Роберт Холдсток - Железный Грааль

• Название: Железный Грааль
• Автор: Роберт Холдсток
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-352-02128-6

Впервые на русском языке необыкновенные приключения могущественного волшебника Мерлина и легендарного аргонавта Ясона в новом романе Роберта Холдстока «Железный Грааль»!

На далеком туманном острове Альба, где жизнь таинственным образом соседствует со смертью, разрушается хрупкая грань между мирами. Мертвые и Нерожденные осмеливаются посягнуть на царство Живых, и вечный скиталец Мерлин вынужден свернуть с предначертанного пути, чтобы восстановить зыбкое равновесие. Однако великий колдун даже не подозревает, что давно погребенное прошлое явит ему свой лик, а из липкой паутины смерти придется вызволять младшего сына Ясона, ставшего заложником Железного Грааля.

---

«Пройдет девять лет, и правителя утопят», – вспомнил я. Хотя это было за много поколений до Урты. Стало быть, не просто знатный юноша – молодой правитель, избранный в жертву зимнего солнцеворота до срока. Его гнев был ужасен, неизбежен… полезен.

– Мне нужна твоя помощь, – шепнул я ему.

Брат поставил меня на свое место. Он выезжает с жрецами, когда встает луна; с ними он проливает кровь на стоячие камни. Он меня предал.

Как было сказать ему, что предательство это давно забыто? Пока он сгорал от ярости в трясине, брата его утопили где-то рядом. Можно не сомневаться, что тот пал жертвой собственного честолюбия. Меня не было при этом, но я не раз видел, к чему ведет подобное предательство.

– Мне нужна твоя помощь, – повторил я.

Он встал на ноги, зашаркал по болотной грязи, блестя мокрым телом, горбясь от ярости.

За спиной у меня прошуршал голос:

– Я помогу тебе, если ты поможешь мне встретиться с моими детьми.

Я быстро обернулся. Уродливая фигура с обвисшими волосами клонилась ко мне, цепляясь за доски помоста. В пустых глазницах еще мелькали искры жизни. Веревка, врезавшаяся в жилы горла, не заглушала призрачного голоса. Высокий мужчина пошатывался, в надежде уставившись на меня. Руки связаны за спиной, ореховый кол торчит из горла, как сломанное копье.

– Я помогу, – шептал он. – Ты можешь освободить меня? Я был заложником. Со мной обращались как с рабом. Убили из прихоти.

– Я ничего не могу сделать для вас.

Пробуждая мертвых, лучше говорить с ними без обиняков. Они не способны осознать течение Времени или поверить, что ничто уже не изменит прошлого. Правда, иногда Время допускает возрождение. Как с вернувшимся в мир Ясоном. Но такие его причуды – большая редкость.

Мне не терпелось покончить с делом, пока новые полусгнившие воспоминания не всплыли, чтобы стонать у меня над ухом. Шершавый принц, на удивление хорошо сохранившийся, был именно тем, что мне нужно.

Остальных я послал обратно в трясину, пинком оттолкнув женщину, цеплявшуюся за помост.

Погружаясь в грязь, она жалобно рыдала, но я ожесточил свое сердце, как ожесточал его уже десять тысяч лет.

– Перережь веревки, – простонал шершавый принц.

– После того как ты мне поможешь.

– Я привязан к этому месту, – шептал он.

– Ты – порог, на который я должен шагнуть, – отвечал я. – Я ищу женщину, она умерла и скитается. Наверняка она ходила по кругу, так что не должна была уйти слишком далеко.

Шершавый молчал. Я дал ему время поразмыслить. Разум у него прогнил, но в нем застряло острое воспоминание, которое поможет ему принять решение. Он не может покинуть этого места, и, стало быть, для него не может быть награды за помощь – если говорить о возрождении. Зато я обладаю даром провидения, памятью и могу сделать для него иное. Он пробормотал:

– Я скажу тебе свое имя. Ты повторишь это имя. Сделай где-нибудь надпись, чтобы я не был забыт. Меня не должны забыть. Ты сделаешь?

– Сделаю все возможное, чтобы твое имя не было забыто. Но сперва помоги мне найти дух женщины, правительницы этой земли, Айламунды.

Он уже шел ко мне через трясину. Теперь я рассмотрел золотой обруч у него на лбу и красно-синие полоски на шее слева.

Троянец? Здесь, на Альбе?

– Ты узнаешь меня?

– С осады твоего города прошло тысячелетие. Рассказ о ней знают во всем известном мире: долгое ожидание греков, жестокую гибель вашего героя Гектора, коварство Одиссея. Спаслись лишь немногие из вас. Долго ли ты странствовал?

– Половину своей жизни. Удар меча Ахилла вскрыл мне череп. Я потерял память, но потом исцелился, и силы вернулись. Я собрал отряд наемников и уплыл на запад. Нашел этот легендарный остров. Остров туманов и теней. Мой корабль сожгли и заложили в основание крепости. Хотел бы я знать, стоит ли она еще? Я ушел из своей крепости, чтобы изучить страну, и забрел слишком далеко на север. Далеко от дома, и попал в дурные руки. Такая судьба. Теперь ты узнаешь меня?

– Крепость на Альбе, заложенная троянцем? Одну такую я знал. На юге, над широкой рекой, крепость, посвященная Ллеу. Ее давно поглотила земля.

– Брут. Ты сбежал с благородным Энеем.

– Эней… Эней. Добрый друг. Я потерял его, пока лежал без памяти. Хотел бы я знать, что с ним сталось.

«Прославился на весь южный мир, – подумал я про себя, – основал династию…» Но эти мысли я скрыл от любопытного мертвеца. Брут, неудачливый основатель разрушенной теперь крепости над рекой Темезис, принес на этот остров знание и искусство, а в награду получил обрядовую казнь, потому что забрел в каменное святилище на заросших ивами берегах Нантосвельты.

– Запомни мое имя, – шелестел призрачный шепот Брута, – и отметь место моей смерти…

– Сделаю, – пообещал я.

Он еще раз попытался разорвать веревки, стягивавшие его руки, потом повернулся и побрел назад к своему месту. Он позвал меня за собой, и я пошел, уже в облике Морндуна, призрака в темной стране, где скитаются неупокоенные и лишенные пристанища.

Это был ночной мир, царство сумрака, схожее с нижними мирами греков и скифов. Здесь не было ничего от Элизиума, только одетые листвой деревья, омуты да расколотые скалы. Повсюду ощущалось невидимое глазом движение теней, ускользавших в расщелины камней, в непроходимые лесные чащи.

Я шел, пока не заболели ноги, минуя широкие тихие озера, пересекая медленные ледяные ручьи, стекавшие с безлунных холмов. Дух Брута молча шел позади. Веревки свалились с его призрачных рук. Временами он тянул меня за рукав, указывая на неуклюжий силуэт зверя или на одинокую женскую фигуру.

Красноухого быка он видел не раз. Тот часто переходил хрустальные воды Нантосвельты: когда один, когда в сопровождении нескольких беловолосых всадников в серебристой броне.

Я пытался не потерять счет времени, но в этом однообразном темном мире нечем было измерить его. Ни отдыха, ни сна, ни еды, ни питья. Я ждал именно этого: странствий, ровного шага вдоль неглубоких равнин, вокруг шелестящих лесов. Два дня и две ночи, а может быть, три, по кругу, малому отражению Тропы, по которой я шел всю жизнь.

Быка мы нашли.

Он неторопливо шел к югу, опустив голову, раздвигая огромными рогами высокие травы. Он возвышался надо мной, и земля от каждого его шага отзывалась дальним громом. Гора белого тела поросла кустами и кривыми деревьями, узловатые корни проросли в бока, с ветвей свешивались веревки, на концах их болтались останки жертв. При каждом движении животного они дергались и подскакивали, словно куклы. За быком, скрестив руки на груди, двигалась кучка людей: десять-двенадцать человек, так же клонивших головы к земле. Это были затерянные и забытые, чья смерть пришлась на время, когда мимо проходил Донн. Они пристали с быку.

Я окликнул Айламунду, и одна из скорбных теней встрепенулась и взглянула на меня. Блестящие глаза на опечаленном лице встретили мой взгляд, рука пригладила нечесаные седеющие волосы. Она не могла меня узнать. Мы никогда не встречались. Но в ее снежно-белых чертах мелькнул луч надежды, словно она догадывалась: время ее скитаний истекает.

Донн вдруг остановился, тряхнул плечами и ударил в землю левым копытом. Огромная морда повернулась ко мне, дыхание его ноздрей гудело, словно пара огромных мехов в кузне Вайланда. Морда приблизилась, смрадное дыхание окутало меня. Глаза – каждый, как большой щит, – моргнули, прикрыв веками мое отражение. Затем голова поднялась вверх, и бык замычал, повернул назад по тропе, туда, где через поля протекала река.

Я дрожал. Облегчение и усталость. Ненавижу странствовать с Морндуном: это все равно что разгуливать с самой смертью. Однако выдержал и теперь вместе с Брутом последовал за быком к тому самому месту, где троянец встретил свой конец.

Бык с Айламундой и остальной свитой ушел дальше и скоро скрылся из виду.

Я переправился назад в ночной мир Урты и шепнул качнувшимся тростникам, под которые лег Брут:

– Я сдержу обещание.

Потом потянулся, затекшие руки и ноги ныли.

Светало. Я слышал голос Катабаха, звавшего меня с дальнего конца болотной гати, где он остался ждать меня. Он звал равнодушно и терпеливо. Должно быть, он повторял мое имя все это время, поддерживая связь между нами.

Я побрел на зов. Катабах сидел на клочке сухой земли, закутавшись в плащ. Он встретил меня улыбкой облегчения и протянул мех с холодным медовым элем. Еды при нем не было. Мясо и ячменная лепешка, захваченные им для меня, оказались слишком большим искушением в унылом ожидании, притом что я, как оказалось, отсутствовал всего одну ночь. Не важно. Мой рассказ обрадовал его. Теперь они знали, как подобающим образом завершить похоронный обряд.