Эжен Сизек - Нерон

• Название: Нерон
• Автор: Эжен Сизек
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00197-0

Один из самых жестоких, самовлюбленных, развратных императоров Рима (37 — 68) предстает на страницах книги, написанной известным французским историком не только для профессионалов в этой области.

Несмотря на предельную документальность, она представляет несомненный интерес для неискушенных в истории людей, откроет новые страницы жизни отпрыска рода Юлиев — Клавдиев, неизвестные до сих пор. Полагаясь на свидетельства Светония и Тацита, автор делает попытку, вполне естественную для любого здравомыслящего человека, посмотреть на «анти-героя» с другой точки зрения, определить, что же двигало им, и, наконец, найти положительные стороны в характере этого неординарного монарха.

Сизек Эжен. Нерон. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. — 448 с. — (След в истории). Тираж 5000 экз. — ISBN 5-222-00197-0.

---

У других был почти полный кредит доверия: сенаторы, снедаемые гордостью, — осведомитель Эприй Марцелл, к примеру, о котором у нас еще будет повод вспомнить, а также простые консулы 68 года Галерий Трахал и Тиберий Каций Асконий Силий Италик, в будущем автор эпопеи, один из инициаторов реформы и певец артистического таланта и эстетической концепции Нерона, Кливий Руф, будущий историк, придворный и любитель бранить «подвиги» принцепса-кифареда. [204]

Всадники

Еще более влиятельными были всадники, в частности известные, что зависело от занимаемого ими положения. Вот у кого были развязаны руки в смысле исполнения требований императорской администрации.

Заслуженные всадники получили посты в конце длительной военной карьеры. Префект претории был самым важным чиновником-всадником. Рука его простиралась далеко, во всем, что было связано с безопасностью принцепса. Символом их службы являлся меч.

У них была невероятная власть над преторианцами, они имели монопольное право на применение силы в непосредственном окружении императора. Они участвовали в судебных заседаниях; обязанность, которая им вменялась, состояла в управлении юридическими делами и в занятии первых рядов на заседаниях совета принцепса, ведении расследований и допросов, в том числе царей-вассалов, известных сенаторов и членов императорской семьи. В сотнях случаев префект претории сам вершил суд. Председательствующий на совете принцепса, он вел себя как первый министр — так, Тигеллин сопровождает императора в его поездке в Грецию. Повысив его в должности, Нерон ставит на место префекта претории Сикста Афрания Бурра. Этот римлянин больше похож на императора, чем на военного. Он прошел различные этапы карьеры, [205] которая привела его к должности прокуратора императорской казны. У некоторых историков он показан грубым солдафоном, не чистым на руку. Он не был ни тем, ни другим. Наоборот, воспитанный и утонченный, не воспринимающий ничего на веру, тем не менее входил в доверие к императору и принимал его сторону до самого конца. Благодаря занимаемому положению Бурр приобретает влияние оккультного философа, его учение становится конкретным и эффективным, таким, в котором нуждались. В его ведении была внешняя политика, законопроизводство — расследование, вынесение наказания, если заседатель был занят другим процессом. Как и Сенека, префект опирался на доктрину Антония и растущий абсолютизм, но хотел пойти на компромисс, заключающийся в воспевании политического класса; как стоик он был сторонником политики милосердия и философской деспотии. Позднее он активно поддержит денежную реформу. Когда после игр 59 года «огорченный, но обласканный», теперь в сопровождении своих солдат император выйдет на сцену, префект попытается снизить общее число преступлений, как, например, он защищал и берег до самой смерти Суллу и Рубелия Плавта. Если верить Светонию и Диону Кассию, Нерон хотел освободиться от стесняющего его префекта — отравить. Тацит в этом сомневается. Нашумевшая «смерть Бурра», которая так расстроила Сенеку, была самой что ни на есть естественной [206] смертью. Бурр отчаянно противился разводу императорской четы. То, что Нерон разведется с Октавией только после его ухода, свидетельствует об огромном влиянии, которое Бурр имел на императора.

Тигеллин

И этот был уничтожен. Нерон решил заменить его двумя префектами, вернувшись к положению, установленному Августом; разделив префектуру, он ограничил власть тех, кому он ее поручил, — Фения Руфа и Тигеллина. Луций Фений Руф был назначен в 55 году префектом аннона, благодаря вмешательству императрицы, чьим сторонником он был. Старый «агриппинец», он сохранял дистанцию с консерваторами, действовавшими в то время в сенате. Кроме того, занимаясь частью снабжения Рима, как этого требовали его обязанности, он приобрел большую популярность. Шел 62 год. Нерон пытался пресечь распространение влияния сенаторов-традиционалистов. Ему нужно было польстить плебсу. Отсюда и выбор. Руф не имел большого веса в принятии решений. Память о его связи с Агриппиной мешала ему продвинуться, ловкость Тигеллина затмевала. Он производит впечатление человека со слабым характером, но в 64-65 годах неожиданно вступает в заговор против Нерона. [207]

Префекты не похожи друг на друга. Тигеллин — личность сильная и будет все сильнее день ото дня, — замечает Тацит, — так же как и его злой гений — Нерон. По взглядам современных историков, семья Гая Афония Тигеллина происходит из греческих кругов, хотя его отец был сицилиец. Будущий префект воспитывался в доме Агриппины и ее сестер. Изгнанный Гаем Калигулой, Тигеллин жил некоторое время в Греции, потом обосновался на юге Италии. Там, занявшись земледелием и разведением скаковых лошадей, он разбогател. Хитроумный проныра, продажный, бессовестный, даже порочный, по словам Тацита, он хорошо разбирался в эллинской цивилизации и мировоззрении. Если к этому портрету добавить связи, которые Тигеллин завязал с Агриппиной, то можно понять, почему он не мог стать на сторону консерваторов сената.

Прежняя профессия, естественно, сблизила его с Нероном. Ничего не помешает ему взять власть над принцепсом, особенно в начале 59 года, после гибели Агриппины и проведения Игр. Последователь Аннея Серена, он станет префектом охраны и добьется восстановления в сенате своего зятя Коссуциана Капитона. Затем в качестве префекта претории он поддержит денежную реформу, что сработает на укрепление положения принцепса в глазах сенаторов, исповедующих традиционные взгляды, что бы ни говорили о физическом уничтожении оппозиции и возможных претендентов на престол. При дворе он ведет [208] скандальную жизнь и устраивает пышные празднества, полные мистицизма. Не останавливаясь ни перед каким преступлением, быстро завоевывает должное влияние. Он занимает место Сенеки и становится ключевой фигурой среди «худших друзей» принцепса, который добьется права на статую и знаки триумфатора. Тигеллин развязывает бесконечные процессы в Риме и наполняет город своими шпионами. Это он уговаривает Нерона уничтожить Рубелия Плавта и Фавста Корнелия Суллу и лично наблюдает за тем, как пытают служанок Октавии. Специалист в области права и всего того, что касается безопасности государства, руководил расследованием и раскрытием заговора Пизона. Кроме всего прочего стало известно, как он поддерживал Нерона, когда тот решил избавиться от Сенеки. Вот такой человек — «хороший администратор, эксперт по правонарушениям и преступлениям, различным скандалам, весьма враждебный Сенату». В 65-66 годах успех в его карьере достигает апогея: император дает ему «полное право» наказывать всех, кто только покажется ему опасным. Далее следует отъезд в Грецию, известно, что Тигеллин сопровождал Нерона. По возвращении обстановка меняется и его влияние заметно падает. Что же произошло? Тигеллин предчувствует скорый конец принцепса. Возможно, он хочет прекратить отношения с режимом, уже скомпрометировавшим себя, а может быть, Нерон перестал ему доверять и [209] выразил свое недовольство. Как бы то ни было, во время кризиса 68 года Тигеллин отходит в сторону, уступая место Нимфидию Сабину. Он сказался больным, чтобы оставить императора, хотя почему бы ему в самом деле не быть больным? Тигеллин, во всяком случае, не был в Риме на момент падения Нерона, а в 69 году и противники и сторонники императора выразили трогательное единодушие, чтобы потребовать его голову. По приказу Отона, бывший префект покончит с собой.

После перелома 61 года Тигеллин становится самым влиятельным советником Нерона, однако ему далеко до той власти, которой обладают Сенека и Бурр. Никто и никогда не будет говорить о «правительстве Тигеллина», в лучшем случае, о привилегированном выскочке. Он опустится до лжи, чтобы обвинить слугу, оправдать хозяина и приписать префекту убийство и преступление, которые были совершены императором. А впрочем, никогда, включая 65 год, Нерон не оставлял префектуру претории в руках одного только Тигеллина, как это было в случае с Бурром: он всегда находил ему коллегу. Итак, Нимфидий Сабин заменил Фения Руфа, замешанного в заговоре Пизона. Человек не может быть независимым. Чтобы с усердием помогать Тигеллину во время расследования 65 года, он получил консульские знаки, на то у него была репутация специалиста по безопасности государства. Тацит это представляет так: «В связи с [210] тем, что эта личность впервые возникает в моих записях, нужно сказать о нем несколько слов. Итак, рожденный вольноотпущенницей, подарившей свою красоту первому встречному среди рабов и вольноотпущенников, он был усыновлен Гаем Цезарем, так как по чистой случайности так же, как и император, имел высокий рост и обладал свирепым, яростным взглядом. Хотя, вполне вероятно, что Гай Цезарь, неравнодушный к девочкам, был обманут матерью этого человека». На самом же деле отцом Нимфидия Сабина был, скорее, гладиатор, возможно, греко-восточного происхождения, как и его мать. Та была дочерью одного из главных императорских вольноотпущенников и швеи. Нимфидий Сабин, несмотря на низкое происхождение, становится-таки всадником. Конечно, у него никогда не было авторитета Тигеллина. Но при дворе, где он считается сторонником эллинизации, теократического абсолютизма и агона, он обладал некоторой властью. Правда, это ничуть не мешало ему ступить на путь предательства, как только он понял, что империя Нерона пошатнулась, а впоследствии нанести своему императору сокрушительный удар.