Микко Римминен - С носом

• Название: С носом
• Автор: Микко Римминен
• Издательство: Текст
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7516-1175-0

Микко Римминен (р. 1975) — один из наиболее талантливых современных финских прозаиков. В 2010 году его роман «С носом» был удостоен самой престижной в Финляндии литературной премии. Книга начинается с того, что главная героиня по ошибке звонит в дверь незнакомой квартиры — и, дабы выйти из неловкого положения, притворяется исследователем, проводящим социологический опрос. Так в голове у этой женщины — чудачки, робкой, искренней, смешной, порой наивной — рождается мысль, как можно преодолеть одиночество, которым насквозь пропитана ее жизнь… Но поиски человеческого тепла оборачиваются для нее неприятностями и тянут за собой череду трагикомических ситуаций.

На русском языке роман издается впервые.

Роман был удостоен премии «Финляндия», самой престижной литературной премии страны.

Римминен создал великолепный роман, позволяющий снова поверить в человека. Самые обыкновенные, казалось бы, люди, которых он изображает, показывают нам, насколько героически способна сражаться с одиночеством и страхом простая человеческая дружба.

«Хельсингин Саномат»

---

С пятой попытки эта штука наконец-то завелась. Я включила заднюю передачу, нажала на газ и попробовала задействовать педаль сцепления. От волнения нога соскочила, машина дернулась и заглохла, будто вздохнула. В зеркале заднего вида мелькнул грозящий кулаком велосипедист.

Я снова завела машину и поехала. Это, конечно, тоже было нелегко. Круглый дом стремительно приближался, казалось, что машина одновременно и несется к нему, и всячески упирается, думаю, дело было как в водителе, так и в самом средстве передвижения, я никак не могла поймать нужный ритм переключения передач и сладить со сцеплением и газом, а на машину всякий раз нападал приступ кашля, когда я пыталась установить с ней хоть какой-то контакт. Тем не менее я оказалась у перекрестка на углу Круглого дома, как бы абсурдно это ни звучало, и вот там мне пришлось с ним столкнуться, с дорожным движением, с несметным числом вариантов водительского решения, с правом приоритета, с пешеходами и велосипедистами, короче, со всем; и поскольку сделать единственно правильный выбор за один миг казалось невозможным, я нажала на тормоз, но намного резче, чем собиралась.

Они, конечно, работали очень странно, эти тормоза, и на переходе я чуть не задавила пешехода, и это конечно же был тот самый миссионер, который совсем недавно болтался во дворе; успев в последний момент выскочить из-под колес, бедняга всем своим видом давал понять, что вина лежала исключительно на нем. И хотя было жаль его, вылезать из машины и выяснять, все ли с ним в порядке, было некогда, к тому же эти вопросы в конечном счете все равно будут потом долго и упорно обсуждаться с Богом, так что я поехала дальше и, вырулив на середину перекрестка, на несколько секунд там остановилась, сзади тут же раздалось многоголосое гудение, и в окнах грозно замелькали кулаки.

Решила повернуть налево. Машина поехала рывками, ускакали прочь сальный морской залив и выстроенные в ряд клены на набережной. Около какого-то административного здания повернула направо, руль поворачивался невероятно тяжело, я из-за этого даже немного выехала на встречную полосу; к счастью, никто не ехал навстречу. Наверное, легко можно понять, почему все эти двадцать лет я избегала водить машину, чертовски нервное занятие, надо помнить одновременно о тысяче разных вещей и при этом справляться с волнением. Недалеко от «Арены» колымага снова заглохла посреди перекрестка, и мне: пришлось заводить ее под рев раздраженных сигналов, напомнивший мне почему-то большой спортивный праздник. Когда я наконец завелась, машина рванула с места так стремительно, что переходившая дорогу семья с детьми наверняка получила отличный повод написать возмущенную статью в раздел «Мнения наших читателей».

Еле-еле дотянула до следующего перекрестка и остановилась в ожидании зеленого. В сером небе вдруг распахнулась огромная золотая дыра — солнце выглянуло из-за туч, и его свет был таким ярким и нектарно-густым, что даже в ушах зазвенело. Я далеко не сразу сообразила, что звуки фанфар — не только результат светового явления, это мне опять гудели сзади.

Не видя толком ни светофора, ни тех, кто едет навстречу, я заставила машину с взвизгиванием повернуть налево, на Хямеентие, и лишь тогда поняла, что совсем забыла про поворотники, которые поспешно включила на десять секунд и пятьдесят метров позднее, чем нужно. В сумке запищал телефон, но я не осмелилась достать его, с одной стороны, из соображений безопасности, как выразился бы сын, с другой стороны, из страха, то ли еще будет, не иначе что-то плохое, ужасно-кошмарное. Вцепилась негнущимися руками в руль, сконцентрировалась на дороге и нажала на газ.

Хямеентие бежала или, точнее, подпрыгивала под машиной. Где я нахожусь, определить было довольно трудно, поскольку все внимание было направлено на то, чтобы избежать столкновения. Где-то после Кумпулы первый ужас водителя-новичка стал постепенно отступать, но, когда я съехала с первого кольца мимо чернеющего как уголь леса в направлении грязно-серых многоэтажек района Якомяки, от временного просветления не осталось и следа, и в голове вновь закишели всякие мрачные мысли; никакого толку от них, конечно, не было, просто вдруг стало понятно, что я обманывала ни в чем не повинных людей, втянула их черт знает во что.

Однако надо было выкинуть все это из головы хотя бы на время и сосредоточиться на управлении. До Керавы было еще ехать и ехать, но я уже выбралась на шоссе, где вроде бы не требовалось постоянно следить за светофорами и за теми, кто едет впереди, впрочем, последних, честно сказать, даже не было видно, так как я отважно ползла вперед со скоростью пятьдесят-шестьдесят. Машины неслись мимо, удивленные взгляды задерживались на мне на несколько мгновений, оставляя на коже смущенно-теплый след. Машина выла, руль дергался, коробка передач ревела, оттого что я вынуждена была все время держать ее на второй передаче. Третью я включить не смогла, а ехать на четвертой для моего скромного опыта было бы слишком быстро.

Потом опять задребезжал телефон. В этой гремящей машине я бы его нипочем не услышала, эту тихо вибрирующую трубку, но телефон выскользнул из сумки и, излучая синий свет, дрыгался на пассажирском сиденье. Я была неподалеку от Вантаа, вокруг лишь, обглоданный осенью лес, то тут, то там мелькали промышленные здания, да впереди в нескольких километрах мерцала длинной черточкой фура. Просчитав, что при моей скорости столкновение с ней может случиться только в случае, если фура объедет вокруг Земли и врежется в меня сзади, я стала нащупывать телефон на соседнем сиденье.

Мне надо было смотреть вперед на дорогу, поэтому прошло некоторое время, прежде чем я смогла взять трубку в руку. В голове проигрывались всевозможные кошмарные сценарии: это звонит Ирья, она прочитала газету и сердится или, что еще хуже, расстроена и чувствует себя обманутой, не кричит и не ругается, а только вздыхает, как же так, ведь я тебе верила. Успела и о муже ее подумать, а телефон уже был в руке, и оказалось, что всего лишь снова звонил сын. Ты сейчас где, В машине, Где, В машине, Ужасный шум, ничего не слышно, Я в машине, Что уже, А что нельзя что ли раз ты мне всучил, Да нет но, Что но, Но что там так гудит, Ну так машина и гудит, Прямо надрывается, Третья передача не работает, Так езжай на четвертой, Не могу, Почему, Слишком быстро, Вот как, Ну да, Но я в общем хотел сказать что, Алло не слышу тебя, Ну в общем, Алло алло ничего не слышно, Алло мам ты еще там, Не слышно и мне на дорогу смотреть надо.

— Пока! — прокричала я в трубку и положила телефон на сиденье, рядом с сумкой. Мимо проплывал Корсо и мокрые голые деревья, в небе продолжали рваться облака, проглядывали ярко-синие и солнечно-теплые пятна, прямо как в рекламе.

Откуда-то слышалось хриплое «алло».

Я невольно бросила взгляд на соседнее сиденье, естественно, там никого не было. Это сын продолжал кричать «алло» из невыключенного телефона. Я снова поднесла трубку к уху. Сын проорал свое «я-тут-в-общем-того», и после нескольких попыток ему удалось-таки произнести фразу целиком:

— Ну, это, я, значит, того, уезжаю завтра! Я еще позвоню!

— Ясно, — ответила я, потому что не знала, что еще сказать, слова сына не успели пока толком добраться до моего сознания. Потом повторила, что мне надо смотреть на дорогу.

— Ладно, пока!

Постаралась вздохнуть по-матерински озабоченно, при этом надо еще закатить глаза к потолку или к небу, но в любом случае ничего не получилось. Я могла смотреть только вперед: среди мелькающих машин показалось что-то неопределенное, и оно приближалось, да и вообще все мои риторические попытки были просто ничто на фоне той злополучной статьи в газете. Не покидало чувство, что где-то в организме может вдруг образоваться прореха и весь этот запутанный внутренний мир вырвется с ужасным ревом наружу.

Потом впереди совсем неожиданно, буквально метрах в десяти, откуда-то взялась фура.

— Бог мой! — закричала я в телефон и инстинктивно нажала ногой на педаль. Это была педаль газа. Машина рванула вперед — конечно, не так стремительно, как могла бы, но все же рванула, и это случилось именно в тот момент, когда надо было жать на тормоз. Вообще-то у меня вряд ли было время на размышления: вероятнее всего, пока говорила по телефону, я ехала на безумной скорости; потом, когда нога все-таки нашла нужную педаль тормоза и машину стало швырять из стороны в сторону, пока тормоза пытались сделать все, что в их силах, я вдруг поняла, что огромная фура просто стоит на правой полосе дороги и мигает аварийкой.

Сын, очевидно, не понял смысла моих слов; он продолжил бормотать что-то про дверь, и про бензин, и про бак или бензобак, но телефон пришлось бросить и обеими руками вцепиться в руль. Раздумывать было некогда: вильнула влево, не глядя в зеркало, слава Богу, поблизости не оказалось других машин, увернулась от прицепа фуры и поехала по левой полосе, но тут снова нажала на тормоз, просто для того чтобы перевести дух и успокоиться. И тут они снова набежали, эти машины, огромный хвост сзади сигналил и моргал.