Збигнев Херберт - Варвар в саду

• Название: Варвар в саду
• Автор: Збигнев Херберт
• Издательство: Издательство Ивана Лимбаха
• Жанр: Публицистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-89059-056-1

Збигнев Херберт (1924–1988) — один из крупнейших польских поэтов второй половины XX века, драматург, эссеист. «Варвар в саду» — первая книга своеобразной трилогии, посвященной средиземноморской европейской культуре, увиденной глазами восточноевропейского интеллектуала. Книга переведена практически на все европейские языки, и критики сравнивали ее по эстетической и культурологической значимости с эссеистикой Хорхе Луиса Борхеса.

На русском языке проза Збигнева Херберта публикуется впервые.

---

Близится неминуемая расправа с графом Тулузским, поскольку крестоносцам ясно, что Раймунд VI — союзник сомнительный. Он делает все, чтобы спасти страну от войны, однако папский легат непреклонен. Монфор осаждает сердце страны, столицу Лангедока Тулузу, но в свой черед сам оказывается осажден в Кастельнодари. Под стенами этого города происходит кровопролитное, но ничего не решившее сражение.

Амбиции Монфора беспокоят папу до такой степени, что он даже на время приостанавливает крестовый поход и неожиданно жалует своему легату Арнауту Амаури титул герцога Нарбонского, что стало причиной многолетних раздоров этих двух людей, дотоле действовавших рука об руку.

Но тут в войну вступает арагонский король Педро II{169}, связанный с Лангедоком феодальными узами и к тому же свояк графа Тулузского, а также вождь крестового похода против мавров, которым он недавно нанес сокрушительное поражение под Лас Навас де Толосой. Уже неоднократно, правда без всякого результата, он пытался играть роль посредника в войне своих соседей с французами, а теперь, осененный славой победителя мавров, старается объяснить папе, что война против еретиков превратилась в варварское завоевание и колонизацию христианской страны.

Аргументы его не подействовали, и тогда Педро II с лучшими рыцарями Арагона и Каталонии в сентябре 1213 года перешел через Пиренеи и присоединился к Раймунду VI. Когда обе армии близ города Мюре готовились к сражению, соотношение рыцарей составляло 2000 к 900 не в пользу Монфора. На военном совете Раймунд VI предлагал дождаться атаки, после чего контратаковать и оттеснить противника в замок, где он вскоре вынужден будет капитулировать. Испанцам этот разумный план показался недостаточно живописным и рыцарственным. Тем временем Симон де Монфор с чисто наполеоновской стремительностью и удалью бросается на арагонцев, и обе армии схватываются в смертельном бою. «Грохот стоял, как будто высокий лес валился под ударами топоров». Педро II, тридцатидевятилетний могучий воин, силой не уступавший тигру, не руководил сражением, а находился в самом центре хаоса, какой являла собой средневековая битва. Он гибнет, и весть о смерти короля сеет панику в его армии. Внезапная атака Монфора с фланга обращает противника в бегство, в том числе и многочисленное войско графа Тулузского, которое даже не успело вступить в сражение. Лангедокская пехота, уже штурмовавшая Мюре, понесла большой урон; двадцать тысяч человек поглотила стремительная и глубокая Гаронна. А через полтора года Монфор, не потеряв ни одного воина, вступает в Рим катаров — Тулузу. Раймунд VI и его сын укрываются при дворе английского короля.

Монфор становится владыкой страны, которая больше, чем домен короля Франции. Судьба Лангедока кажется решенной окончательно и бесповоротно, однако на самом деле завоеватель владеет только той землей, что под ногами французских воинов.

16 июля умирает папа Иннокентий III, и при этом известии девятнадцатилетний Раймунд VII высаживается в Марселе, восторженно встреченный населением. Он немедленно осаждает Бокэр и вынуждает оборонявшего этот город брата Симона де Монфора капитулировать. Жители Тулузы возводят на улицах баррикады и изгоняют французов. Раймунд VI вместе с арагонцами переходит через Пиренеи и вступает в свою столицу, где люди приветствуют его со слезами радости на глазах. Монфор, впервые потерпевший поражение, безуспешно, несмотря на постоянно подходящие подкрепления, осаждает город. Побитый «лев крестовых походов» уже не тот, что был, и папский легат кардинал Бертран брюзжит, что великий воитель неожиданно стал бездеятельным и «лишь просит Бога, чтобы Тот ему даровал покой и после стольких страданий излечил смертью». На девятом месяце осады во время вылазки жителей Тулузы был ранен брат Симона Ги де Монфор. Полководец выбегает из шатра, где он слушал мессу, и тут камень, выпущенный из камнеметной машины защитников Тулузы, попадает «в стальной шлем графа, так что его глаза, мозг, зубы, лицо, челюсть разлетелись вдребезги, а сам он, мертвый, окровавленный и черный, рухнул наземь».

Monfort
es mort
es mort
es mort
viva Toloza
ciotat gloriosa
et poderosa
tornan lo paratge et l’onor![68] —

такой клич радости разнесся от Альп до самого океана.

Сын Симона де Монфора Амори лишь бледная тень отца. Еще дважды потерпев поражения, он отдает завоеванные земли королю Франции. 15 января 1224 года Амори де Монфор навсегда оставляет Каркасон, увозя с собой зашитое в бычью шкуру тело отца.

Так завершился первый акт трагедии; следующим стал поход Людовика VIII{170}, в который он отправился по наущению своей деятельной и амбициозной супруги Бланки Кастильской, делавшей все, чтобы не дать Раймунду VI договориться с папой. Новая экспедиция была для крестоносцев, несмотря на героическую оборону Авиньона, легкой военной прогулкой, однако их армия страдает от эпидемии, и на обратном пути умирает король Людовик VIII. Дело Монфора энергично продолжает новый королевский наместник в Каркасоне Юмбер де Божё, который отвоевывает утраченные крестоносцами замки и применяет новую тактику в борьбе с непокорившейся страной. «На рассвете, отслушав заутреню и позавтракав, — пишет историк Гильом де Пюилоран, — крестоносцы выступили, поставив в авангарде лучников… пока жители еще спали, они принялись уничтожать виноградники, расположенные рядом с городом; затем они переместились на окрестные поля, уничтожая все по дороге». Окрестности невзятой Тулузы и других городов превратились в пустыню. Продолжается война замков.

Наполеон Пейра в «Истории альбигойцев» определяет потери Юга за пятнадцать лет этой войны в миллион убитых. Другим исследователям цифра эта кажется завышенной, однако все соглашаются с тем, что страна была обескровлена. Хроники, как обычно, описывают смерть рыцарей и героев, но, следуя гомеровской традиции, равнодушно проходят мимо груд безымянных жертв.

Только перспективой окончательной гибели страны и смертельной усталостью можно объяснить то, что Раймунд VII, победитель Монфора, человек, не склонившийся перед королем Франции, в 1228 году подписывает в Мо договор, содержащий условия, какие обычно навязывают противнику, потерпевшему постыдное поражение. Суверен Лангедока не только принес присягу на верность Римской церкви и королю Франции, но и обязался бороться с ересью (особенно издевательским было обещание выплачивать по две марки серебра всякому, кто донесет на еретика). Было также постановлено разрушить стены Тулузы и тридцати других замков и передать королю большинство крепостей. Установлены были новые границы графства, причем от прежней территории осталась едва ли треть. Свою дочь Раймунд VII отдавал в жены брату Людовика IX{171} Альфонсу де Пуатье, а поскольку сына у графа Тулузского не было, это означало, что судьба Лангедока решена.

Торжественное скрепление договора присягой происходило в новопостроенном соборе Нотр-Дам в Великий четверг 1229 года. После победы над германским императором под Бувине{172} Капетинги{173} начали верить в свою миссию. Церемония во всех смыслах выглядела как унижение победителя Монфора и совершалась в присутствии молодого короля Людовика IX, королевы-матери, прелатов и народа Парижа. Легат Польши и Англии подвел Раймунда VII в одной рубахе и с веревкой на шее к ступеням алтаря, где его ждал кардинал-легат с розгой. «Горестно было смотреть, — пишет Гильом де Пюилоран, — как великого этого государя, который столь долго противостоял стольким народам, босого, в одной рубахе и штанах ведут прямиком к ступеням алтаря». Предание гласит, что граф, преклонив колени перед прелатом, разразился безумным смехом. Быть может, он вспомнил, как двадцать лет назад его отца вели под розгами к алтарю в Сен-Жиле. Когда он возвратился в Тулузу, там уже действовали комиссары короля и Церкви, вводя свое управление на землях, которые Раймунд VII утратил отнюдь не в сражении. Трубадур Сикар де Марвежольс горестно сетует:

Ai Toloza et Provensa
e la terra d’Argensa
Bezers et Carcasey
Quo vos vi quo vos vei[69].

* * *

Кардинал-легат Ромен де Сент-Анж, королевский советник и один из вдохновителей договора, подписанного в Мо, собрал в Тулузе Синод, которому предстояло заняться методами борьбы с альбигойцами. Были приняты сорок пять принципов выслеживания, допросов и наказания еретиков. Так родилась инквизиция, ставшая куда более эффективным оружием, чем мечи крестоносцев, а ее развитие и влияние в будущем на другие организации в значительной мере превосходит описываемые события.

Установления, принятые съездом в Тулузе, вполне достойны того, чтобы привести их хотя бы частично:

«В каждом приходе епископы назначают священника и трех мирян (или же больше, ежели возникнет необходимость) с безупречной репутацией, которые обязуются неутомимо и неусыпно выискивать живущих в приходе еретиков. Они будут тщательно обыскивать подозрительные дома, комнаты, подвалы и даже самые сокровенные тайники. Обнаружив еретиков или же лиц, оказывающих таковым поддержку, предоставляющих жилье либо опеку, они обязаны предпринять необходимые меры, дабы не допустить бегства подозреваемых, и одновременно как можно скорей оповестить епископа, сеньора или его представителя».