Александр Путятин - Огнем и мечом. Россия между «польским орлом» и «шведским львом». 1512-1634 гг.

• Название: Огнем и мечом. Россия между «польским орлом» и «шведским львом». 1512-1634 гг.
• Автор: Александр Путятин
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-2128-4

В книге «Огнем и мечом. Россия между “польским орлом” и “шведским львом”. 1512—1634 гг. Александр Путятин описывает события судьбоносного для нашей страны периода, который на века определил ее место в мировой истории.

Смоленские походы Василия III, Ливонская война Ивана Грозного, борьба русского народа против польско-литовских оккупантов во времена Смуты, неудачный поход Михаила Шеина — предстают перед читателями в форме единого вооруженного конфликта, длившегося более века великой войны, в которой Россия отстояла свою независимость и навсегда покончила с мечтами польско-литовского союза о гегемонии в Восточной Европе.

---

Король Стефан меж тем готовился к новой кампании. Он занял денег у германских князей: прусского герцога, саксонского и бранденбургского курфюрстов. На сейме, собранном в феврале 1581 года, делегаты согласились ввести дополнительные налоги на нужды армии. В этих условиях мирные переговоры не могли закончиться удачно. Стоило русской стороне пойти на какую-либо уступку, как Баторий выдвигал новые, еще более жесткие требования. Грозный понял, что остановить польского короля способно лишь крупное поражение. В войне явно наметился кризис, переломный момент. К этому времени у России «полыхали» уже все границы: от северо-запада, где продолжалось шведской наступление, и до юго-востока, где снова восстала Ногайская Орда. Однако самым сильным, последовательным и упорным из противников Москвы оставался Стефан Баторий. Необходимо было точно и своевременно определить направление его следующего удара. Ведь обе предыдущие кампании удавались полякам во многом из-за того, что король атаковал там, где его не ждали.

И тут случилось одно малоизвестное, но чрезвычайно важное событие. В мае 1581 года, перед самым возобновлением военных действий, в Речь Посполитую бежал царский стольник Давид Вельский. Это был не только родовитый, но и очень близкий к царю человек. Он имел обширные связи среди московской знати. Но что еще более важно, Вельского считали своим в стане «опричных выдвиженцев», поскольку он приходился родней самому Малюте Скуратову. Короче говоря, в руках Батория оказался один из самых информированных представителей Москвы.

Изменника хорошо приняли в Польше. Бывший стольник рассказал Баторию все, что знал о царе и его окружении, о состоянии русских войск и планах воевод. Кроме того, Вельский предложил королю свои услуги и рекомендовал срочно начать наступление. В этом он вел себя типично — так поступали многие русские перебежчики. Но вот детали — в них скрыто самое интересное! Для удара Вельский рекомендовал королю псковское направление. «Людей во Пскове нет и наряд вывезли, — говорил он Стефану, — сдадут тебе Псков тотчас»{37}. Следует заметить, что к этому времени среди королевского окружения еще не было единодушия в вопросе о месте главного удара. Многие советовали Баторию повернуть армию к Дерпту. Польская разведка докладывала, что из тамошних гарнизонов большую часть войск и пушек царь отправил в Псков.

Эти сведения, кстати сказать, полностью соответствовали действительности. Российское командование начало готовиться к обороне Пскова еще летом 1580 года. Именно в это время воевода Иван Шуйский получил в подчинение около семи тысяч детей боярских, стрельцов и казаков. Кроме этого в район Пскова царь направил несколько тысяч служилых татар. Они, вместе с частью детей боярских, должны были действовать против поляков вне крепости: громить идущие к королю подкрепления, нападать на заставы, затруднять доставку в осадный лагерь продовольствия и фуража.

Нацелившиеся на Псков войска Батория насчитывали, по разным данным, от 47 до 100 тысяч человек. Очевидно, первая цифра ближе к истине, если иметь в виду армию, непосредственно участвовавшую в штурме города. Вторая, скорее всего, обозначает общую численность отрядов, задействованных против России. Стоило всей этой махине сдвинуться с места, как Грозный нанес упреждающий контрудар. Отряды под командованием Дмитрия Хворостинина переправились через Днепр и принялись разорять окрестности Дубровны, Орши, Шклова и Могилева.

Баторий вынужден был принимать контрмеры. Пока польский король занимался Хворостининым, в Пскове царский наместник Шуйский заканчивал последние приготовления к обороне. По окрестным селам он разослал грамоты с приказом сжигать дома, запасы фуража и продовольствия, а самим прятаться в укрепленных городах. В результате пришедшие под Псков поляки вскоре будут вынуждены искать пропитание в 100—150 километрах от лагеря, часто попадя в лесные засады. Закончив подготовку к защите Пскова, русское командование разместило главные силы в районе Волока Ламского и Зубцова. В случае необходимости эти полки можно было использовать не только против армии Батория, но и для обороны Москвы от ударов с юго-востока.

Наместник Пскова князь Иван Шуйский не зря считался мастером обороны. Подготовительные мероприятия были выполнены идеально. Всех воевод и голов он заранее «расписал» по стенам и башням. Артиллерийские орудия и пищали установили по местам исходя из того, что главным оперативным направлением будет юго-восточное, где к городу примыкало большое поле. Именно там, на стене Большого города между реками Великой и Псковой, русские розмыслы поставили две «большие» пушки: «Барса» и «Тряскотуху». Причем настроили их так, чтобы эти орудия могли посылать ядра за версту и дальше. Для поляков подобная дальнобойность вскоре станет одним из самых неприятных сюрпризов.

Надо сказать, Псковская крепость хорошо подходила на роль цитадели, у стен которой решается судьба великой страны. Врага ждал тройной пояс мощных каменных стен: Большого, Среднего и Давмонтова города. Высота их местами доходила до девяти метров, толщина кирпичной кладки — до пяти. А в самом центре Пскова на 17 метров над уровнем реки возвышался его последний рубеж — укрепления Крома[30].

Стена Большого города, перед которой будут разворачиваться главные события псковской обороны, простиралась почти на 10 километров, имела 37 башен и 48 ворот. Русское командование заранее сосредоточило в Пскове большие запасы военного снаряжения и продовольствия. Чтобы сплотить защитников города, Иван Петрович Шуйский еще на подготовительном этапе привлек к оборонным мероприятиям всех, способных носить оружие.

ГЛАВА 9. ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА ПСКОВА. ЯМ-ЗАПОЛЬСКИЙ ДОГОВОР 1582 ГОДА

18 августа 1581 года в ближних окрестностях Пскова у реки Черехи появились польские отряды. Русские воеводы тут же пошли на вылазку и отогнали противника на несколько верст. Таким образом, с первого дня оборона Пскова носила активный характер. Ратники Шуйского не только защищали стены, при малейшей возможности они сами атаковали врага.

Активность обороняющихся заставила Батория отозвать к Пскову отряды, распущенные в дальние рейды. Именно тогда его конные сотни прекратили прощупывать окрестности Ржева и Старицы и вернулись к своему королю. По иронии судьбы в это время в Старице находился сам Грозный, да еще и с семьей. Отослав жену с младшим сыном прочь, царь начал спешно готовить крепость к обороне. В распоряжении Ивана IV было в тот момент не более семи сотен дворян и стрельцов. Однако королевские ратники, к счастью для малочисленного гарнизона, отступили без боя.

26 августа основные силы польской армии во главе с Баторием подошли к стенам Пскова. Король выбрал место для стана неподалеку от города, у погоста Любятова на Московской дороге. А дальше, как рассказывает летописец в «Повести о прихождении Стефана Батория на град Псков», «государевы же бояре и воеводы не велели стрелять по шатрам днем, но все орудия для этого велели днем приготовить. Когда же были поставлены многие шатры и наступила ночь, приблизительно часу в третьем, повелели ударить по ним из больших орудий. Наутро же не увидели ни одного шатра, и, как рассказывали языки, многие знатные паны были тут убиты»{38}. Надо сказать, что ночной артналет не был в те времена обычным делом. Во всяком случае, король подобного сюрприза явно не ждал. Его удивила не только точность, но и дальнобойность русских орудий, ведь шатры ставили на расстоянии, которое считалось недоступным для огня артиллерии.

Чтобы обезопасить свои войска от подобных сюрпризов, Баторий велел перенести лагерь к реке Черехе, что в пяти километрах от Пскова. 1 сентября королевские ратники приступили к земляным работам, чтобы безопасно подобраться к Пскову и установить осадные орудия. Как гласит все та же «Повесть о прихождении Стефана…», поляки «…начали копать большие траншеи от своих станов по большой Смоленской дороге к Великим воротам и к церкви Алексея, человека божия, и также от нее к городу — к Великим, Свиным и Покровским воротам. И выкопали за три дня пять больших длинных траншей. А в тех траншеях, как впоследствии подсчитали ходившие туда, выкопаны в земле большие землянки, как целые дома, и даже с печками, сто тридцать две большие избы и девятьсот четыре меньшие. В больших тех землянках расположились ротмистры и сотники, в меньших устроились жить гайдуки. И так, окопавшись землею, хитрым таким способом совсем приблизились к городу, так что между ними и городской стеной был только один городской ров. Злоумышленно и очень хитро они приблизились к городу, копая и роя землю, как кроты; из земли, которую выкапывали из траншей, они насыпали огромные горы со стороны города, чтобы с городской стены не было видно их передвижения. В насыпных земляных валах провертели бесчисленные окна, предназначенные для стрельбы во время взятия города и вылазок из города против них»{39}.