Елена Ванслова - Ралли «Конская голова»

• Название: Ралли «Конская голова»
• Автор: Елена Ванслова
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1990
• ISBN: 5-278-00187-9

Сборник лучших научно-фантастических произведений советских и зарубежных писателей о роли спорта в жизни общества и каждого человека, об использовании достижений науки и техники для реализации скрытых физических возможностей человека, о вырождении спорта в эксплуататорском обществе.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Содержание:

Ванслова Е. Г. Спорт с научно-фантастических высот

Константин Ковалев. Чиканутый

Джордж Байрам. Чудо-лошадь(перевод с англ. Марина Ковалева)

Найджел Болчин. Она смошенничала(перевод с англ. М. Бирман)

Ант Скаландис. Последний спринтер

Вячеслав Куприянов. Соревнования толп

Тимоти Зан. Пешечный гамбит(перевод с англ. Виктор Вебер)

Леонид Панасенко. Побежденному — лавры

Герберт Франке. Зрелище(перевод с нем. Нина Литвинец)

Кир Булычев. Коварный план

Вид Печьяк. Дэн Шусс побеждает(перевод со словенск. Елена Сагалович)

Олдржих Соботка. Ариэль(перевод с чешск. Ирина Гусева)

Кейт Лаумер. Запечатанные инструкции(перевод с англ. Михаил Гилинский)

Василий Головачев. Волейбол-3000

Мак Рейнольдс. Гладиатор(перевод с англ. Михаил Гилинский)

Алексей Плудек. Отречение лорда Вилланина(перевод с чешск. Тамара Осадченко)

Валерий Перехватов. Теннисная баталия со счастливым концом

Уильям Гаррисон. Ролербол(перевод с англ. Нина Емельянникова)

Владимир Михановский. Шахимат

Ярослав Петр. Ахиллесовы мышцы(перевод с чешск. Тамара Осадченко)

Гюнтер Теске. Талантливый футболист(перевод с нем. Ирина Кивель)

А. и К. Штайнмюллер. Облака нежнее, чем дыханье(перевод с нем. Нина Литвинец)

Михаил Кривич, Ольгерт Ольгин. Бег на один километр

Альберто Леманн. Онироспорт (перевод с итал. Лев Вершинин)

Маурисио Хосе Шварц. Война детей(перевод с испанск. Ростислав Рыбкин)

Эдуард Соркин. Спортивная злость

Джордж Алек Эффинджер. В чужом облике(перевод с англ. Нина Емельянникова)

Джеймс Типтри-младший. «…тебе мы, Терра, навсегда верны» (перевод с англ. Ростислав Рыбкин)

Энцо Стриано. ПБ 7-71  (перевод с итал. Лев Вершинин)

Роберт Хайнлайн. Угроза с Земли (перевод с англ. Наталья Изосимова)

Адам Холланек. Очко(перевод с польск. Михаил Пухов)

Евгений Филимонов. Ралли «Конская голова»

Составитель: Ростислав Леонидович Рыбкин

---

— Вы ошибались, — согласился я. — Да только Рыжий Орлик — не доказательство. Таким он появился на свет вовсе не из-за родословной.

— Вы считаете, что он мутант — нечто совершенно неожиданное?

— Абсолютно.

— Как вы думаете, какой вес он может нести, чтобы оставаться на первом месте?

Я обернулся к Бену, и тот ответил:

— Он выиграет под любым весом. В лепешку расшибется, а придет первым.

— Очень, очень жаль, что вы его не сдержали, — сказал Карвейлерс. — Сила господня, пять секунд с рекорда сбросить! И не обольщайтесь — они будут нагружать его до тех пор, пока связки и суставы не сдадут окончательно. И все же вы собираетесь заявлять его на следующие скачки?

— А что же нам еще делать?

— Гм. Да. Ну что же, может быть, вы и правы. Но если они его сломают, у меня будет к вам одно предложение.

Мы поблагодарили и откланялись.

Вместе с Беном я тщательно обдумал план действий.

— Придется тренировать его в компании, — сказал Бен. — Если мне удастся приучить его к тому, что другие лошади висят у него на хвосте, я уж с ним справлюсь.

На остатки нашего первого выигрыша мы купили пару приличных лошадок и наняли у соседей двух мальчиков конюхов. На холмах вокруг нашего тренировочного круга стали возникать люди с биноклями. Мы работали с Орликом полегоньку, так что парни с биноклями ничего особенного не могли увидеть.

Весь ипподромный мир сошел с ума оттого, что Орлик понаделал с мировыми рекордами. Но время шло, типы с биноклями распускали слухи, что дома у него под ногами дорожка не горит, репортеры принялись намекать, что, конечно, результат выдающийся, но вот сумеет ли он повторить его?

Этого-то мы и добивались. Потом записали Орлика на следующую скачку — тысячу семьсот метров.

Это была скачка для двухлеток, с крупными призами. Мы не заявляли Орлика до последней минуты. Но, несмотря на это, новости просочились — на ипподроме было рекордное количество зрителей и почти никаких ставок. Публика не отваживалась ставить против Орлика, хотя он скакал раньше всего на тысячу двести метров и никто не был уверен, что он покажет себя таким же резвым и на этой дистанции. А так как взаимные пари насчитывались единицами, владельцы ипподрома отнеслись к нам очень недружелюбно.

— Делай что хочешь, — сказал я Бену, — но только придержи его на старте!

— Придержу, если сумею.

Теперь Рыжий Орлик уже привык к компании и мог принять старт совершенно спокойно. Когда убрали решетку, Бен подобрал повод, и лучшие двухлетки года успели выиграть у Орлика целый корпус, прежде чем он понял, что его провели. Когда Орлик увидел лошадей впереди, то просто взбесился. Он обошел их далеким полем и догнал еще до того, как они поравнялись с трибунами. На первом повороте он был впереди на пять корпусов. На дальней прямой еще наддал, и толпа на трибунах взревела от восторга. Выйдя на финишную прямую, он пошел во весь мах. Линию финиша Орлик пересек, когда следующая за ним лошадь была еще за поворотом. Ноги у меня подломились, я сел и заплакал. Он срезал десять секунд с мирового рекорда на тысячу семьсот метров.

Но с концом скачки безумие не улеглось. По всему миру заголовки на первых страницах газет вопили: "Новая чудо-лошадь перевернула весь ипподромный мир вверх ногами!" Но это выглядело как-то бледновато по сравнению с действительностью.

— В следующей скачке, — сказал я Бену, — они навалят на него два мешка с овсом и стог сена.

Бен задумчиво глядел вдаль.

— Ты представить себе не можешь, что это такое — когда под тобой вся эта силища, а остальные лошади проносятся мимо тебя назад — фьюить, и нету их. Знаешь что, Кост? Ведь он еще ни разу не выкладывался до конца.

— Порядок, — язвительно заметил я. — Мы выпустим его против "мерседесов" и "ягуаров".

Да, они-таки его нагрузили. Гандикапер назначил сто тридцать семь фунтов. Это был неслыханный вес для двухлетки, но я ожидал худшего.

Дома мы работали с ним потихоньку с нагрузкой в сто тридцать семь фунтов. Он будто бы и не замечал этого веса. В первый же раз, как только Бен дал ему волю, он побил свой собственный рекорд. Я следил за его ногами, но ни разу у него не было ни отека, ни повышенной температуры в области суставов.

Мы заявили его на следующую скачку. Перед состязаниями два дня лил дождь, и дорожка превратилась в грязное месиво. Многие думали, что "летучая лошадь", как его теперь называли, не сможет в таких условиях повторить свой потрясающий галоп.

— Как ты считаешь? — спросил я у Бена. — По грязи ему скакать еще не приходилось.

— Черт побери, Кост, да этот жеребенок вообще не замечает, что у него под ногами! Он только чует, что сзади кто-то старается его обойти, и летит вперед, как ракета.

Бен был прав. Когда дали старт, Рыжий Орлик выстрелил вперед, как арбузное семечко, сжатое пальцами. Мгновенно окатив всю компанию грязью, он играючи оставил их позади, а на прямую вышел в полном одиночестве.

На последующих скачках выяснились три обстоятельства. Во-первых, у гандикапера не было такой мерки, чтобы вычислить вес, который должен нести Рыжий Орлик. Ему назначили сто сорок, потом сто сорок два, сто сорок пять фунтов, но Орлик по-прежнему выходил на финишную прямую один. Второе обстоятельство выяснилось после того, как Орлик выиграл под весом сто сорок пять фунтов. Следующую скачку он начал в одиночестве. Никто не хотел с ним состязаться. И в-третьих, Орлик всегда собирал самую многочисленную зрительскую аудиторию во всей истории скачек.

В этом сезоне оставались два крупных состязания. Они проводились через день, а между ипподромами было расстояние в тысячу миль. Судейские коллегии на обоих ипподромах не знали, что делать. Та скачка, на которую будет записан Рыжий Орлик, соберет самое большое число зрителей, но дохода не принесет — все как один поставят последние доллары на Орлика, а ведь касса обязана выплачивать по десять центов на доллар. Устроители решили последовать известному афоризму: "Можно остановить даже товарный поезд, если нагрузить его как следует". Рыжий Орлик должен был нести неслыханный дотоле вес — сто семьдесят фунтов. Этим они надеялись привлечь побольше участников в скачке да к тому же подзаработать на Орлике — трибуны будут ломиться от публики.

Бен заупрямился:

— Я не позволю причинять ему вред, а этот вес его сломает.

— Прелестно! — сказал я. — Два потрепанных старых дурака, владеющих лучшей лошадью в мире, останутся на своем старом ранчо среди бесплодного песка, с парой поддужных и остатками выигрышей от нескольких скачек.

— Я тебя понимаю, — сказал Бен. — Ты-то получаешь с этого только денежки, а мне на нем скакать.

— Ладно, — сказал я, пытаясь отнестись ко всему философски. — Мне приходится смотреть на него, а это почти так же здорово, как скакать самому. — И схватил Бена за руку: — Как я сказал?

Бен выдернул руку:

— Ты что, спятил?

— Приходится смотреть! — процитировал я самого себя. — Бен, что происходит каждый раз, когда Орлик скачет?

— Он бьет рекорд, — ответил Бен не раздумывая.

— Он приводит в исступление несколько тысяч зрителей, — поправил я.

Бен посмотрел на меня:

— Ты думаешь, что люди будут платить только за то, чтобы увидеть скачку с единственным участником?

— Да ведь когда Орлик скачет, остальные просто не в счет. Соглашайся.

Мы заявили Орлика на предпоследние скачки сезона. Все было как я ожидал. Остальные вышли из игры. Ни у кого не было лошади, которая могла бы поспорить с Орликом, даже несущим сто семьдесят фунтов. Все они переметнулись на последние скачки. Ни одна лошадь — даже сам Орлик, так они полагали, — не сумеет выкладываться два дня подряд на двух ипподромах, между которыми расстояние в тысячу миль. Две скачки с перелетом на самолете — нет, такой сандвич не по зубам даже Орлику, и они чувствовали себя в безопасности.

Владельцы второго ипподрома не помнили себя от радости. Никогда в жизни у них не было такого количества участников. А владельцев первого ипподрома едва не хватил удар. Они хотели переговорить с нами, предложили оплатить дорогу самолетом, и я прилетел.

— Согласны ли вы обсудить условия, на которых снимете свою лошадь?

— Нет, не согласен, — ответил я.

— Не пойдет к нам публика, — взмолились они. — И даже ваша лошадь их не заманит.

А думали они в это время про десять центов на доллар.

— Вы сильно ошибаетесь, — ответил я. — Объявите, что чудо-лошадь выступит без дополнительного веса на побитие собственного рекорда, и у вас будут полные трибуны.

Они не имели права отменить скачку, и им пришлось согласиться.

По дороге домой я заглянул к Карвейлерсу. Мы долго беседовали и заключили соглашение.

— Дело выгорит, — сказал я. — Я уверен.