В. Бирюк - Фанфики

• Название: Фанфики
• Автор: В. Бирюк
• Жанр: Альтернативная история

Это — альтернативная история. Не сколько об истории, сколько о человеке в ней. Детям — не давать. Слишком много здесь вбито. Из опыта личного и 'попаданского'. Местами крутовато сварено. И не все — разжёвано. Предупреждение: Тексты цикла 'Зверь лютый' — ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНЫ. Автор НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ за изменения психо-физических реакций читателей, произошедшие во время и/или в результате прочтения этих текстов.

А чего, народ? Читайте…

---

Наверное, то самое, чего так усиленно требует мой юношеский организм.

Требовал. Совсем недавно. Пока она свою «благодарность» не проявила. О-хо-хо… Как-то и интерес пропал… Просто выпрямиться… блин, больно…

Пошли спать… «закладная». Да не в том смысле! Да что ж ты так дёргаешься!

За спиной раздался скрип камешков на дорожке. Глаза у казначейши распахнулись ещё шире. Кого там черти принесли? А, Сухан подошёл — не оставляет меня одного. Вот теперь её поведение стало более… удовлетворительным. Всё-таки, «размер имеет значение». Да я не про то, о чём вы подумали! Просто, вид взрослого здорового мужчины с колюще-режущим предметом в руках — внушает уважение. И стабилизирует всё. В смысле — всех.

Пришлось замотать сорочку у неё на поясе, а то сползла — наступает и падает носом в землю. Ухватить за волосы, опустить ей голову до уровня своего бедра и в таком полусогнутом состоянии повести к Аннушке.

Хоть посмотрю. Как интересно висят эти… «кордильеры»! И всё это серебро… туда-сюда… Нет, всё-таки динамика интереснее и цвета и формы. Да ещё в таком… ракурсе. Сплошная эстетика. Чисто визуальная. В силу особенностей моего восприятия и мироощущения в данный момент.

Как же она неудачно попала… Или правильнее — удачно? Теперь опухнет всё… Вот так ходишь-ходишь… прогрессируешь-инновируешь… а тут тебе раз… И — всё… неинтересно.

Никогда не встречал рассказов про кастрированного попаданца. Наверное, потому, что… не кошерно. Охохошеньки… Песню, что ли, спеть? Нежную такую. От полноты ощущений…

   «Белеет тело одиноко
   В подворье пьяненьком моём.
   Его тащу я недалёко
   Ладошкой хлопаю по нём.

   И блеет голос мой высокий
   Которым в раннем детстве пел
   Белеет тело одиноко
   А я его — не поимел».

Глава 229

У Аннушки — непорядок. Слуг нет, темно, двери в покои заперты изнутри. Стучу. Не открывают. Слышу — с той стороны двери кто-то есть. Но молчит. Только когда позвал:

— Аннушка! Это я. Открой.

двери открыли.

Оказывается — сидит одна, служанка так не пришла, во рту «жёлудь» — говорить не может, кто-то в двери ломился, ей страшно.

Быстренько ввёл в курс дела, надавал заданий:

— Подружку твою отмыть, ссадины промыть, синяки смазать, причесать. Успокоить, напоить-накормить, спать уложить. Лучше привязать: убежит сдуру на двор — нарвётся. А она мне целая нужна. Для отдачи мужу.

Говорю и вижу, что Аннушка более всего рассматривает отпечатки мужских ладоней на бюсте подруги. Мой взгляд поймала — смутилась, на своей груди платочек потуже стянула. Завидует подруге? Зря: очень неудобная конструкция. А уж в здешних условиях без поддерживающих приспособлений… И на поворотах заносит, и деформируется.

А мужики — дураки. Это коровы бывают мясные, молочные и мясомолочные. А женщины — либо те, либо другие. Инстинкт, который связывает размер и способность выкормить ребёнка — чересчур часто ошибается. Но… мода здесь такая. Как в моё время возник и распространился модный маразм унисекса.

«Идея, овладевшая массами, становится реальной силой» — старик Маркс был прав. Особенно, если это идея насчёт предпочтительной женской внешности. Этакий мощный «хендл», рычаг управления народом. Может, набивные лифчики спрогрессировать? Для балдежа дураков?

Мда… и я сам — из числа этих дураков. Зрелище… завораживает. Туда-сюда… Ну, прямо хоть не уходи! Но для помывки казначейши нужна служанка — надо найти. Куда же она подевалась?

Служанку долго искать не пришлось. Только вышли из Аннушкиных покоев — мычание. Заглядываем в сенях под лавку… Из-под лавки торчат четыре ноги. Стандарт: две голых — женских, две обутых — мужских.

Вытягиваем за ноги мужика. Один из гостей. Пьяный, спит. Начал, было, вякать. Потом свернулся тут же на полу калачиком и засопел. Следом выбирается служанка и мычит. Она ж немая! Её и не спросили. Мужик на ней и заснул, а выбраться она не смогла — лавка мешает.

Барон Пампа, начиная своё знаменитое турне по кабакам Арканара, пересказывал благородному дону Румате недовольство баронессы по поводу баронских гостей: напьются, облюют весь замок, служанкам подолы пообрывают. А хозяйке убирать. У нас тут хозяек нет — всё сам, всё сам. Пошли, Суханище, пьяных гостей… оптимизировать.

Я уже говорил, что переход с местного пива и 8-12 градусной бражки на мой продукт с 16–20 градусами, даёт для здешней публики совершенно разрушительный эффект. Умом-то я и раньше понял, а толком не прочувствовал, не предусмотрел последствий. Понятно, что в любой большой подвыпившей компании есть несколько особо трезвых и несколько избыточно пьяных. Но сейчас «средняя точка» сильно сместилась.

Начали собирать гостей по подворью — в конюшне складывать. Хорошо, что у меня ни Сухан, ни Ивашко… Ноготок, правда… Чарджи, как обычно, ушился с какой-то… А где мой «железный дровосек»?

В пиршественной зале стало ещё темнее: часть факелов прогорела и погасла. На верхней части стола, не обращая внимания на заснувшего с открытым ртом Акима, сидела кучка самых упорных ветеранов. Они периодически стукали кружками, поднимая тосты за отсутствующих и присутствующих. Но ни поднять, ни выпить — сил уже не было. Как и сил прекратить, завершить, расстаться и убраться. Такое… патовое состояние компании.

Я уже собрался отправить дедов спать, когда моё внимание привлекла ещё одна группа, засидевшаяся за столом. Наш попик, его дядя — игумен и мой Чимахай. Я поймал его взгляд и подошёл.

— Как посиделось? Никодим, ты дядю у себя уложишь? Может, надо чего?

— Спаси тебя бог, отроче. Хорошо погуляли. И еды вдоволь и выпивки. Теперь вот разговоры разговариваем. И про тебя — тоже.

Я внимательно присмотрелся к игумену. Первое впечатление — ничего особенного. Русые волнистые волосы, русая борода лопатой, простоватое широковатое лицо, курносый нос. Лобешник высоковат. Ну, тут как мама родила. И настороженный взгляд из-под густых бровей. На правой ладони — поперечный шрам через всю руку. Меч ладошкой останавливал?

Ага. Убрал. А на тыльной стороне — пороховой ожог. Факеншит! Здесь же нет пороха! Но характерная россыпь синих пятнышек…

— Видел уже такое?

Й-японский городовой! Мне лжа заборонена! Но…

— Видел.

— И где?

— Далеко.

Пауза. Молчим. Он меня взглядом буравит. А у меня мысли вскачь. Свой брат попаданец?! Из какого века? Гений химик-изобретатель?! Китайский ракетчик-эмигрант? Так ракет ещё и в Китае нет! Да кто он вообще такой?! Какой-то игумен какого-то монастыря… Что я знаю про Святого Георгия? С драконом воевал… А какое отношение к пороху…? Или именно этот конкретный монастырь? Или… гадать можно бесконечно. Надо информацию подсобрать. Что-то он… не благостно глядит. Тогда — в атаку.

— Так что ж вы про меня разговаривали? Сплетничали? Ай-яй-яй…

— Тут вот… да… это… ну… холоп твой… вот он… насчёт пострига… спрашивал… а я конечно сразу… как же можно! Не, холопам — никак… а он говорит… ну… вроде…

Никодим — очень невысокого ума деятель. Но с эмпатией у него — вполне. Уловил напряжённость обстановки и занервничал. Сразу связность речи развалилась. Он очень опасается меня. Это-то понятно: выгоню с тёплого места. И очень боится своего дяди. Как-то… не по родственному.

— Чимахай, объясни. Стоп. Чётко. Не жуй.

— Ага. Стало быть. Ну. У-х-х… Ты говорил, что научишь меня колдовству. Когда с князь-волком голый на заимке ночью разговаривал. Вот. А у Никодимки дядя — как раз по этой части. По чертовщине всякой. У них в Свято-Георгиевском этому учат. Ну, как изводить правильно. Вот я и подумал. У тебя времени нет. Я бы у этих, у монасей, подучился. А уж потом ты меня чисто по своим… ну… по чертям, поднатаскал. Ты ж обещал!

«За базар — ответишь» — русское народное мужское правило. Прошлым летом, когда я навоевался с «божественной цаплей», ко мне на заимку ночью приходил князь-волк. Мы с ним… обнюхивались. Чимахай это углядел. Почему-то не испугался, как положено нормальному аборигену, а попросил дать самому с этой невидалью пообщаться. Я тогда пообещал. Теперь моё обещание вот где всплыло.

— У меня не два языка, Чимахай. Обещанное — исполню. Что за монастырь? Чему учат?

Игумен кивнул Никодиму, и племянничек, постепенно переходя к более связной речи, прочитал мне лекцию. Об организации спецслужб в русской православной церкви в домонгольской период. Как-то мы не задумываемся… А надо бы.

Логика развития всякой системы требует создания в ней специализированных подразделений. Помимо структур, обеспечивающих основную деятельность — «окормление паствы», появляются разного рода хозяйственные, планирующие, учитывающие, строительные, связные, издательские, оформительские, контролирующие… и военизированные структуры.