Геннадий Тищенко - Взгляд извне

• Название: Взгляд извне
• Автор: Геннадий Тищенко
• Издательство: http://www.tishchenko.ru/rus/story.htm
• Жанр: Научная Фантастика

Прогресс... Что он несет человечеству? Как мы, люди, распорядимся его достижениями? Кто-то добыл огонь и развел очаг, а кто-то - сжег жильё недруга... Кто-то из первого железа выковал серп, а кто-то - боевой меч... Кто-то занялся проблемой клонирования человека... А кто и как распорядится плодами его исследований? И к чему это может привести? 

В очередном произведении из серии «Цена бессмертия», её автор Геннадия Тищенко показывает как это может отобразится на судьбе целой цивилизации.

В качестве иллюстраций использованы фрагменты комикса «Звездный мир», предоставленные автором — писателем, художником, кинорежиссером Геннадием Тищенко.

---

Не могу не вспомнить о том, что в «Странном Доме» я встречал и Льва Николаевича. Без бороды, правда. И более молодого, чем мы привыкли видеть на портретах Репина, Крамского, или какие там еще художники его малевали?.. Пардон, писали маслом. Еще раз извиняюсь за языковой сумбур, но напоминаю: у меня такая каша в голове, что я часто выражаюсь в несвойственной мне, истинному, манере. Чаще всего я сбиваюсь на жаргон тинейджеров из конца двадцатого века. Годы юности — лучшие в жизни любого человека. Посему и язык, коим индивидуум изъяснялся в юности, остается с ним навсегда. Вместе с тем, через меня пропустили море мнемограмм! Особенно мнемограмм из середины и начала двадцатого века! И хотя, после каждого сеанса мозги мне «промывали», кое-что в них все-таки застревало. Посему, извините покорно, за архаизмы, порой внедряющиеся в текст.

Кстати, Лев Николаич в новом воплощении был вовсе не писателем, и даже не офицером. Он был Кутюрье. Именно так, — с большой буквы! Недаром в моем мире, в младые годы он слыл комильфо, зело любившим с дамами общаться! А уж у прославленного Кутюрье такого общения, сами понимаете, — выше крыши!

Впрочем, что это я все о господах из далёкого прошлого? Иногда нас с Белкой сводили и с выходцами из века двадцать первого. И надо признать: общаться с ними было ничуть не легче, чем с каким-нибудь Джугашвили-Сталиным, или Ульяновым-Лениным. Порой мне было трудно определить, что в проводимых со мной экспериментах было явью, а что — виртуальной реальностью, созданной в мнемографе (или в моих мозгах?) виртуозами психографики. Иногда даже закрадывалась мысль, а что если я вовсе не являюсь Димой Еремкиным?! Вдруг я, в действительности, какой-нибудь Билл Гейтс, появившийся и выросший в иных, так сказать, условиях. А моя Белка на самом деле — остановленный в росте (то есть на стадии юной девушки) клон какой-нибудь Маты Хари. Впрочем, Белка, с ее феминистскими замашками, скорее могла быть клоном мадам Коллонтай, идеолога женской эмансипации и свободной любви, со специфической советской окраской.

Пардон, мадам и месье, вновь отвлекаюсь… Короче, через неделю после выписки из того странного закрытого заведения меня отправили на Луну. А Белку брать с собой не разрешили. То есть разлучили нас гады, по неведомым нам причинам… Хотя, если честно: не очень-то мне и хотелось брать Белку с собой на Луну. Дамы тут, в двадцать втором, — просто отпад, не чета нашим. Белка, несмотря на свою молодость, до нынешних красоток не дотягивала, ведь десятилетия естественного отбора и успехов генетики и косметологии на внешности женщин сказались весьма положительно.

Короче, при помощи мнемографа меня по моей специальности подтянули и в качестве робототехника десантировали в Селеноград. Белка еще три месяца должна была учиться на медичку, после чего, могла прилуняться ко мне в Море Спокойствия. Однако уже через пару недель до меня дошли слухи, что она без меня не скучает. И я невольно вспомнил о том, как она отдалась мне (и не только мне!) через три месяца после отбытия своего парня в армию. Короче, основания для того, чтобы навсегда вычеркнуть Изабеллу из своей жизни и стать в амурных делах циничным реалистом, у меня были.

Первое время все вокруг меня удивляло. Я долго не мог поверить, что, можно сказать, с брачного ложа, попал в Будущее. Почему, именно я?! За что такая честь? Что я за персона такая, что мною заинтересовались потомки? На все мои вопросы мне спокойно отвечали, что я все узнаю, когда надо будет. Что ж, приходилось до поры до времени с этим мириться. Что еще я мог поделать?

Адаптация моя в новой эпохе протекала легко, и после стажировки на Луне, я отправился на спутник Юпитера Ганимед. Там я поднаторел в ремонте роботов и, спустя полгода, отправился поближе к Солнышку. На Марс, то есть. На Ганимеде все было неплохо, но, во-первых, висящий в небе Юпитер своей громадой на психику давил, а, во-вторых, с дамами там туговато было. На Марсе с ними лучше обстояло.

Именно там, на Марсе, я заметил уважительное отношение к своей персоне со стороны рядовых жителей красной планеты. Я часто ловил на себе их удивленные, восторженные, а порой и настороженные взгляды. Однако объяснение этому пришло значительно позднее.

А еще на Марсе я познакомился с несколькими господами, переброшенными сюда из разных эпох. Между собой мы называли себя «хроновыкидышами». В двадцать второй век нас занесло, оказывается, не одну сотню. И почему-то, потомки старались держать нас в изоляции друг от друга.

Примерно через месяц пребывания на Марсе я узнал, что незадолго до моего прибытия собратья по несчастью (то есть «хроновыкидыши») пытались организовать здесь своего рода лигу. А потомки почему-то этому воспрепятствовали. Не желали они, по каким-то соображениям, нашей консолидации.

Впрочем, почему «по несчастью»?! Я ведь ни в каком, самом роскошном, сне не мог представить себе, что увижу воочию кратеры Луны и грандиозные каньоны Марса!..

А позднее и далекие миры иных звезд…

Глава седьмая. Андрей Янин

… Сольдер местной авиалинии мчался над саванной к северному полюсу Аруаны. Интерьер пассажирского салона напоминал убранством рейсовый ракетоплан с трассы Земля-Марс, но пассажиров было значительно меньше.

Шарль находился в мрачном состоянии духа и на все мои вопросы отвечал коротко, а часто — и непонятно.

— У меня к тебе просьба, — сказал он перед тем, как мы вышли из сольдера. — Очень тебя прошу, не спеши с выводами! И, пожалуйста, держись поближе ко мне. Имей в виду: в этом районе мы работаем не очень давно, и осмилоки все еще относятся к нам, мягко говоря, с недоверием. Бывали даже конфликты. Если бы не Джонс, с его индуистским терпением, мудростью и интуицией…

— Что же заставляет вас торчать здесь? — прервал я бывшего однокашника. — Как вы можете лезть к ним, если они вас не зовут? Ведь сами же лезете к ним со своими новациями!

— Сам все увидишь, и, надеюсь, поймешь… — Леруа с сожалением посмотрел на меня и, махнув рукой, зашагал к куполу экваториальной экспедиции аруанологов…

— Это наша кают-компания, — сказал Леруа, вводя меня под невысокий серебристый купол. — Спят все в своих кельях, а здесь — наш зал заседаний, являющийся одновременно и комнатой отдыха, и спортзалом, и всем остальным, по мере необходимости.

Трое обитателей комнаты отдыха с интересом рассматривали меня. Двое лежали на ворсистом зеленом ковре, в центре кают-компании. Один из лежавших, широкоплечий великан, с ежиком коротко остриженных, светлых волос, застыл с пешкой в руках, и, иронично прищурившись, взирал на меня. Его противник, молодой темноволосый паренек, вскочил с ковра и подошел к входу.

— Биолог-стажер комплексной аруанологической экспедиции Антонио Санти, — бодро отрапортовал он мне. — В повседневном быту — просто Санти…

— Очень приятно, — я пожал протянутую руку.

— Не боитесь заразиться? — непонятно спросил стажер.

— Прекрати, Санти, — грустно усмехнувшись, сказал Леруа.

— И чем я могу заразиться? — поинтересовался я.

— Нашим менталитетом! — отрапортовал Санти.

— Знакомьтесь, ребята, — продолжил Леруа. — Эколог Андрей Янин… Командирован к нам для участия в походе на Киалану…

Светловолосый великан положил, наконец, пешку на шахматную доску и не спеша, поднялся.

— Томас Берг, генетик, — коротко представился он, и протянул мне свою огромную лапищу.

— По совместительству, Томас — отличный археолог и скульптор, — комментировал процедуру знакомства Леруа. — Тут недалеко он высек из скалы маски в духе ранней Мустьеры. Некоторые осмилоки тайком приходят по ночам молиться на его идолов…

Берг добродушно улыбнулся и энергично стиснул мою руку. Пожатие было достаточно ощутимым, и я даже слегка поморщился.

— Юна Окнянская, наш строгий доктор, — представил Леруа единственную среди обитателей кают-компании даму.

Моя старая знакомая, не вставая с кресла, отвесила мне краткий поклон и, как ни в чем, ни бывало, продолжила чтение журнала.

— Ребятам надо отдохнуть, они недавно вернулись из похода. — Леруа словно не замечал моего изумления, при виде Юны. — Пойдем, я познакомлю тебя со своей лабораторией,

Лаборатория Леруа ничем не отличалась от любой комплексной биологической лаборатории. Леруа сел перед пультом компьютера и жестом предложил мне место рядом.

— Поход предстоит трудный, а возможно и опасный, — сказал он без предисловий. — Я не хочу, чтобы ты зря рисковал. В Осмилонии к нам присоединится отряд андроидов, которые будут транслировать сюда, на базу все события. Ты все увидишь своими глазами и при этом избежишь ненужного риска…

— Я поеду с вами… — коротко ответил я.

— Дело в том, что осмилоки не любят технику, и большую часть пути придется идти пешком…