Георгий Санников - Большая Охота. Разгром УПА

• Название: Большая Охота. Разгром УПА
• Автор: Георгий Санников
• Издательство: ОЛМА
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2002
• ISBN: 9785224033119

Автор книги четверть века проработал в органах государственной безопасности, участвовал в работе по ликвидации остатков вооруженного бандитизма на территории Западной Украины. Книга рассказывает о националистическом движении ОУН, о многолетнем кровавом противостоянии на Украине, где шла необъявленная гражданская война, унесшая более сотни тысяч жизней с обеих сторон. Автор дает откровенные оценки политическим событиям прошлого, участником или свидетелем которых был сам автор, и интерпретирует их с позиции сегодняшнего дня.

---

Кук бросил взгляд на меня и сказал:

— Это Ленин заявлял на апрельской 1917 года конференции РСДРП(б). А вот уже в другом месте и в другое время, в июне 1917 года в статье «Украина» он вновь повторяет: «… ни один демократ не может также отрицать права Украины на свободное отделение от России…» В другой статье «Украина и поражение правящих партий» он вновь подчеркивает: «Уступите украинцам — это говорит разум, ибо иначе будет хуже, силою украинцев не удержишь, а только озлобишь. Уступите украинцам — вы откроете тогда дорогу к доверию между двумя нациями, к братскому союзу их, как равных!»

Закончив цитировать Ленина, Кук эмоционально произнес:

— Эти заявления Ленин сделал тогда, когда большевики еще не закрепились у власти. Как только ваша партия установила диктатуру пролетариата, прочно взяла власть в свои руки, все эти заявления вождя пролетариата были им забыты. Уже в январе 1918 года Красная Армия взяла Киев и двинулась дальше, к западным границам Украины.

— Не согласен я с вами, — резко возражаю ему. — Вы забыли о январском восстании рабочих завода «Арсенал» в Киеве. Пролетариат Украины, украинские коммунисты обратились за помощью к Москве. Вы, буржуазные украинские националисты, восстановили тогда власть помещиков и капиталистов на Украине. Вы провозгласили власть Центральной Рады[202], привели к власти Петлюру, который начал формировать свою армию и расправляться со всеми теми, кто был против Центральной рады, за союз с Советской Россией. За союз, основанный на братской взаимопомощи, дружбе и уважении. Разве украинские коммунисты выступали против украинского языка, украинской культуры, своих, близких им, народных обычаев? Далеко не вся Украина была против союза с Москвой.

— Ничего я не забыл, — так же резко возражает Кук. — Слабы были большевики тогда на Украине. Вы владели властью в больших городах, да и то не везде. Село же наше украинское не шло никогда за вашей партией. На всеукраинском съезде Советов в декабре 1917 года молодые украинские партии победили, а представители большевиков уехали в Харьков, где и провозгласили Советскую Украинскую Республику, не спросив об этом украинское село, украинский народ. Украинские большевики, не имея поддержки среди населения, обратились за помощью к Москве, спровоцировали восстание рабочих «Арсенала». Красная Армия тогда победила. Много украинских патриотов погибло в боях, многих расстреляла ЧК. Мы никогда не забудем кровавые дела Муравьева[203], войска которого залили кровью Киев, а в боях за город окружили отряд из трехсот киевских студентов и гимназистов, которые не сдались и погибли как истинные украинские национал-патриоты.

Кук замолчал. Я с трудом сдерживал себя и тоже молчал. Наконец, он тихим голосом завершил свою тираду:

Красная Армия наступала на Киев не только по просьбе украинских коммунистов. Просто советская власть не хотела терять такую богатую житницу, как Украина, тем более что Россия большевистская стала преемницей Российской империи, царской России, и, разумеется, никак не хотела расставаться со своими бывшими колониями.

— Ну, это вы уж слишком. При чем здесь Российская империя? Партия большевиков обещала мир народам — и дала его. Обещала крестьянам землю, рабочим заводы — и свое обещание выполнила. — Я сделал шаг к Куку: — Дайте мне этот том Ленина, я тоже вам кое-что зачитаю.

Просмотрев несколько работ Владимира Ильича, я, стараясь сохранить спокойствие и скрыть свою раздраженность по поводу высказываний Кука в адрес святая святых, вождя мирового пролетариата, торжественно зачитал: «…именно безоговорочное признание этого права одно лишь и дает возможность агитировать за вольный союз украинцев и великороссов, за добровольное соединение в одно государство двух народов. Именно безоговорочное признание этого права одно лишь в состоянии разорвать на деле, бесповоротно, до конца, с проклятым царским прошлым, которое все сделало для взаимоотчуждения народов, столь близких и по языку, и по месту жительства, и по характеру, и по истории. Проклятый царизм превращал великороссов в палачей украинского народа, всячески вскармливал в нем ненависть к тем, кто запрещал даже украинским детям говорить и учиться на родном языке… Революционная демократия России, если она хочет быть действительно революционной, действительно демократией, должна порвать с этим прошлым, должна вернуть себе, рабочим и крестьянам России, братское доверие рабочих и крестьян Украины. Этого нельзя сделать без полного признания прав Украины, в том числе права на свободное отделение».

Закончив цитату, я вопросительно посмотрел на Кука. Тот с ироническим выражением на лице покачал головой.

Я продолжал:

— Не Красная Армия, а Петлюра залил кровью Украину, подавил восстание арсенальцев в Киеве в январе — феврале 1918 года. Не мы, а Петлюра развязал гражданскую войну на Украине. Красная Армия пришла на помощь своим братьям по классу — украинским рабочим и крестьянам, таким же обездоленным в царские времена, как и российские рабочие и крестьяне.

Кук машет рукой, давая понять, что не хочет говорить на эту тему, и отходит к окну. Несколько минут в камере снова тишина. Первым ее нарушаю я.

— Не будете же вы отрицать ленинский кооперативный план, широко развернувшиеся на Украине ТОЗы[204], которые сплотили сельскую бедноту, показали преимущество общественного коммунистического труда. Были у нас перегибы с социалистическим строительством на селе, но мы успешно преодолевали возникавшие трудности.

Но как только поднимался крестьянский вопрос, переубедить Кука в правильности любых шагов советской власти в отношении крестьянства было вообще невозможно. Обычно яростные споры на эту тему он заканчивал словами:

— Вы даже не смогли правильно и разумно осуществить коллективизацию сельского хозяйства. Вы изначально нарушали ваш же ленинский план кооперации и не только не соблюдали его принцип строгой добровольности, но силой затаскивали крестьян в колхозы, не понимая, что хлеборобы Украины за редким исключением были против коллективизации. Им была нужна собственная земля. Это же крестьяне! Ваш же Ленин писал, что частное крестьянское хозяйство ежеминутно рождает капитализм, против которого выступали коммунисты. Но крестьянскую психологию с ее тысячелетней историей нельзя переделать за несколько десятилетий. Украинские селяне вообще не были подготовлены к коллективизации. Вы разрушили сельское хозяйство Украины. Вы силой загоняли селянина в колхоз. Благодаря нэпу селянин достаточно окреп и сельское хозяйство Украины было в состоянии обеспечить не только население своей республики сельскохозяйственной продукцией, но и снабжать Россию. Но вам нужна была дармовая рабочая сила в городах, рабский труд на лесоповалах. Индустриализация требовала проведения коллективизации сельского хозяйства. Зажиточным крестьянином, то есть, по-вашему, кулаком, считался тот, кто имел нескольких лошадей, коров и овец. А ведь именно эта прослойка работящих селян давала хлеб государству, кормила город. Ваша коллективизация разгромила цвет украинского крестьянства, ликвидировала основного производителя зерна. Крестьяне не хотели вступать в колхозы и резали свой скот. Вы выслали в Сибирь и на Север сотни тысяч селян, не согласных с коллективизацией. Тысячами эти люди, не имея ни хлеба, ни крова, умирали от холода и голода под чужим небом. Ваша политика на селе привела к страшному голоду на Украине в 1932–1933 годах, который по своему размаху и последствиям можно сравнить с геноцидом. Люди ели не только кошек, собак, крыс. Ели человечину. Люди сходили с ума от голода и горя. Миллионы украинских крестьян умерли от голода в те годы.

Я резко возражал Куку, говорил, что он пользуется примерами враждебной нам западной пропаганды. Голод действительно имел место на Украине, но это было связано прежде всего с засухой 1931 года[205].

— Разве вам неизвестны достижения в сельском хозяйстве сегодняшней Украины? — перебивал я Кука. — Вы приводите в своей книге «Колхозное рабство» чудовищные примеры. Многие из них, к сожалению, имели место. Но речь-то шла в вашей книге о Западной Украине, где к тому времени еще не укрепилась колхозная система.

Я приводил Куку цифры и факты успехов украинского сельского хозяйства, но это не оказывало на него никакого воздействия. Кук каждый раз выдвигал свои контраргументы и обязательно связывал крестьянский вопрос с национальным, решение национальных проблем с крестьянской проблемой. Он обычно заканчивал подобные споры такими словами:

— Большевики обидели и российское, и особенно украинское крестьянство. Вам никогда не разрешить национальную проблему без права крестьян свободно владеть своей землей. Украине не нужны колхозы. Испокон веков Украина, особенно Западная, имела хуторское хозяйство. Вы его разрушили.