Степан Бардин - И штатские надели шинели

• Название: И штатские надели шинели
• Автор: Степан Бардин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Бомбардировщики, воспользовавшись боем между истребителями, перешли в пике и стали сбрасывать бомбы, и ленинградское небо осветилось заревом.

Мы с Валентином Леонидовичем стояли и ждали, что наши зенитчики или летчики вот-вот собьют кого-нибудь из фашистов. Но фашистские стервятники, сбросив бомбы, поспешили на свои базы. Без груза их скорость увеличилась, и они, видимо, уже считали, что удачно отбомбились.

И вдруг один из удирающих фашистских самолетов вспыхнул и через какое-то мгновение взорвался. Скоро загорелся еще один бомбардировщик и, потеряв скорость, стал падать, оставляя позади себя длинный след пламени и дыма.

Так закончился этот налет. Стих гул моторов. Перестали стрелять зенитки. Погасли прожекторы. Лишь где-то в центре города в нескольких местах бушевал пожар. А мы все стояли, и не было сил двинуться в путь. Хватило их только на то, чтобы подойти к подъезду и сесть на холодные каменные ступеньки. До чего же больно было в те дни за Ленинград, за его разрушенные здания, под обломками которых погибали ленинградцы и их дети!

Как-то в ту пору в "Ленинградской правде" я прочитал и переписал себе в блокнот письмо группы ленинградских врачей - К. Гаврилина, В. Соловской, Б. Свержинской.

"Мы пишем эти строки в ясный летний день. Мы пишем их в стенах детской больницы, где в светлых, просторных палатах стоят маленькие койки. На этих койках - раненые дети, невинные жертвы фашистов.

Только фашисты способны на такое - вымещать на беззащитных свою злобу, свои военные неудачи... Ленинградские ребята, познавшие ночные бомбежки, наравне со взрослыми страдают от варварских артиллерийских обстрелов. Мальчики и девочки, еще не знающие азбуки, уже прекрасно научились различать "по нам бьют или от нас", дальнобойные или зенитки.

Эти маленькие, не по годам опытные граждане Ленинграда поступают к нам в больницу с глубокими рваными ранами, с мышцами, запекшимися от раскаленных осколков, с раздробленными костями. Искалеченные детские тела вопиют о мщении. Каждый день на наших глазах разыгрываются тяжелые, хватающие за сердце истории.

Четырехлетний Игорь Хицуп во время прогулки был ранен осколком снаряда. Мальчику оторвало левую ногу. Когда рана зажила и его стали выписывать из больницы, он задал вопрос: "А как я пойду домой, если я без ножки?"

Геня Микулинос был ранен ночью в постели, где спал вместе с матерью. Мать была убита наповал, и пятилетний Гена хорошо знает теперь, что такое смерть.

Василюк Витя, шести лет, вместе с братьями и сестрами сидел в комнате за столом, собравшись завтракать. Осколок влетел в окно и раздробил череп ребенка. Никогда уже больше не увидит Витя ни матери, ни ребят. Он умер в нашей больнице.

Майорова Люся, 14 лет, была в булочной вместе с матерью и шестилетней сестрой Надей. Разорвался снаряд. Мать Люси упала, и девочка увидела, как матери оторвало голову. Сестре Наде оторвало руку. Сама Люся была ранена в живот.

Сейчас девочка поправляется. Забудет ли она, забудут ли остальные дети все пережитые ими ужасы?.."

Партийные и советские органы Ленинграда вместе с командованием фронта делали все для спасения детей. О них проявлялась особая забота. Большая часть детей была эвакуирована в безопасные, отдаленные районы страны в первые же дни войны. Даже тогда, когда фашисты блокировали город, детей вывозили самолетами. Массовая эвакуация детей и женщин возобновилась сразу, как только начала действовать ледовая трасса через Ладожское озеро.

Но часть детей все же не была вывезена из Ленинграда. Они испытали бомбежки, привыкли к обстрелам, пережили голод, холод, смерть близких. Они вместе со взрослыми переносили все тяготы и лишения блокады, продолжали учиться и в этих условиях.

Вот как описывала тогдашние занятия в одной из ленинградских школ журналистка "Ленинградской правды" М. Кропачева:

"В 208-й школе 3-й класс начинал учебу в бомбоубежище...

Занимались серьезно. Каждому хотелось в письме на фронт порадовать отца хорошими и отличными отметками.

Особенно трудно пришлось зимой. На уроки ребята приходили замерзшие, сидели нахохлившись, как воробьи. В перемену их надо было заставлять встать, разогнуться, пройтись. Им совсем не хотелось двигаться. Сама собой прекратилась ребячья возня, даже разговаривать они стали рассудительно, спокойно, как маленькие старички. У Лени от голода умерла мать, у Веры фашисты убили отца. Все печальнее становились детские лица. У каждого в семье было горе.

Румянец давно сбежал со щек. Ребята худели, слабели, но учились упорно. Держались друг за друга. Их было 22, и самому старшему из них - одиннадцать лет.

Соседний отсек бомбоубежища залила вода. От сырости ломило в суставах. Учительница Лариса Васильевна Васильева предложила ребятам заниматься у нее в комнате. Ей тоже тяжело далась зима, распухшие ноги отказывались ходить. После долгой болезни умер муж. Дети сердцем понимали ее горе и трогательно старались утешить Ларису Васильевну и помочь. За всю зиму не было случая, чтобы кто-нибудь из школьников не приготовил урока. Они не только учились. После занятий все вместе шили кисеты, обвязывали носовые платки для бойцов, все вместе писали им письма, а лучшие художники класса Слава и Коля старательно разрисовывали их. Все научились обращаться с противогазом, делать простейшие перевязки. Свою стенную газету ребята назвали "Боец". Они действительно стали бойцами, мужественно и стойко переносили тяжелые испытания войны и осады".

Ленинградские дети, как и их родители, были активными защитниками своего города. Свои чувства и дела они излагали в письмах на фронт, в первых, пусть неумелых, но взволнованных стихотворных строках. Школьница Валя Воронцова писала тогда:

При тусклом свете меркнущей коптилки

Учились мы в блокадный, тяжкий год...

Работали на трассах... Сердцем пылким

Всегда, везде стремились мы вперед.

И где б мы ни были - в тимуровских отрядах,

Иль у ворот в тревоги грозный час,

Мы знали лишь одно: мы - дети Ленинграда,

Мы - внуки Ленина. Ничто не сломит нас.

Советские люди все делали для того, чтобы спасти эвакуированных из Ленинграда детей. Зачастую они брали их на свое иждивение, усыновляли и удочеряли. Немало осело ленинградских детей во время блокады в Средней Азии, на Кавказе, Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке.

Очень трогательная история произошла в высокогорном черкесском ауле Бесленей Карачаево-Черкесской автономной области Ставропольского края. В августе 1942 года сюда прибыло около ста детей из Ленинграда. В Армавире их выгрузили из теплушек, затем доставили на грузовиках в аул.

На беду местных жителей и только что прибывших ребят, исхудалых, измученных и замерзших, вблизи от аула появились фашисты. Детям из города на Неве грозила неминуемая смерть - фашисты немедленно расправились бы с ними.

Тогда жители аула кинулись в школу, где находились ребята, и стали брать к себе: кто одного, а кто и двоих, переодели их в национальную одежду и спасли от фашистов.

Гитлеровцы, занявшие аул, недолго задержались на Северном Кавказе. Красная Армия скоро выкурила их оттуда. Решение вопроса - что делать с детьми? - пришло само собой. Все они были усыновлены или удочерены. А тем малышам, которые не помнили своих русских имен, присвоили черкесские.

Это был акт милосердия к беззащитным детям блокированного Ленинграда, проявление нерасторжимой дружбы народов Советского Союза.

После войны те, которые были постарше и помнили своих родных, вернулись в Ленинград. Некоторые навсегда остались в Карачаево-Черкессии. Вот что сообщил в своем письме на мой запрос заведующий отделом пропаганды и агитации Хабезского райкома партии Ф. Пафов:

"Некоторые из ленинградских детей после войны, став взрослыми, нашли своих родителей или родственников, уехали к ним. Но часть до сих пор живет в Черкессии".

Среди оставшихся Пафов называет Екатерину Ивановну Иванову, 1932 года рождения, удочеренную Охтовым Абдурахманом Эльмурзовичем и Охтовой Шашей Патовной. У Кати, когда ей было 10 лет, погиб на фронте отец, а мать умерла во время блокады в феврале 1942 года. В ауле Бесленей Катя училась в школе, а затем пошла работать на небольшой завод, который потом разросся и именуется теперь "Гидропневмонормаль". Работает на этом предприятии бессменно до сих пор. В честь 100-летия со дня рождения В. И. Ленина награждена юбилейной медалью. Екатерина Ивановна вышла замуж за Гукова Муха Лаховича, черкеса. У них уже 6 детей - два мальчика и четыре девочки.

На этом же предприятии шофером работает Хенсев Рамазан Хаджимурзович. Его усыновили колхозники Хежев Хаджимурза Ильясович и Хежева Фатимат Камботовна.

На "Гидропневмонормали" трудится и еще один воспитанник черкесов Адзинов Рамазан Магометович.

В ауле Бесленей работает учителем средней школы Агаржаноков Муса Якубович, усыновленный и воспитанный черкесской семьей Агаржанокова Якуба Урусбиевича.