Константин Бадигин - На морских дорогах

• Название: На морских дорогах
• Автор: Константин Бадигин
• Жанр: Морские приключения

---

Через несколько лет после войны мне пришлось снова заниматься этими вопросами, и посчастливилось установить некоторые закономерности в природе беломорских льдов, вывести формулу проходимости льдов в горле моря.

Зверобои, столетиями наблюдавшие за перемещением залежек тюленей, собрали сравнительно точные данные о скорости дрейфа льдов в горле под действием того или иного ветра. Они считали десять дней обычным, средним временем дрейфа залежки через горло. Эти десять дней подтвердились нашими исследованиями и легли в основу формулы.

Предварительно определялся коэффициент выноса льдов сопоставлением наблюдаемой скорости дрейфа и средней (умеренной) скорости прохождения льдами этой части моря. Сопоставляя градусо-дни мороза за декаду и среднее многолетнее число градусо-дней за данное время, получали температурный коэффициент.

Проходимость льдов в горле и других районах моря прямо пропорциональна коэффициенту выноса и обратно пропорциональна температурному коэффициенту. Под проходимостью понималась мощность и сплоченность льдов во взаимосвязи с температурой.

Если бы все это было известно во время наших зимних плаваний 1943 года, мы чувствовали бы себя значительно увереннее…

В общем, беломорские льды плотно вошли в мою жизнь.

Конечно, сейчас мощности ледоколов возросли в несколько раз, и мои исследования не могут играть существенной роли, но, повторяю, я был счастлив, что маленькое своенравное море приоткрыло мне свои тайны.

Именно в этом море, тоже в давние времена, зверобои впервые построили судно-коч, с помощью которого плавали в Мангазею и по побережью азиатского материка. К сожалению, некоторые историки исказили облик коча, а между тем подобные суда можно и сейчас увидеть в поморских селах. Хочу напомнить, что в Сибири ночами называли сани. Я уверен, что на первых кочах обязательно были полозья, с помощью которых их перетаскивали по льду и через волоки…

Снова винюсь за отступление. Проводив один караван, приведя в порт другой, мы с радостью увидели, что Северодвинск не пострадал от воздушного налета.

Зенитчики сбили один вражеский самолет. Несомненно, нападение на Северодвинск было предпринято в связи с нахождением в нем союзных транспортов, о чем противнику стало известно.

По возвращении в Архангельск нам сообщили, что вражеские летчики пытались и туда прорваться, но истребители и противовоздушная артиллерия не допустили их к городу. Одновременно узнали, что в горло Белого моря сброшено несколько магнитных мин. Враг пакостил где только возможно.

Еще в заключение о союзных конвоях. 30 марта 1943 года Черчилль лицемерно писал И. В. Сталину, что согласованный ранее мартовский конвой откладывается потому, дескать, что у «Великобритании и США не имеется ни малейших шансов на то, что какие-либо из кораблей достигнут Вашей страны ввиду известных германских приготовлений для их уничтожения».

А факты таковы, что фашисты в первом полугодии не проявляли большой активности. Потери в караванах и эскорте были незначительными.

Соотечественник Черчилля, историк С. Роскилл, в книге «Флот и война» дает ясную картину этого.

В четырех конвоях в Россию за период с 1 января до конца мая 1943 года участвовали 83 транспорта. Погибли в пути 5 судов (одно из-за шторма), 7 вернулись обратно, прибыли в пункты назначения – 71. Потерь в военном эскорте вообще не было…

Как и вся наша страна, Архангельск торжественно, с большим подъемом отпраздновал 1 Мая. В приказе Верховного Главнокомандующего мы читали:

«…Bpar уже изведал силу сокрушительных ударов наших войск. Близится время, когда Красная Армия, совместно с армией наших союзников, сломает хребет фашистскому зверю».

Здесь, казалось, был намек на второй фронт. Но, увы, наша армия еще долго сражалась в одиночестве. И, сражаясь, наносила победоносные удары.

К закрытию зимней навигации приехал Михаил Прокопьевич Белоусов. Вместе с ним мы побывали с прощальным визитом в миссии англичан и американцев – наша деятельность в Архангельске подходила к концу.

Белоусов сообщил мне, что предстоят большие дела на Дальнем Востоке. Много пароходов пойдет из портов США. Сказал, что помнит мое желание плавать капитаном.

– Когда закроешь зимнюю навигацию, сдавай дела и приезжай в Москву, – закончил Михаил Прокопьевич.

В мае на Двине тронулся лед. Я помню, в этот день щедро светило северное солнце и много людей по берегам реки смотрели на медленный ледяной поток, прорывавшийся к морю.

На реке слышались гудки ледокола «Ленин». Он разбивал заторы, набухавшие в разных местах. Номерные ледоколы «восьмерка» и «шестерка» помогали, чем могли, старшему брату.

Для руководителей города это были горячие дни. Если ледоколы не успеют вовремя прочистить русло, вода выступит из берегов и затопит низкие места. Иногда раздавались взрывы – заторы разрушали аммоналом.

По традиции командовал весенним авралом капитан торгового порта Василий Александрович Миронов.

Уходили последние льды, работа моя кончалась. В Белом море транспорты могли плавать без ледоколов, и мне вскоре предстояло покинуть Архангельск.

Дорог и близок стал мне этот деревянный город, пропахший за века смолой и рыбой, а в огненные годы войны – дымом пожарищ. Я лучше узнал людей и еще больше полюбил море.

Тетрадь третья. Тихий океан

Глава первая. Владивосток – город мореплавателей

Город и порт Владивосток мне знакомы давно. Здесь в 1932 году окончил мореходку, плавал на судах морского пароходства и на ледоколе «Красин». Здесь вступил в партию.

Во Владивостоке у меня было много друзей.

Торговый порт Владивосток резко отличается от Архангельска. Почти все его причалы сосредоточены на одной стороне бухты, и за час можно осмотреть весь порт.

Из разговора с Петром Петровичем Ширшовым перед отъездом из Москвы я узнал, что предстоят перевозки из Соединенных Штатов Америки разнообразных грузов, необходимых для войны. И Владивосток должен принять и отправить эти грузы по назначению.

Краевая партийная организация много внимания уделяла порту, пароходам и морякам. Владивосток превращался в главный перевалочный порт Советского Союза.

В моринспекции я познакомился с районом будущих плаваний. Район был обширный. При плавании из Владивостока к западному берегу США надо пересечь Японское, Охотское, Берингово моря. Пройти проливы Лаперуза, Первый Курильский и Унимак, миновать северную часть Тихого океана. Все эти моря изобиловали в большей части года туманами, сильными ветрами или снегопадами. Тихий океан тоже не баловал мореплавателей погодой.

И вместе с тем Владивосток был удобным портом. Навигация в нем поддерживалась круглый год. Зимой бухта замерзала, но портовые ледоколы легко взламывали лед, а ветер выносил его в море. Глубины в порту большие, места много. Есть где строить новые причалы.

Порт не блокировался воюющими государствами. Однако Япония ограничила плавание проливами. Сангарский был закрыт. Цусимский опасен, так как находился в зоне военных действий. Проходившие Цусиму советские суда подвергались бомбардировкам с воздуха и торпедным атакам японских подводных лодок.

Оставался пролив Лаперуза. При плавании этим проливом суда задерживались японцами как бы для проверки и иногда насильственно уводились в их морские базы.

Расположенный между южной оконечностью Сахалина и японским островом Хоккайдо пролив Лаперуза замерзал в зимние месяцы.

Существовал еще пролив – Татарский, в территориальных водах СССР, но он был непроходим зимой, а летом недоступен для глубокосидящих судов.

Я напомню читателю, что еще 23 августа 1941 года японский министр иностранных дел Тойода сделал послу СССР в Токио заявление, в котором указывалось, что провоз из США во Владивосток вблизи японской территории материалов, закупленных СССР в США, создает для Японии затруднительное положение ввиду ее отношений с Германией и Италией. Хотя японское правительство, сказал Тойода, желает избежать распространения бедствий войны на Восточную Азию, придерживаясь пакта о нейтралитете, но в зависимости от того, как будут реагировать на провоз этих грузов Германия и Италия, Японии «трудно будет сохранить нынешнюю позицию на долгое время».

Как видно, намерения Японии были недружелюбные. Это было предупреждение о возможной блокаде.

На это заявление посол СССР в Японии 26 августа 1941 года дал следующий ответ:

«Советское Правительство не видит оснований для какого-либо беспокойства Японии в том факте, что закупаемые СССР в США товары, как-то: нефть, бензин, – о которых упоминали Вы, г-н Министр, будут направляться в СССР обычным торговым путем, в том числе и через дальневосточные советские порты. Равно как Советское Правительство не видит никаких оснований для своего беспокойства в том, что Япония завозит для своих нужд любые товары из других государств.