Alma - Эпизод 2. Антиканон

• Название: Эпизод 2. Антиканон
• Автор: Alma
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Рецепт Альмы прост. Берем каркас первого эпизода; изменяем несколько нюансов, к примеру, Падме наследница монархического рода; наделяем главных героев другими характерами. И теперь уже Анакин в открытую отказывается мириться с кодексом, Падме не сидится на троне, Совет джедаев давно признал за собой, пусть и не открыто, влияние на политику Республики, а Оби-Ван потерял свое очарование и теперь всего лишь обычный невозмутимый джедай одиночка.

Как ни странно, подобное развитие сюжета оказалось заманчивым. Удачливый, уверенный в себе Анакин теперь перспективный капитан лучшего в Республике дредноута. Он очаровывает своей мужественностью и сухостью к жизни. Он другой. У него нет ничего общего с мальчишкой из 2го и 3го эпизодов. Но он интересен. Падме больше не политик, но политической жилки не утратила. Свои амбиции она выражает в журналистике. Она точно знает, что нужно народу и как именно можно управлять его массами. Вот только по-настоящему воплотить свой талант в жизнь у нее получается только в последних главах. До этого ей откровенно скучно. Она сбежала от престола, но так и не поняла ни кто она, ни где ее место. Даже повторное знакомство со Скайуокером обещает лишь непродолжительную интрижку.

Мейс стал на место Палпатина. Теперь он ворочает механизмом Республики и войны с Сепаратистами. Палпатин на фоне Ордена — мелкая сошка. Ситховости Сидиус лишился, но хитрость и смекалка остались при нем. Молл — заигравшийся щенок, поверивший в сказочку про древний Орден. А сказочку то изначально джедаи и придумали. После подобного выворачивания мира на изнанку становится жаль Оби-Вана. Теория об избранном оказалась ошибочна, ученика потерял, слово данное учителю не выполнил, доверие Совета потерял, падаваном больше обзавестись не дали, еще и попытались стравить с бывшим учеником. Фанфик пропитан атмосферой одиночества и усталости. В главную очередь из-за Анакина, полностью посвятившего себя войне. Для него в порядке вещей пренебречь личным временем отведенным на отдых, ради того чтобы лишний раз удостоверится в работе того или иного участка, отведенного под его командование. Его личность теперь лишена романтичной ауры трагического непонятого бога.

Язык богатый. Читаешь словно полноценное качественное произведение. Хорошо расписана военная структура флота и сама жизнь военных. Неплохо продумана политика мира. Сюжет движется быстро, но не летит. Успеваешь подумать, но не успевает надоесть. Фанфик лишь подтверждает, что среди фанатов есть куда более достойные писатели, нежели те, кто пишут расширенную вселенную. Тут тебе и приключения, и детектив, и новые идеи. Органичный мир хорошего писателя.

---

— То есть выиграет, скорее всего, тот, кто первым устроит скандал?

— Да. Это раньше можно было рассчитывать на то, что у системы есть обязательства перед Республикой. А теперь они борются за независимость и плевали на все обязательства. Я вот что хочу сказать: национальной СБ тоже приходится лавировать. Не все поддерживают Гренемайера, но и не все за Республику. Я передал им все данные, включая последнее сообщение рыцаря, которое он послал вам. Вот тоже интересно, почему именно вам?

— Понятия не имею, — Скайуокер скривил губы. — Может, это тоже от сентиментальности?

— Скорее тонкий расчет.

— Пусть будет расчет. И что дальше?

— Создана специальная комиссия. Они сравнивают данные, анализируют. Это займет некоторое время.

— За которое тех же самых заложников куда-нибудь переведут и заметут все следы, а неймодианец смоется.

— Капитан, увы, не все вопросы можно уладить приказом «открыть огонь!» или высадкой десанта.

— Я этого и не предлагал. Кстати, на территории госпиталя, который рядом с гостиницей, до сих пор наш шаттл. Командир взвода доложил, что рыцарь так и не воспользовался их помощью.

— Шаттл надо немедленно возвратить.

— Они могут пригодиться внизу.

— Для чего?

— Для продолжения операции в гостинице. Если национальная СБ все-таки решится на это.

— Я в этом не уверен.

— Охранников можно легко отвлечь — например, серией взрывов неподалеку от гостиницы. Я так понимаю, что после этого национальная СБ, сколько бы комиссий там не было, не сможет стоять в стороне.

— Да. И я, поверьте, думал насчет этого варианта. Но и в этом случае выходит, что Республика вдруг ввела на территорию планеты войска и оказывает силовое давление. После этого не пятьдесят, а сто процентов населения захотят к сепаратистам.

Скайуокер согласно кивнул.

Можно было сколько угодно обсуждать ситуацию, проклинать командование на Корусканте, иронизировать по поводу политики. Только это ничего не решало.

… А что, надо что-то решать? Надо. Почему я?

… Что это — сентиментальность?

… Это не первый человек, которого я теряю. Три дредноута у Эхиа — вот это потери. Что значит для Республики один рыцарь? Ничего. А Локримия? Там я потерял лучших. Брайбена, Тибра. Я их знал несколько лет. Я с ними учился и воевал. Ну да, я не помню, чтобы я кого-то оставлял в плену. Но такие случаи бывают. Иначе и пленных бы не было.

… Приказа уйти с орбиты еще не было. Будет. Скоро будет.

… Кеноби вообще ни к армии, ни к флоту никаким боком. Вот пусть Орден его и вытаскивает. Профессионалы хреновы, которые посылают своих — без карт, без планов — просто что-то поискать.

… Оллред прав, пусть они теперь ищут его сами.

… Откуда я взял, что он до сих пор жив? Чувствую? Да нет, нихрена я не чувствую. Нет никаких пресловутых связей. Учитель-ученик. Я ему не ученик, и он мне не учитель. Вообще никто. Или все-таки чувствую? Не могу этого объяснить. Ни себе, ни Оллреду. Просто дурацкая не пойми откуда уверенность, что Кеноби еще жив.

… Ничего нельзя сделать.

— А если сепаратисты потеряют интерес к планете?

— Как это так они потеряют интерес?

— Вы ищете средство давления на Гренемайера. Я о нем ничего не знаю. Если бы вы нашли средство давления на неймодианца, все было бы намного проще.

— Такого средства нет.

— Если он правая рука Гунрая, значит, он посвящен во все его дела.

— Безусловно. И что?

— Вы в курсе того, что во время конфликта на Набу двенадцать лет назад Гунрай действовал под руководством…

— … некоего Дарта Сидиуса. В курсе. Рыцари из-за этого поставили СБ на уши. Только до сих пор никто так и не понял, существовал ли этот Сидиус на самом деле или это только легенда. Было задержана куча подозреваемых, но расследование ни к чему не привело. Вы знаете, почему Гунрая освободили из-под суда?

— Нет.

— Врачи доказали его невменяемость. Он буквально помешался на этом своем Сидиусе.

— А потом он, стало быть, опять стал вменяемым?

— Неймодианцы сильно отличаются от людей.

— Да?

— Совершенно другая психология.

— Тем более. Так вот, на Набу действовал и второй такой же таинственный тип. Джедаи даже пытались его задержать. Вернее, убить. Как утверждал Кеноби двенадцать лет назад, это был, во-первых, форсьюзер. Во-вторых, воин, вооруженный сабером.

— И это я тоже знаю.

— Замечательно. В третьих, это был ситх.

— Это какая-то религия?

— Можно и так сказать, не суть важно. Важно то, что этот ситх был учеником Дарта Сидиуса и был прислан им на Набу для лучшего контроля над неймодианцами.

— Допустим.

— Значит, если этот мифический Сидиус действительно существует и неймодианцы находятся под его влиянием, почему бы ему не прислать на Трииб своего представителя с приказом свернуть переговоры?

— Вы считаете, что неймодианец в это поверит?

— Повторю то, что сказал Гренемайер: это дело техники.

— Маловероятно. Но даже если так. Потом же все обнаружится.

— Что с того? Вы выиграете время и для своего скандала и для небольшой революции. Планета останется в Республике. Кажется, именно этого хочет Совет Безопасности?

— Вы не поняли. Неймодианец должен поверить в то, что перед ним действительно посланник Сидиуса. Значит, этот человек должен быть всем, что вы до этого перечислили: форсьюзером, воином…

… форсьюзером, воином…

… ситхом.

… какая-то легенда. Страшилка. Полосатая рогатая черно-балахонистая страшилка.

… страшилка убила Квай-Гона, а Кеноби разрезал ее пополам. Победил. Потом вспоминал. Много раз вспоминал, не мог забыть.

… получается, что больше всего страшилку боялись неймодианцы.

— Этот человек должен в первую очередь вызывать страх.

— И вы знаете, чего боятся неймодианцы?

— Нет. Но я знаю, чего боятся джедаи.

— И чего же?

… своей собственной страшилки.

… Темной стороны Силы.

— Того же, чего боятся все остальные люди. Непонятного. Нелогичного. Неизвестного. Непрогнозируемого. Нестандартного.

— Как много прилагательных. Капитан, я уже говорил вам, что сотрудничал с рыцарями тридцать лет. И никогда не видел, чтобы что-то могло вызвать у них подобную реакцию.

— Зато я видел. Первый раз — двенадцать лет назад, и второй раз — пару недель назад.

Офицер СБ долго не отвечал.

Пожевал губами. Посмотрел в сторону. Потом встретился глазами со Скайуокером.

— Вы не имеете права на подобные действия.

— Ровно до тех пор, пока их не санкционировала СБ. У вас есть другое решение проблемы?

— Нет. Но у вас есть другие обязанности.

— С которыми я прекрасно справляюсь, в отличие от Ордена и СБ.

— Вам легко говорить!

— Я беру ответственность за свои слова. На кону присоединение целой системы к сепаратистам. Угма-Ру мы уже потеряли, а Трииб, насколько я понял, система с самой развитой экономикой. Это означает потерю всего региона. Этого мало?

— И еще жизнь вашего джедая.

В ответ Скайуокер только пожал плечами.

Оллред не сводил с него глаз. Не первый раз. В первый раз в этих холодных глазах прочиталась сильная эмоция. Сильная, яркая и честная.

Имя ей — ненависть.

— Капитан, вы никогда не задумывались, почему тогда, девять лет назад…

— Задумывался. И почему же?

— Я расскажу вам одну историю. Занимательную и совсем не детективную. Их вы не любите, как вчера выяснилось. Так вот, двадцать два года назад в одной семье на Корусканте родилась девочка. Когда девочке было полтора года, ее заметил один рыцарь. И сказал, что она обладает большой чувствительностью к Силе. У родителей девочки был выбор. Отец верил и в Республику, и в демократию, и в гражданский долг. Поэтому он решил, что это его долг — отдать дочь в Храм. Мама девочки не хотела расставаться с дочерью, но ее он переубедил. Кроме этого, он надеялся, что у него еще будут дети — жена как раз ждала второго ребенка. Он знал, да, знал, что не сможет видеть девочку. И первое время ему было очень тяжело. У жены случился выкидыш, потом второй выкидыш, а следующая беременность стала для нее смертельной. Этот парень остался совсем один. Но он сделал хорошую карьеру и однажды смог использовать свое служебное положение, чтобы увидеть дочь. Ей было тогда шестнадцать лет. Красивая выросла девочка, вся в маму. Вот только отца своего она не узнала. Мать тоже не помнила. Да и разговаривать не захотела. Так, вежливо отмахнулась — даже не заинтересовалась. Вы не представляете, что это такое — когда смотришь на своего ребенка, а он отвечает тебе как дроид. А еще спустя два года девочку убили на одной из миссий. Она, видите ли, хотела спасти жизнь учителю. Ну, и спасла какого-то старого идиота, место которого — в психбольнице. А сама погибла. В восемнадцать лет.