Энтони Берджесс - Уильям Шекспир. Гений и его эпоха

• Название: Уильям Шекспир. Гений и его эпоха
• Автор: Энтони Берджесс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01302-0

Нашумевшая биография Уильяма Шекспира, написанная известным английским писателем Энтони Берджессом. Автор предлагает новую, максимально приближенную к реальности, версию детства, зрелости и смерти поэта, черпая доказательства в редких записях церковно-приходских книг, свидетельствах современников и анализе бессмертных произведений Шекспира. Не умалчивая о «скандальных» сторонах жизни великого Художника, Берджесс создает противоречивый, но удивительно яркий портрет британского гения.

Максимально приближенная к реальности версия биографии великого поэта и драматурга!

Энтони Берджесс — известный английский писатель, автор бестселлеров «Заводной апельсин» и «Влюбленный Шекспир», в новой книге предстает как знаток мельчайших деталей биографии Уильяма Шекспира.

На основе редких записей церковно-приходских книг, свидетельств временников, исследований творчества поэта Энтони Берджесс воссоздает образ британского гения поэзии, чье творчество — отражение эпохи, в которой довелось жить художнику. В книге ярко и красочно описаны нравы творческой богемы, взаимоотношения Шекспира с собратьями, соперниками по искусству, даны блестящие политические портреты британских и европейских деятелей периода реформации. Книга богато иллюстрирована, многие репродукции знаменитых живописных полотен и документальные материалы в России публикуются впервые.

---

В декабре Четл принес извинения. Райт напечатал «Сон добросердечного», и Четл написал предисловие к своей книге: обращение «К господам читателям». Он должен был, признался Четл, отнестись к изданию собственных слов Грина с большим вниманием. Когда печаталась книга Грина, он еще ничего не знал о Шекспире, но теперь он познакомился с ним. Он сожалеет о клевете, «потому что убедился, что его манера вести себя не менее приятна, чем те изысканные качества, которые он проявляет в своей профессии; кроме того, многие достопочтенные лица отмечают его прямодушие в обращении, что свидетельствует о честности, а отточенное изящество его сочинений говорит о его мастерстве». Образ достаточно ясен: Уилл человек скромный и вежливый, не пустомеля и не пьяница, как Марло, человек честный в своих финансовых делах, не обделен талантом и старателен как писатель. Таков образ, которым завершается деловой год. На Рождество театральный сезон в «Розе» открывался 30 декабря постановкой «Мьюли Мьюлоко». Это так характерно для Уилла: не слишком серьезно и с различными оговорками поднять тост за будущее.

Глава 8 ПОКРОВИТЕЛЬ

1592 год был примечательным: новые пьесы, чума и смерть беспутного поэта. Еще более примечательным стал 1593 год. Вдобавок к новым пьесам появились новые поэмы, важные поэмы. Чума была такой жестокой, что в худшую пору уносила по тысяче жертв в неделю. И был поэт, не просто беспутный, но атеист, обреченный не просто умереть, но быть убитым.

Холодное начало 1593 года умерило чуму, и январь для «слуг лорда Стренджа» стал месяцем напряженной работы в «Розе». Они поставили «Испанскую трагедию», «Мальтийского еврея», «Тита Андроника» и «Монаха Бэкона и монаха Банги» бедняги Грина, пьесу анонимного автора под названием «Комедия ревности» и жестокую, кровавую пьесу Марло «Парижская резня». Был поставлен также «Генрих VI», возможно даже вся трилогия. На Сретение Господне, 2 февраля, годовщину крещения близнецов Шекспира, театры были закрыты: снова от чумы в неделю умирало по тридцать человек, и с приходом весны ситуация не обещала улучшиться. Эта чума доставила массу неприятностей, но, подобно раку легких, она, возможно, грозила гибелью только другим людям. У Шекспира и его товарищей не возникло ни малейшего желания бежать из Лондона; они с гораздо большим удовольствием остались бы в городе, чтобы продолжать играть в «Розе», в то время как похоронные дроги громыхали по булыжникам мостовой.

Сейчас нам известно все об этом биче, но елизаветинцы были в неведении. Когда закрыли бордели, принадлежавшие Хенслоу, и некоторых больных обитателей пришлось выносить после приостановки работы, то, вероятно, было больше разговоров о Божьем суде, чем о пораженном болезнью организме. Бубонная чума издавна являлась неотъемлемой частью фольклора Европы в средние века и в эпоху Ренессанса, и никто не ассоциировал ее с крысами. Однако принесли ее лондонские крысы, прятавшиеся по укромным местечкам. Крысиные насекомые сосали кровь погибших крыс, потом нападали на людей и переносили заразу. Этот процесс был стандартным способом распространения чумы; до тех пор пока она не принимала легочную форму, когда инфекция распространялась воздушно-капельным путем, чума не передавалась от человека к человеку. Не имела никакого отношения к ее распространению и питьевая вода, несмотря на то что все верили в это. Эпидемия распространялась между людьми, потому что она разрасталась в крысиных полчищах, и этому процессу способствовал крысиный каннибализм, зараженная пища и даже человеческие фекалии. Вспышка болезни среди животных опережала приблизительно на две недели заболевания людей.

Поскольку чуму считали Божьим наказанием, заболевшие редко советовались с аптекарями или врачами: На улицах раздавался крик: «Выносите своих умерших!» Это кричали люди, нагружавшие тележки трупами, чтобы сбросить их затем в общую яму

Болезнь распознавали по увеличению лимфатических узлов, обычно в подмышечных впадинах, где возникали первоначальные бубоны, отсюда и название — бубонная. Затем появлялись вторичные бубоны на других частях тела. Но они были небольшого размера и незначительные. После максимального срока инкубационного периода в десять дней вслед за бубоном появлялись и другие симптомы: головная боль, лихорадка, боли в спине, учащенный пульс, беспокойство, высокая температура. Когда же открывалась рвота и начиналось помешательство, конец был близок. В семидесяти процентах случаев смерть наступала через три-четыре дня. Она была отвратительной, грязной, и только Нэш мог создать из нее поэзию, хотя Нэш также описал ее реалистически в своем романе «Несчастливый путешественник». «Великое наказание» 1665 года была последним нападением этой страшной болезни на Лондон или на другой английский город, однако у Шекспира чума, кажется, вызывала только раздражение. Хотя в тот опасный 1593 год она могла его убить. Но он остался в Лондоне, в то время как все его товарищи уехали.

В мае Нед Аллен собрал небольшую странствующую труппу, чтобы провести остаток года в пути, разнося культуру в провинции. Актеры запаслись специальным разрешением Тайного совета, им позволялось играть в любом месте, на расстоянии не менее семи миль от Лондона, и в бумаге содержался даже лестный для актеров призыв к провинциальным властям способствовать и помогать их игре. Это произошло потому, что «слуги лорда Стренджа» пользовались королевским благоволением, и им надлежало находиться в состоянии постоянной готовности на случай их вызова ко двору. Вот имена актеров труппы, с которыми мы встретимся позднее: Томас Поп, Джон Хемингс, Гас Филлипс, Джордж Брайен, а также Уильям Кемп. Они встречаются среди имен «ведущих актеров во всех пьесах», вошедших в собрание шекспировских пьес (Первое фолио), которое было издано посмертно в 1623 году. Они уже были искусными актерами, и вскоре (за исключением Кемпа) им предстояло стать великими.

Первый этап пути Шекспира — начинающего драматурга — закончился в 1593 году. Если не принимать в расчет «Тита Андроника» и «Комедию ошибок», как гротескные, но энергичные опыты, написанные в подражание, соответственно, итальянской трагедии мести в духе Сенеки и фарсовой комедии ошибок Плавта, можно сказать, что начинал Шекспир с очень надежной концепции: с эпической хроники Войны роз. «Ричард III» является естественным продолжением трилогии «Генрих VI», там долгая история Белых и Алых роз завершается примирением, заключением брака Генриха графа Ричмонда и Елизаветы Йоркской и инаугурации Тюдоровской династии, которой предстояло исчезнуть со смертью Елизаветы Английской. Вся тетралогия была тщательно продумана, она взывала к различным популярным эмоциям и пользовалась определенными художественными приемами. В ней отчетливо прослеживаются антифранцузские настроения, ярко выраженный патриотизм, беспокойство относительно будущего наследника престола. В ней появились новая риторика (богатый материал для Аллена) и новый макиавеллизм, равно как опробование нового характера и мотива, что явилось собственным вкладом Шекспира в драму. Такой безвольный король, Генрих, как ни удивительно, вызывает симпатию, калека Ричард Йоркский — последний негодяй, но и тот и другой не появляются просто для пробуждения ответной реакции публики. «Ричард III», со всеми своими жестокостями, есть приближение к трехмерной драме, в которой люди не всегда являются такими, какими они кажутся. Так как впервые в рассказе о сновидении Кларенса замечено и показано подсознание. Ответная реакция Анны на ухаживание Ричарда есть смесь тяготения и отторжения. Сам Ричард обладает способностью вызывать противоестественную симпатию. Ужас пьесы не почерпнут из кладовой Сенеки, несмотря на привычных духов: в этой умирающей на сцене Англии ощущается удушливая атмосфера, что является не просто новым открытием, это неповторимо. «Ричард III», как известно всем актерам, имеет свой собственный аромат, и его не найти ни в какой другой пьесе.

Шекспир напал на лагерь Бофорта и свернул знамена. Другими словами, он отложил в сторону экземпляр «Хроник» Холиншеда, который являлся его источником для пьес из истории Англии. Вскоре они ему снова понадобятся. В будущем предстояло написать «Ричарда II», две части «Генриха IV» и «Генриха V», чтобы создать полную историю захвата власти и междоусобицы баронов. Позднее вся показная пышность власти, возможно, закончилась бы вступлением на престол Генриха VIII и рождением наследницы Елизаветы. Шекспир, как любой эпический поэт, погрузился в самую гущу событий, но он нуждался в отдыхе, прежде чем снова окунуть в кровь свое перо. Оставалась история Венеры и Адониса, к которой он решил вернуться еще раз. Время благоприятствовало стремлению Шекспира заявить о себе как о сюжетно-тематическом поэте. Именно на этом пути, а не на пути сценической славы, где его наградили титулом «мастера на все руки», он надеялся завоевать новые вершины. Классическая эротика витала в воздухе. Лодж написал довольно скучную поэму «Метаморфозы Сциллы». И человек по имени Клапем создал историю Нарцисса в стихах на латинском. Марло с головой ушел в работу над «Геро и Леандром», и Шекспир видел рукопись. Описание одежды Геро укрепило его в вере, что он выбрал прекрасный любовный сюжет.