Лия Лозинская - Во главе двух академий

• Название: Во главе двух академий
• Автор: Лия Лозинская
• Издательство: Наука
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1978

Эта книга — рассказ о замечательной русской женщине Екатерине Романовне Дашковой. С 1783 по 1794 г. она была директором Академии наук и президентом Российской академии, объединявшей тогда крупнейшие литературные силы страны. Поразительно разнообразны были дарования Дашковой. Она писала стихи, сочиняла музыку, была знатоком искусства, незаурядным филологом, редактировала журнал, переводила. Характерна для своего времени и человеческая судьба Дашковой. Личность сильная, с деятельным характером и независимыми суждениями, она не смогла приспособиться к миру придворного угодничества и часть своей жизни провела в изгнании.

Л. Я. Лозинская — кандидат филологических наук, занимается проблемами культуры XVIII в., автор книги о Шиллере, вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» (М., 1961), и ряда статей.

---

На «вверенном ей Парнасе» Дашкова распоряжалась страстно, увлеченно и деловито.

Ведь ей принадлежала идея организации Российской академии, она создала устав этого учреждения, сыгравшего в истории русской словесности немаловажную роль.

Если Петербургская академия объединяла в основном представителей точных наук, то Российская академия была задумана как центр наук гуманитарных. (Впоследствии оба эти научные учреждения объединились: Российская академия влилась в Академию наук — в 1841 г. она была преобразована во второе отделение Академии наук, затем в Отделение русского языка и словесности.)

Российской академии «надлежало возвеличить российское слово, собрать оное в единый состав, показать его пространство, обилие и красоту, поставить ему непреложные правила, явить краткость и знаменательность его изречений и изыскать глубочайшую его древность», — пишет один из ее постоянных сотрудников, первый непременный секретарь Российской академии Иван Иванович Лепехин, помощник и бессменный заместитель Е. Р. Дашковой.[98]

В 7-й части «Собеседника любителей российского слова» (журнал издавался частями, а не номерами, сроки выхода этих частей бывали довольно неопределенны) мы находим статью, чрезвычайно характерную для взглядов Дашковой — в ней чувствуется влияние Ломоносова.

«Российский язык красотою, изобилием, важностью и разнообразными родами мер в стихотворстве, каких нет в других, превосходит многие европейские языки, а потому и сожалительно, что россияне, пренебрегая столь сильный и выразительный язык, ревностно домогаются говорить или писать несовершенно, языком весьма низким для твердости нашего духа и обильных чувствований сердца. В столичных городах дамы стыдятся в больших собраниях говорить по-российски, а писать редкие умеют… До какого бы цветущего состояния довели россияне свою литературу, если бы познали цену языка своего!..»[99]

Полна патриотического воодушевления, оптимизма и деловой энергии «Речь, говоренная при открытии императорской Российской академии октября 21 дня 1783 г. председателем сей Академии княгинею Екатериною Романовною Дашкавою, ее императорского величества статс-дамою, императорской Академии наук директором, ордена святой Екатерины кавалером, стокгольмской королевской Академии наук и Санкт-петербургского вольного экономического общества членом».

Вот она — с некоторыми сокращениями. Характерный документ своего времени, эта речь, как и все, к чему прикасается Дашкова, несет на себе явственный отпечаток ее личности, хоть и не «по-дашковски» витиевата.

Как всегда, когда ей предстояло публично говорить, Екатерина Романовна страшно разволновалась, «вплоть до спазм», потом овладела собой и взошла на кафедру.

«Государи мои!

Новый знак попечительного о нашем просвещении промысла всеавгустейшей нашей монархини — вина настоящего нашего собрания. Содетельница толиких наших благ дает ныне новое, отличное, покровительство и российскому слову, толь многих языков повелителю… Вам известны обширность и богатства языка нашего; на нем сильное красноречие Цицероново, убедительная сладость Демосфенова, великолепная Виргилиева важность, Овидиево приятное витийство и гремящая Пиндара лира не теряют своего достоинства; тончайшие философические воображения, многоразличные семейственные свойства и перемены имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи; однако при всех сих преимуществах недоставало языку нашему предписанных правил постоянного определения речениям и непременного словам знаменования. Отсюда происходили разнообразность, в сопряжении слов несвойственные, или паче обезображивающие язык наш речения, заимствуемые от языков иностранных; учреждением сей императорской Российской академии предоставлено усовершить и возвеличить Слово наше…

Многоразличные древности, рассыпанные в пространствах отечества нашего, обильные летописи, дражайшие памятники деяний праотцев наших, каковыми немногие из существующих ныне европейских народов поистине хвалиться могут, представляют упражнениям нашим обширное поле…

Знаменитые деяния предков наших, а наипаче славный век Екатерины II, явят нам предметы к произведениям, достойным громкого нашего века; сие равномерно, как и сочинение грамматики и словаря, да будут первым нашим упражнением…

Позвольте мне, государи мои, быть благонадежной, что вы не сомневаетесь в истинном моем признании той чести, кою я, по благоволению монаршему, имею с вами в сем полезном для отечества учреждении сотовариществовать. Будьте уверены, что я всегда гореть буду беспредельным усердием, истекающим из любви моей к любезному отечеству, ко всему тому, что всему нашему обществу полезно быть может, и что неусыпною прилежностию буду стараться заменить недостатки моих способностей… Я не имела в виду и не надеялась на себя, не льстилась такое полезное и славное учреждение быть в состоянии основать; в помощи ж вашей надежду свою полагаю и тем самым желаю искреннее свое к вам почтение засвидетельствовать».[100]

Итак, Дашкова называет главную цель этого «полезного для отечества учреждения» — составление русской грамматики и словаря русского языка. Она указывает в своей речи, что академики должны также заниматься изучением памятников отечественной истории и увековечить в произведениях знаменитые события как минувшего, так и настоящего времени.

Почти все члены Российской академии избирались по непосредственной рекомендации президента.

Дашковой удается объединить вокруг этого молодого учреждения весь цвет тогдашней русской интеллигенции: писателей, образованных духовных лиц, государственных деятелей. Членами Российской академии были ученые — С. Я. Румовский, А. П. Протасов, С. К. Котельников, писатели — Д. И. Фонвизин, Г. Р. Державин, М. М. Херасков, Я. Б. Княжнин. (В XIX столетии членами Российской академии станут И. А. Крылов, П. А. Вяземский, В. А. Жуковский, А. С. Пушкин…)

Более 11 лет Дашкова прилагала всю свою кипучую энергию к тому, чтобы «российское слово вычищалось и процветало».

Из 364 заседаний Российской академии, падающих на годы, когда Дашкова была президентом, две трети прошли под ее личным председательством.

В Петербургской академии наук проявлялись административные таланты Е. Р. Дашковой, в Российской академии раскрылись ее творческие дарования.

Здесь она не только организатор, но и душа всех начинаний. Она принимает деятельное участие в составлении и издании «Словаря Академии Российской, производным порядком расположенного» — этот словарь, как известно, высоко ценил Пушкин.

То был для своего времени труд действительно выдающийся. Существенно, что в словарь входили научные и технические термины, которыми обогатили язык Ломоносов и ученые его школы; сочинения Ломоносова были одним из основных источников словаря.

Для этого первого толкового словаря русского языка Дашкова собирает слова на буквы «ц», «ш», «щ», дополняет собранное на многие другие буквы и объясняет ряд понятий, имеющих, как она выражается, «отношение к нравственности, политике и управлению государством».

«Просвещенная часть общества отдавала мне справедливость и сознавала, что учреждение русской академии и быстрота, с которой двигалось составление первого у нас словаря, стояла в зависимости от моего патриотизма и моей энергии. Но придворная партия находила, что словарь, расположенный в словопроизводном порядке, очень неудобен…» («придворная партия», которую Дашкова справедливо противопоставляет просвещенной части общества, была занята изъявлением восторгов по поводу словаря, который в пику Дашковой затеяла сама императрица).

Когда Дашковой давно уже не было на свете, в январе 1836 г. состоялось очередное заседание Российской академии. Отчет об этом заседании оставил нам А. С. Пушкин. Непосредственно с нашей темой связана высокая оценка в этой статье деятельности Российской академии и академического словаря.

«…Екатерина II основала Российскую академию в 1783 году и повелела княгине Дашковой быть председателем оной.

Екатерина, стремившаяся во всем установить закон и незыблемый порядок, хотела дать уложение и русскому языку. Академия, повинуясь ее наказу, тотчас приступила к составлению словаря. Императрица приняла в нем участие не только словом, но и делом. Часто осведомлялась она об успехе начатого труда и, несколько раз слыша, что словарь доведен до буквы Н, сказала однажды с видом некоторого нетерпения: все Наш да Наш! когда же вы мне скажете: Ваш? Академия удвоила старание. Через несколько времени на вопрос императрицын: что словарь? отвечали ей, что Академия дошла до буквы П. Императрица улыбнулась и заметила, что Академии пора было бы Покой оставить.