Эрик Лор - Русский национализм и Российская империя: Кампания против «вражеских подданных» в годы Первой мировой войны

• Название: Русский национализм и Российская империя: Кампания против «вражеских подданных» в годы Первой мировой войны
• Автор: Эрик Лор
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-86793-942-7

Книга американского историка Эрика Лора посвящена важнейшему сюжету истории Первой мировой войны в России — притеснительной и карательной политике властей в отношении подданных враждебных государств и, в еще большей степени, тех российских подданных, которые были сочтены неблагонадежными в силу своей национальности или этнического происхождения. Начавшись с временных мер, призванных обеспечить безопасность тыла, эта политика переросла в широкомасштабную кампанию «национализации» империи. Отказ от натурализации иностранцев, конфискация земель и предприятий у целых категорий этнически нерусского населения в пользу «русского элемента», массовые депортации евреев и немецких колонистов, вольное или невольное поощрение стихийного насилия против «инородцев» — все это бумерангом ударило по традиционным основаниям имперского строя. Попытка старого режима мобилизовать русский национализм немедленно отозвалась ростом националистических и сепаратистских настроений в среде меньшинств и тем самым приблизила революционные потрясения. Вышедшая на английском языке в 2003 году, монография Э. Лора остается одной из самых цитируемых работ по предреволюционной эпохе.

---

93

Это скорее касалось немецких поселений на западе и юге империи, чем в Поволжье, где среди колонистов были распространены общинные формы землевладения.

94

Можно провести интересную параллель между разбросанными немецкими колониями, обеспечивающими распространение агрикультурных нововведений посредством их фактической демонстрации, и поддержкой через столыпинские реформы индивидуальных хуторских хозяйств с той же целью —разбросать их по всей сельской России и показать крестьянам преимущества частной собственности на землю. См.: Fallot J. Land Reform in Russia, 1906—1911: Peasant Responses to Stolypin's Project of Rural Transformation. Oxford, 1999. P. 64, 103—104; Bartlett R.P. Colonists, «Gastarbeiter».

95

Практически все депутаты Государственной Думы, избранные от немцев-колонистов и прибалтийских немцев, были членами партии октябристов и ее думской фракции.

96

Даже в конце 1913 г. основные правые газеты, включая такие издания, как «Голос России» и «Киевлянин», продолжали защищать колонистов. РГИА. Ф. 391. Оп. 5. Д. 316. Л. 103.

97

Подобные карты стали темой горячих общественных дискуссий сразу после публикации их в ряде газет и брошюр. О картах расселения колонистов с указанием плотности населения, опубликованных в периодической печати наряду со статьями, подчеркивавшими угрозы, создаваемые колонистами интересам России, см.: РГИА. Ф. 1483. Оп. 1. Д. 29. Л. 19. См. также подборку статей из газеты «Новое время»: Резников А. Золото Рейна: О немцах в России. Пг., 1915.

98

Карты и статистические данные можно найти в: РГИА. Ф. 391. Оп. 5. Д. 316. Л. 1—350. Они показывают, что внутренняя миграция, в основном из губерний Новороссии, привела к переселению около 20 тыс. немецких колонистов на территорию трех уездов Акмолинской области, где к 1911 г. они составляли около 5% населения и владели 430 101 дес. земли.

99

Довольно типично, что доклад был крайне скептичен относительно способности русских крестьян на равных конкурировать с немцами без спасительного вмешательства государства посредством неких принудительных мер.

100

Видные чиновники, проводившие в жизнь ограничительные меры военного времени против вражеских подданных, к тому моменту уже имели значительный опыт в осуществлении подобных акций до войны. Например, Н.П. Харламов как начальник канцелярии варшавского генерал-губернатора в предвоенные годы отвечал за надзор за иностранцами. ГАРФ. Ф. 215. Оп. 1. Д. 429. Л. 40.

101

Хаген подробно прослеживает связь этих изменений в методах национализации в довоенный период с позднейшими комментариями Гитлера в «Майн кампф» о том, что «германизация применима только к земле и никогда — к людям».

102

Одним из примеров стало решение российского правительства ужесточить ограничения приобретения немецких земель поляками в Восточной Пруссии в период ее краткой оккупации русскими войсками в 1914 г. РГВИА. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 29. Л. 48-51.

103

Националистически настроенные помещики-немцы переселили в Прибалтийский край не менее 20 тыс. немецких крестьян из поволжских и малороссийских губерний в 1906—1910 гг., т.к. пытались изменить демографическую картину по составу не только населения, но и землевладения в прибалтийских губерниях. См.: Arndt N. Umsiedlung wolhyniendeutscher Kolonisten ins Baltikum, 1907-1913 // Wolhynische Hefte. 1988. No. 5. S. 91-214; Hehn J. von. Das baltische Deutschtum zwischen den Revolutionen 1905—1917 // Die baltischen Provinzen Russlands zwischen den Revolutionen von 1905—1911 / Eds. A. Ezergailis, G. von Pistohlkors. Cologne, 1982. S. 20—42.

104

Обзор того, насколько русская публика была осведомлена о разного рода пангерманских публикациях и обеспокоена ими, см. в репринте статьи В.Я. Фан-дер-Флита 1909 г. «Всенемецкое движение как фактор европейской войны» («Известия Министерства иностранных дел». 1915); А.П. Т[упин]. Правда о прибалтийских колонистах // Новое время. 1916. 28 авг.

105

В некотором смысле то обстоятельство, что гражданство и законодательная защита прав собственности так и не были твердо установлены, сделало полемику по поводу их установления и нарушений более продолжительной, интересной и важной, на что и указывает Анджей Валицки, рассматривая проблемы либерализма и права в более широком контексте: Walicki A. Legal Philosophies of Russian Liberalism. Notre Dame, 1992. P. 1—7. Как только идея единого гражданства стала проникать в практику в период Великих реформ и особенно после опубликования Основных законов 1906 г., вопрос о праве собственности для некоторой части населения гораздо легче трансформировался в принцип, т.е. в право для всех граждан. Однако до этих усовершенствований гарантии прав и земель колонистов уж никак не составляли общенациональную проблему, поскольку колонисты были не гражданами, а членами определенного сословия, снабженного целым набором узаконений и правил. Последнюю версию сводного собрания узаконений о колонистах см.: Устав о колониях иностранцев в империи 1857 г. // История российских немцев в документах (1763-1992) / Ред. Н.Ф. Бугай, В.А. Михайлов. М., 1993. С. 22-36. В ст. 166 четко указывалось, что колонисты имели право приобретать землю у частных лиц в собственность. Однако в 1874 г., когда особая сословная категория колонистов была упразднена, на них стало распространяться основное законодательство империи. Это перевело их права на земельную собственность, по крайней мере формально, в сферу общеимперского законодательства.

106

Важным исключением является исследование политики хлебных реквизиций, при помощи которых государство применяло всесторонние меры по ограничению свободной продажи зерна и временами прибегало к полному изъятию урожаев зерновых культур. См.: Lih L. Bread and Author-ity in Russia, 1914-1921. Berkeley, 1990. P. 9-15, 49-51.

107

Ст. 19 (п. 18). «Правил о местностях, объявленных состоящими на военном положении», давала военным властям право секвестровать недвижимое имущество, замораживать капиталы и доходы, получаемые с любого имущества, владельцы которого были вовлечены в преступную деятельность или их деятельность могла иметь опасные последствия для общественного порядка. Гражданские власти обладали схожими полномочиями на территориях, находившихся «в положении чрезвычайной охраны», объявленном в большинстве губерний на время войны. Однако гражданские власти были гораздо сильнее ограничены другими нормами гражданского законодательства. См.: ГАРФ. Ф. 102, II. Оп. 71. Д. 80. Л. 91.

108

По данным Гисбрехта, высылки часто сопровождались прибытием отряда казаков, а также скоплением местных жителей — украинцев и евреев, стремящихся купить сельскохозяйственный инвентарь, скот и домашнюю утварь высылаемых по максимально низким ценам. Giesbrecht W. Die Verbannung der Wolhyniendeutschen, 1915—1916 // Wolhynische Hefte. 1984. No. 3. S. 52; Krueger A. Die Fluchtlinge von Wolhynien: Der Leidensweg russlanddeutcher Siedler, 1915—1918. Plauen, 1937.

109

Этому решению предшествовала практика секвестра имущества колонистов и вражеских подданных, «скрывшихся за границей» (т.е. находившихся за пределами империи на момент начала войны). Подобные секвестры начали применяться с сентября 1914 г. Сводные статистические данные недоступны, но количество секвестрованного имущества было, безусловно, значительным. РГВИА. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 24. Л. 305.

110

В июле 1916 г. главный начальник снабжений Северного фронта приказал немедленно секвестровать все земли и недвижимость высланных колонистов, еще не подвергшиеся этой процедуре. РГВИА. Ф. 1932. Оп. 12. Д. 92. Л. 255 об.

111

Линдеман оценивает стоимость этой земли в 40 млн. руб.

112

Последующее изложение основано на положениях трех указов, тексты которых можно найти в кн.: Сборник узаконений, распоряжений. С. 15—30. Статья 87 Основных законов давала правительству и царю право издавать указы во время перерывов в работе Думы. Формально изданные таким образом указы теряли силу, если Дума не одобряла их в течение следующей сессии. На практике же ни один закон, касавшийся землевладения вражеских подданных, никогда не ставился на голосование в Думе. Однако это не означало, что большинство депутатов не одобрило бы указанные меры. На самом деле в июне 1916 г. Прогрессивный блок воспрепятствовал правым инициировать обсуждение указов в общем заседании палаты именно из опасения, что Дума их примет. Поскольку указы не были одобрены Думой, они формально так никогда и не стали законами, оставшись указами навсегда.

113