Лев Толстой - ПСС. Том 27. Произведения, 1889-1890 гг.

• Название: ПСС. Том 27. Произведения, 1889-1890 гг.
• Автор: Лев Толстой
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1935

Основная работа над входящими в 27 том художественными произведениями протекала у Толстого в конце 1880-х годов и в 1890 году. Одно из этих произведений («Дьявол») Толстым не было окончательно отделано и впервые напечатано лишь после его смерти.

Из вышедших в свет при жизни Толстого произведений «Крейцерова соната» перепечатывалась в большинстве изданий с текста, впервые опубликованного в 1890 г. в тринадцатой части сочинений Толстого и напечатанного по копии, переписанной С. А. Толстой, заключавшей в себе множество отступлений от подлинного толстовского текста — бессознательных и частью сознательных. Ни этой копии ни корректур повести Толстой не читал. Отсюда большое число искажений, вкравшихся в печатный текст «Крейцеровой сонаты» и лишь частично устраненных по неавторитетным спискам в некоторых заграничных изданиях и преимущественно в двенадцатом издании сочинений Толстого 1911 г., но вновь спорадически появлявшихся в последующих изданиях повести.

Что касается „Послесловия к «Крейцеровой сонате», также не авторизованного Толстым ни в копии, с которой оно печаталось, ни в корректурах, то текст его в России вплоть до последнего времени печатался с существенными цензурными пропусками (исключение представляет собой единственная перепечатка «Послесловия» с заграничного издания В. Г. Черткова в брошюре «О половом вопросе. Мысли графа Л. Н. Толстого, собранные В. Г. Чертковым», напечатанной в журнале «Всемирный вестник» за 1906 г. и изданной затем отдельно).

Рассказ «Франсуаза» всё время печатался или по тексту, искаженному в интересах «благоприличия» А. С. Сувориным и впервые напечатанному в его газете «Новое время», или, реже, по искусственно скомбинированному тексту И. И. Бирюкова, в который лишь частично были введены купюры, сделанные Сувориным.

В настоящем издании все эти произведения — в результате изучения относящегося к ним рукописного материала — впервые появляются в печати в неискаженном виде.

Помимо вариантов литографированных редакций «Крейцеровой сонаты» и «Послесловия» к ней, печатаются ранние рукописные редакции, планы и варианты входящих в этот том художественных произведений, доселе в большинстве неопубликованные.

Из статей, входящих в состав данного тома, впервые публикуются три неоконченных отрывка. К статьям: «Для чего люди одурманиваются?» и «Предисловие к «Севастопольским воспоминаниям» Ершова» даны обширные варианты, впервые извлеченные из черновых рукописей автора; в статье «Для чего люди одурманиваются?» восстановлен пропуск, сделанный по цензурным условиям. В комментариях к статье «О соске» приводятся толстовские тексты, затерявшиеся в проредактированной им рукописи другого автора. Из других статей Предисловие к «Злой забаве» В. Г. Черткова и «Carthago delenda est» до сих пор не включались в собрания сочинений Толстого. Тексты всех статей проверены по рукописям.

Художественные произведения данного тома приготовлены к печати, редактированы и комментированы Н. К. Гудзием.

Вся работа по подготовке к печати текстов статей и составлению комментариев к ним сделана В. Д. Пестовой, под редакцией Н. Н. Гусева.

В составлении указателя к тому принимала участие А. И. Толстая-Попова.

---

Леонид Федорович.

Что ж, он пьет?

Таня.

Нет, помилуй Бог! А как я знаю, что спиритичество есть…

Леонид Федорович.

Знаешь?

Таня.

Как же-с! Я очень понимаю. Другие, точно, по необразованию не понимают этого…

Леонид Федорович.

Ну так что ж?

Таня.

Да вот опасаюсь насчет Семена. С ним это бывает.

Леонид Федорович.

Что бывает?

Таня.

Да вот в роде, как спири…тичество. Это у людей спросите. Как только он задремлет у стола, сейчас стол затрясется, весь заскрипит так: тук, ту… тук! Все и люди слышали.

Леонид Федорович.

Вот как раз то, что я утром Сергею Ивановичу говорил. Ну?..

Таня.

А то… когда это было?.. Да, в середу. Сели обедать. Только он сел за стол, а ложка сама к нему в руку — прыг!

Леонид Федорович.

А, это интересно! И в руку прыг? Что ж, он задремал?

Таня.

Вот уж не приметила. Кажется, что задремал.

Леонид Федорович.

Ну?…

Таня.

Ну, вот я и опасаюсь и об этом спросить хотела, что не будет ли от этого вреда? Тоже век жить, а в нем такое дело.

Леонид Федорович (улыбаясь).

Нет, не бойся, тут худого ничего нет. А это значит только то, что он медиум, — просто медиум. Я и прежде знал, что он медиум.

Таня.

Вот что… А я-то боялась!

Леонид Федорович.

Нет, не бойся, ничего. (Сам с собой.) Вот и прекрасно. Капчича не будет, мы его нынче и испытаем… Нет, ты, милая, не бойся, он и хороший муж будет, и всё… А это особенная сила, она во всех есть. Только в одних слабей, в других сильней.

Таня.

Покорно вас благодарю. Я теперь и думать не буду. А то и боялась… Что значит неученье-то наше!

Леонид Федорович.

Нет, нет, не бойся. Федор!

ЯВЛЕНИИ 59-е

Те же и Федор Иваныч.

Леонид Федорович.

Я пойду со двора. К вечеру приготовить всё для сеанса.

Федор Иваныч.

Да ведь Капчич не изволит быть.

Леонид Федорович.

Ничего, всё равно. (Надевает шинель.) Пробный сеанс будет с своим медиумом. (Уходит. Федор Иваныч провожает его.)

ЯВЛЕНИЕ 60-е

Таня (одна).

Таня.

Поверил, поверил! (Взвизгивает, прыгает.) Ей-Богу, поверил! Вот чудо-то! (Взвизгивает.) Теперь сделаю, только бы Семен не сробел.

ЯВЛЕНИЕ 61-е

Таня и Федор Иваныч (возвращается).

Федор Иваныч.

Ну что же, сказала свой секрет?

Таня.

Сказала. Да я и вам открою, только после… А у меня и к вам, Федор Иваныч, просьба есть.

Федор Иваныч.

Какая же это ко мне-то просьба?

Таня (стыдливо).

Вы мне как второй отец были, я вам как перед Богом откроюсь.

Федор Иваныч.

Да ты не виляй, прямо к делу.

Таня.

Да что дело? Дело-то, что Семен на мне жениться хочет.

Федор Иваныч.

Вот как! То-то я примечаю…

Таня.

Да что ж мне скрываться? Мое дело сиротское, а вы сами знаете здешнее городское заведение: всякий пристает; хоть бы Григорий Михайлыч, проходу от него нету. Тоже и этот… знаете? Они думают, что у меня души нет, что я только им для забавы далась…

Федор Иваныч.

Умница, хвалю! Ну, так что же?

Таня.

Да Семен писал отцу, а он, отец-то, нынче меня увидал, да сейчас и говорит: избаловался, — про сына-то. Федор Иваныч! (Кланяется.) Будьте мне заместо отца, поговорите с стариком, с Семеновым отцом. Я бы их в кухню провела, а вы бы зашли, да и поговорили старику.

Федор Иваныч (улыбаясь)

Это сватом я, значит, буду? Что ж, можно.

Таня.

Федор Иваныч, голубчик, будьте заместо отца родного, а я век за вас буду Бога молить.

Федор Иваныч.

Хорошо, хорошо; пройду ужо. Обещаю, так сделаю. (Берет газету.)

Таня.

Второй отец мне будете.

Федор Иваныч.

Хорошо, хорошо.

Таня.

Так я буду в надежде… (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ 62-е

Федор Иваныч один.

Федор Иваныч (кивает головой).

А ласковая девочка, хорошая. А ведь сколько их таких пропадает, подумаешь! Только ведь промахнись раз один — пошла по рукам… Потом в грязи ее уж не сыщешь. Не хуже, как Наталья сердечная… А тоже была хорошая, тоже мать родила, лелеяла, выращивала… (Берет газету.) Ну-ка, что Фердинанд наш, как изворачивается?…

Занавес.

—

ДЕЙСТВИЕ II

Театр представляет внутренность людской кухни. Мужики, раздевшись и запотев, сидят у стола и пьют чай. Федор Иваныч с сигарой на другом конце сцены. На печке Старый повар, не видный первые четыре явления.

ЯВЛЕНИЕ 1-е

Три Мужика и Федор Иваныч.

Федор Иваныч.

Мой совет, ты ему не препятствуй. Если его желание есть и ее тоже, так и с Богом. Девушка хорошая, честная. На это не смотри, что она щеголиха. Это по-городски, нельзя без этого. А девушка умная.

2-й мужик.

Что ж, коли его охота есть. Ему жить с ней, а не мне. Только уж оченно чиста. Как ее в избу введешь? Свекрови-то она и погладиться не дастся.

Федор Иваныч.

Это, братец ты мой, не от чистоты, а от характера. Коли доброго характера, так будет покорна и уважительна.

2-й мужик.

Да уж возьму, коли так малый усетился, чтобы беспременно ее взять. Тоже с немилой жить беда! Со старухой посоветуюсь, да и с Богом.

Федор Иваныч.

Ну, и по рукам.

2-й мужик.

Да уж видно, что так.

1-й мужик.

И как тебе фортунит, Захар: приехал за совершением дела, а глядь — сноху за сына какую кралю высватал. Только бы спрыснуть значит, чтобы хворменно было.

Федор Иваныч.

Этого совсем не нужно.

(Неловкое молчание.)

Федор Иваныч.

Я ведь вашу жизнь крестьянскую очень понимаю. Я, вам скажу, сам подумываю, где бы землицы купить. Домик построил бы, да крестьянствовал. Хоть бы в вашей стороне.

2-й мужик.

Разлюбезное дело!

1-й мужик.

Двистительно, при деньгах можно в деревне себе всякое удовольствие получить.

3-й мужик.

Что и говорить! Деревенское дело, скажем, во всяком разе свободно, не то, что в городу.

Федор Иваныч.

Что ж, примете в общество, коли у вас поселюсь?

2-й мужик.

Отчего же не принять? Вина старикам выставишь, сейчас примут.

1-й мужик.

Да питейное заведение, примерно, или трактир откроете, житье такое будет, что умирать не надо. Царствуй, и больше никаких.

Федор Иваныч.

Там видно будет. А только хочется на старости лет спокойно пожить. Жить мне и здесь хорошо — жалко и оставить: Леонид Федорович ведь редкой доброты человек.

1-й мужик.

Это двистительно. Да что же он наше-то дело? Ужели ж так, без последствий?

Федор Иваныч.

Он-то бы рад.

2-й мужик.

Видно, он жены боится.

Федор Иваныч.

Не боится, а тоже согласия нет.

3-й мужик.

А ты бы, отец, постарался, а то как нам жить? Земля малая…

Федор Иваныч.

Да вот посмотрим, что выйдет от Татьяниных хлопот. Ведь она взялась.

3-й мужик (пьет чай).

Отец, помилосердствуй! Земля малая, не токмо скотину, — курицу, скажем, и ту выпустить некуда.

Федор Иваныч.

Да кабы в моих руках дело было. (Ко 2-му мужику.) Так так, братец, сваты мы с тобой будем. Кончено дело об Тане-то?

2-й мужик.

Да уж сказал коли я, и без пропою назад не попячусь. Только бы дело наше вышло.

ЯВЛЕНИЕ 2-е

Те же, входит Кухарка, заглядывает на печку, делает туда знаки и тотчас же начинает оживленно говорить с Федором Иванычем.

Кухарка.

Сейчас из белой кухни позвали Семена в верх; барин да энтот, что вызывает с ним, лысый-то, посадили его да велели на место Капчича действовать.

Федор Иваныч.

Что ты врешь!

Кухарка.

Как же! сейчас Тане Яков сказывал.

Федор Иваныч.

Чудно это!

ЯВЛЕНИЕ З-е

Те же и Кучер.

Федор Иваныч.

Ты что?

Кучер (к Федору Иванычу).

Так и скажите, что я не нанимался с собаками жить. Пускай другой кто живет, а я с собаками жить несогласен.