Елена Хаецкая - Изгнанник

• Название: Изгнанник
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Истинный мир — так называют параллельную вселенную те, кто в ней живет. Истинный — в отличие от нашего, куда менее богатого на приключения. Агентство экстремального туризма, организованное троллем Джуричем Мораном, Мастером из Высших, авантюристом, преступником, изгнанником, позволяет желающим отправиться в Истинный мир и вволю насладиться опасностями и яркими впечатлениями.

---

Авденаго покачал головой.

— Мы столько уже мертвецов повидали! Почему этот должен нас как-то пугать? Он что, какой-то особенный? Труп как труп.

— Ну, он все-таки наш, питерский, — объяснил Денис.

Авденаго посмотрел прямо ему в глаза:

— Ты ведь тоже ничего не чувствуешь.

— Может, у меня потом начнется афганский синдром, почем ты знаешь.

— Не начнется, — заверил его Авденаго. — Потому что ты сражаешься за свою землю. И вряд ли эта война скоро закончится. Синдром начинается после окончания войны, в условиях тотального мира и всеобщего процветания. Приходит такой чувак в камуфляже и начинает громить глянцевый супермаркет…

— Знаешь, меня немного пугает, что я такой бесчувственный, — признался Денис.

— Обычный инстинкт самосохранения, — отозвался Авденаго. — Ну так если ты не против, я заберу пергамент и этого парня. Ну и себя самого, конечно, тоже прихвачу.

Солдаты из обеих полусотен садились на лошадей. Телеги с ранеными были готовы отправляться, Гархадан уже подносил рожок к губам, чтобы дать своей полусотне сигнал выступать.

Эвремар махнула Денису рукой.

— Мне пора, — сказал Денис троллю.

— Бывай, Денис.

— Бывай, Авденаго…

На очень короткое время Денису стало грустно, потому что он больше никогда не увидит ни Авденаго, ни Евтихия… Но мгновение прошло, и Денис тоже сел в седло. Он кивнул эльфийской лучнице, и резкий звук рожка разнесся над долиной.

Глава восьмая

— Завтра увидим Калимегдан, — сказал Авденаго. Он выпрямился и весело посмотрел на Евтихия. Авденаго разводил костер: дул на уголек, подкладывал тонкие веточки.

Евтихий ощипывал птицу, которую они ухитрились сегодня поймать.

— Ты и вчера так говорил, — заметил Евтихий.

— Может, Калимегдан — кочующий город? — предположил Авденаго. — Чем ближе мы к нему подходим, тем быстрее он от нас уезжает?

— А может быть, ты просто плохо знаешь дорогу, — сказал Евтихий.

Огонь затрещал, схватив сразу всю растопку разом. Авденаго самодовольно произнес:

— Это потому, что я туда плюнул. Троллина слюна ужас какая жгучая.

— Ты не тролль, — возразил Евтихий.

Авденаго растянулся у костра, заложил руки за голову.

— Когда нас с Мораном захватили охотники на троллей, не очень-то они интересовались, тролль я или нет, — заметил он.

Евтихий отложил очищенную птицу. Он ждал, пока огонь прогорит, чтобы образовались угли.

— Расскажи про Морана, — попросил он.

— Моран — самодур, и тебе с ним лучше не встречаться… А Деянира едва не задохнулась, когда ее вышвырнуло из Истинного мира, — прибавил вдруг Авденаго. — Нитки забили ей рот и нос, обмотались вокруг шеи… Город, который она разрушила, уничтожив гобелены, чуть не убил ее напоследок. Она единственная из нас, к кому Моран относится хоть с каким-то уважением. — Он поймал на себе настороженный, благодарный взгляд Евтихия и прибавил: — Но у нее нет хвоста, понимаешь? В моих глазах она вопиюще неполноценна.

Евтихий молча уставился в костер.

— Скучный ты, — заключил Авденаго, устраиваясь поудобнее.

Вместо ответа Евтихий положил в костер большую ветку, и огонь доплясал до самых небес.

После долгой паузы Авденаго заговорил снова:

— Жил однажды тролль, и его звали Савирант.

— Мне не нравится имя «Савирант», — перебил Евтихий. — Оно какое-то нарочитое.

— Ну, тогда его звали Иелиан, — покладисто согласился Авденаго. — Про Иелиана эту историю тоже рассказывают… У него была жена, ее звали Сераф. Нет, «Сераф» мне самому не нравится, похоже на «жираф».

— А что такое «жираф»? — спросил Евтихий.

Авденаго махнул рукой:

— Ладно, пусть будет Сераф. Хотя, возможно, ее звали Кассандра. Все было бы проще, если бы речь шла о Савиранте, но уж коль скоро мы заговорили об Иелиане, впору ожидать чего угодно.

Евтихий сказал:

— Конечно, Кассандра была сварливой.

— Все троллихи сварливы, это придает им сексуальности, — заявил Авденаго. — Сварливая женщина всегда желанна, даже если ее зовут Сераф. А хвост у нее был тощий и сильно загибался кверху, поэтому она носила специальный чехольчик, который вышивала еще в девичестве.

— А кулаки у нее были тяжелые, и она частенько била Иелиана, особенно если он приходил к ней пьяный и не мог дать сдачи, — добавил Евтихий.

— И вот однажды, — подхватил Авденаго, — Иелиан решил проучить свою сварливую жену, а это и непросто, и опасно, ведь речь идет не о какой-нибудь остроухой, а о самой настоящей троллихе. Притворился Иелиан пьяным и зовет нетвердым голосом: «Сераф! Сераф!»

Авденаго замолчал.

Евтихий пошевелил костер, добавил еще пару веток. Оба путешественника были голодны, но оттягивали трапезу, не желая все испортить недостойной поспешностью. Птице надлежало зажариться на хороших углях, а не абы как, иначе ее гибель будет совершенно напрасной.

— «Сераф! Сераф!» — выкрикнул Авденаго, когда молчать ему надоело. — Так он звал ее, а сам прикидывал: вот войдет она, думая, что он слишком пьян, чтобы дать ей сдачи, и начнет его волтузить… Тут-то он и покажет ей, на что способен тролль, если он трезв и полон силы!

— И что случилось? — спросил Евтихий. — Она пришла на зов?

— Еще как пришла, да не одна, а с Кассандрой! — ответил Авденаго живо. — И как они вдвоем набросятся на бедного Иелиана! «Ах ты, изменщик! — кричит Сераф. — Ты думал, мы с Кассандрой не подруги? Она мне все рассказала, и как ты обижаешь ее, и как ты ей изменяешь со мной! Вот тебе, вот тебе, вот тебе!»

— Погоди-ка, а разве его жену не Кассандра звали? — перебил Евтихий.

— Как бы ее ни звали, а она привела подругу, которая была любовницей Иелиана, и они вдвоем накинулись на беднягу, и тут уж совсем не помогло ему то, что он был трезвый… Вот пытается он отбиваться и объясняет двум разъяренным мегерам, что ничего дурного в виду не имел, а лишь перепутал двух женщин, потому что они были сестрами-близнецами…

— Разве Сераф имела сестру-близнеца? — удивился Евтихий.

— Да, и ее звали Кассандра… Но тут дверь в дом Иелиана растворилась, потому что тролль забыл запереть ее, и любой мог ее открыть, кому захочется… И входит Савирант.

— Он был братом-близнецом Иелиана? — уточнил Евтихий.

— Нет, он был просто Савирантом, хоть поначалу мы его и отвергли. Ты что, совсем не слушаешь историю? Для кого я рассказываю? — рассердился Авденаго. — Савирант был мужем Сераф.

— Мужем Сераф был Иелиан, — поправил Евтихий.

— Может быть, он перепутал близнецов, когда вступал в брак? — предположил Авденаго. — Это немудрено, ведь Сераф была как две капли воды похожа на Кассандру… Увидел Савирант, как его жена бьет Иелиана, и сразу понял, что дело нечисто, ведь просто так троллиная женщина не станет бить мужчину-тролля. Только если он ее муж или любовник, или кровный враг — только в этом случае она поднимет на него кулак. Взревел тут Савирант страшным голосом: «Измена!» — и накинулся на дерущихся. Вот так сцепились они клубком и били друг друга, пока не утомились.

— А у них были дети? — спросил Евтихий.

— Целое море детей, — охотно ответил Авденаго. — И при том все эти дети были похожи друг на друга, потому что их родили близнецы, а мужьями их тоже были близнецы…

— Ты ведь говорил, что Савирант и Иелиан близнецами вовсе не являлись? — напомнил Евтихий.

— Ну конечно, не являлись, — ответил Авденаго, — потому что это был один и тот же человек.

Он зевнул, потянулся, выгибаясь на земле, уставился в звездное небо.

— Все троллиные сказки такие? — спросил Евтихий, поглядывая на своего бывшего господина.

Авденаго покосился на него:

— Нет, только те, которые рассказывают детям… Я ведь для того и отправился в набег на ваши деревни, знаешь?

— Ради сказки? — удивился Евтихий.

— Атиадан обещала мне ребенка, — ответил Авденаго и тихо засмеялся. — Ты этого еще не понял?

* * *

Они проснулись до рассвета. Крупные капли росы покрывали землю, волосы и одежда отсырели. Евтихий разгреб костер, нашел уголек и принялся дуть. Авденаго, стуча зубами от холода, уселся поближе к костру. Он палец о палец не ударял, ждал, пока Евтихий разведет огонь.

Когда оранжевые человечки запрыгали по веткам, Авденаго протянул к ним подрагивающие руки и снова замер. Человечки покусывали его пальцы, норовили даже вцепиться в подол его одежды, но тут уж Авденаго был бдителен и не позволял им лишнего.

— Знаешь, откуда пошел обычай вешать на новогоднюю елку всякие игрушки? — сказал Авденаго, повернувшись к Евтихию.

Тот покачал головой.

— Разве есть такой обычай?

— А как же! Люди говорят, это оттого, что однажды богиня-девочка описалась на небесах… Впрочем, человечьи глупости я пересказывать не буду, а вот что случилось на самом деле. У одного тролля по имени Тьераган было восемь дочерей: Алхенна, Сераф, Кассандра, Хиннума, Берона, Брюльд, Бриггэ и… э, неважно. Имя младшей всегда забывается, поэтому-то младших детей всегда любят больше всего.