Александр Тюрин - Падение с Земли

• Название: Падение с Земли
• Автор: Александр Тюрин
• Издательство: Параллель
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-86067-034-6

В сборник фантастических произведений Александра Тюрина «Падение с Земли» вошли написанные в чрезвычайно модной в современной западной НФ манере «киберпанк» остросюжетные романы ^«Каменный век», «Конечная остановка: Меркурий», «Сверхнедочеловек» и «Подвиг разведчика» (ранее публиковался только «Каменный век»), являющиеся частью разрабатываемой автором своеобразной «истории будущего» под общим названием «История Космики».

---

— И это тоже правильно, — с облегчением выдохнул я.

Хозяин поместья проделал еще одну дыру, которая спешно срослась за нами, и мы оказались в емкости, чем-то напоминающей хлев. Только встретились там не коровы, а некие гнусные студни, дружно потянувшиеся к нам, едва мы появились.

— Амебные колонии, живой белок, — познакомил нас хозяин. — Амебки у нас передовые, усовершенствованные. Есть у колоний, например, нервные, а вернее, сигнальные столбы и другие специализированные клетки — это поработали человеческие гены. Поэтому наши амебки куда сообразительнее, чем их дикие собратия… Ну-ка, Дусь. — «животновод» покрошил на пол белкового порошка. И странная Дуся, чтобы скушать весь корм, растеклась, стала еле заметной слизью, простроченной ниточками нервных столбов. Хозяин достал кусочек сахара, и Дуся сползлась в столбик, даже встала «на задние лапки», чтобы псевдоподиями слизнуть сладкое с руки.

— Кто-нибудь хочет поиграть с Дусей?

Невзирая на наш дружный отказ, хозяин гордо провозгласил:

— Вот оно, пищевое будущее человечества!

С этими словами нельзя было не согласиться, я бы даже убрал из лозунга эпитет «пищевое».

— Напрасно скоморошничаете, молодой человек, — уловил мои мысли владелец поместья, — у нас лишь благодаря этим ступенькам поголовье еды превысило поголовье едоков, и людоедство стало предметом осуждения на товарищеских судах. Поинтересуйтесь у Джульетты, как ее песочили и прорабатывали после позавчерашнего человекоедства.

— Я бы лучше спросил об этом по радио, чем в личной беседе, — отклик мой был несколько вяловат.

Следующая емкость оказалась чем-то вроде тронного зала. Там имелось кресло пилота, свинченное с какого-то разбившегося космического корабля. Человек заставил его подкатиться к себе и уселся в довольно величественной позе. По бокам встали сущие черти — тоже его детишки, наверное. На их головах и загривках не просто шевелились, а активно по-змеиному извивались хипповые волосы — кажется, это были кожные отростки со стрекательными клетками. Черти опирались на длинные руки, причем были заметны столбики разрядных батарей — а ля скат — на предплечьях. Иногда страшные личности для демонстрации своих способностей пропускали разряды между ладоней. Порой черти со звуком закипающего чайника сплевывали (извиняюсь) длинной подвижной слюной, которая уползала по-пластунски в темный угол. Наверное, она работала в разведке. Я дотронулся до одного ползающего плевка носком ботинка, который сразу зашипел, обгорая — и это несмотря на то, что был керамическим с металлической пропиткой. Едкие слюнки-то.

— Ну, так что двойники? — продолжил беседу барин, имеющий сейчас черты сходства с Вельзевулом.

Не отвечать в присутствии чертей было неудобно, только потянись мы к своему вооружению, они нас своими длинными руками, сильными разрядами да ядовитыми ползиками-плевками замочили бы в пять секунд.

— Дублей слепили в подвалах производственного сектора «Дубков» из нитеплазмы, — якобы охотно принялся объяснять я. — А это другой вид материи. Из невидимой же нитеплазмы состоит живое существо — Плазмонт. Оно прорастает сквозь планету, как грибница, а также сеет разумное, доброе, вечное — на свой взгляд. Нитеплазменное существо роняет споры в души людей, засевает эти самые протогены или что там еще. От него не найдешь спасу. В свое время Плазмонт поддался «Дубкам», дал собой попользоваться, но потом полностью завладел фирмой.

— Здесь Плазмонта пока нет, — задумчиво произнес суперпапа. — Но если он действительно существует, то, наверное, хочет быть везде и во всем. Я его вполне понимаю, хотя вряд ли бы с ним ужился. Не зря же свершения в творческой области, попытки создать что-нибудь нетленное происходят по прямой нисходящей линии от желаний какого-нибудь вожака бабуинов, который хотел осеменить всех самочек и запечатлеться в массе маленьких обезьянок. Я вот лично куда ближе к этому обезьянему вожаку, чем к нынешним творцам из сферы науки и искусства… Значит, папа Плазмонт собрался осеменить все и сделать весь мир своим продолжением. Ну что ж, его нельзя назвать неправым. Он прав.

— Но по-своему, — испуганно напомнил я.

— Тоже верно. Меня ваш Плазмонт в ближайшее время не тронет. Если ему любы сотрудники «Дубков», то я и мои ребятишки еще долго будут казаться ему неаппетитными. В общем, вам, чиновнику, фему и старателю — какое идеальное, прямо монументальное сочетание, просящееся в бронзу — надо выбираться отсюда. Я имею в виду не свои владения, пользуйтесь ими сколько влезет, а Меркурий.

— Но выбраться с него невозможно. Отсутствие денег, новых персон-карт, а также запечетленные в картотеках отпечатки пальцев и физиономий, все это страшно мешает преодолеть турникет, ведущий на стартовую площадку.

Барин усмехнулся. Потом стянул рукой свое усмехающееся лицо, в смысле снял маску, которая продолжала лыбиться, перекочевав на полку. Но заместо первой рожи у хозяина теперь потешно гримасничала вторая.

— Как вы теперь убедились, личина — дело вкуса. Я вам помогу во всем, пожалуй, кроме персон-карт. Этим не занимаюсь.

— Спасибо, хозяин. — А ничего старичок-то!

— Спасибо за «спасибо». Но мне понадобится кое-что еще. Я хочу сделать не вырезку как многие, а врезку. Подсадить вам ма-а-ленького симбионта. Это всего лишь скромный комочек нервной ткани, который, при проползании в вас нитеплазмы, свистнет мне кое о чем.

Вот блин! Но у нас ведь космократия. И каждый того стоит, чего он может придумать новенького. За это почет и уважение. Вот на Земле изобретатели и рационализаторы частенько попадали в разряд бесов. Но ведь оттого Земля и зачахла, и живет теперь на наше пособие.

Ничего тут не попишешь. Даже если симбионт станет из маленького большим и заменит мои мозги собой, если превратит меня в биоробота, который будет по команде сосредоточенно воровать белье из прачечной, все равно придется соглашаться. И мы единодушно согласились под недовольное ворчание Кравца.

На следующий день все было готово. В том числе маски для изменения наших физиономий, состряпанные из какой-то органики, квазиживой, а возможно, снятой с трупов. При нас эти мерзкие рожи доставали из банок, где они прорастали на специальных рельефах, долго промывали и даже наводили макияж. Наконец их притерли к нашим лицам и мы стали похожи на представителей царства мертвых. Однако через Аниму на искусственную рожу вполне автоматически передавались кое-какие эмоции и она быстро приобрела среднедебильный вид. А на пальцы было наживлено полипептидное покрытие с чужими «отпечатками». Еще хозяин подарил каждому по «ведьмацкому» браслету из металлопластика, который по одному мыслеусилию растекался в защитно-ударную рукавицу.

Мы прилежно упражнялись с новыми и интересными членами нашего тела, когда началась облава. Сверху посыпалась щебенка, затрясся воздух — кто-то направленными взрывами пробивался в убежище. Через продолбленные шурфы первым делом шмыгнули пузырьки. Уже в помещении основная их часть, совокупившись, родила три больших пузыря, на которых нарисовались изображения. Таким образом возникло три фигуры Леонтия Мудрого, которые стали вещать менторскими голосами посредством дрожащей мембраны пузырей:

— Всем оставаться на своих местах. Входы-выходы надежно перекрыты. Сейчас в тоннели будет подан усыпляющий газ. Ложитесь на бок или живот — во избежание удушения рвотными массами — и засыпайте. Но не вздумайте удирать. В противном случае мы будем вынуждены произвести бегущий вакуумный взрыв.

Появление тройного призрака майора оказалось весьма неприятной неожиданностью. Тем более, что тот строго заявил, обращаясь к местному предводителю:

— Учти, Петя Мутный, если ты станешь покрывать лейтенанта Терентия и его шоблу, тебе не поздоровится вместе со всей Мудодеевкой.

Конечно, ничего ужасного, просто отреагировали зрительные рецепторы — мембраны пузырей покрыты сыпью из таких глазков — и пленочные процессоры отработали алгоритм «прямого обращения».

Однако ни меня, ни Кравца с Шошаною ушлый призрак не заметил — ведь мы как раз усиленно тренировались с маскировочными рожами.

Вслед за пузырьками в шурфы посыпался красный порошок.

— Я его узнал, полундра! Он ничем не смывается, он сигналы подает, — заголосил кто-то из возбужденных граждан Мудодеевки. И было отчего. От такого порошочка человек становился радио- и оптическим маяком. А следовательно любой боеприпас с пеленгующим устройствам на него пускай — хоть ракету, хоть киберпса, хоть биоробота-птеродактиля — не промахнешься.

Тут уж все присутствующие бросились врассыпную — тучи порошка стремились прилепиться к любому, кто обладал поверхностным электростатическим зарядом.