прирельсового почтамта, вырулил поперек трамвайного полотна. Ему никто не помешал. С ходу влился в прерывистый, но не останавливавшийся ни на минуту поток автотранспорта.

Волоков тем временем переоделся - скинул фуражку,шинель, надел куртку. Все форменное убрал под мешки. Сверху прикрыл припасеным пледом.

- Давай эту туда же! - Голицын показал на фуражку у заднего стекла.

С этой минуты любая милицейская атрибутика в машине становилась опасной уликой.

" Сейчас да и в обозримом будущем тоже..."

Голицын оглянулся, еще раз внимательно оглядел примыкающее к вокзалу пространство - никто не появился вслед за ними. Ни пешком, ни на машине.