Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга1.

• Название: Sindroma unicuma. Книга1.
• Автор: Блэки Хол
• Жанр: Фэнтези

---

Естественно, танец с профессором не прошел впустую. Едва музыка стихла, и Альрик проводил меня к фуршетному столу, как к мужчине бросилась орава девиц в сверкающих и переливающихся платьях. Меня оттолкнули в сторону и наступили каблуком на ногу. Наверняка специально, чтобы в моем лице стало одной конкуренткой меньше. Подумаешь! Не очень-то и хотелось.

Заиграла следующая мелодия, и солист запел романтичную песню. Альрик обречен, - подумала я, наблюдая, как на нем повисла незнакомая девушка в золотистом одеянии.

На другом конце зала мелькнула русая макушка Пети. Подхватив заждавшуюся меня песочную корзиночку, я собралась пойти к нему, как вдруг с другой стороны стола остановилась ярко накрашенная девица в темно-бардовом платье с глубоким декольте. Сузив глаза, она хищно следила за моими движениями, судорожно прихлебывая большими глотками янтарную жидкость из граненого бокала.

- Везет же некоторым дурындам, - сказала она и вдруг с силой грохнула бокал об пол. На нее стали оборачиваться любопытствующие.

Девица наклонилась и, разорвав платье от подола и до ягодиц, пьяно шатаясь, полезла на стол, роняя с него расставленные фужеры, блюда, тарелки и графины с напитками. Звон бьющейся и гремящей посуды привлек еще большее число зрителей.

Наконец она взобралась на стол.

-Эхма! - крикнула и топнула ногой. Феерично, ничего не скажешь. Я отодвинулась в сторону, пропуская зрителей, которые начали слетаться на халявное представление, словно мухи на мед. Кто-то громко засвистел, и девица, эротично извиваясь под музыку, принялась самым натуральным образом устраивать стриптиз, задирая платье и оголяя различные части тела. Под дружный свист и поощряющие аплодисменты, окруженная плотным кольцом зрителей, танцорша искусно виляла попой, томно вздыхая в голос.

Я сообразила, что настал подходящий момент, чтобы незаметно уйти с мероприятия под названием "счастливый Новый год", и поэтому не видела, как упирающуюся стриптизершу тщетно пыталась стащить со стола охрана. В ответ девица визжала ультразвуком, нехорошо ругалась, кидалась фруктами в преподавателей и устроила погром, заснятый многочисленными зрителями бесплатного шоу. Ликвидировать безобразие удалось, благодаря мощнейшим заклинаниям обездвиживания и кляпозатыкания. А последствия безобразия целую неделю потом оттирали вручную наиболее активные свистуны и болельщики стриптизерши.

До полуночи оставалось двадцать минут. Встречу новый год там, где меня ждут - на чердаке. Забрав куртку (раздевалка работала по такому случаю), я залезла в люк, отбросив неподъемную крышку. Пройдя к окну, выглянула наружу, вдохнув влажный прохладный воздух, и запоздало почувствовала, что нахожусь не одна в холодном помещении.

Света, даваемого заоконной праздничной иллюминацией, хватило, чтобы разглядеть в углу парня. Он сидел на полу, подтянув к себе колени и обняв их руками.

Я не испугалась. В праздничную ночь не пугаются, тем более в институте. Немножко разочаровалась тем, что считала уединенное место своим, а оказывается, оно пользовалось популярностью.

- Не бойся, - сказал тихо парень.

- Я и не боюсь. - Подошла и села рядом. - Почему ты не на вечере?

Он усмехнулся:

- Нам нельзя.

- Кому "вам"? Вместо ответа парень выставил руку в полоску бледного света. По желтому рукаву я догадалась, что передо мной горнист. Еще один!

Приглядевшись внимательнее, определила, что незнакомец красив: черноволос, с четко проведенными бровями и густыми бархатными ресницами. Да ведь это горнист, по которому страдала Аффа! Хорош чертяка. Не зря соседка запала на него.

- Я не съем, - тихо повторил парень.

Вместо ответа я достала из сумки стопку бутербродов в салфетке, спертых с фуршетного стола. Отдала их горнисту, а себе оставила один, с ветчиной и салатным листиком.

- С наступающим.

- Спасибо, - не стал отказываться парень. - Тебя тоже. А почему ты здесь?

- А-а, - махнула я рукой. - Скучно.

Хотя какое там скучно. Там, наверное, веселье в разгаре. Толпы стриптизерш угробляют острыми шпильками новые скатерти-самобранки.

Мы ели и смотрели в окно, за которым расцветали залпы далеких предновогодних салютов.

- Красиво, - сказал парень. - Каждый год красиво.

Ничего себе! Значит, он всю жизнь встречает новый год в одиночестве на чердаке? Об этом я не преминула спросить. Черноглазый красавчик негромко рассмеялся.

- Всего лишь третий.

- Моя подруга очень хочет с тобой познакомиться. Вы случайно столкнулись два года назад.

- Вряд ли получится, - сказал он. - Через неделю я уезжаю домой.

"Домой" - короткое и болезненное для меня слово. Парень скоро уедет туда, где его ждут и где по нему скучали несколько долгих лет.

- Жаль. А где ты живешь?

- На западном побережье.

- На западном? - переспросила я удивленно.

- Да, - ответил горнист. - Значит, ты наслышана о наших местах?

- Не так, чтобы уж очень, - ответила как можно равнодушнее.

Кто не знает о западном побережье? Вернее, толком никто не знает, но слухи помогают.

Западное побережье. Изолировано от мира двойным забором колючей проволоки и шестью метрами вспаханной полосы, военными патрулями вдоль границы и собаками вроде Монтеморта, рыскающими в узком пространстве проволочной преграды и обученными разрывать любые движущиеся объекты. Каторга. Край света. Мир мятежников, побежденных в войне полувековой давности, и прочего преступного сброда в довесок.

Отец, называя меня бестолочью, неудачницей или обузой, неизменно добавлял эпитет "каторжанская", подразумевая, что падать ниже некуда, итак нахожусь на дне по шею в г*вне.

Сидящий рядом парень не походил на отпетого уголовника, более того, имел утомленный и уставший вид.

Вдалеке бабахнул салют, и в небе расцвел гигантский малиновый шар, распавшийся на тысячи маленьких фонариков, разлетевшихся в разные стороны. Новый год вступил свои права.

- Поздравляю, - сказала парню.

- И я тебя.

Встав, подошла к окну. Погода определенно менялась. Ветер крепчал, прогоняя ненароком забредшее потепление.

- Завтра похолодает, - определила я. - Зима наконец-то очнулась. Хочешь посмотреть?

- Н-не могу, - сдавленно ответил горнист. - Лучше расскажи, что видишь.

И я рассказала. О прояснившемся черном небе, на беззвездном полотнище которого вспыхивали и гасли красочные батареи салютов, о доносившихся издалека восторженных криках, о гудках машин, приветствовавших первые минуты нового года.

- Здорово, - сказал парень из угла. - Посиди со мной.

Вернувшись, я села рядом. Начав подмерзать, придвинулась к нему поплотнее. Он поднял руку, чтобы обнять, и глухо застонал.

- Что случилось? Ты болен? Ранен? Нужно позвать врача!

- Врач не поможет, - пояснил парень. - Ничего страшного, привычное дело.

Я взяла его за плечо и отстранила от стены. На желтой униформе расплылись три темных круга с быстро проступающими сложными символами.

- Что это? - ахнула.

- Не бойся, - он с отчаянием схватил меня за руку. - Не уходи. Сейчас пройдет. Боль уже проходит.

- Надо позвать врача, - направилась я к люку.

- Нет! - вскрикнул горнист. Дернулся, попытавшись встать, и покачнулся. - Мне нельзя здесь находиться. Будет только хуже.

Помявшись, я вернулась обратно и помогла ему осторожно прислониться к стене.

- Эва.

- Марат, - представился он и с трудом, несмотря на боль, обнял меня.

- Что это? На спине? Почему не заживает? - засыпала его беспокойными вопросами.

- Со временем затянется, - сказал парень. - Главное, я еду домой!

В его голосе прозвучали такое торжество и такая радость от предстоящей поездки, что и мне проблемы в виде кровоточащих ран показались второстепенными и незначительными.

- Может, забинтовать? У меня в общаге есть вата и бинты. Я мигом - туда и обратно.

- Не надо, - ответил Марат. - Спасибо, но не поможет.

- Как же поедешь домой? Близкие знают, то ты здесь?

- Конечно. Они ждут меня. Мой долг уплачен.

При упоминании о долгах я вздрогнула. Взяла ладонь Марата в свои руки. Его пальцы были холодными как сосульки.

- Пойдем вниз, а? Ты уже замерз.

- Иди. Я попозже.

Держи карман шире. Уйду, а парень истечет кровью и замерзнет на моем любимом чердаке.

- Только вместе.

- А ты настырная, - бледная улыбка осветила лицо Марата.

Из-под рукава его солнечной униформы выглянула темная полоска. Отодвинув желтую ткань, я увидела на запястье тонкий браслет. Каждое звено ажурного украшения представляло собой решетчатое переплетение витых прутиков.

- Откуда он у тебя? - спросила у парня с замиранием сердца.

Марат надвинул рукав и осторожно вытянул пальцы из моей ладони.

- Это единственное, что мне разрешили взять из дома, - пояснил неохотно. - С ним приехал сюда и с ним вернусь обратно. Знакомый узор?

Я отрицательно помотала головой и сглотнула.