Рафаил Мельников - "Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

• Название: "Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)
• Автор: Рафаил Мельников
• Издательство: АНО «ИСТФЛОТ»
• Жанр: Военная техника, оружее
• Год: 2006

Линейный корабль «Слава» был последним, пятым кораблем из самой большой серии броненосных линейных кораблей типа «Бородино», когда-либо строившихся на отечественных верфях.

«Слава» отстал с достройкой и не погиб при Цусиме, как его старшие собратья. Первые боевые залпы «Славы " были…по мятежным батареям Свеаборга. "Слава" был построен по переработанному инженером Скворцовым французскому проекту броненосца "Цесаревич". Вместе, два старых броненосца защищали Рижский залив от кайзеровского флота в 1915 и в 1917 годах. "Слава" доблестно бился и с погодками-броненосцами и с новейшими дредноутами. В годы первой мировой войны "Слава" стал самым знаменитым кораблем Балтийского флота.

В Советском Военно-морском флоте название "Слава" носили легкий крейсер (бывший "Молотов") и ракетный крейсер, переименованный в последствии в "Москву".

Для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

---

На линейном корабле "Слава": кают-компания (вверху) и корабельная церковь. 1912-1913 гг.

Он получил возможность развивать этот опыт в должности старшего офицера линейного корабля "Пантелеймон" в 1911-1912 гг. Он же в итоге обобщения опыта войны выпустил в 1913 г. остающийся и доныне непревзойденным по глубине анализа очерк Цусимской операции ("Цусима" – сражение в Корейском проливе 14и 15 мая 1905 года", С.-Пб, 1913,110с., 18 чертежей). В 1914 г. М.И. Смирнов 3-й командовал эсминцами: "Выносливый" в 1914 г. и "Казанец" в 1915 г. В гражданской войне на стороне белых в чине контр-адмирала (произведен А.В. Колчаком) в 1918 г. командовал флотилией на Волге, в 1919 г. на Каме. Позднее состоял в штабе Верховного правителя.

В эмиграции о жизни и деятельности адмирала Колчака написал очерк (Зарубежный морской сборник, 1930, № 9) и книгу (Париж, 1930), которые еще ждут опубликования в России.

Лейтенант А .К. Петров 3-й (1877-1930) за участие в подавлении боксерского восстания в Китае был награжден орденом Владимира 4 степени с мечами и бантом, за бой 1 августа 1904 г. на крейсере "Россия", где он командовал двумя плутонгами, -• золотым оружием. Владел французским, английским, немецким, шведским и норвежским языками. "При общей большой начитанности, – писал о нем А. А. Игнатьев, – отличался глубоким до мелочей знанием морского дела и гордился столь же глубокими корнями своей служивой флотской династии". В 1907-1911 г. С.К. Петров, состоя морским агентом в Швеции, Норвегии и Дании, имел случай близко наблюдать убожеский мир царской камарильи и лично императорской четы, не гнушавшейся, в частости, промышлять регулярным контрабандным ввозом на яхте "Полярная Звезда" (да еще в таком количестве, что она садилась в воду "чуть ли ни до самого золотого канта") деликатесных продуктов. Эти и другие подобные наблюдения побудили А.К. Петрова на демократические взгляды по отношению к матросам и углубили его сомнения в "праве и истине самодержавной власти". Среди нелестных о ней высказываний было и такое: ‘'станет Господь Бог мараться о таких помазанниках" (с. 423). Об этих и других совместных наблюдениях и о самом А.К. Петрове служивший с ним граф А. А. Игнатьев обстоятельно рассказал в своих редких для советской литературы мемуарах "Пятьдесят лет в строю". После должности помощника старшего офицера на "Славе" в 1911-1913 гг. А.К. Петров командовал эсминцами: "Крепкий" в 1913 г. и "Москвитянин" в 1914 г. Но уже в "Списке личного состава судов флота" за 1925 г. никакой должности за А.К. Петровым не значится.

Неясна и его судьба. А. А. Игнатьев настаивал на его благополучной советской биографии с чтением лекций в военно-морской Академии, но В.А. Белли о чтении лекций А.К. Петровым не вспоминает вовсе. По его сведениям, А.К. Петров около 1926 г. был (вторым из имевшихся тогда в СССР) морским атташе в Финляндии, но "почему-то вскоре был отозван и уволен совсем со службы". Это увольнение могло сохранить А.К. Петрову жизнь, но не исключено, что и вне службы он мог привлечь внимание советских карательных органов. Знание иностранных языков и прежние (по должности) обширные связи с заграницей были для "органов" излюбленным поводом для безоговорочного зачисления таких людей в шпионы, агенты и диверсанты. Не исключено, что счастливый советский финал биографии А.К. Петрова в мемуарах А.А. Игнатьева был добавлен без его ведома или после его смерти.

Старшим офицером "Славы" лейтенант Б.И. Доливо-Добровольский (1872-?) был в 1911 г. В 1903 г. он занимал должность старшего флаг-офицера штаба начальника учебного отряда Черноморского флота, а 1904-1905 гг. – такую же должность в Отряде владивостокских крейсеров. На него, в числе многих обязанностей, ложилась тяжесть всей политико-воспитательной работы среди команд кораблей, он же при возвращении отряда в Россию разъяснял матросам значение высочайшего манифеста 17 октября 1905 г. о даровании России начал гражданских свобод. Угроза мятежа на кораблях была тогда предотвращена. В пути лейтенант нес еще и обязанности флагманского артиллериста, организовав в марте 1906 г. стрельбу крейсеров "Россия" и "Громобой" на расстояние в 70 кб. В 1909-1911 гг. он был старшим офицером на линейном корабле "Пантелеймон".

Приобретенный на этом корабле опыт в полной мере был реализован на "Славе" и в полной мере смог предотвратить революционное брожение. В 1914 г. был прикомандирован к Морскому Генеральному штабу. Безвестность дальнейшей судьбы Б.И. Долнво-Добровольского заставляет предполагать, что он мог оказаться и среди репрессированных. Три названных здесь выдающихся офицера "Славы" впоследствии не значились среди командиров больших кораблей и высшего комсостава. Царизм не нашел им достойного применения.

Флот же, ведомый тем временем его "державным вождем" и успешным министром И.К. Григоровичем, продолжал свой предопределенный историей путь. К 1912 г. существенно обновив артиллерийские принадлежности для более меткой и быстрой стрельбы (очень эффектны оказались затворы фирмы Виккерса), начав освоение систем продувания стволов орудий после каждого выстрела, "Слава" в составе бригады неустанно отрабатывала приемы практики и искусство ведения артиллерийского эскадренного боя. Муфты Дженни, позволявшие наводить орудия с ювелирной точностью в широком диапазоне скоростей поворота, термоткань для согревания ствола орудия перед первыми выстрелами, новые более эффективные снаряды – все эти новшества вместе с дальномерами увеличенной базы и современными "звучавшими" радиостанциями ощутимо влияли на боеспособность корабля и эффективность его стрельбы.

Дальность в 88 кб. пока считалась достаточной, и мер по ее увеличению не предпринималось. Додредноуты продолжали готовить для боя со своими германскими сверстниками, а против дредноутов строили собственные корабли этого класса. В соответствии с такой, никого не удивлявшей табелыо о рангах, для встречи 21 июля 1912 г. в Балтийском порту прибывшего на яхте "Гогенцолерн" германского императора вместе с миноносцами класса "Доброволец" были выведены не вполне еще справившиеся со своими недоделками "Андрей Первозванный" и "Император Павел I". "Слава" и "Цесаревич" рядом с сопровождавшим яхту линейным крейсером "Мольтке" явно бы "не смотрелись". Не состоялась и покупка германского линейного крейсера, предложенного России Вильгельмом II.

Как говорилось позднее в эмигрантском "Морском журнале" (№ 48/12, Прага, 1931, с. 23-24), министр И.К. Григорович очень сильно возражал против этого приобретения, говоря флаг-капитану Нилову, что этот "никчемушный корабль" испортит всю отечественную программу судостроения. И анекдот с покупкой получился замечательный. На вопрос государя, как быть, если Вильгельм предложит купить "Мольтке", находчивый флаг-капитан ответил: "Скажите, Ваше величество, что российский император готового платья не покупает". Что же государь? – "Рассмеялся".

Так весело был проворонен корабль, который помимо существенного усиления флота, мог бы стать еще и эталоном новейшей германской техники, артиллерийского вооружения, новейших дальномеров, прицелов, прожекторов, а возможно, и некоторых технических приемов их использования. Но, стоя рядом, новый линейный крейсер воочию напоминал о том, какой противник будет угрожать русскому флоту.

Пересмотра взглядов на роль и место русских балтийских додредноутов не произошло и в последующие годы. Рутинность мышления Генмора, начальника морских сил Н.О. Эссена, министра И.К. Григоровича и командиров кораблей не поколебали ни опыт боевых стрельб, ни впечатление походов "Славы" с бригадой в 1912 г. в Копенгаген и в 1913 г. – почти со всем флотом – в Портсмут и Брест. Конечно, напряженная, несопоставимая по своему уровню с доцусимским, боевая учеба с множеством стрельб на дальние дистанции (до 88 кб.) и опытами "массирования" огня не позволяли заниматься перевооружением и модернизацией кораблей в короткие месяцы летних кампаний, но сколько раз – из года в год – были упущены возможности преобразить додредноуты во время зимнего бездействия кораблей.

Не произвел перемен и приход в гости к русским морякам в Ревель эскадры теперь уже определенно союзных, британских кораблей.

Возглавлял отряд молодой подающей надежды контр-адмирал Дэвид Битти (1871-1936), ставший в 1917 г. Главнокомандующим Гранд Флитом. Недолго пробыв в России, он в дни московских и петербургских союзнических чествований успел все же вынести представление о весьма невысоком интеллектуальном уровне российских "правящих кругов". Сообщивший об этом Г.К. фон Шульц не уточнял в своей книге "Английский флот в мировую войну" (С.-Пб, 2000, с. 60), делился ли сэр Битти своими наблюдениями с тогдашней верхушкой руководства флота – министром И.К. Григоровичем, новым начальником Генмора А.И. Русиным, который сменил отправленного для излечения от болезни сердца и 23 февраля 1914 г. умершего в вагоне поезда близ Венеции светлейшего князя А.А. Ливена (1860-1914).