Родрик Брейтвейт - Афган: русские на войне

• Название: Афган: русские на войне
• Автор: Родрик Брейтвейт
• Издательство: ACT, CORPUS
• Жанр: Военная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-077823-2

В декабре 1979 года советские войска вошли в Афганистан, чтобы поддержать дружественный режим и уйти через полгода или год, однако благие намерения СССР обернулись долгой войной, имевшей катастрофические последствия не только для Афганистана, но и для самого Советского Союза и всего мира.

Трезвая и точная книга сэра Родрика Брейтвейта — лучшее из опубликованных на английском языке описаний кампании 1979-1989 годов. Война предстает здесь не злодейством, а трагедией, не результатом заговора, а роковым стечением обстоятельств.

Впрочем, эта книга не столько о войне в Афганистане, ставшем полем боя для враждебных друг другу идеологий, сколько о людях на войне: солдатах и гражданских, мужчинах и женщинах.

---

План был таков: 5-я гвардейская мотострелковая дивизия войдет в Афганистан через Герат и Шинданд, 108-я мотострелковая дивизия перейдет Амударью в Термезе, а 103-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию и оставшиеся батальоны 345_го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка перебросят по воздуху в Кабул и Баграм. Сопровождали эти три дивизии 860-й отдельный мотострелковый полк, 56-я гвардейская отдельная десантно-штурмовая бригада и ряд других частей{104}. В течение полутора месяцев к ним должны были присоединиться 201-я мотострелковая дивизия и другие, более мелкие подразделения. Войска должны были достичь шоссе и войти по нему в главные административные центры. Советский посол Табеев уже предупредил Амина о приближении войск. Командующий 40-й армией генерал Тухаринов встретился в Кундузе — первом афганском городе по дороге от Термеза — с командующим оперативным подразделением афганского Генштаба генералом Бабаджаном, чтобы скоординировать перемещение войск и обсудить детали.

Операция началась в ночь с 24 на 25 декабря. Советские самолеты почти безостановочно садились в Кабуле и Баграме, доставляя бойцов 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии из Витебска и 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка. За сорок восемь часов в Кабул было доставлено по воздуху 7700 солдат, девятьсот единиц военной техники и больше тысячи тонн припасов. Один Ил-76 под командованием капитана Виталия Головчина с тридцатью семью десантниками при подлете к кабульскому аэропорту врезался в гору. В аэропорту у британского посольства имелись свои люди, и англичане были удивлены тем, что советские военные не предприняли ни малейшей попытки скрыть приготовления. Аэропорт работал как обычно. Британцы увидели там шесть вертолетов с советскими опознавательными знаками{105}.

На следующий день войска в Таджикистане приступили к переходу через быструю и коварную Амударью по мосту, который с некоторыми трудностями построили военные инженеры. Солдатам сообщили, что они будут помогать афганскому народу бороться с контрреволюционерами и что Советы должны войти в Афганистан прежде американцев. Хотя некоторые солдаты-срочники возмутились тем, что демобилизация откладывается, большинство были рады предстоящему приключению. Несмотря на то, что миссия предстояла мирная, замполит одного из батальонов сообщил солдатам, что они пройдут по Афганистану огнем и мечом, а комбат прибавил: «Если в вас хоть раз выстрелят, открывайте огонь из всего, что есть». Маршал Соколов, глава Оперативной группы Министерства обороны, тогда базировавшейся в Термезе, пришел посмотреть, как солдаты отправляются в поход под звуки маршей и женский плач{106}.

Четвертый батальон 56-й гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады выдвинулся вперед для захвата невероятно важного стратегически перевала Саланг, лежащего на пути к пункту назначения. Среди бойцов четвертого батальона находился сержант-призывник Сергей Морозов. Он и его товарищи обнаружили, что никаких боев не предвидится. Пострадали лишь двое солдат, да и те получили ранения случайно. Солдаты разместились в домах без окон, предназначавшихся для рабочих, строивших дорогу на перевале Саланг{107}. В середине зимы на такой высоте было очень холодно, но солдаты взяли с собой печки и выпрашивали топливо у проходящих мимо колонн. Других занятий у них практически не было{108}.

Следующей двигалась 108-я мотострелковая дивизия под командованием полковника Валерия Миронова. Офицеры дивизии уже пересекали границу на вертолетах для рекогносцировки{109}. Утром 28 декабря, после неприятного момента, когда колонна застряла в туннеле Саланг{110}, дивизия достигла намеченной позиции неподалеку от Кабула. Местное население радушно встретило советских солдат, однако отношения между ними резко ухудшились, когда стало ясно, что солдаты пришли надолго. В начале февраля произошел скверный инцидент: в окрестностях Кабула напали на патруль, и офицер с одиннадцатью солдатами — все резервисты — были убиты. Но в целом первые месяцы были самыми спокойными за все время пребывания дивизии в Афганистане.

В середине января в дивизию прибыл новый начальник штаба, полковник Борис Громов. Он был не слишком доволен новым назначением, поскольку рассчитывал на повышение. В Ташкенте, где Громов остановился по пути на юг, офицеры уже рассуждали о том, что в Афганистане начнутся бои, хотя атаки на советские войска еще не начались. Он вылетел в Кабул на санитарном самолете, смущенный тем, что носил форму мирного времени, тогда как остальные офицеры были уже в форме военного времени. В Кабуле Громову пришлось спать в холодном самолете: не нашлось другого места. На следующий день самолет не смог взлететь: колеса шасси примерзли к полосе{111}.

Планирование переворота

Ситуация в Афганистане продолжала запутываться. Двадцатого декабря Амин перенес свою резиденцию из дворца Арк в центре Кабула во дворец Тадж-Бек, где прежде находилась штаб-квартира Центрального корпуса афганской армии[18]. Дворец находился на юго-западной окраине города, и Амин, должно быть, решил, что его оборону будет проще организовать. Некоторые специалисты из советского КГБ, консультировавшие Амина по поводу безопасности, тоже размещались во дворце.

Тадж-Бек был очень прочным зданием: его стены могли выдержать попадание артиллерийских снарядов. Оборону дворца тщательно продумали. Все подъездные дороги, кроме одной, были заминированы, и эту единственную дорогу прикрывали тяжелые пулеметы и артиллерия. Сам дворец защищала рота личной охраны Амина, включавшая его родственников и доверенных людей. Они носили особую униформу, отличавшую их от других афганских солдат: фуражки с белым кантом, белые ремни и кобуры, белые нарукавники. Вторая линия охраны состояла из семи постов. На каждом находились четверо солдат, вооруженных пулеметом, минометом и автоматами. Часовых сменяли каждые два часа. Внешнее кольцо обороны составляли бойцы президентской гвардии: три мотострелковых батальона и один танковый (общая численность — около двух с половиной тысяч человек). На одной из командных высот были закопаны три Т-54, которые могли обстреливать окрестности дворца из орудий и пулеметов. Кроме того, неподалеку базировался зенитный полк, располагавший двенадцатью 100-миллиметровыми зенитными пушками и шестнадцатью пулеметными установками, а также строительный батальон, насчитывавший около тысячи человек. В самом Кабуле были расквартированы две дивизии и танковая бригада афганской армии{112}.

Итак, русские имели дело с грозной силой. Даже с учетом прибывающих подкреплений уничтожение Амина и его режима выглядело сложной задачей: советским силам противостоял хорошо вооруженный, многократно превосходящий численно противник.

Главной целью были дворец Тадж-Бек и Амин. Но чтобы взять Кабул, нужно было взять еще и телерадиоцентр, здания Генштаба, телеграфа и МВД, штаб народной милиции (Царандой), штаб Центрального корпуса во дворце Арк и здание военной контрразведки. Занять их было проще, чем Тадж-Бек, но и это требовало значительных сил и правильного выбора момента{113}.

Восемнадцатого декабря Крючков отправил в Афганистан генерала Юрия Дроздова, главу управления нелегальной разведки КГБ, ветерана войны, лингвиста по образованию и бывшего агента-нелегала в Западной Германии. Дроздов должен был обсудить на месте ситуацию с офицерами КГБ, посмотреть, что происходит, и вернуться с докладом{114}. Дроздов предупредил встревоженную жену, что его не будет несколько дней, и рано утром уехал с полковником Колесником из ГРУ, который ненадолго возвращался в Москву. Помощник Дроздова взял с собой «дипломат» для встречавшего их офицера КГБ. В «дипломате» была кассета с обращением Бабрака Кармаля к народу, которую следовало передать после свержения Амина. Группа случайно оставила эту запись в Баграме после приземления, но, к счастью, на следующий день ее нашли.

В тот же день «мусульманский» батальон перевели из Баграма в Кабул и разместили в окрестностях города, в километре от Тадж-Бека, в недостроенном здании с незастекленными окнами. Температура упала до минус двадцати. Солдаты завесили оконные проемы плащ-палатками, поставили печки-буржуйки и соорудили двухъярусные кровати. Афганцы снабдили их одеялами из верблюжьей шерсти. Еду можно было купить на базаре.

Штурм дворца Амина (1979) 

Двадцать первого декабря Магометов вызвал Колесника и Халбаева, командира «мусульманского» батальона, и приказал им вместе с гвардией Амина подготовить план обороны дворца Тадж-Бек. О других планах он ничего не сказал. Колесник и Халбаев отправились к майору Джандаду, командиру гвардии Амина. Они быстро договорились о том, где следует разместить отдельные роты «мусульманского» батальона, и о возведении моста через оросительный канал шириной четыре с половиной метра — еще одно препятствие на подступах к Тадж-Беку. Джандад дал русским небольшую японскую рацию «уоки-токи», чтобы они могли связаться с ним напрямую. Два советских офицера осмотрели подходы к дворцу и позиции афганских подразделений вокруг него и засели за план.