Александр Гера - Набат

• Название: Набат
• Автор: Александр Гера
• Издательство: Издательство АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 1998

Этот роман, написанный живым, образным языком, трудно отнести к жанру политического триллера, детектива или антиутопии, хотя в нем присутствуют все элементы этих жанров. Роман реалистичен, герои его узнаваемы, события предсказуемы, и читается он на одном дыхании. Будущее и настоящее, прошлое и виртуальное настолько сплелись в остросюжетную нить, что трудно отделить вымысел от истины. Это роман-предупреждение. Это НАБАТ.

---

Его приближение незваные гости встретили настороженно. Вроде такие же бомжи, в рванье, а сапожки фирменные, не сбитые и на шипах, телогреечки с боков оттопыриваются, а глаза не потухшие от сурового житья бомжей. А девица есть, на сносях…

— Здорово ночевали, — снял треух Косорукий. — Кто старшой будет? Покалякать надо.

— Калякай со всеми, — откликнулся один, заросший по самые глаза.

— Беда, мужики, супостат едет.

— Слышали…

— Дак вот, решили у вас помочи просить, свою предложить. На десяти колесниках едут, на броне человек по десять да внутри…

— Многовато, — сказал заросший. Голос его показался страшно знакомым Косорукому, и сам он, вглядевшись, подался вперед.

— Здорово, стрелец!

— Вот так встреча… — опешил вожак. — Здравствую, гражданин начальник. — Стало быть, уравняла нас жисть.

— Здорово, чертила! — кинулся к нему заросший. — Что ж ты сбежал тогда? Я ж тебя так разыскивал!

Косорукий посуровел:

— А нам что барский гнев, что барская любовь — все одно плохо. С твоей отметины рука скособочилась.

— Прости, — опустил голову Судских. — Позже сочтемся. Ты, как я понял, с помощью пришел?

Косорукий свистнул. Ватага приблизилась.

— Кто с вальем обращеться могет?

Ватага недружно заговорила.

— Так не пойдет, — остановил Судских. — Построиться в ряд.

— Началось, — загомонили.

— Робя, не до обид, — вмешался Косорукий. — Я, может, на этого человека смертельный зуб имею, а подчинюсь без всяких яких. Слушать его за старшего.

— Кто знает оружие — шаг вперед.

Вышли все.

— Не верится, — нахмурился Судских.

— А ты поверь, мил человек, — сказал кто-то из ватаги. — Почитай, все служили в светлые годы коммунизьма.

— Бурмистров, Левицкий, Смольников, раздать оружие и гранаты, — окреп голос Судских. Сам к автомату прикипел с мая.

— Как тебя зовут-то, стрелец? — спросил он Косорукого.

— В миру Олегом звали. Олег Буйнов.

Натужный рев и хлопки двигателей стали ближе.

— С полчаса еще, — сказал Судских. Буйнов понимающе кивнул.

Зная окрестности много лучше Судских, он предложил занять оборону с краю свалки, в осиннике, вытянуть на себя основную массу опровцев, встретить неожиданным огнем, ошеломить, а потом группами отходить на возвышенность. А там видно будет.

— А там вертолет будет за нами, — подытожил Судских.

— А за нами? — искоса поглядел на него Буйнов.

— Транспортный вертолет принимает до взвода, а нас всего двадцать три, — без укора ответил Судских.

— Слышь, командир, а зачем бабу с собой таскаешь?

— Так получилось, — вздохнул Судских. — Через кордоны ей пройти было легче. Особое задание выполнила. Да вот задержались.

— И все же красиво нас жизня уравняла, — засмеялся Буйнов.

— Бывает, — засмеялся и Судских.

— Я тебе один анекдот хороший про это расскажу, — расслабился Буйнов. — Сидят на обочине два бомжа вроде нас, и один другого спрашивает: вот говорят — коммунизм, коммунизм, там все такое справное для житья, а мы с тобой и не ведаем, каким боком к нему приладиться. Узнать бы у кого. Другой и отвечает: давай спросим у знающих, кто на машинах катается, они, почитай, в коммунизме живут. Один вы* смотрел приближающуюся машину, пошел к ней, а другой ждет. Остановилась машина, блестящая такая, и человек за рулем не с помойки. Спросил его бомж про коммунизм. Человек и отвечает: «Как бы тебе подоходчивее… Видишь, у меня красивая машина? Вот когда у всех будут такие машины — это и есть коммунизм». Поехал дальше, а бомж к корешу вернулся и говорит: «Как бы это попроще тебе объяснить про коммунизм… Вот у тебя котомка и у меня котомка, а когда у всех котомки будут — это и есть коммунизм».

— Спасибо Марксу и Ленину, — : засмеялся Судских, — Дошли наконец…

Помолчали. Чувствовал Судских, что-то выспросить хочет Буйнов.

— Спрашивай, — разрешил он долгую паузу.

— А вот скажи, командир, — кивнул Буйнов, — ради чего опять заваруха затеялась? Ты, надо полагать, в больших чинах, при машине и квартире, а партизанишь нонче. Только красиво не надо, по совести ответь. Русские завсегда о вере талдычат, а Библию не читают.

— Не отвечу, — свесил голову Судских. — В круговорот затянуло. Придет время, обдумаю, а нынче несет течение и несет. И где берег правильный, знаю, а не сопротивляюсь.

— Всегда так по Рассее, — согласился Буйнов. — Похватали топоры, накуролесили, покаялись истово и за старое принялись: теми же топорами отстроились, водкой налились и преем, нагреваемся от злобы — не по-нашему опять вышло, не так надо!

Судских усмехнулся. А вспомнилось ему, как Воливачу года два назад грыжу удаляли методом лапороскопии: три дырочки, и никаких порезов, через месяц следа не осталось. А Воливач Судских нет-нет и пытал: «Может, шарлатанство, а? Шрама-то нет…» Ну да — с грыжей не мается…

Ну да. Вот когда живот исполосован — это по-нашему! Страдать можно. И не глуп ведь Воливач, не Буйнов. Может, Буйнов умнее?

— Как бы ты поступил, стрелец? '— решился и Судских спросить.

— Я? — удивился Буйнов. — Я — как все…

Судских смолчал. Его молчания устыдился сам Буйнов. Высказал:

— Куролесим мы по причине заемного Бога. Своих он прощает, а с нас за все спрашивает, терпеть велит. Терпежа не хватает. Католики, сказывают, попроще Библию выдумали, Папа римский всякий раз ее заново подлаживает. А я бы просил Царя небесного отправить к нам другого посла. Нашего. Тогда все сладится.

— Думаю, сладится, — кивнул своим мыслям Судских.

5 — 30

Ему не хватает сил доплыть до желанного берега. Руки и ноги налились свинцом, спины не согнуть, тянет на дно, утаскивает…

«Все воды Твои и волны Твои прошли надо мною». г.

Стремительно падая на дно, Судских заставил себя пошире расставить ноги, чтобы ослабить удар о грунт. Толчок. Он с трудом открыл глаза.

— Голубчик! — протиснулось в сознание. — Очумался! Вот и гарненько!

«Мастачный!» — только у него сочная погань в ласковом голосе.

— А ты все за дурачка считал Мастачного, а он, ось як, такого генерала захомутал! Много ты моих глуповатых хлопчиков положил, а я не полез… Я тебя хитростью выкурил, «вишенкой».

«Нервно-паралитические шашки», — без разъяснений понял Судских. Недооценил он Мастачного, с шакалом иначе воевать надо…

В голове не прояснялось. Потянул через силу воздух, кое-как освежил легкие. С трудом повернул голову влево-вправо. Никого. Он один, привязанный к осине.

— Братишков шукаешь? Нету! — довольно захихикал Мастачный. — Их вместо чучел повели, пусть мои хлопчики потренируются, а мы с тобой один на один потолкуем. Как, дружок заклятый, побалакаем? Тебе есть чего мне сказать.

Мастачный сидел в пяти шагах от него на перевернутом ржавом ведре. Одной рукой в колено уперся, другой картинно помахивает.

«Как же это все случилось?» — оживал Судских, восстанавливая в памяти случившееся.

До полусотни опровцев, не привыкших воевать в открытую, сводная команда встретила слаженным огнем. Почти все остались лежать на снежном пологе. Стоны, вскрики и растревоженное воронье над свалкой. Перед второй атакой.

Судских перестроил команду. Семерых из ватаги Буйнова увел Смольников, готовить позицию на возвышении. Туда первыми ушли Аркадий Левицкий и Марья.

Вторая атака опровцев задерживалась. Они не торопились высовываться из-за бронетехники.

«Наверное, Мастачный подкрепление ждет», — кольнула догадка Судских.

— Бурмистров! Ваня, живо связь с Воливачом!

— Готово, Игорь Петрович, — протянул он Судских микрофон.

— Застряли, Первый, — сообщил Судских. — Задание выполнено, однако застряли в последней точке. Облава ОПРом, силами до двух рот с бронетехникой. Руководит Мастачный.

— Уходи, Второй, раньше часа подмоги не будет. Лучше продержись наверху до вертолета. А я тебе в помощь добрую весть скажу: ребята из рейда вернулись, у хамов Мастачного отбили Гришутку и Бехтеренко!

— Вот это подмога! — воскликнул Судских. Жить стало приятней. — Будем отходить, — сказал он, приподымаясь. И тогда над головой раздались хлопки, запахло жженой вишневой косточкой…

— Да ты не спереживай, — потешался Мастачный. — Догоним еще твою бабу, и что надо заберем, и родилку ей устроим, и хлопчик твой не убежит.

Судских надоела эта брехня.

— Мастачный, кто убил гадалку Мотвийчук?

— Я, — гордо ответил Мастачный. — Вот я вас вокруг пальца, а? Уметь надо!

— Зачем?

— Какой непонятливый! Так ей Мойша Дейл деньгу передал, а мне они очень кстати. Шумайло ее телефончик еще когда начал прослушивать, вот я и подсуетился.

— Сколько?

— Та зачем тебе это сдалось? С минуты на минуту на тот свет отправишься, там и узнаешь. Ты скажи мне лучше: за твои дискетки сколь дадут?