Асылбек Бисенбаев - Не вместе: Россия и страны Центральной Азии

• Название: Не вместе: Россия и страны Центральной Азии
• Автор: Асылбек Бисенбаев
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4237-0101-7

Почти три века Россия доминировала в Центральной Азии. Эра гегемонии закончилась с распадом СССР. Время советского братства осталось в прошлом. Сейчас Центральная Азия – политический полигон, за который жесткую борьбу ведут США, Россия и Китай. Какова роль России в грядущих переменах? Покинет ли она регион, который традиционно считала своим? Будет ли эффективен проект «Большая Центральная Азия» под эгидой США? Какую роль в этих странах способен сыграть Китай?

Автор книги, специалист в области национальной безопасности Республики Казахстан Асылбек Бисенбаев, подводит итоги двадцатилетия без СССР. Кто сейчас является своим, а кто чужим в азиатских республиках? Возможна ли демократия в песках Центральной Азии? В какой из стран региона вот-вот грянет очередная «цветная» революция и какие силы будут стоять за ней?

За страны Центральной Азии сегодня ведется большая игра на выбывание, от итогов которой зависит будущее России и мира

---

Поэтому отношения и инвестиции носят различный характер. Кыргызстан получал инвестиции для формирования гражданского общества, развития партий и независимых средств массовой информации до тех пор, пока Аскар Акаев культивировал образ центральноазиатского «островка демократии». Но даже до его изгнания было ясно, что кыргызская демократия является не более чем декларацией. Скорее режим был слаб для того, чтобы стать репрессивным, а оппозиция была слаба для того, чтобы свергнуть существующий режим. Баланс был нарушен в результате краха экономической и социальной политики, когда массы пришли в Бишкек и, учинив массовый разгром, заодно и изгнали действующего президента. К власти пришел К. Бакиев, тоже весьма далекий от демократии.

В начале 90-х годов XX века Узбекистан рассматривался как потенциальный лидер региона. Это была самая крупная по численности населения республика. Узбекистан имел серьезный экономический потенциал, древние традиции земледелия и торговли, наукоемкое производство, зачатки политических партий и движений, в том числе и демократических. Все это могло стать серьезным преимуществом в развитии. Правящий режим, еще не ставший вполне авторитарным, декларировал приверженность рынку и демократии.

Но страны региона не смогли реализовать существенные экономические реформы. Государство в Центральной Азии стало инструментом установления контроля над системой распределения национальных ресурсов и накопления богатств членов правящих групп. Корпус государственных служащих формируется на основе личной преданности, а компетентность в ряду их оценок занимает далеко не первые места. Коррупция, неэффективность, пренебрежение государственными интересами, безответственность и неподотчетность обществу стали отличительными чертами центральноазиатской бюрократии.

Иммунитет собственности в странах региона, как и в СНГ, совершенно не развит. Многочисленные изъятия собственности у предпринимателей с использованием власти или самими властями наглядны и показательны. Практически мы можем говорить о возобновлении традиций средневекового Востока. «Наличие на Востоке сильной государственной власти и разветвленной системы налогов обусловили медленные темпы развития административного и судебного иммунитета, а также преобладающую роль податного иммунитета. Напротив, на Западе, как известно, административный и судебный иммунитет играли решающую роль в системе иммунитетных привилегий».[47]

Взаимоотношения бизнесменов и власти сегодня поразительно напоминают отношения средневековых правящих властителей и купцов. Как писали русские путешественники, бухарский эмир «на основании понятий по восточному праву обирает капиталистов, богатство которых высказывается наружу, а для этой цели или просто отписывает на себя все имущество возбудившего в нем зависть богача, или церемонно оповещает купцов о доставлении к нему такой-то суммы денег, сверх обыкновенных в краю налогов». Конечно, в этих условиях «считаться богатым капиталистом в Средней Азии чрезвычайно опасно; таковой господин подвергается ежечасной опасности лишиться по приказанию хана не только всего богатства, но и головы».[48]

В наши дни американский Госдепартамент предупреждал, что «в истории (независимой) Туркмении немало случаев конфискации собственности местных бизнесменов, включая иностранных инвесторов, без всяких объяснений». Такие конфискации характерны для всех стран региона. Бизнесмены вынуждены уступать свое имущество членам правящих кланов и их приближенным под давлением государственных органов, обслуживающих интересы правящей элиты. Тем более что государственный аппарат практически ставит бизнесменов в положение, когда несовершенное законодательство, противоречивые инструкции министерств и ведомств делают их заведомыми нарушителями. Неслучайно президент Казахстана Н. Назарбаев не раз заявлял, что может за нарушения закона посадить за решетку любого предпринимателя. Такое же заявление может сделать и президент любой другой центральноазиатской страны.

Успешное осуществление реформ предполагает наличие базовых элементов. И все они создаются при реальной политической воле правящих групп и поддержке общества. Л. Бальцерович в свое время говорил: «Экономическая система должна опираться на четырех китов: законодательно обоснованную систему собственности, свободную конкуренцию, экономическую открытость, здоровую финансовую политику и, наконец, крепкую, единую исполнительную власть».[49]

В Центральной Азии первые перечисленные «базовые киты» практически отсутствуют. Упор сделан на сильную исполнительную власть, которая превратилась в суперсильную и единственную. Естественно, что и реформы были осуществлены в угоду этой власти. Приватизация необходима для развития нации, строящей рыночные отношения. Но по странному капризу судьбы чудовищно обогатились те, кто был во власти или рядом с ней. Осуществляемые в странах Центральной Азии экономические реформы по своей сути не были либеральными, они были карикатурой на либеральные реформы.

Существующие режимы вполне соответствуют традициям третьего мира, и их можно оценить как политизированные системы распределения ресурсов. Территория освободившихся стран стала превращаться в продолжение их частных угодий и поместий.

Естественно, что граждане, не имеющие возможностей влиять на систему распределения ресурсов и даже иметь достоверную информацию о ней, не доверяют властным элитам. Отсюда и сокращение социальной базы правящих режимов.

Правящие режимы декларируют своей целью создание рыночной экономики, но отрицают независимую от их воли «невидимую руку рынка». Рынок предполагает независимость экономических субъектов, а это недопустимо с точки зрения существующих режимов, ибо экономическая свобода неизбежно ставит вопрос о расширении круга лиц, участвующих в управлении государством. Рынок, по мнению действующих руководителей, должен быть создан по воле и замыслу и во имя правящей элиты, а не в результате действий многих людей. Поэтому в кризисные периоды в странах СНГ усиливается критика фразы Адама Смита о «невидимой руке рынка». Но кризис углубляется именно в силу отсутствия реальных возможностей этой самой «невидимой руки». И в этом заключаются проблемы.

Экономика в результате чрезмерного и неэффективного государственного вмешательства становиться неэффективной. Например, такой традиционный для региона вид деятельности, как производство продуктов питания, несмотря на или благодаря усилиям государственных органов, оказывается неконкурентным. В Узбекистане так называемые частные предприниматели не могут самостоятельно выбирать, что им выращивать. Они вынуждены в ущерб себе производить стратегически важные для государства хлопок или пшеницу. В случае отказа они не получают воду для полива, а земля может быть конфискована. Цены на сельхозпродукцию устанавливаются государством и составляют обычно треть рыночной цены. В то же время владельцы небольших участков, имеющие большую свободу, имеют в своем распоряжении 10 % пахотных земель, при этом производят около 40 % сельскохозяйственной продукции. В 2003 году свыше 90 % мяса, молочных продуктов и картофеля поставляли маленькие фермы.[50]

Экономическая свобода не может вырасти самостоятельно. Она является результатом либо доброй воли и политики правительств, либо борьбы за права личности, права человека, права собственников против правительств, либо понуждения правительств к реализации этих прав. Политика сокращения экономической свободы уже приводит к негативным последствиям. Об этом явлении писал Л. Бальцерович: «На мой взгляд, вряд ли стоит сомневаться, что более широкое и лучше защищенное пространство экономической свободы способствует росту, а масштабное ограничение этой свободы государством приводит к катастрофическим последствиям. Развивающаяся страна не может жертвовать экономической свободой ради социального благосостояния – отказавшись от свободы, она закрывает себе путь к благосостоянию».[51]

Кстати, в различных теориях построения демократии существует идея первоначального формирования гарантированной от посягательств государства частной собственности, на основе которой будет развиваться демократия.[52] Но проблема в том, что недемократичное правительство никогда не будет добровольно гарантировать нерушимость собственности граждан. И это будет продолжаться до тех пор, пока государственная машина не будет ограничена в своих действиях оппозиционной партией, объединениями влиятельных граждан, неполитическими объединениями, профсоюзами и т. д. Как только власть, нарушающая права граждан, сталкивается с реальным сопротивлением, угрожающим основам этой власти, только тогда она вынуждена гарантировать нерушимость собственности и прав. А пока нет такого противовеса, никто и ничто не защищено от посягательств властей. И это касается не только традиционных режимов, но и постреволюционных, поскольку всякая революция сопровождается переделом собственности и ресурсов. Уже после революции, когда права и собственность граждан перестают быть гарантированными, начинается резкий упадок экономики. Например, лидер Эфиопии Менгисту Хайле Мариам на Втором пленуме ЦК РПЭ в апреле 1985 года отмечал, что «люди подчас ведут себя безразлично и пассивно, видя, что их богатством и правами распоряжаются отдельные индивидуумы, избранные самим народом руководители».[53]