Роберт Силверберг - Царь Гильгамеш

• Название: Царь Гильгамеш
• Автор: Роберт Силверберг
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1984

---

К моему стыду сон напал на меня, как смерч, в одно мгновение. Но я даже не знал, что я сплю.

Глаза мои были закрыты, дыхание стало хриплым. Как я уже сказал, все это произошло в одно мгновение. Я думал, что бодрствую, что я смотрю на Зиусудру и его жену, такую же древнюю, как он сам. И он показал на меня и сказал ей:

– Посмотри на этого героя, на этого силача, который жаждет вечной жизни! Сон напал на него, как песчаный смерч.

– Дотронься до него, – сказала она, – разбуди его. Пусть вернется с миром в собственный город, через те ворота, через какие ушел.

– Нет, – сказал ей Зиусудра в моем сне, – я дам ему выспаться. Но пока он спит, жена, пеки по караваю хлеба каждый день и клади его у его изголовья. И каждый раз делай зарубку на стене, чтобы потом можно было сосчитать дни. Ибо род человеческий лукав. Проснувшись, он станет утверждать, что не спал.

Вот она и пекла хлеб, и ставила зарубки на стене каждый день, а мне спилось, что я спал и спал, думая, что не сплю, день за днем. Они наблюдали за мной и смеялись, улыбаясь моей глупости. А потом наконец Зиусудра коснулся меня, и я проснулся. Но и это по-прежнему происходило в моем сне.

– Почему ты меня трогаешь? – спросил я, а он ответил: – Чтобы тебя разбудить.

Я в удивлении посмотрел на него и стал горячо возражать, что я не спал, что только секунда прошла с той поры, как я присел на корточки, и – глаза мои не смыкались ни на секунду с той поры, как я сел. Он засмеялся и мягко сказал, что его жена пекла по караваю хлеба каждый день, пока я спал, и клала этот каравай со мной рядом.

– Иди, Гильгамеш, пересчитай их, и увидишь, сколько дней ты спал!

Я посмотрел на караваи. Их было семь. Первый был как камень, второй почти такой же черствый, третий был влажный. Четвертый покрылся плесенью у корочки, пятый был весь заплесневелый. Только шестой был свежий. Я увидел, что седьмой печется на углях. Он показал мне отметки на стене, и я понял, что позорно провалился. Я никогда не найду своего пути на дороге к вечной жизни. Отчаяние поглотило меня. Я почувствовал, как смерть подкрадывается ко мне, аки тать в нощи, входит в мою опочивальню, сковывает меня своими холодными костлявыми пальцами. Я громко застонал и проснулся. Ибо все это было по-прежнему в моем сне.

Я посмотрел на Зиусудру и потер лоб рукой, словно хотел освободиться от тумана или от савана. Спать, думая, что я не сплю, видеть сны во сне, и проснуться во сне, и затем проснуться по-настоящему – и все же не знать, спал я, снилось ли мне все это или происходило на самом деле, и спал ли я сейчас или нет – ах, я был навеки потерян в лабиринте иллюзий. Я был потерян!

Я неуверенно приложил к глазам кончики пальцев.

– Я проснулся? – спросил я.

– Думаю да.

– Но я спал?

– Да, спал.

– А долго я спал?

– Может быть час. Может быть день, – пожал он плечами.

Он сказал это так, словно для пего это было одно и то же.

– А мне снилось, что я проспал шесть дней и семь ночей, а ты и твоя жена смотрели на меня, и каждый день она пекла хлеб. А потом ты разбудил меня, и я сказал, что я не спал, но потом увидел семь караваев перед собой. И когда я их увидел, я почувствовал, что смерть уже взяла меня за глотку, и проснулся, потому что закричал.

– Я слышал, что ты вскрикнул, – сказал Зиусудра. – Это было секунду назад, перед тем, как ты проснулся.

– Значит, сейчас я не сплю? – все еще неуверенно спросил я.

– Ты не спишь, Гильгамеш. Но ты спал. Ты сам этого не знал. Сон сразил тебя в первую же минуту твоего испытания.

– Значит, я его провалил испытание, – сказал я грустным голосом. – Я обречен на смерть. Нет мне надежды. Куда бы ни ступала моя нога, везде я нахожу смерть – даже здесь!

Он улыбнулся мне нежной, понимающей улыбкой, как улыбаются малым детям:

– Ты думал, наши тайны спасут тебя от смерти? Они не могут спасти даже меня. Ты это понимаешь. Все эти обряды, которые мы соблюдаем, все тайны: ОНИ НЕ МОГУТ СПАСТИ ДАЖЕ МЕНЯ!

– Но ведь все рассказывают, что ты никогда не умрешь.

– Ну да. Это сказка, предание. Но ведь это не то предание, которое мы сами здесь рассказываем. Когда это я говорил тебе, что избегу смерти?

Скажи мне, когда я это говорил тебе такие слова, Гильгамеш, а?

Я ошеломленно смотрел на него:

– Ты сам сказал, что смерти нет. Только делай то, что ты должен делать, и смерти не будет. Ты сам так сказал.

– Правильно. Но ты совсем не понял того, что я хотел сказать.

– Я понял то, что ты говорил, так мне показалось.

– Правильно. Это самое поверхностное, самое легкое знание. Это то самое, что ты надеялся найти. Но это не настоящее знание.

И снова нежная улыбка, такая ласковая, такая любящая. Он тихо сказал:

– Мы тут со смертью заключили договор. Мы знаем ее тайны, она знает наши. Мы знаем, как она действует, она знает, как действуем мы. Но есть у нас и особые тайны, и они защищают нас на время от смерти. Но только на время. Бедняга Гильгамеш, ты так много прошел, чтобы узнать так мало!

Меня озарило, и это озарение наполнило мою душу. Я почувствовал, что кожу мою словно закололи иголками. Я задрожал, когда правда объявилась во всей своей полноте. Я затаил дыхание. Был вопрос, который я должен был задать сейчас же, но я не знал, достанет ли у меня смелости задать его, и я не думал, что получу на него ответ от этого человека. Но все же, помолчав, я сказал:

– Скажи мне одно. Ты Зиусудра. Но ты Зиусудра из Шуруппака?

Он ответил мне не колеблясь. И его ответ только подтвердил то, что я уже начинал понимать.

– Зиусудра из Шуруппака давным-давно мертв, – сказал он.

– Тот самый, который вывел свой народ в высокие земли, когда полились дожди?

– Умер, и очень давно.

– А Зиусудра, который настал после него?

– Тоже умер. Не могу тебе сказать, сколько человек с таким именем сидели на этом троне, но я не третий, не четвертый и даже не пятый. Мы умираем, и другой занимает место и титул. И так мы продолжаем соблюдать наши тайны. Я очень стар, но не буду же я сидеть тут вечно. Может быть, Лу-нинмарка станет Зиусудрой после меня, может быть кто-то еще. Может быть даже ты, Гильгамеш.

– Нет, – сказал я. – Не я.

– А что ты теперь будешь делать?

– Вернусь в Урук. Снова сяду на трон. Буду жить свои дни, сколько их там мне еще осталось.

– Ты знаешь, ты можешь остаться с нами, если пожелаешь, и принимать участие в наших обрядах и обучиться нашим навыкам.

– Научиться у вас, как держать смерть на расстоянии, хотя и не победить окончательно, ибо это невозможно.

– Да.

– Но если я отдам себя в ваши руки, то никогда не смогу покинуть этот остров?

– Ты и сам не захочешь, если станешь одним из нас.

– А каким же образом это отличается от смерти? – спросил я. – Я потеряю целый мир, а взамен получу только маленький песчаный остров. Жить в маленькой комнатушке, работать на полях, вечером читать молитвы, есть только определенную пищу – короче, жить пленником на таком маленьком острове, который можно пройти пешком от берега до берега за час или два…

– Ты бы не стал пленником. Если бы ты остался, это произошло бы только по твоей доброй воле.

– Но это не та жизнь, отец, которую я выбрал бы…

– Нет, конечно, – сказал он. – Я так и думал.

– Я благодарен за предложение.

– Оно не отменяется. Ты можешь прийти к нам в любое время, Гильгамеш, если только захочешь. Но я не думаю, что ты это сделаешь.

Он опять улыбнулся и протянул руку. Так же, как в первый раз, он дотронулся ею до моего лица в знак благословения. Какой холодной была его рука! Его прикосновение было словно жало. Когда Лу-нинмарка вывел меня на поверхность, я все еще чувствовал то место, где он коснулся меня пальцами.

Казалось он оставил отпечаток на щеке.

37

Я приготовился покинуть маленький остров. По приказанию Зиусудры мне дали новую богатую одежду и ленту на голову. Я совершал омовения, пока не стал чист, как свежий снег. Лодочник Сурсунабу перевез меня в Дильмун, откуда я сам уже смогу устроить свое возвращение домой. Настроение у меня было несколько подавленное, да и как иначе? Зиусудра все это высказал в одной фразе: я так много шел, чтобы узнать и получить столь мало. И все же я не был в отчаянии. Я поставил все на карту и проиграл, но шансы были не так плохи. Только глупец будет рыдать, когда он бросает кости и просит у них невозможного, а кости ему этого не дают.

Настало время моего отъезда. Старый жрец Лу-нинмарка пришел ко мне и произнес небольшую речь:

– Зиусудра чувствует глубокую скорбь, что ты предпринял такое далекое путешествие, перенес такие опасности и лишения, а не получил никакой награды. Чтобы утешить тебя, он решил открыть тебе тайну, сокровище богов.

Он дает это тебе как дар, чтобы ты унес его в свою страну.

– А что это? – спросил я.

– Пойдем со мной.

На самом деле я чувствовал себя таким несчастным, что мне уже не хотелось никакого подарка от Зиусудры. Мне хотелось только поскорей отсюда убраться и быстро попасть в Урук. Но я знал, что отказываться от подарка было бы непристойно и невоспитанно. Поэтому я последовал за жрецом в ту часть острова, где земли вдавались в море узким длинным краем, похожим на язык или лезвие кинжала. На мысе была гора, состоящая из тысяч раковин моллюсков странной формы: с одной стороны они все были шероховатые и неровные, с другой же – гладкие и блестящие. Возле них лежали камни вроде тех, какими пользуются ныряльщики, когда хотят нырнуть поглубже в море.