Константин Паустовский - Бригантина, 69–70

• Название: Бригантина, 69–70
• Автор: Константин Паустовский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1970

Ежегодный альманах «Бригантина» знакомит читателя с очерками о путешествиях, поисках, открытиях.

---

БРИГАНТИНА, 69–70 Сборник рассказов о поисках, открытиях

А. ДАВИДСОН Как на юге Африки узнали о Ленине

Из Петербурга — в Питермарицбург. — Эхо революции пятого года. — Как в Южной Африке узнали о Ленине. — Ленин о борьбе южноафриканцев. — Судьба редактора трансваальской газеты.

Иоганнесбург — Кейптаун — Москва

Когда-то, несколько десятков лет назад, на юге Африки издавалась коммунистическая газета «Умсебензи». На языке зулусов это значит — «Рабочий».

Она печаталась в двух городах, на первый взгляд не очень подходящих для такой газеты.

Один из них — Кейптаун (Город на мысе). Город, омываемый водами двух океанов. Кейптаун в течение веков был «морской таверной» на полпути между Европой и «сказочным Востоком». И самые прожженные шкиперы крестились, удачно миновав грозное место, которое португальские мореплаватели справедливо называли мысом Бурь, но потом в суеверном страхе переименовали в мыс Доброй Надежды.

Другой город — Иоганнесбург. Его называют еще Золотым городом, потому что он расположен в центре района, который дает три четверти добычи золота во всем капиталистическом мире.

Иоганнесбург появился в 80-е годы прошлого века как поселок старателей, ринувшихся со всего света на золотые россыпи, открытые здесь, в Трансваале. Сейчас на том месте, где когда-то были сколочены из ящиков и рифленого железа лачуги первых старателей, стоят гигантские здания города с населением почти в полтора миллиона человек. Его называют «маленькой Америкой» — здесь появились первые в Африке небоскребы.

Об этом городе тоже писали немало. Но и к нему чаще всего обращались именно авторы авантюрных романов. И написано куда больше о рождении Иоганнесбурга и о первых «старательских» годах, чем о последних десятилетиях его жизни, когда он стал крупнейшим промышленным центром не только в Трансваале и не только в самой Южно-Африканской Республике, куда Трансвааль входит как одна из провинций, но и на всем Африканском материке.

В этих городах и выходила газета под названием «Умсебензи».

Просматривая пожелтевшие листы ее номеров почти сорокалетней давности, наталкиваешься на рисунок, который не может не броситься в глаза.

Это изображение Ленина. Оно выполнено настолько своеобразно, что нам трудно сразу узнать в нем знакомое лицо. Но то, что это Ленин, не вызывает никакого сомнения. Даже если бы под изображением не было подписи на двух языках, зулусском и английском: «Ленин указывает путь к свободе».

Этот рисунок появился в ноябре 1932 года в номере, который был посвящен 15-й годовщине Октября.

Это был не первый портрет Ленина, напечатанный в Южной Африке. О Ленине здесь стало известно намного раньше, еще в канун Октября. А сразу же после революции стали один за другим появляться переводы его статей и выступлений, отчеты о его деятельности.

Уже в 1920 и 1921 годах в Москву прибыли первые представители с юга Африки. Они встречались с Лениным, работали с ним в Коминтерне, переводили его работы, писали о нем статьи.

В нашем рассказе мы и хотели бы поговорить о том, как на юге Африки узнали о Ленине и его идеях.

Для этого надо представить себе Южную Африку тех времен, когда жил Ленин. И тех людей в этой стране, которые могли воспринять его идеи.

Ведь для того чтобы социалистические и коммунистические идеи могли проникнуть в Южную Африку, необходимо, чтобы там была для этого подготовлена почва, были люди, которых сама жизнь заставила бы задуматься над сложнейшими вопросами развития общества и искать выхода в социализме.

Многие из этих людей оказались в том человеческом потоке, который хлынул на юг Африки после открытия здесь крупнейших в мире месторождений алмазов и золота в конце прошлого века и после англо-бурской войны — в начале нынешнего. Этот поток был очень пестрым. Авантюристы всех мастей. Дельцы самых разных калибров. Юноши, подростки, которые, начитавшись приключенческой литературы и скопив денег, нередко тайком от родителей садились на пароход, отплывавший в «экзотические» страны. И те, кто бросился помогать бурским республикам — Трансваалю и Оранжевой — в их борьбе против британского нападения. И люди, которые бежали от нужды и Притеснений в поисках лучшей доли. И наконец, «политические», то есть те, за кем в их родных странах усиленно гонялась охранка.

Именно на рубеже прошлого и нынешнего веков, особенно в связи с англо-бурской войной, Россия и Южная Африка, отстоящие друг от друга на тысячи и тысячи километров, близко познакомились друг с другом.

Англо-бурская война, которую вместе с испано-американской Ленин называл первыми империалистическими войнами в истории человечества, всколыхнула всю тогдашнюю Россию.

Из Петербурга — в Питермарицбург

В течение нескольких лет самой популярной песней наших дедов и прадедов была песня об очень далеких краях —

Трансвааль, Трансвааль, страна моя.
Ты вся горишь в огне…

Песня о Трансваале пришла не с юга Африки. Она была сложена у нас, стала народной песней, и это говорит лучше, чем что бы то ни было другое, насколько глубоки тогда были симпатии к бурам и их стране.

Эту песню долго не забывали. Потом, уже в гражданскую войну, в ней заменили слово «Трансвааль» на «Сибирь». Писал об этой песне и Александр Фадеев в «Молодой гвардии» и «Последнем из удэге», и Лев Кассиль в «Дорогих моих мальчишках», и писатель Михаил Слонимский, и многие другие.

Эта песня была совсем не единственной «южноафриканской» песней, которую пели в нашей стране. Еще раньше появилась «Трансваальская песня». Слова ее были такие же немудреные. Она распространялась в виде отдельного листочка с текстом, нотами и следующими словами: «Лепта раненым бурам. „Трансваальская песня“. Составил А. Каптерев. Собственность автора. С.-Петербург. Дозволено цензурой. Спб. 22 ноября 1899 г.».

Такие песни отражали общее отношение к событиям на юге Африки. Журналы «Нива», «Родина», газеты со сводками о боях под Ледисмитом, Кимберли, Мафекингом читали даже в самых отдаленных уездах Российской империи. Повсюду можно было видеть фотографии бородатых буров с ружьями и вместительными патронташами. В губернских городах и обеих столицах лучшие артисты устраивали концерты в пользу раненых буров. А предприимчивый петербургский трактирщик даже назвал свое питейное заведение у Царскосельского вокзала словом, которое было у всех на языке, — «Претория».

Но в тогдашней России не только зачитывались сообщениями из Южной Африки, не только собирали деньги для раненых буров и не только слагали песни. Из Одессы в южноафриканские порты отправились корабли с добровольцами.

Поехали люди из самых разных мест. С Кавказа, например, поехал князь Багратион — потомок героя Бородинской битвы. Не так давно были напечатаны его воспоминания; в Тбилиси появилась и статья о грузинах — участниках бурской войны.

Из Петербурга отправились два медицинских отряда. Врачи и сестры милосердия выхаживали раненных под Питермарицбургом — городом, название которого напоминает об очень популярной в начале века и до сих пор не забытой книге «Питер Мариц — южный бур из Трансвааля».

Люди, приехавшие тогда буквально со всего света на помощь бурам, создали «Европейский легион». Заместителем командира там был полковник Е. Я. Максимов.

Максимов пользовался у буров настолько большим уважением, что они удостоили его высшей воинской чести — избрали фехт-генералом. После гибели командира «Европейского легиона» Максимов занял его место, но продолжалось это недолго — в одном из ближайших боев англичане так изрешетили его пулями, что его в тяжелом состоянии пришлось вывезти из Южной Африки.

У мальчишек тогда высшим геройством считалось подражать таким людям. Бежать из дому, чтобы помогать бурам.

Лучше всего об этом написал, пожалуй, Константин Паустовский в воспоминаниях о своем детстве:

«Англо-бурская война была для мальчиков вроде меня крушением детской экзотики. Африка оказалась совсем не такой, какой мы воображали ее себе по романам из „Вокруг света“ или по дому инженера Городецкого на Банковской улице в Киеве.

В стены этого серого дома, похожего на замок, были вмурованы скульптурные изображения носорогов, жирафов, львов, крокодилов, антилоп и прочих зверей, населявших Африку. Бетонные слоновые хоботы свисали над тротуарами и заменяли водосточные трубы. Из пасти носорогов капала вода. Серые каменные удавы поднимали головы из темных ниш.

Владелец этого дома, инженер Городецкий, был страстным охотником. Он ездил охотиться в Африку. В память этих охот он разукрасил свой дом каменными фигурами зверей. Взрослые говорили, что Городецкий чудак, но мы, мальчишки, любили этот странный дом. Он помогал нашим мечтам об Африке.