Диана Гэблдон - Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)

• Название: Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)
• Автор: Диана Гэблдон
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005

Пятая книга знаменитой саги Дианы Гэблдон «Чужестранка» Предупреждение: На момент создания файла книга не была переведена на русский. Это любительский перевод для журнала «Самиздат» (samlib.ru).

---

Его торс было практически безволосым с бледной сальной кожей, которая годами не видела солнечного света, в отличие от коричневых рук, лица и колен. Но на этом цветовые контрасты не заканчивались.

На молочно-белой коже груди слева было большое синевато-черное пятно, которое тянулось от ребер до ключицы. И в то время как сосок на правой груди был нормального коричнево-розового цвета, левый сосок был потрясающе белым. Я закрыла глаза и услышала тихое «Dhia!» [44]позади.

— Dhia, tha e’tionndadh dubh! — произнес другой голос несколько громче. «Ей Богу, он почернел».

Хейес, казалось, не слышал замечаний; он откинулся назад, позволив мне обследовать его. Близкий осмотр показал, что черная окраска не был природной пигментацией, а явилась следствием неисчислимого множества крошечных гранул, внедрившихся в кожу. Сосок вообще исчез, закрытый белым серебристым шрамом размером с шестипенсовик.

— Порох, — сказала я, проводя кончиком пальца по черному участку. Я видела такие вещи прежде; в результате осечки или выстрела вблизи частицы пороха и зачастую кусочки упаковки и ткани проникали в глубокие слои кожи. Совершенно точно, что шишки, которые я ощущала под кончиками пальцев, были фрагментами одежды, которая была на нем в тот момент.

— Пуля все еще внутри?

Я видела место ее входа и коснулась белого участка, пытаясь предположить путь, к оторым она могла двигаться внутри тела.

— Половина, — ответил он спокойно. — Она разломилась. Хирург, который вытаскивал пулю, дал мне ее осколки. Когда я собрал их вместе, оказалось, что они составили только половину пули; остальная ее часть, должно быть, осталась внутри.

— Разломилась? Хорошо, что осколки не прошли сквозь сердце или легкие, — сказала я, наклонившись, чтобы взглянуть на шрам ближе.

— О, они прошли, — сообщил он мне. — По крайней мере, я так думаю, потому что, как видите, пуля, которая вошла мне в грудь, теперь находится у меня в спине.

К удивлению большинства зрителей, а также к моему собственному он был прав. Я не только могла чувствовать маленькую шишку на внешнем крае его левой лопатки, но и фактически могла видеть темноватую опухоль на фоне его мягкой белой кожи.

— Будь я проклята, — сказала я, и он весело фыркнул, позабавленный то ли моим удивлением, то ли моими словами.

Как ни странно, но осколок не представил хирургической трудности. Я смочила кусочек ткани спиртом и, тщательно протерев кожу и стерилизовав скальпель, быстро взрезала опухоль. Хейес сидел совершенно спокойно; он был солдатом и шотландцем, а следы на его груди свидетельствовали о том, что ему приходилось переносить гораздо худшее.

Я нажала двумя пальцами по краям разреза, раздвинув его, и оттуда появился темный зазубренный кусочек металла, словно высунулся кончик языка, так что я могла схватить его пинцетом и вытащить. Я бросила этот кусочек в ладонь Хейеса, издав тихий триумфальный звук, потом прижала ткань, пропитанную спиртом, к его спине.

Он испустил длинное дыхание сквозь сжатые зубы и улыбнулся мне через плечо.

— Благодарю вас, миссис Фрейзер. Этот маленький дружок был со мной достаточно долго, но я не могу сказать, что огорчен разлукой с ним.

Он с интересом всматривался в кусочек сломанного металла, лежащий на его окровавленной ладони.

— Когда это произошло? — с любопытством спросила я. Я не думала, что осколок действительно прошел сквозь его тело, хотя подобное впечатление создавалось. Более вероятно, решила я, что он остался под кожей вблизи раны и медленно продвигался вокруг туловища между кожей и мускулами, пока не оказался на спине.

— О, более двадцати лет назад, мистрис, — сказал он и коснулся белого отвердевшего участка, бывшего когда-то болезненной раной. — Это случилось в Каллодене.

Он говорил небрежным тоном, но я почувствовала, как рябь прошла по его гусиной коже при этом имени. Более двадцати лет назад… скорее двадцать пять. В таком случае…

— Вам не могло быть больше двенадцати лет! — воскликнула я.

— Да, — ответил он, приподняв одну бровь. — Одиннадцать. Хотя мой двенадцатый день рождения приходился на следующий день.

Я удержалась от дальнейших замечаний. Мне казалось, что я потеряла способность испытывать потрясение от реалий прошлого, но, по-видимому, это было не так. Кто-то стрелял в него — одиннадцатилетнего мальчика — с близкого расстояния. Не было никакой вероятности, что это была ошибка или выстрел в пылу сражения. Человек, который стрелял в него, знал, что это был ребенок, и все равно хотел убить его.

Мои губы сжались, пока я рассматривала свой разрез. Не больше дюйма длиной и не глубокий — пуля лежала близко к поверхности. Хорошо, что его не нужно было зашивать. Я прижала к ране чистый кусочек ткани и принялась обвязывать его грудь полоской льняной материи.

— Чудо, что вы выжили, — сказала я.

— Да, — согласился он. — Я лежал на земле, и лицо Марчисона было прямо надо мной…

— Марчисона!

Восклицание, вырвавшееся у меня, вызвало промельк удовлетворения на лице Хейеса, а я испытала внезапный приступ тревоги, вспомнив, что Джейми сказал о нем в прошлую ночь. «Он думает больше, чем говорит, этот маленький Арчи. Будь осторожна, сассенах». Хм, немного поздно для предостережения, но я сомневалась, что оно могло иметь значение, даже если это был тот самый Марчисон.

— Я вижу, вам знакомо это имя, — заметил Хейес приятным голосом. — Я слышал в Англии, что сержанта Марчисона из 26-ого полка отправили в Северную Каролину. Но когда мы достигли Кросс-Крика, гарнизон уже покинул его. Пожар, не так ли?

— Э-э, да, — сказала я, несколько обеспокоенная этим замечанием. Я была рада, что Бри ушла. Только двое знали все о пожаре, в котором сгорел королевский склад в Кросс-Крике, и она была одной из них. Что касается второго человека… Ну, вряд ли пути Стивена Боннета пересекутся с лейтенантскими в ближайшем будущем, если Боннет вообще жив.

— А мужчины из гарнизона, — продолжил Хейес, — Марчисон и другие… куда они ушли, вы знаете?

— Сержант Марчисон мертв, — произнес глубокий, мягкий голос позади меня. — Увы.

Хейес посмотрел мимо меня и улыбнулся.

— Sheumais ruaidh, [45]— сказал он. — Я так и думал, что рано или поздно вы явитесь к своей жене.

— Я искал вас все утро.

Я испытала шок при звуках этого имени, также как и Джейми; удивление промелькнула в его лице, потом исчезло, сменившись настороженностью. Никто не называл его Красным Джейми со дня Восстания.

— Я слышал, — сказал он сухо. Он сел на второй табурет, оказавшись напротив Хейеса.

— Давайте поговорим. В чем дело?

Хейес потянул вверх спорран, который свисал между его колен, мгновение порылся в нем и вытащил белый квадрат из свернутой бумаги, запечатанной красной восковой печатью с крестом, которую я тут же узнала. Мое сердце пропустило удар; я сильно сомневалась, что губернатор Трайон послал мне запоздалое поздравление с днем рождения.

Хейес повертел письмо, убеждаясь, что, имя, написанное на нем, было именем Джейми, и вручил его. К моему удивлению, Джейми не вскрыл письмо, но держал его, не отрывая взгляда от лица Хейеса.

— Что привело вас сюда? — резко спросил он.

— Долг, конечно, — ответил Хейес, удивленно приподняв редкие брови. — Разве у солдата есть иная причина?

— Долг, — повторил Джейми, похлопывая письмом по бедру. — Да, хорошо. Долг ведет вас от Чарльстона до Вирджинии, но есть более быстрые способы добраться туда.

Хейес собрался пожать плечами, но передумал, поскольку я перевязывала его плечо.

— Я должен был доставить прокламацию губернатора Трайона.

— Губернатор не имеет никакой власти над вами или вашими людьми.

— Это правда, — согласился Хейес, — но почему бы мне не оказать ему услугу?

— Да, и он сам просил вас об этой услуге, или это была ваша инициатива? — сказал Джейми довольно циничным тоном.

— Вы стали немного подозрительным с возрастом, Sheumais ruaidh, — укорил его Хейес, покачивая головой.

— Вот почему я и дожил до этого возраста, — парировал Джейми с легкой улыбкой. Он помолчал, глядя на Хейеса. — Вы говорите, что человека, который стрелял в вас в Друмосси, звали Марчисоном?

Я закончила перевязку. Хейес попробовал пошевелить плечом, проверяя не болит ли оно.

— Да ведь вы сами знаете, Sheumais ruaidh. Вы не помните тот день, сударь?

Лицо Джейми неуловимо изменилось, и я почувствовала легкую дрожь тревоги. Дело было в том, что Джейми практически не помнил этого последнего дня шотландских кланов, не помнил резни, которая залила кровью — в том числе и его собственной — каллоденское поле. Я знала, что отдельные эпизоды того дня время от времени возвращались к нему фрагментами кошмаров в его снах, но трудно было сказать — была ли такая потеря памяти следствием травмы или просто сила воли заставила его забыть тот день. Память о Каллоденском сражении была потеряна для него, или была — до сих пор. Я не думала, что он хотел ее возвращения.