Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-093-Х (III т.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 3. — СПб.: Гиперион, 2004. — 896 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Третий том дневников охватывает период с 1893 по 1899 гг.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4474675

Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.

---

19 декабря/31 декабря 1895. Вторник.

Расчеты в конце месяца, и особенно в конце года, мучительны.

В награду за это, должно быть, пришел сегодня Орден Владимира второй степени, посланный сначала по ошибке к Николаю Алеутскому в Америку, с бумагой обер–прокурора от 1 мая.

Служил всенощную о. Роман. Пели певчие.

20 декабря 1895/1 января 1896. Среда.

Японский Новый год.

С восьми часов литургия; служили четыре священника с о. Павлом Сато во главе. На молебен выходил с ними и я. После — обычные поздравления служащих Церкви, певчих и прочих учащихся, детей и разных — христиан и нехристиан; обычная раздача на «кваси» певчим и прочим. После полдня я сделал визиты ближайшим: о. Павлу Сато, о. Роману Циба и прочим. Всем другим по почте разосланы карточки; на язычников наиболее важным знакомым маркизу Сайго, графу Соесима — тоже посланы. День так и прошел в суетне, которая под конец ужасно надоела, как и всегда.

21 декабря 1895/2 января 1896. Четверг.

Мало принял визитов. Большею частию, запершись, писал письма в Россию и Китай. Вечером получил телеграмму от Кавамото из Нагасаки, что пятого числа приедет в Иокохаму.

22 декабря 1895/3 января 1896. Пятница.

Утром — корреспонденция. После обеда был, между прочим, Окуяма с Хацидзёосима, летом выпросивший туда катихизатора. Говорил, что два–три человека у Ильи Яманоуци, катихизатора, усердно слушают учение и близки к крещению, в числе их Окуяма, кажется, считает себя, но о Боге, по–видимому, не имеет никакого понятия, ибо где по течению речи следовало бы упомянуть Бога, там говорил только про «тен» (небо). А между тем уже просит туда визита священника — о. Павла Сато — для совершения крещений якобы. Кроме двух–трех слушателей, у Яманоуци 14–15 учеников, которых он учит ежедневно разным наукам и только раз в неделю, в воскресенье, говорит им катихизацию о христианской вере. Объявил он, что будет учить (наукам и китайскому письму) только тех, кто станет слушать и о вере; и вот едва сие число нашлось, да и для тех Яманоуци, должно быть, целую неделю простым (даровым, однако) школьным учителем — каковы все языческие учителя; из–за удовольствия раз в неделю сказать им о вере. Плохо же, значит, поприще проповеди его, и жаль его, бедного, как будто в ссылке живущего из–за этой ничтожной пользы для распространения Церкви. Здесь, внутри страны, он был бы несравненно полезней. Сказал я Окуяма, что о. Павел Сато может быть отправлен на Хацидзёосима для совершения крещений не иначе как если свыше десяти человек будут весьма основательно приготовлены к крещению, то есть и будут хорошо знать вероучение, и сердцем вполне уверуют. До Собора еще полгода; многое можно сделать, и пусть он помогает выпрошенному им катихизатору основать там Церковь, иначе после Собора он может не вернуться туда: Собор найдет более полезное применение его усердию.

После всенощной исповедался у меня Поляновский.

23 декабря 1895/4 января 1896. Суббота.

За литургией — принесший чистосердечное раскаяние — Поляновский удостоен был причастия Святых Тайн. Было и еще несколько причастников.

Илья Яманоуци в длинном письме жалуется на малоплодность своей проповеди на Хацидзёосима; впрочем, не теряет духа и не просится оттуда, а, напротив, пишет, что и целую жизнь готов провести там, если на то будет воля Церкви. К письму приложена статья для «Сейкёо Симпо», в которой обстоятельное описание острова, начиная с географии до нравов обитателей. Но нравы таковы, что напоминают и Содом и непотребный дом, и изобразил их Илья в таких откровенных выражениях, что полностью статьи никак нельзя напечатать, раз — грязно, другое — Илья не жить на острове, если тамошний народ узнает, что он про него пишет.

Напрасно, кажется, мы поместили проповедника в Такамацу, на Сикоку; с самого Собора до сих пор — ни малейших признаков успеха. Василий Таде, катихизатор, пишет, что народ ни «за», ни «против» христианства, просто игнорирует его; квартира его на видном, удобном для проповеди месте, но ни один человек доселе не только не заинтересовался и не стал спрашивать о вере, но не обратил и взора на него. Народ крайне консервативный, крепко держащийся старины; по введении Правительством европейского Нового года, стали было праздновать его, но скоро же бросили и теперь справляют все Новый год по старинному счислению, а нового и знать не хотят, притом народ в высшей степени гордый: свой город считают самым важным в государстве, на инородных смотрят с презрением и не удостаивают знакомства с собою, если нет настоятельной нужды. Оттого у Таде там даже и знакомых нет. Придется, кажется, снять его оттуда и поставить к более податливым.

Матфей Мацунага сетует на христиан Ханда: ослабели в вере и усердии, даже врач Давид Ниеми, бывший до сих пор весьма благочестивым и усердно помогавший распространению веры в Какегава, где преимущественно его ревностию и основана Церковь, потом в Ханда, теперь едва раз в два месяца заглянет в Церковь.

24 декабря 1895/5 января 1896. Воскресенье.

После литургии отслужили вечерню, по отпуске которой поставлен был аналой с иконою Рождества Христова посредине, пред амвоном, вышли мы на средину, хоры сблизились и пропели тропарь праздника и «Дева днесь», после чего было лобызание иконы, причем раздавался антидор. Служили со мной оо. Павел Сато, Роман Циба и Феодор Мидзуно. О. Симеон Юкава отправился совершать праздничную службу в Такасаки по просьбе тамошних христиан, о. Фаддей Осозава — в Маебаси.

Праздничную всенощную, начавшуюся Малым Повечерьем, совершал о. Павел Сато. На Литию и Величание выходили со мной три священника, три диакона и прочие. Пение было очень хорошо, только слишком растяжно. Освещение Собора — великолепно: восковые большие свечи пред иконами и за престолом; все четыре паникадила, хотя не все свечи зажжены были в них. Проповедь говорил диакон Кугимия.

Кончилось почти в девять часов. Христиан было мало, что придавало грустный тон молитве, по крайней мере моей. Скоро ли, Господи, скоро ли Собор наполнится молящимися в такой большой праздник! Он и наполнился бы и переполнился бы, если бы хотя настоящие наши христиане собрались; но что делать, если они охладевают так скоро! Даже академисты наши не сочли для себя потребным или обязательным прийти на всенощную (кроме Ивасава, который принес мне показать проповедь, приготовленную на завтра, и Пантелеймон Сато). А уж они ли не просвещены! О воспитании их ли не позаботилась Церковь! Что же и говорить о прочих христианах!

Грустно!

За литургией и потом за всенощной сегодня в первый раз читалось Евангелие по нашему переводу. С этого времени всегда и будем читать его, чтобы самим видеть, каков перевод, и от других слышать суждения, и исправить пока не закреплено печатью, что окажется требующим исправления.

25 декабря 1895/6 января 1896. Понедельник.

Праздник Рождества Христова.

С девяти часов литургия Святого Василия Великого. Служили со мною те же, что вчера. Проповедь хорошо сказал Арсений Ивасава — о мире, принесенном людям Рождеством Христовым. Пели исправно. Народу — христиан — было очень много. Было немало и иностранцев; видимо — слушать пение, ибо от проповеди ушли. После службы о. Павел Сато с крестом и оба хора вместе прославили у меня, пропев в нижней классной, за невозможностию поместиться в моей комнате, в которой зато собрались академисты, учительницы, не поющие девочки и прочие. Из Ханькоу некто Рассадин тоже поместился здесь. Одарив певчих обычным на «кваси», принимал потом поздравления от христиан и христианок, дал иконы новокрещенным сегодня до литургии, раздавал апельсины и на «кваси» детям наших служащих Церкви и прочим. Часа в два мы позавтракали вместе с Рассадиным; в конце завтрака отозвали к русским гостям; то были: полковник Вогак, выразившийся про японцев: «Это — еще небывалая в мире нация, совмещающая в себе аккуратность немца, без вялости его, живость француза, без неаккуратности его; нация, которую я очень уважаю, но не люблю за холодность, неискренность, большой эгоизм»; потом — Де Воллан и за ним — Посланник с сыном и гостем — богатым путешественником Давыдовым, и другие члены Посольства; также доктор Кёбер, которому я дал тут же, по теченью разговора для прочтения Богословский Вестник (вступительную лекцию Введенского) и богословский том сочинения Хомякова; это потому, что Посланник еще прежде говорил, будто Кёбер увлекается католичеством из–за единства его; Кёбер попросил еще Пространный Катихизис, Догматику и Жития Святых; видимо, желает пополнить свое православно–богословское образование; все будет дано ему.

Всенощную служил о. Феодор Мидзуно. Пели оба хора; христиан почти никого не было; из русских был Поляновский.