Поль Шакорнак - Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн

• Название: Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн
• Автор: Поль Шакорнак
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-0249-8

Одни считали его аферистом и лгуном, который дурачит простофиль по всей Европе Другие верили, что он — адепт алхимии и мудрый маг, посвященный в древние мистерии. Поль Шакорнак (1884–1964), французский библиограф, взялся за трудную задачу написать о таком человеке объективную книгу, не впадая ни в презрительный критицизм, ни в восторженный экстаз адепта. В биографии загадочного графа Сен-Жермена, «друга Екатерины Великой и Понтия Пилата», Поль Шакорнак избежал крайностей и сделал множество открытий, которые не раз порадуют читателя своей неожиданностью и исторической интригой.

Знак информационной продукции 16+

---

Что касается Сведенборга, мы упомянули его из-за высказывания Бомон-Васси о нашем герое: "Граф Сен-Жермен пытался копировать Сведенборга"137. Насколько нам известно, граф никогда не утверждал, что у него бывали видения138.

Нам не удалось выяснить, когда граф Сен-Жермен покинул Англию. Мы считаем, что это могло произойти в начале 1746 г. и что граф решил вернуться в Германию, где жил до Лондона, согласно его же высказываниям.

Вторая глава ПРИ ДВОРЕ ВОЗЛЮБЛЕННОГО

Как мы увидим ниже, покинув Англию в 1746 г., граф Сен-Жермен отправился в свои владения в Германии и прожил гам до 1758 г. В феврале этого же года он прибыл в Париж.

В то время в зените своей славы была госпожа де Помпадур — фаворитка Людовика XV уже более тринадцати лет. Не нам напоминать в этой книге, написанной о событиях, сопутствующих Истории, о выдающейся роли этой замечательной женщины в государственных делах. Ее влиянием, естественно, объясняется присутствие в Дирекции королевского строительства в роли главного смотрителя изящных искусств маркиза Мариньи, ее младшего брата. Он "совершил несколько путешествий в Италию в сопровождении искусных художников, был лучше образован, отличался большим вкусом, чем все его предшественники"130, и сумел добиться признания своих заслуг Людовиком XV. Однако, несмотря на большие умственные способности и рассудительность, он навсегда сохранил некоторую грубость и врожденную резкость, которые мешали ему в общении с современниками.

Маркиз также управлял королевскими мануфактурами, и в этом качестве он понадобился графу Сен-Жермену. В апреле 1758 г. граф направил господину Мариньи очень любопытное письмо, раскрывающее новую грань в характере нашего героя140.

После заверений о полном к маркизу доверии граф писал:

"В своих землях я сделал редчайшее открытие… Вот уже почти двадцать лет как я руковожу работами над ним с терпением и постоянством, пошлине беспрецедентными. Молчу о больших затратах, сделанных для того, чтобы открытие было по-настоящему королевским, молчу также о труде, поездках, исследованиях, бдениях и о всем том, чего мне это стоило. Ныне, по доброй воле, я предлагаю королю воспользоваться результатом этих многотрудных поисков, за вычетом лишь моих личных затрат, с единственной просьбой о том, чтобы мне и тем людям, которых я привез из Германии, чтобы служить королю, было разрешено поселиться в каком-нибудь принадлежащем ему доме. Мое присутствие часто будет нужно там, где будет вестись работа, поэтому необходимо, чтобы там было место и для моего жительства. Я беру на себя все затраты как на перевозку готовых веществ, так и на обработку красителей, которые извлекут из этих веществ, заготовленных в двухстах лье от Парижа. Одним словом, от короля потребуется лишь предоставить жилье с обстановкой, достойной того скорого и крепкого хозяйства, которое я ему предлагаю, а также несколько деревьев в год, и тогда, с превеликой гордостью и удовлетворением, я передам Его Королевскому Величеству неоспоримо принадлежащие мне права на самую богатую мануфактуру, когда-либо существовавшую, и оставлю всю выгоду государству.

Нужно ли добавить, что я честно люблю короля и Францию? Можно ли сомневаться в моем бескорыстии и похвальных целях? Новизна не требует ли особого отношения ко мне? Пусть Его Высочество и госпожа де Помпадур всесторонне рассмотрят это предложение и того, кто его делает. Мне же остается молчать. Вот уже год как я говорю об этом. Вот уже три месяца как нахожусь в Париже. В этом письме я открываюсь честному и прямому человеку: неужели я окажусь неправ?"141

Письмо (вернее, его копия, о которой утверждается, что она — аутентична) подписано Денисом де С.М., графом Сен-Жерменом. В первый и единственный раз появляется это имя. Фамилия ли графа скрывается за инициалами или какой-нибудь другой псевдоним, нам неизвестно. Остается лишь отметить этот факт.

Гораздо важнее другое — указание графом на то, что он владеет поместьем в Германии, где вот уже двадцать лет под его началом люди трудятся над разработкой технологии получения красителей для тканей. Итак, граф Сен-Жермен мог оказаться ученым, химиком, владельцем земли в Германии. Добавим, что эта версия подтверждена другими фактами, которые мы изложим позже.

Маркиз Мариньи принял предложение графа и сообщил ему о том, что предоставляет ему часть замка Шамбор, в котором никто не жил с тех пор, как умер племянник саксонского маршала.

8 мая 1758 г. Колле, архитектор и надзиратель королевских зданий, сообщил брату госпожи Помпадур, что "второй приезд в Шамбор графа Сен-Жермена состоялся в субботу. Я приготовил два зала для части его людей, а также три комнаты из кухонных помещений на первом этаже для его опытов. Для этого мне ничего не пришлось менять в замке, кроме нескольких срочных ремонтных работ"142.

Это письмо доказывает, вопреки тому, что утверждалось, что не Людовик XV предоставил замок Шамбор графу143, а маркиз Мариньи взял на себя решение позволить графу воспользоваться частью служебных помещений замка для работы над красящими веществами.

Через день в сопровождении Колле144 граф снова приехал в Париж, где ему нужно было решить кое-какие дела. В Шамбор он вернулся в течение августа 1758 г.145.

Просьба графа была отчасти удовлетворена, но он все же требовал встречи с маркизом Мариньи, о чем писал ему 24 мая 1758 г. В этом письме граф жаловался, что "двери остаются перед ним закрытыми", и просит маркиза об аудиенции "во имя справедливости и человечности"146.

Надо полагать, что второе письмо было встречено более благосклонно, чем первое, и, вероятнее всего, маркиз Мариньи — человек, проявлявший удивительную и постоянную сухость при встречах с благородными людьми, принял графа Сен-Жермена147. После этой встречи очарованный необычностью познаний графа маркиз представил последнего сестре.

Когда граф Сен-Жермен был представлен госпоже де Помпадур, он произвел на нее впечатление своим аристократическим видом: "Казалось, ему пятьдесят. Тонкие черты, остроумен, одет скромно, но со вкусом. На пальцах, а также на табакерке и на часах он носил великолепные алмазы"148. Граф, наверное, сумел понравиться фаворитке короля, и она, настолько же заинтригованная, как и брат, задержала графа у себя. Тут же присутствовали господин де Гонтан, госпожа де Бранка и министр иностранных дел — аббат Бернис. В определенный момент король спустился через потайную лестницу из своих апартаментов на втором этаже. С присущей ей грацией госпожа Помпадур представила графа Сен-Жермена королю.

Вне всякого сомнения, король расспросил графа Сен-Жермена о его происхождении. Ответы были, наверное, четкими и определенными, поскольку известно, что "король не терпел, чтобы (о графе) говорили с презрением и издевкой"149.

Учитывая интерес короля к таким точным наукам, как астрономия, анатомия и химия и то, что граф, как мы знаем, химию практиковал, высказывали предположение, что 1раф Сен-Жермен оборудовал в деревне Трианон в Версальском парке лабораторию, в которой король "баловался опытами"150.

Граф Сен-Жермен был вхож к маркизе де Помпадур в Версале. При ней находилась госпожа дю Оссет де Демен151 — горничная, которая и оставила о своей хозяйке воспоминания, аутентичность которых вне всякого сомнения152.

Госпожа де Помпадур любила слушать, как граф Сен-Жермен рассказывает об исторических событиях, и однажды спросила его с лукавством:

— Каким был Франсуа I? Вот король, которого я бы полюбила.

— Он ведь был в самом деле любезнейшим человеком, — ответил граф, и затем принялся описывать всю внешность короля, как это может делать лишь очевидец, — жаль только, что он был так горяч. Я бы смог дать ему совет, который уберег бы его от бед, но он не стал бы ему следовать. Похоже, что рок преследует тех властителей, которые затыкают уши — я имею в виду уши своего духа — к полезным советам, особенно в критический момент.

— А что Вы можете сказать о коннетабле?

— Ничего определенного.

— Был ли двор короля Франсуа I красивым?

— Чрезвычайно, но двор его внуков его превзошел. При Марии Стюарт и Маргарите Валуа было восхитительно, настоящее блаженство, в том числе и духовное. Обе королевы были учеными, писали стихи, было очень приятно их слушать.

Госпожа Помпадур смеялась:

— Похоже, что Вы все это видели!

— У меня хорошая память, и я много читал об истории Франции. Иногда, ради смеха, я намекаю, не заставляя в это верить, что жил в эти давние времена153.

И действительно граф Сен-Жермен "умел дозировать долю чудесного в своих рассказах, в зависимости от слушателя"154, что является, по нашему мнению, признаком большого ума155.

Парижское общество в высшей степени интриговала легенда, сложившаяся по поводу его возраста и физического состояния. Утверждалось, что, несмотря на его внешность мужчины в полном расцвете сил, на самом деле он был многовековым старцем. Когда этот слух дошел до госпожи Помпадур, она заметила графу: