Борис Батыршин - Мартовские колокола

• Название: Мартовские колокола
• Автор: Борис Батыршин
• Жанр: Альтернативная история

Продолжение романов «Коптский крест» и «Египетский манускрипт». Роман закончен.

---

— Вот скоро и узнаем. — отозвался Ваня. — Только к Биткову в оружейный магазин заглянем — папа просил ружейного масла купить, — и сразу к барону, на Маросейку. Интересно, как там сейчас в школе Василь Петровича…

Фехтовальный и гимназический клуб, который держал Модест Петрович Корф, располагался на улице Маросейка, всего в паре кварталов от женской казённой гимназии, где служил дядя Николки, Василий Петрович. Там же училась кузина мальчика, Марина и Варенька Русакова, троюродная сестра лейтенанта Никонова. Мальчики на днях побывали в этой гимназии, на литературном вечере — и имели там несомненный успех. Причём — такой, что мальчики заранее получили приглашение на самое главное гимназическое событие года — святочный бал. О визите в девичью гимназию и вспоминал сейчас Ваня. Николка хитро сощурился — он–то понимал истинную причину интереса своего товарища. Дело было, конечно, в Вареньке Русаковой — Николка не мог не заметить, какими глазами весь вечер смотрели друг на друга Иван и девочка…

А собеседник его тем временем продолжал:

— Я тогда обещал одноклассницам Маринки текст «Федота–стрельца». Ну, текст–то я им доставлю, не вопрос, раз уж обещал, — только я вот что подумал — а может, это неправильно? Ну, вроде как воровство получается — Филатов–то эту сказку еще не написал. Да он и вообще не родился! А если она уже сейчас известна станет — то, может, он её и вовсе не напишет — в вашем мире?

— Ну, что–нибудь другое сочинит. — резонно возразил Николка. — И вообще, помнишь что Олег Иванович говорил? — «Чем больше мы сюда всего разного из вашего времени принесём — тем сильнее будет наша история отличаться от того, что у вас случилось. Вон, господин лейтенант как флотом и кораблями занялся! Вот выйдет из больницы, вернётся к нам — и сразу объяснит адмиралам в Петербурге, как правильно флот надо устроить! Тогда, может, и не будет ни поражения от японцев, и революции этой ужасной. И вообще — все по другому пойдет! А этот твой Филатов, может, и вовсе не родится, а если и родится, то будет не актёром, а, например, космическим путешественником!

— Ну да, так они его и послушают, адмиралы ваши! — скептически хмыкнул Ваня. — По–моему, господин лейтенант даже и не представляет себе, что его ждёт. Знаешь, сколько у нас книжек на эту тему напридумано? В них, конечно, вот такой «попаданец» — ну, у нас так называют человека, который оказывается в прошлом и начинает там сразу всё менять, — сразу всё объясняет, внедряет новую технику, научный и промышленный скачок устраивает, войны выигрывает. Только, думается мне, не выйдет из этого ничего. Вот так, в лоб — «пришёл, объяснил, внедрил» — точно не выйдет. Слишком уж много всего менять в России придётся…

— А по–моему, он справится. — упрямо стоял на своём Николка. — Он ведь не просто лейтенант, а в Научном комитете служит! Как же его не послушают? Да вот я еще папе в Севастополь про него напишу…

— Только ты того.. поосторожней. — посоветовал Иван. — А то прочтёт отец: «Здравствуй, дорогой папочка, я тут сгонял на сто тридцать лет в будущее и выяснил, как сделать так, чтобы российский флот был самым могучим в мире, и чтобы большевики династию Романовых не перестреляли», — да и примчится спасать любимого сыночка от буйного умопомешательства…

* * *

Вообще–то в «Аду» не было принято запирать двери. Это общежитие, располагалось в полу–заброшенном барском доме дворян Чебышевых в знаменитом на всю Москву студенческом квартале Между Большой и Малой Бронными улицами. Когда–то там снимали комнаты многие известные народовольцы; однако ж в соображении конспирации собираться они предпочитали не там, а в трактире «Крым», что на Трубной площади.

«Крым» этот слыл заведением разгульным, обычным местом отдыха шулеров, аферистов и всякого жулья, сохранявшего, впрочем, приличный вид. А вот под нижним этажом, уже глубоко под землёй, подо всем домом раскинулся огромный подвальный этаж, сплошь занятый одним трактиром. Место это, безусловно самого разбойничьего пошиба, именовалось «Ад».

Соседствующее с «Адом» подземелье именовали «Треисподняя». Пускали туда не всякого — для того, чтобы удостоиться этой чести, надо было быть известным лично буфетчику или местным вышибалам. Зато и было в «Треисподней» тихо — тут серьёзные воры проигрывали куш, делались дела: то «тырбанка сламу», то есть дележка и продажа воровской добычи, то тихо, незаметно, и оттого аккуратно исполняли заказы по фальшивым паспортам. Косматые студенты с их неизменной «Дубинушкой» были здесь привычными гостями — полиция в «Треисподнюю не совалась, облав никогда не было. Оттого это место и было выбрано давно еще Ишутиным[18] и соратником его, печально известным Каракозовым, как место встречи их тайного революционного общества «Ад».

Собрания «Ада» происходили и здесь, и в самом трактире «Крым», а так же в любимой московским студенчеством библиотеке–читальне Анатолия Черенина на Рождественке. И длилось бы это долго, весьма долго — уж что–что, а красиво поговорить под белое хлебное вино любят всякие студенты, и в этом смысле члены «Ада», с гордостью именовавшие себя «мортусами» («смертниками»), ни чем не отличались от прочих. Неизвестно, как долго длилась бы их деятельность — но четвертого апреля 1866–го года Каракозов был схвачен в Петербурге после покушения на царя: он пытался разрядить в самодержца револьвер, но во время стрельбы его руку оттолкнул случайно оказавшийся поблизости мастеровой с говорящей фамилией Комиссаров.

Последовал громкий процесс; большинство членов «Ада» угодило на каторгу или в крепость, а сам кружок заглох. Былые страсти вокруг трактира «Крым» улеглись, а место Ишутина в узком кругу тогдашних радикальных революционеров занял новый вожак Сергей Нечаев, еще более подверженный уголовщине. Название же по наследству досталось дому Чебышевых, где снимал квартиру студент Ишутин. В той же комнате потом уже, в конце шестидесятых, собирались студенты–нечаевцы; это и было наследием «Ада», известным всей Москве.

Бог знает, какими путями добился Владимир Лопаткин того, чтобы поселиться именно в той комнате, где по всеобщему убеждению обитателей «Ада» обитал когда–то сам Ишутин. Говорили, что и сам Нечаев тоже бывал в этой комнатёнке — и даже планировал тут с остальными членами «Народной расправы» показательную казнь отступника, студента Иванова, ту самую, что толкнула потом Достоевского к написанию «Бесов».

Но, так или иначе, сейчас дверь в «нехорошую» комнату была плотно прикрыта, и мало того — крепко заперта изнутри, что, безусловно, являлось вопиющим нарушением всех писаных и неписаных правил жизни этой вольной студенческой коммуны…

— Ну хорошо, дело вы сделали. Но ведь и засветиться ухитрились! Я же предупреждал — если что, уходите сразу, и, желательно, без пальбы! А вы? Мало того, что копа завалили, так еще и извозчика! Видали, какой вой в газетах? Теперь они скоро не уймутся…

Геннадий был очень недоволен. Нет, не так: ОЧЕНЬ недоволен. Тщательно разработанные планы летели псу под хвост. Ну, может, не совсем псу и не совсем летели — в конце концов, крупная, огромная даже — по меркам любого полицейского департамента 21–го века — партия наркотиков, да еще и весьма высокой степени очистки, была успешно взята. И не только взята — ещё и переправлена через подземный портал, и на неё, если верить Дрону, имеется уже покупатель…

А значит — при всей своей безбашенности, Дрон всё же справляется с делом. Плохо только, что слишком уж ему нравится стрелять…

— Вот скажи, — продолжал «дожимать» провинившегося соратника Геннадий — на фига ж вам понадобилось городового валить? Неужели нельзя его.. того… поделикатнее?

— Да сам не понимаю, вышло так. — уныло выдавил Дрон. — Эта падла как заскочил в дверь, так сразу за шашку! Ну я и подумал, что перец такого берсерка может и не остановить — вот и пришлось валить по взрослому…

Дрон уже притомился слушать нотации, но сдерживался, поскольку понимал — да, накосячил. Тем более, что Геннадию он сейчас врал — никакой шашки пожилой полицейский и не думал вытаскивать — он даже в свисток засвистеть не успел. И как раз вот на такой случай были припасены и электрошокер, и другой, вполне надёжный инструмент — пейнтбольный маркер, сделанный в виде обычного пистолета, но заряженный особыми, «перцовыми» шарами. Такое «нелетальное» средство не так давно вошло в моду у западных правоохранителей — и очень неплохо себя показало.

Так нет же! Запаниковав, он забыл обо всём этом тщательно подготовленном арсенале и потащил из–за пазухи ТТ навёрнутым на него глушителем. И, прежде чем кто–нибудь успел понять, что происходит, продукт китайского оружейного контрафакта дважды дёрнулся в руке Дрона, отправляя городового на заслуженный вечный отдых. Ну а извозчик… с ним тоже пришлось не церемониться: одно дело мелкое, в общем–то, ограбление, и совсем другое — убийство стража порядка. Можно было не сомневаться — полиции его даже и искать не придётся, сам побежит закладывать, как услышит, что в аптечном складе порешили полицейского. И страх не остановит: народ здесь… если не законопослушный, то уж точно, богобоязненный, и такой грех таскать на душе не всякий хитровский уркаган захочет. А уж тем более — обычный извозчик.