Дылда Доминга - Изоморфы

• Название: Изоморфы
• Автор: Дылда Доминга
• Жанр: Ужасы и Мистика

Вы не обращали внимание, что Ваша подруга в последнее время сильно изменилась? Сотрудницу будто подменили? Друг детства вдруг начал себя вести так, словно Вы с ним вовсе никогда не встречались? Нет, это не Вы стали дурным человеком, и не Ваши знакомые. Всмотритесь в их глаза, попытайтесь нащупать душу и, быть может, Вам удастся обнаружить там древнего и хищного чужака, маскирующегося под человека, — изоморфа. Они надевают людей, как перчатки, чтобы жить, дышать, говорить, и никто не знает, когда это началось и, уж тем более, когда закончится.

---

Нужно было решаться и делать то, что она задумала, как можно скорее, а не оттягивать до последнего. Разум понимал, но чувства и ее драгоценное тело — отказывались. Хотелось продолжать их стремительные скачки на столе до самой ночи, а потом перебраться наверх в одну из спален и продолжать до утра. И так несколько дней подряд, а тогда уже можно и подумать о небытии.

Никогда больше не видеть его, не касаться. Почти как настоящая смерть, по крайней мере, для нее.

— Тим, — Саша толкнулась головой в его грудь и заплакала. Неожиданно для себя и для него, просто потому, что вдруг поняла, что испытывает по отношению к Тиму нечто большее, чем банальное желание.

Он сжал ее крепче и не стал ничего говорить. Слезы скатывались по его груди на живот и останавливались у края джинсов.

— Хочешь чего-нибудь? — тихо спросил он, когда Саша начала успокаиваться.

— Да, есть, — подняла она к нему заплаканное лицо и улыбнулась.

— В меню на сегодня — только холодная яичница, — улыбнулся он в ответ, а она еще раз прижалась к нему, сползая со стола, и Тим не уклонился, как обычно, а лишь аккуратно поддержал за талию.

Глава 28

— Не шевелись, — Тим замер у окна и стал настороженно всматриваться в щель между рамой и занавеской.

— Что случилось? — Саша уже почти сделала движение к нему, когда он остановил ее резким жестом, не терпящим никаких возражений. И она поддалась. Все, как всегда: он командует, она подчиняется. Знакомая горечь прокатилась по ее небу и осела у основания языка, отчего слова вдруг стали пустыми и бессмысленными.

— Что происходит? — молчание выматывало, а Тим не спешил делиться с ней своими наблюдениями.

— Все уже произошло, — зло бросил он, будто она снова в чем-то провинилась и, внезапно кинувшись к ней, потащил ее в сторону лестницы. Там, в маленьком узком коридорчике обнаружилась дверь на задний двор, заваленная всяческим хламом, досками и старым велосипедом. Тим отбросил все это с грохотом, не заботясь об осторожности, и потащил ее следом за собой. Саша повиновалась, по-прежнему ничего не понимая. С чего им было покидать это уютное затерянное гнездышко с такой поспешностью? Ее взгляд сам собой зацепился за подъем лестницы: там наверху находилась спальня, в которой ей впервые за долгое время удалось проснуться едва ли не умиротворенной.

— Куда ты меня тянешь? Может, неплохо было бы собрать вещи? — возмутилась она, когда неровности на дверном косяке оставили след из царапин на ее плече.

— Молчи, — прошипел Тим, едва сдерживаясь, чтобы не заткнуть ей рот буквально.

И когда Саша хотела возразить и высказать ему, наконец, все, что накопилось, все по поводу их идиотского несуразного общения и перепадов его настроения от романтического до убийственного, она внезапно поняла.

Их было много: Саша не могла засечь и пересчитать всех, но темные фигуры за кустами перебежками приближались к их дому. Первый выстрел просвистел в опасной близости от ее правого уха, взорвав тишину и запустив в голове симфонию сверчков. В следующую же секунду они уже лежали вместе с Тимом на земле, пытаясь найти укрытие за скудной порослью из молодой жимолости.

— Постарайся не высовываться, — попросил он, доставая из кармана пистолет.

— Тим, справа, — вскрикнула она, когда поняла, что один из нападавших подобрался слишком близко. Саша все еще с трудом представляла, сколько патронов в оружии Тима, требует ли оно перезарядки и как часто, но одно было для нее очевидным: врагов было слишком много. Неизвестно как, но они все же сумели их вычислить, и спланировали неплохую осаду, пока парочка ворковала внутри. Она ведь знала, что надо действовать быстро, но так хотелось оттянуть время, подарить себе еще минутку, еще хотя бы секунду безоблачного счастья. И что теперь? Вот она, расплата. Автоматная очередь рассекла густеющие сумерки и срезала несколько побегов над их головами. Саша взвизгнула и дернулась, готовая бежать прочь, сломя голову, лишь бы подальше от этого ужасного места и стрельбы.

— Стой, — Тим достаточно грубо осадил ее. — Они этого и добиваются: чтобы мы побежали, как перепуганные зайцы. Сиди на месте. Лучше схлопотать пулю в лоб, чем в спину.

Сашу начинало бить мелкой дрожью. Она слышала слова, которые произносил Тим, но смысл больше не доходил до нее. Она ощущала его руку, сжимающуюся на ее запястье, когда дергалась, и понимала, что нужно оставаться на месте. Она больше не различала звуков, лишь жесты говорили ей, что можно, а что нельзя делать.

— Нам лучше перебраться, — на этот раз он потащил ее в сторону, продолжая изредка отстреливаться. Глядя на его сосредоточенное лицо, Саша с удивлением поняла, что он умудрился не потерять самообладания, чего никак нельзя было сказать о ней самой. И в тот момент, когда они рухнули за небольшим холмом с кустами, ей, наконец, удалось взять себя в руки.

Неизвестные люди почти окружили их. Они не церемонились и, судя по пальбе, не так чтоб уж очень стремились сохранить своим мишеням жизнь. Тим больше не стрелял, совсем, и это означало только одно: что у него закончились патроны. Но в руке у него уже был зажат нож. Такие парни всегда старались продать свою жизнь подороже, а он — в особенности. Группа на фланге практически расслабилась, поняв, что противник безоружен, и поднялась в полный рост. У каждого в руках красовалось оружие, которое они готовы были пустить в ход в любой момент. Саша смотрела на грубые черты одного из парней, движущихся к ним: низкий лоб, нависающие надбровные дуги, маленькие встревоженные глаза и широкий нос, чуть приплюснутый и искривленный. Что ей говорила Летиция? Это как надеть пиджак, верно? Или черную кожаную куртку, как та, что была на нем. Но у Саши ничего не выходило, она не могла представить парня одеждой, а воображаемое надевание его крутки никак не помогало. И тогда, плюнув на все слова, зажмурившись от напряжения, просто толкнула себя вперед. От силы толчка она едва не промазала, вынырнув с другой его стороны, но ей все же удалось остаться и закрепиться.

В голове у парня творилось что угодно, кроме нормального течения мыслей. Гора мышц и скрытых комплексов, и абсолютная пустота и беспринципность внутри. От его приятелей исходили похожие ощущения.

«Или ты, или тебя», — Саше пришлось повторить это не один раз, как заклинание, прежде чем ей все-таки удалось нажать на курок его автомата. Очередь полыхнула в темноте и уложила несколько его друзей. Потом пришлось срочно ретироваться, вжавшись в землю, потому что остальные, увидев происходящее, быстро сориентировались и начали палить в своего соратника. Саша отстреливалась с остервенением приговоренного.

— Саша, очнись! Очнись, черт тебя дери! — Тим тряс ее за плечо, но все было бесполезно: девушка потеряла сознание. Он повертел головой, оценивая обстановку. Один из парней заступился за них, хотя он не помнил его лица и не понимал мотива. Только знал, что это их единственный шанс уйти с линии огня, пока парня не застрелили. Но Саша, как назло, отключилась, а тащить ее в подобных условиях означало неминуемую гибель: что за очаровательную неповоротливую мишень они будут из себя представлять. Тим снова выругался от досады, и пополз в сторону к одному из убитых, чтобы забрать его оружие. Вылазка оказалась успешной и, пока все остальные были заняты войной, разразившейся у осаждавших прямо в тылу, Тиму удалось завладеть еще одним пистолетом и запасной обоймой. Но когда он оглянулся назад, туда, где еще недавно лежала Саша, оказалось, что ее там больше нет, а еще одна группа людей в черном быстро удаляется с поля битвы с беспомощным телом на руках.

Тим чертыхнулся, и, наплевав на все правила, рванулся следом за ними.

Парень, поднявший оружие против своих и оказавшийся в центре сражения, получил очередь в бок, неловко перевернулся, словно пытаясь в последний раз укоризненно посмотреть в лицо своего убийцы, и застыл на траве. Последнее, что он видел: как несколько стволов перенаправились на бегущего Тима, и пули неумолимо полетели в цель.

Саша дернулась в своем теле, брыкнувшись и заорав в руках неизвестных людей, тащивших ее от участка, словно группа дисциплинированных муравьев. Несмотря на ношу, они двигались почти что бесшумно. Поэтому, когда она нарушила их инкогнито, человек в маске сделал знак кому-то рядом, и прежде, чем она успела что-либо предпринять, тот вырубил ее уколом какого-то вещества прямо в плечо. Сперва у нее закружилась голова, замелькали картинки окружающего, а потом наступила блаженная темнота неведения. И только крик Тима и разрывающие его плоть пули запечатлелись в этом неведении эпитафией человеку, с которым она жила. Кажется, она даже смогла на прощание проорать несколько раз его имя, а может, это был всего лишь беспомощный шепот — темнота поглотила все, и будущее и настоящее.