Беттина Белитц - Раздвоенное сердце

• Название: Раздвоенное сердце
• Автор: Беттина Белитц
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Лишь по одной причине Елизавета Штурм не хочет возвращаться из деревни в Кёльн, и эта причина — Колин. Высокомерный, неприступный, но, к сожалению, также сильно привлекательный Колин, остаётся для неё загадкой. И хотя она из-за всех сил старается, она не может противится его обаянию. Вскоре Эли узнает, что он связан с её семьёй больше, чем она могла себе представить. Её отец Лео скрывает тайну, которая делает его и Колина непримиримыми противниками и ведёт Эли к смертельной опасности. То, что её странные ночные сны это ключ к разгадке Эли понимает лишь, когда её чувства к Колину грозят уничтожить всё, что она любит.

---

- Клиника - слишком много больных, душ, невидящих сны. Они мешают нашим инстинктам. Он там действительно в полной безопасности и может беспрепятственно заниматься своими исследованиями.

- И как ты меня ... Нашел? Ведь нашел, правда?

Взгляд Колина на мгновение смягчился.

- Ты облегчила поиск. Чердачная комната высоко над садом, никаких цветов, почти нет винограда. Твою душу я различил сразу. Только ты приехала, как я ее узнал. А вот твои родители... Мало спят, почти не видят снов, защищены растениями. У них всё было спутано. И не интересно.

На одно гнетущее мгновение промелькнула мысль о маме. Мало спит, почти не видит снов. Наверное, она спит крепко и спокойно только когда папа бывает на своих конференциях.

- Тот, кто звонил нам, - торопливо сказала я, потому что Колин становился все бледнее. Тени под его глазами пролегли уже до висков. - Кто это мог быть? Что ему было нужно?

- Могу себе представить, что твой отец наводил обо мне справки. Может, это его информатор. У нас сообщения частенько блуждают неделями. Но, в конце концов, они находят адресата.

- Давай ещё раз вернёмся к разговору о смерти. - Это не давало мне покоя. - Вы что, вообще не можете умереть?

Колин поджал губы. Может быть, он думал о том же, о чём и я. Если Мары не могли умереть, тогда Тесса была ещё жива.

- Можем, - сказал он холодно. - Один способ есть. Но этот способ не для меня.

А для Тессы? Он не подходил и для Тессы?

- В чем он заключается? - допытывалась я.

Он резко встал. Рокот в его теле становился всё мощнее. Ещё немного, и ситуация выйдет из-под контроля. В кустах опять зашуршало.

- Эли ..., - сказал он, замечтавшись. - Там олени. Я должен что-то поесть. Тебе надо ...

- Да, мне надо уходить, я знаю.

Как всегда. Я встала. Моя ночь ещё не закончилась. Я должна была устроить засаду.

- Я сама найду дорогу домой.

Разговаривать дальше с Колином не имело смысла. Его мысли были уже не здесь. Не говоря больше не слова, я отправилась в путь. Но когда я оставила ворота позади себя, он вдруг оказался возле меня.

Его глаза блестели. Он шагнул в слабый свет, который посылали тысячи звёзд через верхушки деревьев над нами. А пьянящий аромат его кожи превратился в запах, в который я хотела окунуться с головой и купаться в нём всю свою жизнь. Лишь с трудом я удерживала своё равновесие.

- Ещё одну вещь я хотел сказать тебе, Эли. - Он снова говорил на Гельском, и всё-таки я понимала каждое слово. Теперь его лицо было совсем близко. Как нежный ветерок его шёпот коснулся моего уха. - Ты для меня необыкновенная человеческая женщина.

Я хотела обнять его за шею, но там была пустота. Вдалеке я услышала гортанный, низкий крик - крик животного. Ветки ломались, и что-то тяжёлое грохнулось глухо на землю.

Колин пил. Торопливыми шагами, быстро и пружинисто, я бежала домой. Никто не умрёт. Ни я, ни Колин, ни Тильман, и папа тоже нет.

Глава 34 Любовники

Равнодушно я налила себе четвертую чашку чёрного кофе. Мой желудок урчал из-за такого количества кофеина, а мои пальцы дрожали, но мне ещё несколько часов нельзя засыпать.

Поездка верхом на Луисе отдавалась болью в мускулах, когда я снова залезла на свой письменный стол. Отсюда у меня был самый лучший обзор вниз, а папин театральный бинокль помогал мне наблюдать. Мне нужно было преодолеть себя, чтобы сосредоточить мысли на моём замысле и сфокусировать чешущиеся глаза.

Меня всё ещё сильно преследовало то, что Колин рассказал мне о моём отце. То, что папа был дипломатом между людьми и похитителями снов - было с одной стороны, очень захватывающим, а так же немного романтично. С другой стороны, он подвергал себя огромному риску. Он мог попасть в свою же клинику, или, что ещё хуже, быть убитым.

Я посмотрела на часы. Двадцать минут пятого. Ещё немного и наступит рассвет. Я горячо надеялась, что таинственный курьер, приносящий карты Таро, скоро покажется. Я чувствовала себя настолько разбитой, что мне даже не хотелось есть, хотя голод свирепствовал в моём желудке. Но жевать и глотать казалось мне утомительным, а о походе на кухню я даже не хотела думать.

Но внезапно вся боль в одно мгновение была забыта. Я быстро схватила бинокль и сфокусировала его. Действительно кто-то направлялся к нашему дому. Одинокий силуэт, не выше одного метра шестьдесят.

- Так я и думала! - прошептала я торжествующе.

Не включая свет, я спрыгнула с письменного стола и сбежала по лестницы. Я пробралась вслепую к двери зимнего сада, скользнула быстро через двор к улице. Он шёл с верхней стороны участка, я подкрадывалась с нижней.

Теперь он достиг переднего двора, остановился и огляделся - вполне очевидно ища интересный способ забросить третью и последнюю карту.

Я плотно прижалась к стене, повернула за угол и бросилась одним скользящим движением в узкий проход между густым рододендроном и передней  стены дома. Я бы сама похлопала себя по спине от удовлетворения, когда увидела, что мой курьер карт направляется к веранде. Ведь в его репертуаре ужасов не хватало того, чтобы положить карту перед дверью, позвонить и убежать.

На четвереньках я проползла по мягкой земле и встала, как бегун на сто метров, в исходное положение. Как только его тень появилась возле меня, я оттолкнулась и прыгнула вперёд.

«Ха!» хотела я закричать.

Но мой крик победы застрял в горле. Прежде чем я смогла вырвать у него карту, он схватил меня за горло и жестоко швырнул в сторону железных перил крыльца. Не промахнувшись, его кулак попал мне прямо в глаз. Я больше не могла дышать, а перед глазами вспыхивали вспышки света.

Тем не менее, я подняла колено и пнула с размаха ему между ног. Рывком он отпрянул, что заставило его ослабить хватку на моём горле. Я вырвала свою шею из его сильных рук и начала кричать.

- Прекрати сейчас же, ты, долбанный идиот, это я!

Я закашлялась. У меня всё ещё было такое впечатление, будто его пальцы давят мне на горло. Мой рот наполнился слюной. Неженственно я её сплюнула, всё ещё задыхаясь. Мои глаза слезились, а в скуле было такое чувство, будто её сломали. Тильман остановился.

- Эли? - раздался из полутьмы передо мной его вопрошающий взрослый голос.

Ничего не ответив, я прошла, шатаясь, через двор в зимний сад. Несколько мгновений спустя я изнутри распахнула входную дверь. Тильман стоял передо мной с опущенными руками на веранде. Нерешительно он наклонился и поднял конверт, который при нашей борьбе упал на пол. Я вырвала его у него.

- Можно я угадаю? - прошипела я сердито. - Любовники? Смерть? Повешенный?

Когда наверху я сидела в засаде, я ещё раз пролистала мамину книжку о картах Таро и запомнила те карты, которые казались мне зловещими. А это, безусловно, должно быть что-то зловещее. Тильман с удивлением посмотрел на меня.

- Любовники. Это Любовники, - сказал он спокойно. Ничего в его лице не указывало на то, что он только что, как вышедший из-под контроля дебошир, набросился на меня. Вспышки света перед моими глазами побледнели, но теперь опухал мой глаз.

- Для меня это становится немного зловещим, - пробормотал Тильман и посмотрел на меня вопросительно. - О чём ты только думала?

Возмущённо я покачала головой.

- О чём я думала? - закричала я. – Для тебя это становится зловещим? А кто бросает мне камни с жуткими картами в дом ночью, в то время как снаружи рушиться мир?

- Это просто камень, - поправил меня Тильман привередливо.

- Закрой рот и дай мне сначала сказать, - прервала я его раздраженно. В соседнем доме зажёгся свет. Я схватила Тильмана за руку и втащила в коридор. Не хватало ещё, чтобы наш спор посреди ночи стал всеобщим достоянием.

Достаточно было того, что мне последующие дни придётся ходить с подбитым глазом. Как только мы оказались в гостиной, я снова закричала. Тильман неподвижно слушал.

- Если кто-то здесь и должен задаваться вопросом, что всё это значит, то это, скорее всего, я! - кричала я ему. - Скажи мне в лицо, если хочешь что-то мне сообщить. А не разыгрывай здесь этот маскарад!

Возбуждённо я ходила туда-сюда, в то время как Тильман, как само собой разумеющееся, уселся на наш диван.

- Маскарад. Это довольно красивое слово, - отметил он не по годам мудро. - И нет причины, что бы так волноваться.

- Нет? - наехала я на него и указала осуждающе на свой опухший глаз.

- Я имею в виду карты. Остальное было чистой самообороной. Я же не знал, что ты ночуешь в рододендроне.

Застонав, я опустилась в мамино кресло для чтения. Оно, заскрипев, просело, и, треща, разблокировалась подставка для ног. Мои ноги грубо взлетели вверх. Я посмотрела в сторону Тильмана. Конечно же, он усмехался. Но я больше не была в состоянии подняться и дать ему пощёчину, так, как бы мне хотелось это сделать. Поэтому я ограничилась тем, что показала ему средний палец.