Наталья Лебедева - Малахит

• Название: Малахит
• Автор: Наталья Лебедева
• Жанр: Фэнтези

Самый первый написанный мой роман, который издательства не приняли к публикации. Он о двух подростках, которые попали в параллельный мир и обнаружили в себе удивительные способности.

---

Ей иногда кажется, что муж переживает меньше. Вот и сейчас он спит. А она не может спать. Она просто сидит и перемалывает свое горе. Только мельница в ее душе сломалась: зерна грохочут под жерновами, а мука никак не высыпается.

Тот же дом, но другая квартира, другой этаж. Везде, где только можно, горит огонь. Зажжены все светильники, и даже под стол, где всегда царит мягкая тьма, сослана настольная лампа. Худая и бледная женщина пришла домой с вечерней смены и молча сидит в кресле, не снимая плаща и платка с головы. На сером с красными глазами личике отчетливо видна каждая морщинка. Острый носик выглядит острее, чем обычно, губы сжаты так, что совсем не видны. Жидкие желтого цвета волосы расчесаны тщательно, как никогда. Она сейчас поест чего-нибудь, и будет спать. И даже во сне будет ждать сына.

В первые дни после пропажи сыновей обе мамы приставали к Аделаиде с расспросами, но она говорила что-то о девушках и какой-то поездке на озера. Мамы требовали сказать, что это за озера, и что за девушки. Аделаида попыталась объяснить, разволновалась, и ей стало плохо.

Прошлой ночью Скорая отвезла ее в больницу.

Инфаркт.

Интенсивная терапия.

Невозможно выяснить, что же все-таки произошло с Вадимом и Пашей.

Глава 3 Изумрудный замок Обсидиана

Авантюрин поднял их с постелей рано утром, Паша даже не понял, успел ли заснуть. По полю стелился туман. Туман казался очень густым, но зайти в него никак не получалось, молочная пелена все время отодвигалась дальше и дальше. Собрав рюкзаки, они вышли на улицу и поплелись, отчаянно зевая, через поле. Джинсы намокли от росы и отяжелели.

— Мы куда? — задал Вадим вопрос, который не давал ему покоя с того момента, как Авантюрин поднял его с постели.

— Сейчас — в изумрудный замок Обсидиана, — ответил Авантюрин, перебрасывая через руку намокший от росы плащ.

— Зачем?

— Мы можем там пригодиться. По крайней мере, я.

— Пригодиться?

— Да. Я думаю, что эта армия замка не минует, а солдат у Обсидиана сейчас немного. Будет драка.

У Паши тут же похолодело в желудке. Он даже обрадовался, что они не позавтракали. Он боялся боя, боялся боли. Боялся страха.

— А может быть, вы ошибаетесь? — спросил Паша. — Почему они непременно должны напасть на замок? И почему они будут нападать? Может быть, это просто военная база. Просто лагерь.

— Я не знаю, чего они хотят, — бесцеремонно перебил Пашу Авантюрин, — но я знаю, что у Алмазника зуб на Обсидиана. И очень велика вероятность, что он уговорит своих приятелей совершить небольшую прогулку. Тем более что это один из самых богатых замков королевства.

— А почему замок называют Изумрудным? — спросил посерьезневший Вадим. — Если он принадлежит Обсидиану.

— Ну, изначально он принадлежал Изумруду. Обсидиан уже двенадцатое колено рода. И до Изумруда было восемь благородных колен. У нас родовые поместья даются только седьмому поколению благородных. И отбираются, как только прерывается благородная линия. Камни у всех разные. Исключение только Бирюза. У них род продолжается по женской линии. Первой обязательно рождается девочка, и обязательно Бирюза. В общем-то, не всякая Бирюза даже утруждает себя замужеством. У них несколько замков, но они пустуют — Бирюза все время при кухне. Род так древен, что за ним сохранилась должность главной кухарки. В других королевствах еду давно уже готовят не дворяне, а кто-то из Крестьян. Бирюза же заняла эту должность еще до того, как крестьянские поселения стали входить в состав княжеств.

Неторопливый рассказ успокоил Пашу. По крайней мере, он отвлекся. Вадим же, казалось, не слушал. Он шагал странно, делая правой ногой шаг гораздо больший, чем левой, размахивал руками и что-то шептал про себя.

До замка дошли быстро. Это был тот самый замок, который Паша и Вадим увидели по прибытии в Камни. Он был белым, с тяжелыми дубовыми воротами и подъемным мостом, с башнями и бойницами и тяжелыми чугунными решетками на узких окнах.

Авантюрина здесь, видимо, уже ждали, потому что мост начал опускаться, лишь только они подошли к стенам замка, и с тяжелым вздохом уставшего дерева лег на землю прямо у их ног.

Внутренний двор был полон людей.

Из центрального входа навстречу гостям вышел хозяин замка. Обсидиан был человеком высоким и плотным, равно широким, смотрели на него спереди или сбоку. Даже черный костюм не делал его фигуру менее внушительной. Грудь его справа налево пересекала перевязь из белого кружева. Паше стало интересно, зачем нужна перевязь, не способная выдержать сколько-нибудь тяжелого оружия. За плечом Обсидиана стояла бледная болезненного вида женщина в длинной и широкой вишневой накидке.

Пашу и Вадима посадили на каменную скамью в уголок двора, где они никому не могли попасться под ноги. Вишня принесла им поднос, на котором стоял кувшин и две кружки, лежали овощи, мясо и хлеб, и ушла, озабоченно хмуря свои тонкие черные брови. В кувшине оказалось пиво.

Все вокруг них готовились к осаде. Паша заметил даже своего ровесника который, повинуясь приказу Обсидиана, занял место у бойницы. А он сидел здесь, внизу, жрал мясо, запивая его весьма неплохим пивом и смотрел, как люди готовятся умирать. Паша не знал, кто и с кем собирается воевать, и зачем кому бы то ни было нужна эта война, но отставил в сторону кружку, отодвинул тарелку с мясом и решил, что найдет в себе силы и тоже будет сражаться.

А Вадим ел и пил, и смотрел вокруг внимательными черными глазами.

Все были деловито-оживленными сначала, но потом — Паша не смог уловить, в какой момент это произошло — стали напряженными, будто окаменели изнутри. Шум и крики стихли, только легкий шепот изредка нарушал тишину, будто подходящий враг мог услышать через поле, о чем они тут разговаривают.

Берковский был раздосадован. Обсидиан оказался хорошо осведомлен о нападении, и хорошо к нему подготовлен. Подходя к нему с небольшим передовым отрядом, с которым он рассчитывал окончить дело за полчаса, Берковский с неприятным изумлением увидел наглухо задраенные входы-выходы. Мост был поднят. Выходящие в поле окна закрыты дубовыми щитами — за исключением узеньких бойниц. И воинов было явно больше, чем предполагал Алмазник. Он предрекал нескольких владеющих луком слуг, самого Обсидиана да пару — тройку гостей, так что Берковский рассчитывал просто войти во двор с небольшим отрядом, перебить тех, кто окажет сопротивление (что такое десяток застигнутых врасплох мужчин с примитивным оружием против тридцати хорошо вооруженных боевиков?), и принести ребятам воодушевляющие подарочки из подвалов Обсидиана. О местной коллекции камней ходили легенды.

После недолгого размышления Берковский все же решил напасть. Он спешно отправил за подкреплением и пригодным для осады оружием. Но встать пришлось в чистом поле, у всех на виду. Расстояние выбрали безопасное, из расчета дальности полета стрелы или камня из катапульты. Но расчет оказался неверным. В какой-то момент стрела тяжело свистнула у уха Берковского и вошла точно в горло одного из солдат. Берковский выдернул ее из трупа: она была странная, с черным каменным наконечником, и летела чересчур далеко — вопреки всем законам физики.

Ребята психанули. Завязалась перестрелка.

Паша услышал первый выстрел и вздрогнул. Это не шло ни в какое сравнение с тем, что он слышал по телевизору. Это было очень громко и очень страшно. Оказалось вдруг, что Паша не может сражаться. Он не мог даже сообразить, что происходит. Что-то взрывалось, тонко взвизгивали и звенели тетивы боевых луков, отлетали от стен отбитые пулями обломки, трещали горевшие повсюду факелы, собаки выли тонкими голосами, кричала надрывно женщина. Уже давно стемнело, и двор был полон неясных силуэтов.

В какой-то момент Паше в голову пришла бредовая мысль. Он почему-то подумал, что лучше разберется в ситуации, если поднимется на стену. И Паша направился к лестнице. Он шел вверх, и кто-то обогнал его, не обратив на него внимания.

В ту минуту, когда Паша поднялся на стену, вдруг наступила полная тишина. Он ступил на верхнюю площадку, выпрямился во весь рост, и свежий ночной ветер ударил ему в лицо. В какой-то момент Паше показалось, что небо, вооруженное звездами, летит на него, и он зажмурился, словно и вправду испугался этого удара.

Что-то грохнуло — еще и еще раз, взорвалось, упало. Что-то загорелось, и воздух наполнился дымом. Что-то ужасно тяжелое упало на Пашу. Паша покачнулся, стукнулся о каменный зубец и тяжело осел на пол, не в силах скинуть с себя эту непонятную, неожиданную тяжесть. И вдруг в какой-то момент он понял, что на нем лежит человек. Вот же его круглая, твердая голова облокотилась о Пашино плечо. Вот рука плетью лежит вдоль бока. И темная кровь на виске. Это мертвый человек. От него пахнет гарью.