Игорь Николаев - Гарнизон

• Название: Гарнизон
• Автор: Игорь Николаев
• Жанр: Боевая фантастика

Наш любительский апокриф к Вархаммеру 40.000.

Подробности здесь: http://red-atomic-tank.livejournal.com/950129.html

Игорь Николаев

Евгений Белаш

Луиза Франсуаза

Александр Поволоцкий

при деятельной поддержке и консультациях(в порядке присоединения к проекту)

Михаила Лапикова

Миши Макферсона

Сэма Ньюберри

Все совпадения, параллели и прочие пасхалки, что вы найдете в тексте, являются неслучайными и оставлены авторами целенаправленно. За исключением политических аллюзий, которых здесь НЕТ.

---

— Дело в том, что я видел многих палачей, которые слишком увлеклись своим ремеслом, — сообщил он. — Власть соблазнительна, а власть над чужим страданием — соблазнительна вдвойне. Это большое искушение, особенно когда вкладываешь в ненависть к Ереси всю душу, как я.

Сименсен достал и положил на столик первый инструмент, похожий на хитро изогнутый, очень узкий скальпель, хищный и опасный даже на вид. Голос Арбитра чуть подрагивал при каждом движении. Но при этом все жесты Боргара были точны и верны, как у сервитора с самыми лучшими протезами.

— Поэтому я оставил руки в их прежнем состоянии. Я ношу усилители мышц и блокаторы боли, но всегда снимаю их перед допросом. Я причиняю немыслимую боль, но и сам испытываю ее при каждой манипуляции. Это не дает мне увлечься процессом, впав в грех гордыни, и всегда напоминает, что пытка — не развлечение, не средство самоутверждения или мести. Это инструмент, который должен применяться только в самых необходимых случаях и использоваться ровно столько, сколько необходимо для установления истины.

Сименсен повернул голову к Дживс и попросил:

— Пожалуйста, перезарядите аппараты, чистые пикты в шкафчике наверху, в углу справа от входа.

Высказав просьбу, Арбитр вновь сосредоточил внимание целиком на испытуемом.

— Не изрекут уста еретика правды, если могут солгать, — тихо проговорил Владимир. — Спасать твою душу уже поздно. Но я извлеку из нее семя лжи, без остатка. И ты поведаешь мне все, не утаив ни крупицы правды.

Глава 6 День десятый

Урчал мощный мотор, сквозь шторки обогревателя струилось приятное тепло. Холанн пригрелся, свернувшись в слишком просторной, не по размеру, шубе. Ему выдали не комбинезон с подогревом, а самую настоящую меховую доху с огромным высоким воротником, достающим до глаз и спускающуюся почти до щиколоток. Ходить в ней было очень неудобно, зато по крайней мере тепло — не отнять. На шее висела дыхательная маска, неудобная, с широким, натирающим шею ремнем. Через полчаса дороги Уве снял ее и повесил на подлокотник — надеть всегда успею, подумал он.

Холанн посмотрел налево, где громоздились ящики с пустыми бланками и прочей канцелярской снастью. Затем посмотрел направо, где сидел прямой, как палка, сервитор — носильщик, уставившись в никуда пустым взглядом. Вперед смотреть не было смысла, там не было ничего кроме высокой спинки водительского сиденья.

Почти сто пятьдесят километров дороги между «Волтом» и Танбрандом были не то, чтобы заброшены… скорее просто очень редко использовались. Не чаще одного — двух раз в месяц по ней проходил небольшой конвой из снегоуборщика с большим отвалом на покатой морде капота, тяжеловоза из сланцевых карьеров, груженого провиантом, кое — какими медикаментами… пожалуй, что и все. Ах, да, еще «переменный состав» — нарушители дисциплины из СПО. Интересно, а они опасны?.. В топливе Волт не нуждался, поскольку еще на заре освоения нефтяной Линзы огромные подземные танки были накачаны под завязку. Тогда База 13 представляла собой относительно ценный объект с достаточно высоким приоритетом снабжения, поэтому топливом ее обеспечили из расчета авральной работы в режиме аэропорта с непрерывным циклом взлет — посадка. Прометия оказалось столько, что его продолжали потреблять до сих пор, поскольку сбывать «налево» в сколь — нибудь существенных масштабах не представлялось возможным за отсутствием потребителей.

Шесть колес равномерно и часто стучали по стыкам бетонных плит, которыми была выложена двухрядная трасса. От времени и естественного смещения почвы дорога давно утратила прежний облик ровной серой ленты. Кое — где на нее наползли ледяные языки и пласты плотно слежавшегося снега, так что грузовик регулярно и резко потряхивало. В такие моменты водитель — настоящий здоровенный мужик, не сервитор — молодецки ухал и весло сквернословил.

А ведь мне впервые в жизни выделили персональный транспорт, подумал Холанн. Пусть и не геликоптер, пусть всего лишь обычный грузовик—«снегоход», но это только потому, что в малую летающую машину не поместилось бы все необходимое, а среднетоннажная уж точно не по чину и не по задачам… Это повышение… через две, если не через три, ступеньки. Ну, да, «соответственно званию майора», хоть и временно. Это же начальник отдела. Ох, осторожно нужно с такими повышениями.

Уве, не снимая дохи, вынул изнутри руку из рукава, что оказалось очень легко из — за его ширины. И погладил под шубой нагрудный карман форменного синего комбинезона, где надежно хранился пухлый конверт с предписаниями, настолько большой, что клапан кармана не закрывался.

Полномочия и статус Холанна неожиданно стали предметом недолгой, но весьма серьезной перепалки между тремя ведомствами сразу. С одной стороны никто не собирался выделять для занудной, долгой, чисто технической работы сколь — нибудь высокопоставленных работников. С другой, учитывая характер объекта, ревизор — инспектор с правом описи всего подотчетного имущества должен был обладать соответствующим положением. Все — таки полноценная база с настоящим гарнизоном и Комиссаром во главе. Пусть гарнизон крошечный, а комиссар разжалованный и вообще ИО, но все же…

Машину подбросило особенно сильно, водитель выдал совсем уж забористый текст, а Холанн больно прикусил язык. В кабине не было окон, только «вечный» плафон на низком клепаном потолке, наполненный для экономии светящимся радиоактивным газом. Но если вытянуть шею, то можно было глянуть в краешек лобового стекла. Там Уве видел скупые, бедные оттенки белого и серого. Белая снежная пустошь, серая лента припорошенной снегом дороги. Бело — серое низкое небо, по которому мчались облака. Восточный ветер снова гнал с океана непогоду. Холанн поежился, кутаясь плотнее в теплую уютную безразмерность дохи.

Самым простым решением, как поначалу показалось Уве (да и не только ему), стало бы присвоение ревизору какого — нибудь временного воинского звания. Но оказалось, что армия, даже СПО, была «государством в государстве» со своими правилами, весьма странными притом. На гражданских чиновников армия традиционно смотрела как на низшую форму жизни, способную быть лишь грузом в охраняемом конвое, не более. Формально «ввести в должность», в счет будущих заслуг, было возможно — хотя очень сложно и вызвало бы открытое неудовольствие офицерского корпуса. Но затем пришлось бы как — то выводить Холана обратно, а это в данных обстоятельствах можно было сделать только через разжалование за серьезный проступок.

Ответ штаба СПО, если убрать обтекаемые выражения и свести его к одной фразе, был «Вы рехнулись». И перспектива поездки стала весьма туманной, чему Уве с одной стороны огорчился, рассчитывая все — таки на последующее поощрение и повышение, а с другой — огорчился не очень сильно, поскольку откровенно побаивался новых мест и людей.

Компромисс, тем не менее, оказался найден довольно быстро, судя по всему, подобные коллизии случались и ранее, поэтому после короткой заминки шестеренки административной машины Танбранда провернулись вновь. Холанн получил на руки грозный мандат, согласно которому отныне назначался комендантом космопорта. Соответственно, по сложным и запутанным правилам функционирования гарнизонов при пунктах воздушного и космического сообщения, весь военный и военизированный персонал переходил в его оперативное подчинение. То есть формально Уве, пусть даже и без воинского звания, оказался командиром Базы 13. Красивое бюрократическое решение породило странного «бумажного» мутанта, с «цивильным» генезисом, но достаточно милитаризованного, чтобы выполнить поставленную задачу.

Разумеется, никто не ожидал от счетовода реального командования, и у Холанна, оценившего масштаб событий, прибавилось головной боли в виде раздумий — в каком стиле следует выдерживать доклад. То ли описать апокалиптическую картину упадка нравов и разграбления активов, то ли сделать акцент на «идеально с учетом сложившихся обстоятельств, объективных в контексте окружения». О том, чтобы описать все как есть, даже речи не было — теперь у счетовода появилось сильное подозрение, что в этом назначении политическая составляющая торчала, как красная клякса посреди отчета.

Уве снова выглянул из — за водительского кресла. Грузовик въехал в протяженную зону так называемого «арктического буша». На Ахероне было очень мало собственной флоры, если, конечно, не учитывать всевозможную зелень Оранжереи. В тундре встречались главным образом карликовые — от силы метр — полтора высотой — деревца, похожие на помесь чертополоха и елки, очень темного, почти черного цвета и плотной плоской короной. Они росли группами по нескольку сотен стволов, срастаясь корневой системой и образуя труднопроходимые заросли. Вокруг Волта их, согласно отчетам, периодически вырубали, на всякий случай, поскольку на гарнизон отродясь никто не нападал.