Диана Морьентес - Работа над ошибками

• Название: Работа над ошибками
• Автор: Диана Морьентес
• Жанр: Современные любовные романы

Приглашаем вас в путешествие по сложной, но увлекательной истории любви, случившейся в наше с вами время в уютном городке на юге России, в Сочи. «Любимая ученица» — это серия книг о жизни. Не о жизни с мифическими героями и сверхчеловеческими препятствиями на пути к счастью. А о нашей с вами жизни; о проблемах, с которыми, несомненно, сталкивались многие из нас. Она — молода и взбалмошна. Упрямство подростка неискоренимо даже с годами, но время берет свое и учит уму-разуму. Он — прекрасен и талантлив во всем;) Проблема только в том, что он старше нее на тринадцать лет. Ах, да! И еще в том, что он — ее учитель физики. Два сильных, упрямых характера, просчитанных с математической точностью, логически продуманная сюжетная линия — в этой книге нет случайных мелочей. Приготовьтесь к тому, что, узнавая Максима и Наташу все лучше, вы будете чувствовать все то, что чувствуют они. Вы проживете вместе с ними десять лет их жизни, побываете с ними в постели, познакомитесь с их друзьями, увлечетесь их карьерами, в полной мере насладитесь красотами шикарного курорта на Черноморском побережье Кавказа… Готовы ли вы оказаться в Сочи?

---

Когда-то Наташа спрашивала у него об этом, когда они еще только дружили и даже ни разу толком не прикасались друг к другу. Это было в школе, Наташа выдумывала причины посетить Его кабинет; почему-то ей не приходило в голову просто сказать: «Давайте поболтаем!» Но после того как причина находилась, беседы уже развивались сами собой. На вопрос о женской невинности он ответил тогда: «Смотря, в каком смысле. Это не принципиально, был ли у девушки кто-то до меня. Но если моя девушка — девственница, то в этом случае девственность имеет для меня значение».

Да, тогда речь шла о том случае, когда выбирать не приходится. У Макса же с Наташей выбор был…

— Нет, если не задумываться, то все нормально, — продолжал Максим. — Просто сейчас я понимаю, что мне хотелось бы, чтобы именно у нее первым был я. Даже если бы потом у нее был кто-то еще, меня бы уже никто не перепрыгнул.

— Макс, — смеялась Инесса, — в этом деле важнее быть последним, а не первым! Ведь то, что ты последний, как раз и означает, что тебя никто не перепрыгнул! — и, чтобы поговорить на волнующую его тему, женщина спросила: — Ты, наверно, не раз представлял себе, как бы у вас с Наташей это было. Расскажешь? Мне интересно.

И Макс с удовольствием крутился в кресле, вытянув ноги и закинув руки за голову, возведя мечтательный и немного печальный взгляд в потолок и иногда опуская глаза на подругу.

— Это было бы не за один день. Наверно, я сперва вообще ограничивался бы только оральными и другими ласками, чтобы она привыкла ко мне, перестала стесняться, чтобы она привыкла к этим ощущениям. Она, скорее всего, стала бы настаивать на проникающем сексе, ей же необходимо было считать себя «как все». Но я бы все равно сначала каким-нибудь из безопасных способов довел ее до оргазма, с какой попытки — не знаю, и тогда рвать плеву ей было бы не больно, потому что мышцы после оргазма расслабляются, да и она забыла бы ждать неприятных ощущений. Ну, про свечи, музыку и полумрак я молчу, это само собой подразумевается. Может быть, если бы она сильно волновалась, и об оргазме не могло быть и речи, я дал бы ей бокал вина, но всего один, и то, это крайняя мера лишь с учетом упрямства моей девчонки.

— Знаешь, — улыбалась Инесса, глядя на друга с противоположного конца стола, — наверно, если бы ты с самого начала посвятил Наташу в эти планы, она терпела бы свою девственность и год, и два, и десять…

— Ин, я и без тебя жалею, что не говорил ей об этом! — огрызнулся Максим. Вместо того чтобы утолить хотя бы информационный Наташин голод, Макс вообще избегал разговоров с ней о сексе. — Я прекрасно знаю, что это была ошибка с моей стороны. Так что не напоминай.

— Прости, прости, мой хороший! — всплеснула руками женщина. — Но сейчас-то это уже не важно! Сейчас вам хорошо. Надо жить сегодняшним днем.

— Это и получается, — кивнул Макс, но не так оптимистично, как Инесса. И пояснил: — Я вдруг понял, что не могу удержать прошлое и не могу застраховать будущее… Очень жаль. Так хочу, чтобы она бросила институт! Как бы это сделать? — вздыхал он.

— А если не бросит? — ухмылялась подруга. — Тогда ты ее разлюбишь?

Максим подумал и со знанием дела ответил:

— Тогда я умру.

— От эгоизма не умирают, — возразила Инесса. — Милый, ты сам себя накручиваешь. Не расстраивайся, пусть девчонка учится, тем более, во Франции!

А Максим все выл и выл:

— Почему я не наслаждался ею, когда она была рядом? Думал, так будет лучше, а в итоге я даже не уверен, останется ли она со мной после института…

— Не хочешь сходить к гадалке? — неожиданно предложила Инесса. — Подобные вещи она предсказывает стопроцентно. Одна моя знакомая. Я думаю, у нее настоящий дар. Она не берет за это деньги и старается не афишировать. Я к ней уже лет шесть наведываюсь, и у меня пока все сбывалось.

— Ин, — скривился Макс, — я похож на человека, который пойдет к гадалке?

— А мне иногда это очень помогает, — возразила женщина. — Бывает, черная полоса в жизни, а она посмотрит в мои ладони, скажет: «Потерпи еще столько-то, потом случится то-то и то-то, все станет хорошо»…

— Знаешь, — упрямился Максим, — я тебе и сам могу сказать, что если сейчас плохо, то потом станет хорошо, а если хорошо, то потом станет плохо. Не надо для этого никакого особого дара!

И Инесса с оскорблением принялась отстаивать истинность пророческого дара своей гадалки:

— Она сказала мне, что мужчина, которого я люблю, будет без памяти любить другую, и мне никогда не удастся завоевать его сердце, и я должна с этим смириться. Она не могла знать, что я кого-то люблю! Никто об этом не знает! А она даже уточнила, что то, что я с ним сплю, не означает ничего другого…

Даже Макс не знал до этого момента, что Инесса кого-то любит. У нее постоянно есть поклонники, даже довольно серьезные отношения. Интересно, кого? Максим задумался лишь на секунду, и этого времени хватило, чтобы оценить новую информацию.

Инесса, видимо, привыкла, что мужчины толстокожи и не понимают таких намеков. Она не ошиблась, но просчиталась. Макс понял не намек, а Инкин взгляд, который взволнованно засуетился по канцелярским принадлежностям на столе, по ламинатному полу, по папкам с документами, по интерьеру кабинета… Так нелепо проболталась о самом сокровенном; о том, что так отчаянно оберегала от посторонних глаз… Едва удерживалась, чтобы не заплакать от этой неприятной оплошности.

— Любишь меня? — переспросил Макс тихо.

Инесса так и не осмелилась ответить. Максим долго ждал, потом с досадой психанул:

— Ни да, ни нет! Ненавижу женщин! Кивни хотя бы!

Она кивнула.

Странно, почему он не понимал этого раньше? Ведь с Инессой он уже лет пять как не спит, а значит, слова гадалки были еще раньше. Даже когда Наташа подозревала, ревновала, предупреждала… Почему он не посмотрел на Инессу внимательнее? А еще считал себя проницательным человеком!

Такая злоба заполняла весь его разум! Инкино признание напоминало предательство. Меньше всего ожидал от нее признания в любви! Больше всего этого избегал! С кем теперь делиться своими переживаниями насчет Наташи, особенно сейчас, когда эти переживания почему-то втрое усилились?! Как теперь смотреть Инессе в глаза, помня, какой был секс, и осознавая, что не всё было взаимно? Как теперь слушать ее жалобы на мужчин, отдавая себе отчет, с кем она сравнивает каждого из них? Как ей верить? Она ведь столько лет доказывала: «Если я говорю «люблю» маме, это означает, что я люблю ее как маму. Если я говорю «люблю» ребенку, это значит, что я люблю его как ребенка. Если я говорю «люблю» другу, значит, я люблю его как друга и никак больше!» Вот так и заканчивается дружба… А Наташа боялась, что с этого момента может начаться роман.

— Ты злишься? — подала Инесса голос, пока Макс раздосадовано обдумывал новую ситуацию.

— Немного. Я просто не ждал этой информации от тебя, — ответил он и поймал себя на мысли: для кого-то это «информация», а для кого-то — чувства…

На этой же мысли остановилась и Инесса.

— У женщин есть удивительный талант, — начал Максим снисходительно, — делать важные признания тогда, когда уже поздно.

— А что, я должна была сказать тебе раньше, чтобы наша дружба закончилась лет семь назад? — стыдливо спряталась Инесса за копной своих темных кудрявых волос.

— Лет семь? — повторил Макс. — Какой же я тупица!

* * *

Не успел учебный год набрать разгон, как Максим Викторович предложил своему 10 «А» устроить чаепитие в пятницу после уроков в их стареньком актовом зале, где обычно проходит половое воспитание. Из кабинета физики в зал перекочевали три парты, музыку заглушали двадцать пять веселых голосов, было только одно «но»: за лето кто-то украл отсюда шторы, и огромные голые окна делали помещение слишком светлым и лишали его романтики.

Это было словно повторное знакомство: Максим интересовался, как бы его ученики желали провести последние два года учебы, и чего бы они хотели от своего классного руководителя. Оказалось, не так уж и много: чаепитий, турпоходов, совместных дискотек, а девчонки еще страстно выпрашивали номер его телефона. У Макса возникла мысль: дискотеки можно устраивать в «Эго», но также предупредил своих учеников, что эта мысль бесследно испарится, если они не будут вести себя прилично.

— Кстати, — улыбался Максим Викторович, — раз уж я теперь чей-то классный руководитель, значит, у меня появились рабы, которые будут полоскать тряпки, подметать полы… Каждый день я буду назначать дежурных по кабинету, и после уроков дежурные будут убираться в классе. По двое: сегодня первая парта, завтра вторая, и так далее…

Дети стояли в замешательстве, они не могли понять, радоваться им или огорчаться.

— А я одна сижу! — вдруг воскликнула Белла, отличница, которую в классе почему-то не любят. — Что ж теперь, все по двое убирать будут, а мне одной отдуваться?!