Александр Бушков - Тень над короной Франции

• Название: Тень над короной Франции
• Автор: Александр Бушков
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-373-03048-9

Не секрет, что в «Трех мушкетерах» А. Дюма исказил настоящую историю Франции. Александр Бушков перепроверил все факты и описал жизнь мушкетера, опираясь на реальные исторические события времен правления Людовика XIII.

Книга также выходила под названием «Д'Артаньян, Гвардеец Кардинала».

Интрига нового прочтения всемирно известного романа Александра Дюма — уже в самом названии.

Кто бы мог представить, что Атос, Портос и Арамис — коварные интриганы, а д'Артаньян — хитроумный идальго, распутывающий интриги?… — Конечно же, Александр Бушков!

---

— Мы их привели? — воскликнул он. — Одного, согласен, я и в самом деле прихватил с собой, но второй, этот самый, служил здесь…

— Господи боже мой, д'Артаньян, да что вы такое говорите? — вскричала герцогиня с невероятно изумленным лицом. — Кто это здесь служил? Я не видела ни одного из этих двух ублюдков, до того как вы их притащили ко мне в дом…

— Боюсь, я вынужден буду подтвердить слова дамы, — вежливо сообщил герцог Орлеанский. — Уж не посетуйте, что мне пришлось убить обоих, но…

— Обоих? — вырвалось у д'Артаньяна.

— Боже мой, ну конечно! — обаятельно улыбнулся герцог. Взял у Винтера разряженный пистолет и, небрежно им помахивая, продолжал: — Разумеется, когда они стали угрожать смиренной хозяйке дома и моему другу, эти неведомо откуда взявшиеся и непонятно зачем приведенные злодеи, я был вынужден убить обоих. Что, без сомнения, подтвердят как герцогиня, так и лорд Винтер…

Он безмятежно улыбался во весь рот — брат короля, сын Франции, наследный принц, неподвластный любому суду королевства по отдельности и всем вместе взятым… Почти не владея собой, д'Артаньян выкрикнул:

— Ловко придумано, черт побери! Почему бы вам заодно не убить и меня? — он сделал приглашающие жесты обеими руками перед грудью. — Ну-ка, смелее! Вы же ничем не рискуете, принц, с тем же успехом вы можете проткнуть и захудалого беарнского дворянина! И останетесь с этими людьми… которые, да будет вам известно, готовы были реализовать в заговоре кое-какие свои планы…

Надо сказать, он не собирался умирать, как бык на бойне, — и, крича все это в лицо герцогу Орлеанскому, все же готов был при малейшей угрозе для жизни отскочить подальше. Однако герцог не двинулся с места. Он произнес с неподражаемой беспечностью:

— Ах, господин д'Артаньян, охота вам держать в памяти подробности провалившихся шалостей… Политика — дело тонкое. Сегодня она одна, а завтра — совершенно другая… Наша милая Мари — неисправимая фантазерка, и не стоит на нее сердиться, когда она строит прожекты, словно кружева плетет…

— Убирайтесь, вы трое! — вскрикнула герцогиня. — слышите?

Д'Артаньян и сам понимал, что здесь им делать более нечего. Свидетели были мертвы, и нет в королевстве силы, способной привлечь к ответу этого невозмутимого принца, похоже, единственного из двоих братьев, кому в полной мере передались коварство и решимость Марии Медичи…

— Пойдемте, господа, — произнес он удрученно. — Нам здесь больше нечего делать…

Они вышли в прихожую, и тут д'Артаньяна, шагавшего последним, тронул за локоть бесшумно догнавший их герцог:

— Могу ли я задержать вас на несколько слов, шевалье? Эти господа могут подождать на улице. Впрочем, если вы боитесь…

— С чего вы взяли? — надменно вздернул подбородок д'Артаньян. — я — вас? Предпоследний раз, когда мы виделись…

— Сударь, — как ни в чем не бывало произнес герцог, закрывая дверь за Каюзаком и де Вардом. — Не стоит напоминать людям о минутах слабости, какие способны настичь каждого из нас… Так вот, я хотел бы вам сказать, что нисколечко не сержусь на вас.

— В самом деле? — недоверчиво покосился на него д'Артаньян.

— Могу вам дать честное слово. Разумеется, вы заставили меня пережить несколько неприятных минут…

— Да? — усмехнулся д'Артаньян. — Между прочим, я еще и спас вам жизнь, да будет вам известно. Не могу привести подробностей и назвать имена, но, поверьте…

— О, я охотно верю… — небрежно взмахнул рукой принц. — Вне всякого сомнения, наша проказница Мари… быть может, вкупе с моим английским другом… придумала какие-то свои планы, решительно изменявшие ход бесславно закончившегося предприятия. Ну и что? Повашему, я теперь должен смертельно на них обидеться?

— Но ведь…

— Боже мой, как вы еще молоды… — свысока произнес принц, если и старше д'Артаньяна по возрасту, то буквально на несколько месяцев, не более. — Те чувства, которые я, по вашему представлению, должен питать, — месть, злость и что-то вроде, да? — подходят разве что буржуа и прочему простонародью, лишенному всякого понятия о высокой политике. Политика, дорогой д'Артаньян, — штука причудливая и руководствуется своими собственными правилами, ничего общего не имеющими с примитивными чувствами быдла. Что бы там ни было в прошлом, сейчас мы с моими друзьями — вновь союзники, объединенные общими целями, а это перевешивает все остальное… Вы знаете, вы меня заинтересовали. Я вас не понимаю, а это всегда меня раздражало — когда что-то остается непонятным… Ну какого черта вы в споре двух братьев встали на сторону слабого?

Вы ведь не станете отрицать, что из нас двоих наиболее слаб, никчемен и бесцветен как раз другой… Можете не отвечать, я понимаю, есть вещи, в которых вы никогда не признаетесь вслух, но ваше лицо отражает ход ваших мыслей… Вы сами знаете, что я прав. Этот никчемный болванчик, все преимущество которого в том, что он родился раньше… Вам не унизительно служить такому? О, только не вспоминайте вновь кардинала Ришелье. Вот это — сильная личность, согласен. Но он — министр, и не более того. Он подвержен не только королевским капризам, но и вполне естественным угрозам, ничего общего не имеющим с заговорами, — хворь, несчастный случай, падение с коня… Такое даже с королями случалось. А он к тому же собирается на войну в Ла-Рошель, где будет довольно опасно… Давайте исключим из наших расчетов кардинала. Сосредоточимся на двух известных вам братьях. Ну какого черта вы стоите на стороне слабого?

— Я стою на стороне порядка, ваше высочество, — сказал д'Артаньян. — А это совсем другое.

— Что это за порядок, если он защищает слабых и никчемных? Сила в том и состоит, чтобы самому устанавливать для этой жизни свои порядки…

— Боюсь, здесь мы с вами, принц, решительно не сходимся, — ответил д'Артаньян мрачно.

— Черт вас раздери, но вы же сильный человек, это несомненно! Сильные люди должны держаться вместе! Что такого вам в состоянии дать кардинал? О моем братце я и не говорю, самое большее, на что он способен, — это со вздохом вынуть из кармана пару десятков пистолей… — есть еще вещи, которые не имеют отношения к материальным благам, ваше высочество, — ответил д'Артаньян почтительно, но твердо. — Право же, есть…

— Да бросьте! Наш мир насквозь материален, а все его населяющие — насквозь порочны, исходя из этого и следует жить…

— Вот уж не ожидал в лице вашего высочества встретить приверженца янсенизма… [16] — усмехнулся гасконец.

— Да бросьте вы, какой там янсенизм… Не стройте из себя святошу! Послушайте, д'Артаньян, присоединяйтесь ко мне. Мне нужны именно такие люди — которые не умеют предавать.

— Но если я перейду на вашу сторону, я тем самым кое-кого как раз и предам…

— Тьфу ты! — в сердцах сказал герцог Орлеанский. — Да ничего подобного! Вы просто выберете правильную сторону, вот и все.

Д'Артаньян решительно сказал:

— Давайте прекратим этот разговор, ваше высочество. Вы меня ни за что не переубедите, так что не тратьте зря время…

— Дурачина! Вас же убьют! Они там… — он показал пальцем себе за спину, в глубину дома, — они там пышут злобой. Мари умна и коварна, как сто чертей, но она все-таки женщина, и ей никогда не овладеть в полной мере принципами высокой политики, требующей отказаться от лишних эмоций… Я — другое дело. Я вам давно все простил и забыл о многом…

— Это делает честь вашему высочеству… Разрешите откланяться?

— Не валяйте дурака! Вас убьют…

— Пусть попробуют. У меня тоже есть шпага.

— Да кто сказал, что они будут драться открыто? Шпагами?

— Будем надеяться на гасконское везенье, — и с этими словами д'Артаньян, раскланявшись, вышел.

— Ну слава богу! — облегченно вздохнул Каюзак, увидев, как он спускается по ступенькам в тяжелом раздумье. — я уж хотел выломать дверь, мало ли что…

— Говоря по чести, я был готов к нему присоединиться, — сказал де Вард хмуро. — Когда имеешь дело с герцогом Орлеанским… Чего он от вас хотел?

— О, совершеннейших пустяков, — сказал д'Артаньян со вздохом. — Чтобы я предал всех и вся, перейдя к нему на службу. Эти знатные господа порой бывают удивительно тупы, никак им не втолкуешь, что остальной мир вовсе не обязан разделять их мнение… Ну что же, мы, кажется, проиграли, господа? Наши свидетели мертвы, у нас нет никаких доказательств…

— Проигранное сражение еще не означает проигранной войны, — сказал Каюзак.

— Согласен, — кивнул де Вард. — Каюзак, хоть и не светоч мысли, иногда выражается метко и умно. Беда только, что конца войны на горизонте что-то не видно…

Глава вторая В Лондон, господа, в Лондон!

— Прекрасно, — сказал кардинал Ришелье с наигранным бесстрастием. — Просто великолепно. Вы ворвались в тот злокозненный дом, словно великие античные герои… Я не называю имен этих героев, поскольку подозреваю, что для кое-кого из вас они останутся пустым звуком ввиду досадных пробелов в образовании… Но все равно, вы храбрецы, господа гвардейцы! Мои поздравления! Вот если бы только к вашей храбрости добавить толику здравого рассудка и сообразительности… Помилуйте, ну кто же врывается в дом, когда совершенно неизвестно, на какие сюрпризы можно наткнуться внутри и что за люди в доме находятся?!