Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?

• Название: Где Спряталась Ложь?
• Автор: Людмила Сурская
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

На реальных фактах. Эту историю знаю не понаслышке. Сейчас и ещё много лет она будет тайной за семью замками. Общество махнуло рукой — сбили и сбили, ну и хрен с ним. Журналисты многое обещали и много хотели, только им прищемили нос. Профессионалы, желая жить и служить, набрали в рот воды, а далёкий от этой истории человек в ней при всём желании не разберётся. Так что же всё-таки произошло в тот роковой день над Чёрным морем? Детективы не люблю. Выдуманная чушь, дурными головами используется, как инструкция для подражания. А вот женщин наоборот — очень, очень и плохих и хороших… Получился женский роман, правда, с реальными приключениями. О книге: Трагедия над морем. Учебные стрельбы в Крыму. Ракетой комплекса С200 сбит пассажирский самолёт с российско-израильскими гражданами на борту. Роковая ошибка? Может быть. Но всё не так просто. Лишь немногие в курсе, что стрельбам предшествовала борьба за проведение в жизнь этого авантюрного проекта, то есть — открытие полигона такого масштаба вблизи международной трассы и за проведение этих стрельб тоже. Все знали, что не просто опасно, а очень и очень, но к сожалению победили не расчёты и опыт полковника Долгова… Одним хотелось прославиться, другим использовать их дурь для своих целей. Были и псевдо патриоты, готовые шапками закидать всех. С самого начала сосуществовали дискеты, где чётко видно, что ракета, выпущенная по мишени, отклонилась от неё и ушла в бок, вероятно, захватив иную, более мощную цель. Сама же мишень цела и невредима, благополучно планирует после подрыва ракеты. Такую дискету, оказавшуюся у него случайно, привёз домой полковник Долгов. Переписана и уничтожена вся официальная информация. Слишком высокие чины под ударом. Что это: ошибка военных или заказ на рекламу торговцев оружием? Кто и зачем сбил самолёт? Где-то Долгов прокалывается, что порождает слух, о наличие у него дискеты и документов, связанных с продажей оружия. Начинается охота за доказательствами. Они нужны службе безопасности и торговцам оружием. Полковника, как ненужного свидетеля убирают или это случайная гибель? Дискета по ошибке остаётся в руках его бывшей жены. Но вскоре ей дают понять, что жизнь это шахматная доска. Есть хозяева жизни, и есть пешки…

---

— Не поняла… — опешила Лена.

— Акция.

Она вытаращила глаза.

— Какая ещё к бесу акция. Я рубля в жизни не выигрывала. Даня, Дань, Даниил…

Данька после третьего оклика не замедлил появиться.

— Мам, чего тебе? — почёсывал он макушку.

Лена махнула в сторону с интересом наблюдающих за всей этой беготнёй рабочих.

— Они денег не берут, говорят — акция.

Данька опять почесал свой загривок. Просмотрел ухмыляющиеся физиономии мужиков и выдал:

— О чём сыр бор — то… Тебе что плохо что ли. Сейчас везде так. Колхоз.

Лена в немом возмущении замотала головой, но потом голос всё же прорезался.

— Что бы понимал про колхоз-то. Израиль вон с коммуной живёт и счастлив по самые уши, — недовольно осадила она его. — А он колхоз…

Данька быстро пошёл на примирение: чего заедаться с прошедшим веком.

— Да ладно тебе. Деньги руку жгут, закажи в квартиру отца новую дверь. Там тоже сменить надо, если помнишь, ключи до сих пор гуляют.

— Здесь ты прав, — вынуждена она была согласиться с сыном. — Что ж, гулять так гулять.

Договорились на завтра на такое же время и с миром разошлись. Работать над прежней книгой Лена не могла. Не выходил из головы разговор с «телефонистом». Он хоть и змей подколодный, но прав. Темя интересная, но она в тупике и даже не знает с чего начать. Кто они она не ведает, но знает другое, эти люди ничего не делают просто так. У них всё имеет свой смысл. И, зная, что эта дискета существует, ни отстанут никогда. «А что если у них нет уверенности и они прощупывают почву? Хотят знать, что мне известно. Как узнают об этом? Проще простого — по моим шагам. Если имею, то напугаюсь и отнесу всё в милицию». В этом была какая-то логика, но всё равно её не всё в ней устраивало. Маятник уверенности колебался в обе стороны. Она не знала в какую сторону идти, чтоб не получить по башке и удовлетворить любопытство, а точнее выполнить посмертный заказ Долгова. Именно так она понимала оставленную у неё мужем дискету. Чтоб знать, надо искать. Но, чтобы искать, нужно начать двигаться. Ох, прав Никита — головная боль её эта дискета. Она вздохнула: что, мол, с Долгова теперь возьмёшь. Действительно, зачем она ему была нужна? Кого наказывать то? того, кто организовал этот полигон? руководителя ракетных стрельб, генерала Попова, что устроил тот показной, кончившийся так трагично спектакль? Это вряд ли получится, да и что это даст, людей не вернуть. Скорее обвинят конструктора, создавшего «двухсотку». Офицера наведения, нажавшего кнопку «пуска». Что же делать? Жаль офицеров бригады, расправа будет жестокой, а за что? Командир только успел, как несколько месяцев тому назад принять бригаду и ошибки не совершил. Или совершил? Но точно не их вина, что у ребят нет опыта боевых стрельб. Хотя в принципе, дивизион отработал для нашей наплевательской жизни, как полагается. Не подвернись тот самолёт… За что же их сечь? А впрочем, славянская солянка, привычка всех под одну гребёнку грести, сработает безотказно и сейчас. Пустят не морщась от министра до рядового под топор. Что показные выступления делать, что публичную казнь. Главное всё на публику. А ведь накажут в основном стреляющие кадры. Хорошо, если не посадят. К тому же на их место придут менее опытные и хуже подготовленные. Армия плавно катится под откос, а штабы реформируют, пуговицы, фасон фуражек, форму. Рисуют какие-то НАТОвские прожекты. Продолжают бездумно разглагольствовать, что было, есть и будет ПВО. А надо бы давно уже сказать честно: да было, но уже нет и, если дальше так пойдёт, то никогда не будет. Результат на лицо, солдаты ходят, из китайской тонкой ткани синтетическом камуфляже, и картонных берцах, а армия тратит огромные средства на смену фасонов офицерской формы. Которая офицерам тоже не нужна, потому как материал дрянь и накопительства одежды с такими заскоками не получается никакого. А значит ходят, кто в чём. Что же делать, что? Никита прав, она бессильна, если только написать детектив. «Телефонист» же сказал, что она угодила в настоящий детектив. Так почему бы и нет. Пусть будет детектив. Воодушевившись, она села за «ноутбук». Главное начать, а там уж страницы понеслись одна за другой. Она просиживала целыми днями за работой, отрываясь только на приготовление пищи для Даньки, если б не он, сама бы перебивалась чаем. В магазин не выходила, Данька ворчал на её азарт, покупая по списку продукты сам. Не приученный к такому напрягу парень, явно нервничал. Спала она плохо, урывая у дум каждую ночь немного времени для сна, за которые не успевала отдохнуть. Несколько раз звонил телефон, и трубка хрипловатым голосом Никиты спрашивала:

— У тебя всё нормально?

— Пошёл ты к чёрту сосунок, — грохала её на аппарат Лена, как будто главной виновницей была именно она и возвращалась к заветному «ноутбуку». За ним забывалась. Она постоянно терялась, когда приходилось объясняться с каким-то хамом, которого считала навязчивым и неинтересным собеседником и оттого, чтоб отсечь его от себя была резка… А общение с телефонистом выпадало даже из этих норм. Чем чаще он попадался ей на глаза, тем больше он ей не нравился и даже казался подозрительным. Злило ещё то, что она о нём ничегошеньки не знала: ни кто он такой, ни с какой целью около неё толчётся. Такая завеса тайны ей вовсе не нужна, может заявить в милицию? «Глупо, — одёрнула тут же она себя. — Засмеют».

Глава 7

Как просто женщину завести. Один звонок. Пара слов. Пока дошла до кабинета, настроение испортилось окончательно. Ей неприятен был этот человек. Её утомляли, а больше раздражали разговоры с ним. Что это за общение: упрёки за упрёками, колкости и шипы. К тому же он пытался подчинить её себе, а она не выносила любого подчинения кому бы то ни было. Честнее и спокойнее с этим типом не общаться совсем… и не думать о нё совсем… Она быстренько нашла о чём другом думать её голове — учебные стрельбы. Ей не хотелось верить в умысел. Она искала оправдание. Возможно, хотя маловероятно, произошла ошибка. Но какая к чёрту, может быть ошибка, когда речь идёт об стрельбах боевыми ракетами?! Это всё больше похоже на какой-то заговор. «Тогда… — сердце ухнуло. — А что, если никакая это всё же не авария и Долгова убили?» От этой мысли стало страшно. Она зябко передёрнула плечами. Опасно. «Телефонист» прав. Но книга — это не поход в милицию или прокуратуру. Кто узнает? А выйдет — их руки будут коротки. Чёрт, запуталась совсем. Поход к командующему ясности не прибавил. Разговор получился на редкость бездарным. Прошибить его не удалось. От газетного варианта он не отошёл. В конце посоветовал не лезть и заняться чем-то иным. Она поблагодарила. Этикет требовал расшаркаться. С самого начала генерал заявил, что время его ограничено и уделить ей он может всего лишь несколько минут. И он выразительно показал на часы, давая понять, что аудиенция окончена. Да она высидела в его приёмной три часа. Жаль было вытраченного времени. Но на нет и суда нет. «Будем искать!» — улыбнулась она словам известного героя.

Сегодня работа вообще неожиданно даже для неё застопорилась. «Оно может и не так уж неожиданно. Как не крутись, а материала не хватало. Ситуация аптечная — либо фантазируй и сочиняй, либо встречайся с людьми и именно с теми, с которыми Семён служил и выводи картинку. Нужны те, кто был рядом с ним на тех последних стрельбах. Данька забрал его записную книжку. Там должны быть непременно телефоны этих людей. Пойду, спрошу». Закрыв «ноутбук», она потянулась, зашла на кухню за бананом и мурлыкая откуда-то из юности привязавшуюся песню, толкнула в его комнату дверь и проглотила вместе с куском заморского фрукта язык. За столом, с паяльником в руках, сидел Никита и чего-то там вертел и не только менял, но и паял для сопевшего рядом Даньки. Лена, которой некстати пришлось внезапное появление в доме постороннего человека, застыла в раздумье. Конечно, увидев в своей квартире вновь этого ненормального, она была ошеломлена. Ещё бы, неизвестно кто сидит себе с её сыном. Она считала, что он ей совсем не нравится. Правда, это было совершенно несправедливо, потому что она его совсем не знала. Ну или почти совсем. «Вот это номер!» Похоже, их подходы с Кушниром к одному и тому же углу не совпадают: она видеть его не желает, а он вон тут как тут. Её терпение иссякло. Ведь это было её терпение. В ней всё бурлило. Она б сейчас точно взлетела как, воздушный шарик и лопнула там, под потолком. Ась?!

— Ма, ты чего? Случилось что ли что?

— А на что это похоже? — выдохнула она. — Ты мне ничего не хочешь сказать?

Лена и сама не могла бы себе ответить, что именно её настораживало и восстанавливало против «телефонщика», словно какое-то чувство подсказывало или настраивало. А тем временем Данька тянул:

— Ну я не знаю. Чего ты прибежала то? Моргаешь опять же напряжённо, вроде как не в себе, — бесцеремонно заявил он.