Александр Филимонов - Приди и помоги. Мстислав Удалой

• Название: Приди и помоги. Мстислав Удалой
• Автор: Александр Филимонов
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0483-2

Роман Александра Филимонова «Приди и помоги» рассказывает о Галицком князе Мстиславе, прозванном за храбрость, силу и воинское счастье Удалым.

---

— Да не простое ополчение, посадник. Не то что по чудь прогуляться. Войско мне надо такое, чтоб далеко его повести и надолго. И чтоб никто домой раньше времени не запросился. А то я знаю, каково в походе с городским ополчением! Им вся война — пошли, добычу взяли — и скорей назад, к семьям да к хозяйству.

— А что за война будет? С кем? — с любопытством спросил Твердислав. Он до прихода к князю уже догадывался кое о чем и теперь хотел проверить — верны ли его предположения.

— А вот что за война. — Мстислав Мстиславич полуотвернулся от собеседника и смотрел в раскрытое окно. — Против врага моего старого, князя Всеволода.

«Какого, княже, Всеволода?» — хотел слукавить Твердислав. Но передумал и спросил напрямую:

— Не Святославича ли, князя Чермного?

— Да ты ведь и сам все знаешь, посадник, — обернулся князь к Твердиславу. — И про то, как он, Всеволод-то Чермный, побил меня — ведь знаешь?

— Мое дело такое, князь Мстислав, — все знать. Слыхали мы и про это.

— Много вы понимаете. Слыхали! — Мстислав Мстиславич нахмурил брови. — Я тут у вас обабился совсем. Честь моя задета, враг гуляет себе, а я по чудским лесам коров да овец для Новгорода пасу.

— Скотины много добываешь, княже. За то тебе от граждан новгородских спасибо.

Мстислав Мстиславич усмехнулся и снова отвернулся от посадника. «Его с собой в поход возьму непременно», — подумал он.

Еще какой-нибудь месяц назад князь Мстислав был всецело поглощен делами псковскими. Сводный брат его, князь Владимир Мстиславич, сидевший на псковском столе с молодых лет, вдруг был изгнан городом. Псковичи не смогли простить Владимиру Мстиславичу родства с рижским епископом Альбертом — врагом православной веры и всей русской земли. Но не только родство стало тому причиной — мало ли кто с кем в родстве состоит. Отдал свою дочь псковский князь за Альбертова брата Дитриха. Ну — отдал и отдал. А зачем после этого русскому князю на сторону Ордена перекидываться? Рыцари вокруг Пскова села грабят, не сегодня-завтра к самому Пскову приступят, а князь Владимир Мстиславич, вместо того чтобы свою вотчину защитить, орденом восхищается. И порядок-де у них в войске не в пример нашему порядку, что старший прикажет — выполняют беспрекословно. Оспаривать приказы да обсуждать их — в ордене такого нет. И все у них красиво, чинно, благородно. Уедет Владимир Мстиславич в Ригу и живет там месяцами, а то и дольше. И не тайна ни для кого — потому его Альберт привечает, что хочет русских в римскую веру перевести и князя Владимира к этому склоняет.

Такой князь Пскову не защита. Ну и собрали вече, да и выгнали его: поезжай к своим немцам, братайся с ними. Уехал князь Владимир Мстиславич.

И остался Псков без князя. А тут литва, узнав про то, налетела и пошла гулять по псковским землям. Много урону нанесли, пожгли сел, побрали скота и пленных. К Пскову тоже приступали, но взять не смогли — только выгорел сильно город. Горе и плач стояли великие. Послали в Новгород, к Мстиславу Мстиславичу, — просить помощи, хотя и побаивались, что князь Мстислав станет сердиться на них за то, что брата прогнали.

Князь не стал сердиться. Обещал, что псковскими делами займется сам, литву разгонит, да и ордену покажет, что русская земля умеет за себя постоять, когда ее задевают. Новым псковским князем Мстислав Мстиславич поставил своего двоюродного племянника из Смоленска — князя Всеволода Борисовича, внука покойного Давида Смоленского. И стал подумывать о походе на литву и усмирении набирающего силы ордена, может быть — и об осаде Риги.

Но тут пришли к Мстиславу Мстиславичу из южной Руси известия, которые отвлекли его мысли от псковских событий. Еще бы — ведь дело шло о Всеволоде Чермном, военное поражение, пусть и не в честном бою, нанесшем когда-то князю Мстиславу. Оказывается, тот давний позор не забылся! Рана душевная сразу вскрылась и начала сочиться жгучей кровью обиды.

Прибежали в Новгород изгнанные Чермным из киевских уделов двоюродные братья князя Мстислава — Ростислав Рюрикович и Мстислав Романович. И воззвали о помощи.

Пока был жив князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо, двоюродные братья не часто вспоминали о существовании князя Мстислава. Да и Чермный вел себя не так нагло, сдерживаемый владимирской военной мощью. Но теперь Мстислав Мстиславич, слушая жалобы двоюродных братьев, неожиданно для себя осознал, что обращаются они к нему не только как к сильному князю новгородскому, не только отдают дань уважения его воинской удачливости и храбрости, — они прибегли к нему как к единственной и последней надежде на справедливость, как к печальнику по всей земле русской.

А ведь он всегда верил в свое высокое предназначение, верил даже тогда, когда жил сонной и тихой жизнью в захолустном Торопце, и даже еще раньше, много раньше! От отца, наверное, передалось. Вот почему новгородские дела стали как-то скучны Мстиславу Мстиславичу — его звало другое поприще. Это не обиженные князья искали у него защиты — это вся русская земля просила: приди, усмири супостатов, дай справедливый порядок и встань князем над другими князьями!

Дело было, конечно, не только в том, чтобы отомстить Чермному и восстановить права Мономаховичей. Если этого не понимали Мстислав Романович и Ростислав Рюрикович, желавшие лишь вернуть свои города, если этого не понимал даже такой умный человек, как новгородский посадник Твердислав, для которого за Торжком, Луками и Псковом земли как бы и не существовало, то Мстислав Мстиславич знал это отчетливо. Ясно было ему и то, что без новгородской поддержки столь великую задачу — наведение порядка на Руси — не выполнить, даже если и будут помогать ему всегдашняя удача и звонкая слава храбреца. Он отослал в Смоленск двоюродных братьев, пообещал им вскоре прийти с войском и потом совместно двинуться на Киев. Осталось лишь уговорить Новгород.

Но здесь все было не просто. Начиналось лето и вместе с ним — многочисленные заботы горожан. Тут и покосы, чтобы успеть на зиму наготовить сена для лошадей и скота. И промыслы разные в самом разгаре — пасечный ли, кузнечный ли, гончарный. Тут и строительство повсеместное — в городских слободах многие дома сгорели засушливой весной, и теперь надо было спешить отстраиваться жителям, потому что коротко новгородское лето. Одним словом, чтобы отвлечь граждан от их неотложных хозяйственных дел, заставить идти воевать в далекие земли, где еще неизвестно — то ли с добычей вернешься, то ли голову сложишь, — о, для этого надо было найти веские причины. Зимой, к примеру, таких причин искать не надо — зимой у горожанина жизнь скучная, и в поход за добычей он поднимается легко и охотно. Сейчас же — пойди подними их. А поднимать надо. Вот и призвал Мстислав Мстиславич на помощь посадника.

— Скажи-ка мне, посадник, — Мстислав Мстиславич обернулся и посмотрел Твердиславу прямо в глаза, — не из тщеславия тебя спрашиваю, не сладких речей жду. Честно скажи — хорошо ли служил я Новгороду все эти годы? Довольны ли новгородцы, что меня на стол позвали?

— Да что говорить, княже, — тут уже Твердиславу пришла очередь смутиться, — лучше князя, чем ты, у нас и не было. Знаешь ведь, люди какие у нас. То им одно не нравится, то другое. А ты, княже, вроде всем угодил. За лесть не сочти, а — любят тебя.

— А коли так, пусть и мне послужат. В три дня войско надо собрать, и не только людей, но и припасов чтобы было достаточно. До Киева путь далекий, а села по дороге грабить не позволю. Чермный обиду не мне нанес — всему племени Мономахову. И помочь мне — для Новгорода дело святое!

Твердислав медлил с ответом. Казалось, его одолевают какие-то сомнения. Сидел в задумчивости, разглаживая рукой седоватые усы. Наконец, кончив раздумывать, сказал:

— Вече надо собирать, княже. Без веча не обойтись.

— Это — само собой. Я готов. Давай, посадник, пойдем прямо сейчас. Сразу все и решим.

— Нет, княже, — улыбнулся Твердислав. — Надо не так. Сейчас уж за полдень перевалило, пока народ соберем — близко будет к вечеру. Пошумят, руками помашут — приговорят поход на Киев, это не сомневайся. А потом по домам разойдутся да за ночь и передумают. Дела ведь у всех! Не сердись, княже, но когда сядет человек к жене под бочок да на детишек своих посмотрит — тут ему в родном доме глиняный горшок дороже покажется всей чести Мономаховичей! Говорю как есть, княже. — Твердислав с хитрецой во взгляде — не наговорил ли лишнего? — встал перед князем и продолжил: — Не знаешь ты, что ли, княже, новгородцев наших? Их теплыми надо брать, прямо со сна. Пока они не очухались. Завтра рано утром в колокол ударим — тут же и собираться начнем. К вечеру много чего уже готово будет. Начатого не бросят. А я нынче, пока время есть, зайду кое к кому, поговорю. Старост надо предупредить. Да мало ли!

Посадник низко поклонился князю Мстиславу.