Альбина Андерсон - Падение

• Название: Падение
• Автор: Альбина Андерсон
• Жанр: Любовно-фантастические романы

У Киры всего две мечты: быть рядом с Глебом, в которого она влюблена в детства, и танцевать сольные партии в Большом театре. Она отправляется в Москву, навстречу любви и честолюбивым устремлениям. Казалось бы, с самого начала, ее жизнь складывается неплохо, но это только иллюзия, со временем Кира понимает что не она одна распоряжается собственной жизнью. Сможет ли она преодолеть все трудности, хватит ли у нее сил и упорства, чтобы выдержать все испытания и обрести счастье?

---

— Нет, я не возлюбленный Одиллии- Одетты…А как бы было хорошо? — морщась смеется Зигги. — Все гораздо скучнее, просто подошла очередь на букву Z.

— Как это?

— У нас в детском доме уже было двадцать пять воспитанников, по одному на каждою букву латинского алфавита. Когда привезли меня, оставалась последняя Z. Директор был помешан на Дэвиде Боуи и назвал меня в честь Зигги Звездной пыли. Слышала этот альбом «Взлет и падение Зигги и пауков с Марса»? Я до сих пор благодарен ему, что он не был фанатом Зорро.

— Ничего себе! А что было потом, когда кончились все буквы?

— Все опять начали сначала. Девчонку после меня назвали Агатой, ей повезло больше.

Какой же он все таки просто отличный, этот Зигги. Кире становится его жалко. Наверное тяжело вырасти в детском доме, она накрывает его руку своей.

У большого супермаркета они оба пересаживаются в машину Тайки. Зигги разваливается на заднем сиденье, а Кира садится впереди. Тайка, кажется, недовольна. Она нервничает и покрикивает на Зигги.

— Сам не мог зарегистрировать? Мне опять пришлось бортануть тренера. А у меня самый дорогой в Москве, — жалуется она Кире.

— Что ты нашла в этом тупорылом качке? — спрашивает Зигги копаясь в ее пакетах, наваленных рядом с ним.

Тайка раздражается.

— Что значит нашла? Ты знаешь сколько он берет за час?

— Да видел я как вы тренируетесь! — смеется он. — Ты переплачиваешь, подружка, поверь. Хотя удивительно, что после стольких стероидов, он еще может…

— Не выдумывай! — резко прерывает его Тайка.

— Я выдумываю? — усмехается он.

Быстро ворочая головой по сторонам Тайка выруливает со стоянки.

— Почему у тебя так смердит в машине? — жалуется Зигги.

— Это новый освежитель, мне его в Дубаи смешивали. Совершенный эксклюзив, отвалила кучу бабла, пачули, гавайские орхидеи…

Зигги лезет вперед между Тайкой и Кирой.

— Эй! — кричит Тайка.

Но уже поздно. Он срывает фигурную баночку и опустив стекло, выбрасывает наружу. Еще некоторое время держит окно открытым, проветривая салон.

На время Тайка затихает. Сначала она дуется, а потом начинает атаковать.

— И когда ты уже выкинешь это пальто? Cмотреть противно.

— А ты смотри на тренера. Он у тебя дорогой и…

— Похоже, ты спишь в этой ветоши.

— Когда холодно. Это монгольский кашемир.

— Вот-вот, пахнет старым козлом!

— Эй! За старого ответишь! — предупреждает Зигги.

Он потрошит Тайкины пакеты и вытаскивает упаковку с прозрачными пластами пармской ветчины. Вскрывает ее и ест. Время от времени двумя пальцами он протягивает рваную ветчину Кире или Тайке. Они обе визжат и уворачиваются. Тайка тихо матерится и умоляет его не открывать шотландскую семгу, потому что если Зигги заляпает салон тут уж никакие освежители не помогут.

Регистрацию Кире оформили очень быстро. У этих ребят везде знакомые. После они заехали в узбекский ресторан. На столе дымится блюдо с пловом. Зигги вдруг заскучал, он не ест, в его глазах нестерпимая скука. Кира и Тайка поедают чудесный шафрановый рис. Тайка ест с большим аппетитом. Почти каждый день она тренируется в зале, поэтому не боится поправиться. Руки ее в мозолях от тренажеров и она уверяет что на бедрах и коленях у нее не сходят синяки. Зигги тут же начинает смеяться, а она становится бордовой.

— Я рада, что ты сегодня в ударе, дружок.

— Разве я что-нибудь сказал? — удивляется он.

— Правильно, лучше молчи и ешь.

— Можно хоть жрать не по команде? — спрашивает он и поднимается. — Я скоро подойду, посекретничайте тут, девочки.

— Ну, рассказывай, как ты? — спрашивает Тайка Киру, после того как Зигги исчез за аркой.

— Завтра я иду в театр, будь что будет, — храбрится Кира.

— Я найду тебе работу, только скажи. Будешь зарабатывать взрослые деньги. В евро, с четырьмя нулями.

Кира смеется.

— Я хочу только танцевать. Вне театра мне смерть.

— Это серьезное заявление, — комментирует Тайка.

Она откладывает обглоданное баранье ребрышко. И внимательно всматривается в Киру.

— Вас что, там зомбируют? Откуда в вас всех столько противного пафоса? Вроде ходите теми же улицами, что и мы. Имеете мобильные телефоны, смотрите тот же самый ТВ ящик…Но от вас несет нафталином, — Тайка манерно вытягивает руку и передразнивает Киру, — Вне театра мне смерть… Алло, планета Земля на проводе! — продолжает она возмущаться, — Вы отстаете на парочку столетий.

— Ну, есть немного, — улыбается Кира. — Ну как тебе объяснить… Конечно, теперь у нас электричество вместо свечей, подвижные платформы, костюмы из синтетики. Но в сущности, сам театр мало изменился. Мы танцуем то же, что и сто лет назад. У нас до сих пор на корсетах крючки и те же пальцевые туфли. И лучше лент на пуантах еще ничего не изобрели.

— Вне театра мне смерть! — повторяет Тайка и закатывает глаза.

Кира заливается смехом.

— На сцене мы все объясняем жестами. Мы там все — немые и не приучены много разговаривать. Поэтому, когда нужно что-то сказать, выбираем самые точные слова.

— Что ты там забыла? За что убиваться? Пот, кровь, слезы…Интриги ваши пуантные. Вечно без денег, ну публика лениво похлопает. Неужели ради этого?

— Ну вот, ты опять сможешь сказать что это пафосно…и я с тобой соглашусь…, - серьезно говорит Кира. — Но когда они, как ты говоришь, лениво хлопают, я чувствую себя счастливым человеком. Мне нужна эта энергия, которая идет из зала. Они хотят лучше и я даю им лучше. Они это понимают и любят меня еще больше. Мы любим друг друга, на сцене я чувствую что могу сделать их счастливыми хотя бы на некоторое время, а это дороже денег.

Тайка недоверчиво вздыхает.

— Я люблю деньги, они дают мне свободу и покупают удовольствия. Когда мне захочется сделать кого-нибудь счастливым, в первую очередь я начну с себя.

Ее глаза сегодня яркого-голубого цвета, которого не бывает у людей. Наверняка опять линзы.

— Швейцарский топаз, — подтверждает ее догадку Тайка.

Какие же на самом деле глаза у Тайки? — думает Кира.

— Как тебе живется у этого…как его? — Тайка щелкает пальцами, — Глеба Зимина…Не гонит еще? Ты мой адрес знаешь, приходи в любой момент. У меня большая квартира, две гостевые спальни, любая будет твоей.

— Спасибо.

Кира надеется, что ей никогда не придется воспользоваться Тайкиным гостеприимством. Она ей нравится, но все таки что-то в ней настораживает. С Зигги Кире комфортно, а с Тайкой нет, сквозь ее благожелательность, проскальзывает пренебрежение.

— Послушай, этот Глеб…между вами что-нибудь происходит? — вдруг спрашивает она. — Он не стучится к тебе в комнату по вечерам, чтобы почитать сказки?

Швейцарский топаз блестит любопытством, Кире становится неприятно.

— Нет, мы просто друзья.

Некоторые вещи Кира может доверить только самым близким людям. Она плохо знает Тайку, чтобы полностью распахнуться перед ней. И потом, вопрос был задан так грубо и бестактно, что это ее возмутило.

— Мы знаем друг-друга с детства, — твердо отвечает она на Тайкину недоверчивую улыбку.

Тайка протягивает бокал с красным вином к Кириному, стоящему на столе. И под долгий звон потревоженного стекла говорит:

— Чин-чин…

Высадив Киру у дома, Тайка заводит машину и трогается.

— Останови на пару минут, — просит ее Зигги.

Она недовольна, но все таки паркуется у края дороги. В некоторых вещах ему отказывать нельзя. Он достает пакетик с белым порошком, маленькое зеркальце и пластиковой картой мельчит кокаин.

— Давно такого не было. Финансово-немотивируемый объект — это плохие новости, — говорит ей он. — Что у нее с Зиминым?.

— Ничего.

— Это хорошо. Сильные эмоциональные привязанности нам ни к чему.

— Все кто ее сейчас окружают — порядочное говно. Надеюсь нам не придется напрягаться.

Зигги не отрывает глаз от зеркальца, на его лице предвкушение.

— Хорошо бы, я так устал от всего этого.

— Правильно, солдат спит — служба идет. Зарплату не устаешь получать? — возмущается Тайка.

Он не отвечает, сосредоточенно сворачивает купюру в трубочку и возвращается к разговору о Кире:

— Если она не любит деньги, значит любит что-то еще. Надо искать.

— Она глупа, с ней будет легко.

— Быстро ты ее припечатала, она совсем не дура, — возражает Зигги.

Тайка отворачивается к окну. За ним светлая, безоблачная ночь. Небо прошито яркими звездами, луна обливается серебряным светом. На улице пусто. Тайка смотрит вверх на высотку, в подъезд которой зашла Кира.

— Тебе оставить? — спрашивает он.

— Ты плохо кончишь, дружок.

— Знаю, мы все когда-нибудь умрем. Жизнь — это вспышка между двумя черными бесконечностями. Красиво правда? Набоков сказал. Хотя ты у нас не сентиментальная. Я бы добавил: Некоторые вещи делают эту вспышку гораздо ярче… Оставить?