Джеймс Паттерсон - Опасность на каждом шагу

• Название: Опасность на каждом шагу
• Автор: Джеймс Паттерсон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079009-8

Таинственные монахи в масках, вооруженные самым современным оружием, захватили собор Святого Патрика, в котором собрались на поминальную мессу по первой леди США самые богатые и знаменитые люди Америки.

Ни полиция, ни ФБР не в силах помешать террористам — собор неприступен, точно крепость.

И тогда к делу подключают детектива Майкла Беннета — гениального переговорщика.

Цель Беннета — понять, кто стоит за дерзким захватом заложников и как к нему подобраться. А он — совсем рядом. Следит за происходящим. Прислушивается.

И ждет нового раунда смертельно опасной игры…

---

Хор мальчиков все еще верил, что может летать. Я прошел с тарелкой мимо механического Санты в витрине «Сакса» и вернулся в фургон, но не успел воткнуть вилку в тунца под соусом тартар, как у меня на поясе ожил кризисный телефон.

«Что еще? — подумал я. — Какие будут пожелания, Джек? Я к твоим услугам, конечно же».

— Майк слушает.

— Как делишки, Микки? — спросил Джек. — Холодно у вас? А здесь настоящее пекло.

Секунду я обдумывал, какую стратегию выбрать. Можно было защищаться или идти в наступление. Задать пару вопросов, чтобы выяснить, какое у него настроение. С другой стороны, стратегии меня уже достали. Джек играл с нами, и я устал притворяться, что это не так. И я был сыт по горло его болтовней. Точка. Поэтому было не важно, что говорить, не так ли?

— Убийство мэра — большая ошибка, — сказал я, откладывая пластиковую вилку. — Ты хотел, чтобы тебя посчитали опасным психопатом? У тебя получилось. Только поэтому штурм собора — практически решенное дело. А во время него, если я все правильно понял, вы все взлетите на воздух. Поэтому потратить деньги так и не сможете. Так что ты и правда психопат. Помоги мне, Джек! Я что-то не улавливаю твоей логики.

— Как у тебя все мрачно, Майк, — сказал Джек. — Ты как будто сдался, а ведь сейчас только третья четверть матча. Смотри сам. Вы перечислили первый взнос — это круто. Очень круто. Все, что вам осталось сделать, — это правильно сыграть последние ноты. До, ре, миллион и так далее. И тогда начнется самое интересное, я тебе обещаю. Как же плохие парни уйдут от наказания? Не переключай канал. Узнай все до конца. Ой, пока не забыл. К полуночи выдадим вам еще одно тело.

— Джек, послушай. Не делай этого, — сказал я. — Давай попробуем…

— Заткнись! — крикнул Джек.

Я замолчал.

— Дружок, я устал от твоего бреда. Устал болтать. Тянуть резину. Вы сунулись сюда и лоханулись, теперь пора платить за все это дерьмо. Если ты меня разозлишь, я устрою такую резню, что «Прада» в следующем сезоне начнет шить мешки для трупов. Ты все понял, Майк? Повторю, к полуночи мы пришлем вам еще одну мертвую звезду. Больше никаких дешевок вроде мэра. Я уже сделал выбор. Вам понравится. Да, и прекрати это пение, иначе я поверю, что смогу убить всех женщин.

78

Впереди было еще несколько часов ожидания, поэтому я решил воспользовался перерывом, сдал кризисный телефон Неду Мэйсону и отправился навестить Мэйв.

Зайдя в палату, я заметил перемену: свежие хрустящие фланелевые простыни, свежие цветы в вазе, свежая пижама. Приятные мелочи, но почему они меня так пугают?

Мэйв не спала — смотрела Си-эн-эн, по которому крутили репортажи с нашей осады. Ну и где же «рождественское полено»? Я взял пульт, выключил телевизор и взял жену за руку.

— Привет, — сказал я.

— Я видела тебя по телику, — сказала она улыбаясь. — Ты такой красивый в этой униформе. На чьи крестины ты в ней заявился? Шоны?

— Крисси.

— Да, Крисси… — вздохнула жена. — Как там мой маленький Пип-Пип?

— Недавно ночью пришлепала ко мне, — сказал я. — Я забыл тебе рассказать. Мэйв, я столько забыл тебе рассказать, я…

Жена подняла руку и приложила палец к моим губам:

— Я знаю.

— Зря я столько пропадал на этой чертовой работе. Как бы я хотел…

Она взглянула на меня с болью.

— Не говори так, пожалуйста, — тихо сказала она. — Это ранит меня больше, чем болезнь. С самого первого дня я отлично знала, сколько ты работаешь. Это одна из причин, по которой я вышла за тебя. Я так гордилась, когда ты выступал перед прессой. Боже! Ты меня вдохновлял.

— А кто вдохновлял меня, как ты думаешь? — У меня на глаза навернулись слезы.

— Нет, только не заливай мои новенькие простыни. Погоди-ка. У меня есть для тебя подарок.

Мы всегда обменивались подарками в сочельник, где-то около трех утра — после того как соберем последний велосипед, или игрушечный паровозик, или еще какую-нибудь ужасную игрушку.

— Чур, я первый, — сказал я, вытаскивая из сумки коробку в яркой оберточной бумаге. — Давай я тебе помогу?

Я разорвал упаковку и показал Мэйв переносной DVD-проигрыватель и стопку дисков, которые подобрал специально для нее. Черно-белый «нуар», любимые фильмы Мэйв.

— Это чтобы ты не смотрела этот чертов ящик. Гляди, «Двойная страховка». Хочешь, протащу сюда «атомные крылышки»? Устроимся, как в старые добрые времена.

— Ты мой сказочный злодей, — сказала Мэйв. — А теперь моя очередь.

Она вытащила из-под подушки коробочку из черного бархата и подала мне. Я открыл коробочку — в ней была серьга. Простое золотое колечко. Я носил такую в конце восьмидесятых, в эпоху группы «Ганз-эн-Роузес», когда мы с будущей женой только встретились.

Я засмеялся. Потом мы оба от души расхохотались — это было так чудесно.

— Надень, надень! — кричала Мэйв сквозь приступы хохота.

Я продел серьгу в пустующую дырочку в левой мочке. Удивительно, но спустя двадцать лет она легко вошла.

— Ну, как я выгляжу? Полный отпад?

— Ты похож на хорошо одетого пирата, — сказала жена, вытирая редкую счастливую слезинку.

— Ар-р-р, подруга, — зарычал я, утыкаясь носом ей в шею.

Внезапно она замерла и напряглась. Я поднялся и вздрогнул, увидев ее отсутствующий взгляд. Дыхание сбилось, как будто она быстро делала гипервентиляцию. Я давил кнопку вызова медсестры, не переставая.

— Я пролила родниковую воду, мама, — внезапно сказала Мэйв с ирландским акцентом, от которого пыталась избавиться всю жизнь. — Ягнята все в канаве, все.

Что это? О Боже, Мэйв, нет! Только не сегодня, не сейчас, никогда!

В палату вбежала Салли Хитченс, старшая медсестра. Она посветила Мэйв в глаза фонариком и проверила капельницу с обезболивающим.

— Сегодня утром доктор повысил дозу, — сказала Салли, а потом положила руку на лоб Мэйв, и та закрыла глаза. — Нам нужно понаблюдать за ней, пока она не привыкнет к лекарству. Майк, можно тебя на минуту?

79

Я поцеловал жену в лоб и вышел вслед за Салли в коридор. Медсестра посмотрела мне прямо в глаза. Плохой знак. Я сразу вспомнил о пугающих переменах в палате жены. Свежие простыни. Свежие цветы. Они к чему-то готовились.

Нет. Я не готов.

— Майк, мы уже близко к концу, — сказала она. — Мне жаль. Мне очень жаль.

— Сколько? — спросил я, посмотрев сначала на ковер в коридоре, потом опять на Салли.

— Неделя, — мягко ответила медсестра. — Но скорее всего меньше.

— Неделя?! — Я вел себя как капризный ребенок, даже сам это почувствовал. Она была не виновата. Эта женщина была ангелом сострадания.

— Ты должен приготовиться, хотя это и невозможно, — сказала Салли. — Ты прочитал книгу, которую я тебе дала?

В свое время она дала мне знаменитую книгу Элизабет Кюблер-Росс «О смерти и умирании». В ней описывались чувства умирающего: отрицание, гнев, торги, депрессия, принятие.

— Кажется, я остановился на этапе гнева, — сказал я.

— Придется двигаться дальше, Майк, — ответила она с легким раздражением. — Я тебе кое-что скажу. У меня здесь было несколько случаев, которые, стыдно признаться, почти не тронули меня. Ваш случай — совсем другой. Мэйв необходимо, чтобы ты был сильным. Пора смириться. И кстати, Майк… Классная сережка!

Я закрыл глаза и почувствовал, как от гнева и стыда кровь ударила в голову. Меня волнами пронзала бесконечная, невероятно сильная боль — казалось, она способна пробить грудь, как пушечное ядро, и остановить мир, оборвать жизнь во всей Вселенной.

Но это чувство прошло, как только в одной из соседних палат включили телевизор.

Нет, сегодня мир не остановится, подумал я, открывая воспаленные глаза и направляясь к лифту.

80

Выйдя из больницы, я позвонил домой. Трубку взяла Хулия.

— Как мама? — спросила она.

Во время переговоров иногда приходится очень убедительно врать, чтобы вытянуть из собеседника признание. Сейчас я был рад, что у меня есть опыт.

— Она отлично выглядит, Хулия, — ответил я. — Обнимает всех. Тебе передает особый привет. Она гордится тем, как ты заботишься о сестрах. Я, кстати, тоже.

— А ты как, папа?

Это помехи на линии, или в голосе дочери и правда прозвучала настоящая, взрослая забота? Я вспомнил, что Хулия в следующем году переходит в старшие классы. Как так получилось? Моя малышка выросла, а я и не заметил…

— Ты же меня знаешь, Хулия. Если я не крушу все на своем пути, я в порядке.

Хулия рассмеялась. Она всегда брала билеты в первый ряд на мой классический спектакль «Термоядерный папа».

— Помнишь, как мы ехали в Поконос и все ругались? Ты тогда сказал мне: «Закрой глаза и смотри в окно!»

— Как такое можно забыть? — Я тоже засмеялся. — Как там дела в казармах?