Алексей Слаповский - Гибель гитариста

• Название: Гибель гитариста
• Автор: Алексей Слаповский
• Жанр: Русская классическая проза

---

Около пяти вечера подошла к сестре-хозяйке.

- За ключиком? - радушно спросила та.

- Да...

Взяла ключ, спустилась в подвал, отомкнула комнату, вошла, включила свет - и оглядела окружающее так, будто впервые видела. Колченогие стулья, груды больничного барахла в углу, металлическая больничная кровать, пружинящая и проваливающаяся, на нее навалены два матраца, покрытые темно-синим одеялом... Глянула на часы: пять! Шарахнулась из комнаты, замкнула ее, убежала, быстро переоделась - и домой, домой!

Через день Элькин пришел к ней и сказал:

- Ты извини, срочная операция была. Но уговор в силе!

И ушел, не уточнив, каким образом уговор в силе.

Бедный Элькин, бедная я, думала Светлана.

Вдруг: Печенегин!

Здравствуйте, Денис Иванович, какими судьбами?

Товарища пришел проведать.

А, ну ладно. Как жизнь?

Нормально.

Ну, пока.

Пошла. Обернулась - и ощущение возникло, что она ведь, гадина такая, чуть не изменила с Элькиным - и не мужу, а Печенегину!

Окликнула его, уже уходившего. Просила прийти, если сможет, часов в пять вечера сегодня. С гитарой. Соскучилась по музыке, сказала. По нашей комнатке соскучилась, сказала.

Приду, сказал Печенегин. И пришел.

Музыки не было.

С того дня прошло десять лет.

В течение этих десяти лет примерно раз в неделю Печенегин в предвечернее время исчезает из дома. Никто не знает, куда.

У Светланы родились два мальчика. Ринат любит их.

Они от него.

Светлана знает это почти точно.

Ринат успокоился, продолжил прежние увлечения, правда, все чаще стал выпивать вино и водку, попал в аварию, перестал ездить шофером, а потом, во времена уже недавние, приняв наследство дел, планов и стремлений умершего отца, стал главой родственного торгово-экономического сообщества, пить бросил, увлечения стали другими - уже без любви, уже Ринат не тратил своих карих глаз, которых, впрочем, почти не видно стало из-за прищуренных век, и щеки его оплыли, и живот все растет, и чем больше Ринат становится сам некрасив, тем больше нравится ему покорить красавицу, потому что умное обаяние авторитета он уважает больше глупого обаяния внешности.

Он не раз просил и требовал, чтобы Светлана ушла из столовой, она сопротивлялась: привыкла к людям, привыкла вообще, за детьми сестра твоя бездетная смотрит, мать твоя и прочие все - что ты меня тревожишь? не тревожь меня!

Ладно, у баб свои причуды.

Оно, в общем-то, и удобно, когда жены целыми днями дома нет (Светлана работала по два двенадцатичасовых рабочих дня - а потом два дня отдыха). Чем удобно - только дураку надо объяснять. А дураков Ринат не терпел и в окружении своем не имел, за исключением, как он выражался, обслуживающего персонала, состоящего из подростков и женщин - первые дураки в силу возраста, а вторые в силу половой принадлежности.

Десять лет - немалый срок.

И вот недавно Ринат заехал к Светлане в больницу. До этого ни разу не был, только звонил ей, если что требовалось. А тут просто ехал мимо, вспомнил, что желудок у него ноет вторую неделю подряд, подумал, что найдет сейчас Светлану, а она живенько организует ему врача-специалиста. Рентген, анализы - и таблетки прописать, и побыстрей чтобы, времени нет.

Светланы найти он не смог.

Спросил какую-то женщину.

Это была все та же сестра-хозяйка, чуть постаревшая, но еще добрей стали светиться мягким светом ее глаза.

- Сейчас будет, - сказала она. - Пошла за посудой.

Ринат за годы правления семейным кланом стал очень проницательным. Он взглянул в лучистые глаза сестры-хозяйки - и та смутилась.

- Веди, - сказал Ринат.

Та заплакала тихими безнадежными слезами и повела.

Повезло Денису Ивановичу: он минут пять как ушел через подвальный черный ход. А Светлана еще была тут, вспоминала и думала.

Ринат вышиб дверь - незапертую, впрочем. Спросил:

- Чего это ты делаешь тут?

Светлана испугалась, вскочила, подняла руки в странном движении - то ли готовясь оттолкнуть, то ли сложить их ладонями, как при молитве.

- Я... Отдыхала я... У нас все тут... Поспать можно... - опомнилась Светлана. - Видишь - кровать.

И зачем-то покачала рукой пружинный матрас, словно предлагала убедиться, что это действительно кровать.

Но Ринат пристально посмотрел на ее руку, а потом оглянулся на лицо сестры-хозяйки, собрал всю свою обиду и горечь в кулак - и ударил кулаком Светлану, расшибив ей губы до крови.

Она упала на кровать. Упала не вся, упала, оставаясь ногами на полу, упала в изгибе, Ринат посмотрел на этот изгиб, задохнулся и ударил по телу Светланы ногой.

Сестра-хозяйка вскрикнула: "Убивают!" - и убежала.

Ринат выволок Светлану, посадил в машину и привез домой.

Он привез ее домой - в дом, который выстроил три года назад, большой дом с садом, много комнат в этом доме, в нем люстры и ковры, в нем есть одна глухая комнатка без окон и дверей, в которой Ринат иногда запирался с друзьями и членами своей экономической семьи для секретных переговоров.

Вот в эту комнатку Ринат и поместил Светлану.

Два раза в день ей давали кувшин воды и полбуханки хлеба.

А Ринат без устали искал.

Он приехал в больницу, первую попавшуюся медсестру взял за локоть, отвел в сторонку и тихо спросил:

- Кто к моей жене приходил сюда, опиши его.

- Да кто приходил, никто не...

- Я слушаю, - так же тихо сказал Ринат, сдавливая локоть железными пальцами.

Скоро он знал внешность Дениса Ивановича, знал, что приходил он раз в неделю.

Но где живет - никак не мог узнать. Друзей из милиции даже привлек, но те единственное ему сумели сообщить: что среди уголовников и разыскиваемых преступных беглецов похожего типа нет.

Пошел опять в больницу и добыл деталь насчет гитары, которую раньше ему не сообщали. Насчет гитары и гитарных уроков. Тогда он стал находить гитаристов, от одного к другому, от другого к третьему.

И вот четырнадцатого июля ему стало известно все. Он проехал на машине по улице Ульяновской мимо домишка Дениса Ивановича, остановился, долго смотрел - и поехал дальше. Домой.

Вошел в комнату жены, с которой не общался уже больше недели.

Нехотя (по дороге думал об этом, но как-то растерял пыл) ударил ее и спросил:

- Ну, говори, кто?

- Не было никого, все ты выдумываешь, - сказала Светлана.

- Я все знаю, - сказал Ринат, ударяя ее уже с большей охотой. - Лучше не оправдывайся, я все знаю. Скажи только, кто.

- Не скажу! - ответила Светлана.

- Скажешь! - сказал Ринат, ударяя ее совсем уже в охотку, с увлечением. - И кто такой, скажешь, и чем он лучше меня оказался. Чем лучше-то? А?

Светлана вспомнила свои мысли десятилетней давности, что хотела такого найти, чтобы он по всем статьям хуже Рината был, и усмехнулась.

- Чем лучше-то? Что ль, ..... ....... ...........? - высказал Ринат самое обидное для мужчины предположение, относящееся к тому, на что обижаться смысла нет, поскольку - от природы дано.

- Всем лучше, - ответила Светлана.

- Неужели всем? - спросил Ринат, весело и удивленно ударив ее крест накрест по лицу. - Прямо-таки всем?

Он, конечно, в эту глупость не верил. Мужик, если вообще подумать, тут ни при чем, хотя убить его в любом случае следует. Виновата подлая бабская натура, которую Ринат досконально изучил, - но он-то надеялся, что в его-то жене этой бабской натуры нет!..

- Прямо-таки всем! - ответила Светлана. - Он светлый и хороший, он живой.

- А я дохлый? - продолжал веселиться Ринат бабской глупости. Ну сумасшедшие же вещи говорит! Ему было так смешно, что и бить стало как-то уже неинтересно, и он перестал, тем более что с лица Светланы без того лила кровь и руки она держала на ушибленном животе (это он под дых ее для разнообразия угостил).

- Я его люблю, - сказала Светлана.

Ринат перестал смеяться.

- А ты разве никого не любил, кроме меня? - спросила она.

- Нет, - сказал Ринат.

- Ты врешь. У тебя много женщин было и есть.

Ринат сплюнул:

- Любовь-то при чем?

- Хочешь сказать, только меня любил? - со страхом спросила Светлана, подумав: а вдруг это так и есть?

И тогда нет ей прощения.

- Только тебя, сволочь, - сказал Ринат, и Светлана с облегчением услышала в его голосе, что он и ее не любил, он никого не любил и не думал об этом никогда, он под любовью другое понимал.

Ринат, недовольный, что разговор зашел в другую сторону, вернул его в практическое русло.

- Так ты скажешь, сука, кто он, или нет?

- Не скажу.

Ринат был, кроме того, что красив (раньше), еще и действительно умен. Ему хотелось сделать Светлане больно. И, поняв, что она этого вонючего гитариста действительно любит - то есть испытывает чувство мокрое какое-то, бабье, поганое, похожее на то, что у нее в теле Богом для мужчины создано, он сказал:

- Ладно. Сегодня ночью пришибу его.

- Не надо, - попросила Светлана.

- Надо, Федя, надо, - произнес с юмором Ринат фразу из какого-то комедийного фильма.

И ушел.