Рут Валентайн - Момент истины

• Название: Момент истины
• Автор: Рут Валентайн
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7024-3213-7

После смерти отца Эйва Кендалл поступила на курсы медсестер. На втором году учебы она влюбилась в Гордона Своупа, приятного юношу, в меру испорченного, и столь же сказочно красивого, сколь и богатого. Эйва была на седьмом небе от счастья. Она уже готовилась примерить обручальное кольцо, когда все неожиданно закончилось. Оказалось, что у Гордона никогда не было намерения жениться на ней.

Тяжело пережив крушение своей любви, Эйва переехала в Сисайд и поступила на работу в местную больницу. Именно здесь она и встретила главного мужчину своей жизни…

---

Рут Валентайн Момент истины

1

Прибрежный городок Сисайд, обычно насквозь прокаленный жарким солнцем, в это утро был пропитан туманом. Он подполз ночью, как вор, извилистыми дорожками прокрался через зеленеющие холмы и обрушился сверху на спящих курортников, затопив их влажным мраком.

Эйва Кендалл стояла у красивого арочного окна маленького коттеджа в старинном стиле, который делила с другой медсестрой, Китти Уиллис. Она чувствовала, как под дверь проникают полоски тумана, подбираясь к ее босым ногам.

Дороги будут сегодня заблокированы по всей линии побережья. Раздраженным людям придется лихачить, чтобы не опоздать в свои офисы в Сан-Франциско. И, конечно же, травматологию ждет немало работы — сломанные кости, ушибы и сотрясения… Дежурные сестры будут направо и налево раздавать успокоительное, вести расстроенных пациентов на рентген, в процедурные, а кое-кому и советовать отправляться домой и не мешать работать.

Господи, ну почему они это делают? — спросила себя Эйва. Давка, потом увеличение скорости, а в результате? Переломы и другие неприятности.

Эйва поежилась и с тоской оглянулась на камин. Если бы сегодня у нее был выходной, она бы разожгла огонь повеселей, села бы в кресло и взяла в руки хорошую книжку. Однако, увы, в десять ей уже нужно быть в хирургическом…

А если бы погода не подвела, она бы сейчас уже гоняла на доске.

Дело было не в том, что ей не нравилась работа в больнице Св. Екатерины. Наоборот, ее восхищала компактная функциональность старого, покрытого розовой штукатуркой здания, которое стояло на возвышении в верхнем конце Оушен-авеню. Из окон открывался замечательный вид на главную улицу города, всегда запруженную народом. Вокруг больницы простирались огромные зеленые лужайки и яркие сады, охваченные бурным цветением.

Эйве нравилось работать вместе с доктором Блейком Стонтоном. За те три месяца, что она провела здесь, Эйва успела проникнуться уважением к его искусству. Но даже в этом небольшом курортном городке, большинство жителей которого зарабатывали себе на жизнь в Сан-Франциско, царила атмосфера спешки, к которой она никак не могла привыкнуть.

После ленивого и сонного Гонолулу всеобщее возбуждение и торопливость резко бросались в глаза. Особенно по утрам и в шесть часов вечера. Последнюю пору Китти называла «колдовским временем».

Эйва вновь подогрела кофе, который приготовила Китти, налила в стакан воду, поставила варить яйца, а сама стала думать о главном хирурге, с которым сегодня ей предстояло работать. Он был сдержан и молчалив. Это удивляло Эйву, а его репутация даже интриговала. Все сходилось на том, что доктор Блейк Стонтон достаточно красив для того, чтобы хоть сейчас стать кинозвездой. Высок, строен, смугл, с легкой серебринкой на висках, он пользовался популярностью у пациентов, а в летнюю пору и у заезжих отдыхающих — учительниц, стенографисток, продавщиц, появляющихся в Сисайде для того, чтобы погонять по волнам на доске, просто отдохнуть или закрутить короткий романчик, который бы внес хоть какое-то разнообразие в их, в сущности, довольно серую жизнь. Но, насколько могла видеть Эйва, доктор Стонтон не поддавался многочисленным попыткам сблизиться с ним, которыми одолевали его горящие надеждой представительницы слабого пола. И хотя доктор часто просил Эйву поработать с ним, за все время их общения в больнице Св. Екатерины он едва ли сказал ей больше десятка слов.

Сестра Ирма Джозеф, одна из монахинь, под покровительством которых находилась больница, как-то в минуту откровенности поведала Эйве о том, что в душе доктора немало незаживающих ран. Эта новость сделала его личность еще более интригующей.

— Бедняга потерял жену, знаете ли, — сказала сестра Ирма Джозеф. — Год назад.

Эйва участливо спросила:

— Боже, сестра, как же это случилось?!

Ирма Джозеф внимательно посмотрела на нее своими темно-синими глазами и спокойно ответила:

— Несчастный случай, полагаю.

Конец разговора, усмехнувшись, подумала Эйва. Медсестрам было хорошо известно, с каким неодобрением три монахини, опекавшие больницу, относились к распространению слухов и легким увлечениям в этих святых стенах. Бывало, какая-нибудь легкомысленная медсестра, упиваясь чувством обретенной независимости и жаждой приключений, поддавалась соблазну пофлиртовать с молодым симпатичным врачом или пыталась даже вызвать к себе интерес у самого доктора Стонтона. Вежливо, но твердо сестра Мэри Валенсия или сестра Элеонора наставляли девушку на путь истинный, а то и попросту увольняли с работы без всяких проволочек. И, по крайней мере, глупостей, как не могла не признать Эйва, в больнице Св. Екатерины было не так уж много. Никаких тебе поцелуев украдкой за закрытыми дверями, ни открытых ухаживаний, которые в больнице Гонолулу были в порядке вещей.

Таким образом, доктор Блейк Стонтон продолжал оставаться для всех загадкой, этаким героем рыцарского романа, непонятным и недоступным. Не раз Эйве приходилось наблюдать за тем, как одна из монахинь отшивает кого-то по телефону или очно, заявляя, что доктора нельзя беспокоить или что он на совещании. Интуиция подсказывала Эйве, что прелестные пациентки под предлогом тяжкой болезни пытаются затащить доктора Стонтона к себе в надушенный будуар или попросить его стать украшением обеденного стола, где под влиянием свечей и отличного вина можно было бы наконец вызвать улыбку на его строгом лице.

Нет, Эйва никогда не приблизится к нему с такими намерениями. Она уважала его право скорбеть в одиночестве.

К тому времени, как она заправила кровать, прибралась на кухне и закрутила волосы в строгий узел, который помещался под зеленой шапочкой, какие носят в хирургическом, тяжелые капли росы уже перестали срываться с деревьев акации. Лужицы, образованные на склоненных головах рододендронов, бугенвиллей и кустов фуксии, уже не пополнялись.

Надев синий плащ, который гармонировал с цветом ее глаз, и затянув поясом свою тонкую талию, Эйва пересекла маленький внутренний дворик и вышла на улицу, стуча высокими каблучками по булыжной мостовой. Раздосадованные плохой погодой, отдыхающие — первые в этом сезоне — глазели на витрины маленьких магазинчиков, где были выставлены изящные ювелирные украшения, отрезы красочно сотканных тканей, антиквариат и галантерея. Сисайд просыпался, маленькие гостиницы исторгали из своих недр толпы отдыхающих, жаждущих окунуться в особую, неповторимую атмосферу этого уютного курортного городка.

Эйва посмотрела в противоположный от больницы конец улицы, где были раскиданы роскошные апартаменты отеля «Лас-Пальмас». Дома окружал большой плавательный бассейн. Эйва знала, что в эту минуту богатые, избалованные туристы заказывают себе завтрак с шампанским, надеясь прояснить голову после вчерашнего и придать уверенность ногам, чтобы дойти без приключений до зала бриджа или пинг-понга, где намеревались провести этот пасмурный день. На первый взгляд, Сисайд был обыкновенным небольшим городком. Но стоило пересечь по тротуару перекресток и удалиться в дюны, как сразу становилось ясно, что это место отдыха и развлечений богатых уроженцев Восточного побережья, которые могли позволить себе целый год следовать за теплом и солнцем, покидая в суровые зимы Нью-Йорк, Питтсбург или Филадельфию.

— Доброе утро, мисс Кендалл, — вдруг раздался из густого белого тумана голос, который заставил Эйву остановиться и вздрогнуть от неожиданности.

И вслед за тем из белесой дымки проявился человек с тяжелой сумкой на плече. Эйва узнала мистера Парсонса, почтальона.

— Вам письмо с Гавайев, — сказал он и, будучи разговорчивым по природе, не смог не добавить: — Вам ведь знаком этот адрес в Гонолулу — Ненью-Серкл?

— О, это от Триш! От сестры! Можно мне получить письмо прямо сейчас, мистер Парсонс? Она… Я волновалась за нее.

— Извольте. — Порывшись в сумке и достав конверт, он передал ей письмо. — Надеюсь, она не больна?

— Нет-нет, другое, — рассмеялась Эйва. — Триш здорова как лошадь. У нас в семье все такие. Просто ее муж служит во флоте, и я все время боюсь услышать, что его перевели в какое-нибудь другое место. Потом ищи сестрицу как ветра в поле.

Мистер Парсонс перевесил сумку на другое плечо, желая продлить общение с этой милой и энергичной девушкой.

— Скажите, а ему приходилось воевать?

— О, конечно? Он бывал в таких местах! Сказать — не поверите! Адские места! Но теперь Пэт уже капитан, надеюсь, что его жизнь перестанут подвергать опасности и вскоре дадут какую-нибудь спокойную, кабинетную работу. — Эйва улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. — У них четверо детей, и я… Словом, я волновалась. Спасибо, мистер Парсонс.

Эта короткая встреча порадовала Эйву. И хотя это был дружелюбный городок, она все еще ощущала себя здесь чужой. Впрочем, Эйва чувствовала, что он может стать для нее домом, просто на это нужно время. Порой ей было здесь так уютно, что она вспоминала даже Салину, городок в штате Канзас, где они с Триш родились, и где их отец был всеми уважаемым деканом небольшого колледжа.