Лев Трубе - Остров Буян: Пушкин и география

• Название: Остров Буян: Пушкин и география
• Автор: Лев Трубе
• Издательство: Волго-Вятское книжное издательство
• Жанр: Филология
• Год: 1987

«С детских лет путешествия были моею любимою мечтою», — признавался А. С. Пушкин. Действительно, в жизни поэта было много путешествий, география входила в его интересы. Он хорошо знал европейскую часть России, дал яркие и точные описания мест, где побывал во время своих странствий. Поэтому в исследовании биографии и творчества Пушкина нашлось место и для слова географа.

Книга адресуется широкому кругу читателей, которых заинтересует географический аспект биографии и творчества великого поэта.

---

Эти стихи сам он очень высоко ценил. Недаром брату Льву писал: «Каковы стихи к Овидию? душа моя, и «Руслан», и «Пленник», и «Noël», и все дрянь в сравнении с ними» (письмо от 30 января 1823 г.)

«Буря мглою небо кроет»

Во многих произведениях великого поэта действуют силы природы. Они становятся поэтическими образами.

Это и бури завывание:

То как зверь она завоет,
То заплачет как дитя…

«Зимний вечер»

И легкий ветерок, ласкающий «листву древес» и разливающий негу:

Ночной зефир
Струит эфир.
Шумит,
Бежит
Гвадалквивир.

«Ночной зефир»

Что значит зефир и эфир?

Зефир, по древнегреческой мифологии, — это бог западного ветра, а в переносном смысле — легкий, теплый ветер, несущий влагу и вызывающий блаженство. «Тихо веющий зефир…» — так определил поэт его в одном из ранних стихотворений («Блаженство»). «Зефир скользит и веет», — говорит он в другом стихотворении («Земля и море»). Зефир — это аллегоричное название приятной свежести, прохлады:

«Куда вы? за город конечно,
Зефиром утренним дышать…»

«Чиновник и поэт»

Эфир, по древнегреческой мифологии, верхний, наиболее прозрачный, лучезарный слой воздуха на уровне вершины горы Олимп, на которой обитали боги во главе с Зевсом, богом-громовержцем. «Зефир струит эфир» значит легкий ветерок несет чистый свежий воздух, приятную прохладу после дневного зноя. В переносном смысле эфир — символ чистоты. «Она чиста была душою, как эфир», — говорит поэт в поэме «Анджело».

А Гвадалквивир (искаженное сочетание арабских слов вади — «река», «долина» и аль-кебир — «большая») — это название большой по масштабам Пиренейского полуострова реки на юге Испании, на которой стоит известный город Севилья (у А. С. Пушкина его название употребляется и в форме Севилла).

Встречаются в стихах поэта названия ветров — аквилон и борей.

Аквилон — северный холодный ветер у древних римлян (его название в латинском имеет тот же корень — aquilo, что и слово «орел»)[20]. Не случайно у А. С. Пушкина есть такие слова:

Таков поэт: как Аквилон,
Что хочет, то и носит он —
Орлу подобно, он летает…

«Египетские ночи»

Образ этого ветра использован поэтом и в одноименном стихотворении «Аквилон», в котором он является олицетворением грозной силы, рока. Стихотворение написано на сюжет известной басни французского баснописца XVII века Ж. Лафонтена «Дуб и тростник», но придан ему другой иносказательный смысл. Приведем это стихотворение:

Зачем ты, грозный аквилон,
Тростник прибрежный долу клонишь?
Зачем на дальний небосклон
Ты облачко столь гневно гонишь?

Недавно черных туч грядой
Свод неба глухо облекался,
Недавно дуб над высотой
В красе надменной величался…

Но ты поднялся, ты взыграл,
Ты прошумел грозой и славой —
И бурны тучи разогнал,
И дуб низвергнул величавый.

Пускай же солнца ясный лик
Отныне радостью блистает,
И облачком зефир играет,
И тихо зыблется тростник.

Интересно отметить, что исследователи до сих пор теряются в догадках об истинном смысле этого стихотворения, ставя под сомнение указанный поэтом год его написания — 1824‑й. Так, Б. В. Томашевский, связывая это стихотворение с событиями 1825 года, считает, что «Пушкин, обычно печатавший свои стихотворения без дат, данное стихотворение датировал в печати, чтобы показать, что оно написано до декабрьских событий… Однако, если стихотворение написано действительно в 1824 году в Михайловском (т. е. позднее 9 августа — дня приезда из Одессы), оно с большим трудом поддается аллегорическому истолкованию»1. И эта версия о более позднем времени написания «Аквилона» прослеживается в комментариях к этому стихотворению в последующих изданиях собраний сочинений А. С. Пушкина и, можно сказать, стала общепринятой. Правда, в последнем издании собрания сочинений А. С. Пушкина в десяти томах об этом сказано не так определенно: «…Едва ли стихотворение могло быть написано до восстания 14 декабря 1825 года». Следует заметить, что общее утверждение о связи стихотворения с декабрьскими событиями 1825 года ни в одном из комментариев не конкретизировано: что и как в нем надо понимать, хотя бы выражение — «дуб… в красе надменной величался».

Автор берет на себя смелость высказать мнение, что стихотворение «Аквилон» действительно написано в 1824 году и связано со смертью Д. Байрона, который был вынужден покинуть Англию. Как известно, принимая участие в национально-освободительной борьбе греков, он погиб от жестокой лихорадки.

А. С. Пушкин в письме к П. А. Вяземскому (24—25 июня 1824 г.) писал: «…Тебе грустно по Байроне, а я так рад его смерти, как высокому предмету для поэзии». Байрон, как видно из статьи А. С. Пушкина о нем, отличался и физической силой, и красотой, и надменностью (его характеризовало «дерзкое презрение к общему мнению»).

В стихотворении «Аквилон» поэт, можно полагать, в аллегорической форме сравнивает судьбу Байрона с дубом, низвергнутым аквилоном — роком. Вспомним другое его стихотворение — «К морю», в котором о Байроне есть такие строки:

Исчез, оплаканный свободой,
Оставя миру свой венец.
Шуми, взволнуйся непогодой:
Он был, о море, твой певец.
Твой образ был на нем означен,
Он духом создан был твоим:
Как ты, могуч, глубок и мрачен,
Как ты, ничем не укротим.

Здесь тоже нет прямого упоминания имени знаменитого английского поэта, хотя, несомненно, речь идет о нем.

В «Аквилоне» А. С. Пушкин, очевидно, проводит параллель между Байроном и собой, вводя образ вечно гонимого облачка. (Этот образ использовал и М. Ю. Лермонтов — см. «Тучи»). И выше цитированное письмо, в котором он много говорит о Байроне и самом себе, содержит аллегории: «Тиверий (Александр I. — Л. Т.) рад будет придраться; а европейская молва о европейском образе мыслей графа Сеяна (М. С. Воронцова. — Л. Т.) обратит всю ответственность на меня».

Доводом, подтверждающим связь «Аквилона» со смертью Байрона, можно считать и первые строки этого стихотворения. А. С. Пушкину, несомненно, было известно, отчего и где он умер. А место, где скончался Байрон, схватив жестокую лихорадку, — город Миссолонги в западной части Греции, имеет, как отмечается в энциклопедии Брокгауза и Ефрона, «местоположение в высшей степени нездоровое, в болотистой равнине».

Как тут не представить «тростник прибрежный»?! Вообще в некоторых районах Греции с древних времен малярия была бичом, истым наказанием для местного населения.

Встречается аквилон и в значении освежающего ветра, например, в стихотворном обращении поэта к сестре Ольге:

Лишь повеет аквилон
И закаплют ароматы…

«Вертоград[21] моей сестры»

Борей (итальянская форма — бора́) — северный холодный ветер у древних греков, который представлялся ими в виде крылатого седовласого старца, несущего холод и смерть. Вот строки, написанные А. С. Пушкиным в Болдине:

Смотри, какой здесь вид: избушек ряд убогий,
За ними чернозем, равнины скат отлогий,
Над ними серых туч густая полоса.
Где нивы светлые? где темные леса,
Где речка? На дворе у низкого забора
Два бедных деревца стоят в отраду взора,
Два только деревца, и то из них одно
Дождливой осенью совсем обнажено,
И листья на другом, размокнув и желтея,
Чтоб лужу засорить, лишь только ждут Борея.

«Румяный критик мой…»

В одном месте у А. С. Пушкина упоминается Эвр, как древние греки называли юго-восточный теплый ветер (то же, что у итальянцев широко распространившееся название его — сирокко): «Порфирная колоннада, открытая с юга и севера, ожидает дуновения Эвра; но воздух недвижим…» («Мы проводили вечер на даче»).

В стихах А. С. Пушкина встречается и общий поэтический образ ветра — Эол (повелитель ветров у древних греков, которого они изображали со скипетром в руке, восседающим на вершине скалы, под которой в пещере были заключены ветры):

Где ныне мчится лишь Эол,
Небес жилец.

«Обвал»

Или:

Летит, как пух от уст Эола…

«Евгений Онегин»

В своих произведениях поэт употреблял и различные названия снежной бури — метель, вьюга, буран, вкладывая в них определенный смысл, ибо между понятиями метель и вьюга, с одной стороны, и буран — с другой, есть некоторое различие.

Метель — общее название снежной бури, как достаточно сильного ветра со снегом. Вспомним повесть «Метель», в которой, можно сказать, дана классическая картина этого явления природы: «…Едва Владимир выехал за околицу в поле, как поднялся ветер и сделалась такая метель, что он ничего не взвидел. В одну минуту дорогу занесло; окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой, сквозь которую летели белые хлопья снегу; небо слилося с землею».