Сергей Лукьяненко - Кей Дач. Трилогия

• Название: Кей Дач. Трилогия
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-082327-7

Мир далекого будущего. Мир после Смутной Войны, в которой погибли миллиарды. Мир, где позволено все, где играют без правил, где бессмертие стало ходким товаром. И Кей Дач — наемный телохранитель — человек без родины, и человек без иллюзий — должен сражаться и побеждать, веря лишь в точный прицел пистолета и удачу в космическом поединке. Но иначе и невозможно, когда самое худшее всегда впереди. Даже после смерти…

---

Последней, также в силовой броне, в шлюз вошла светловолосая женщина. Поверх брони, на цепочке, висел золотистый медальон Службы — женщина принадлежала к высшему командному составу.

— Нам нужны люди, известные под именами Кей и Артур Овальды, — произнесла она.

5

Кей очнулся. Стан-бомба была задействована в оглушающем режиме, и он не помнил, как его взяли.

Но пистолета при нем уже не было, а гибкая лента наручников сковывала кисти за спиной.

Он лежал на полу в большом помещении — видимо, тренажерном зале крейсера. Вокруг валялись люди, также скованные по рукам. Артура Кей не увидел. Зато его пробуждения дожидался тщедушный светловолосый тонкогубый человек в военной форме Догара. Шприц-тюбик в его руках явно ускорил пробуждение Кея.

— Ты совершил преступление, — сообщил тонкогубый.

— Я нанес вам ущерб, ресс тис-аль, — с трудом заставляя гортань издавать звуки чужой речи, ответил Кей.

Мужчина помолчал. Потом спросил:

— Откуда ты знаешь язык Дарлока до второго слоя истины?

— Это не было твоим делом до меня и не станет после. — Кей подтянул колени к животу, выпрямился — в неудобной, но все же полусидячей позе.

— Тебе придется умереть, — сообщил догарец.

— И унести знание, — согласился Кей.

Догарец встал, оглядывая зал, полный оглушенных, медленно приходящих в сознание людей. Сказал:

— Здесь есть много знания, которое не станет нашим. Почему твое должно быть более ценным, иллис?

— Потому что я знаю речь Дарлока до третьего слоя правды, нес цик.

Мужчина заколебался. Кей даже рассмеялся — тяжелым, безрадостным смехом обреченного. И спросил:

— Поможет ли то, что я сейчас скажу? Тищь-Дарлок, зенс аал фоз.

Тонкогубый немного подумал. Покачал головой:

— Нет. Ты упал слишком глубоко, чтобы подняться по стеблю травы.

— А если бы я не начал стрелять в челноке?

— Все равно — нет.

— Благодарю. Меня начинала тревожить эта мысль.

Догарец повел головой — странным движением, словно его не устраивала подвижность собственной шеи. Поинтересовался:

— С кем ты будешь откровенен?

— Его звали Барт Паолини, он был осужден за шпионаж на Рилусе.

— Мало данных.

— Я звал его Эзсанти Кри Чесциафо.

Мужчина поморщился:

— Повтори.

Кей повторил.

— Мы попробуем, — решил догарец. — Ты имеешь просьбы, не выходящие за рамки разумного?

— Мой сын… мы были рядом, когда вы взяли челнок. Наша судьба должна быть сплетена.

— Хорошо. — Догарец повернулся и зашагал к дверям, старательно переступая через дергающихся, стонущих людей. Кей дождался, пока дверь за ним закрылась, после чего, с трудом удерживая равновесие, поднялся на ноги. Тело болело, а в ушах стоял тонкий звон — последствия стан-удара. Но он бродил по залу, пока не увидел Артура, навзничь лежавшего на полу.

— Привет, — сказал Артур.

— Привет, — согласился Кей, усаживаясь рядом. — Чему ты улыбаешься, дурачок?

— Ты меня не убил.

— Если тот, кого можно назвать королем Пендрагоном, до меня доберется, я не найду оправданий. У меня их нет даже перед самим собой. — Кей улегся на пол, повозился, принимая позу поудобнее. — Разминай пальцы, Арти, чтобы не затекли кисти.

— Ладно.

Лежавшая в метре от них женщина открыла глаза. Одна щека у нее была пунцово-красной, обожженной. Когда взгляд женщины приобрел осмысленность, она дернулась и закричала:

— Сука! Сука! Ты убил Рики, тварь!

Связанные руки мешали ей добраться до Кея. Тогда она плюнула ему в лицо. Кей повернул голову, стирая плевок об пол, и просто сказал:

— Ты еще поймешь, как много я для него сделал. А теперь замолчи, иначе я убью и тебя.

Но женщину его слова не успокоили. Она продолжала биться в истерике, пока из-под потолка не блеснула вспышка станнера.

После этого даже стоны стали тише.

6

— Вы дали им уйти, — сказала Изабелла. Для тех, кто ее хорошо знал, этот спокойный тон был предвестником надвигающейся бури. Ахар подошел ближе.

— Я позволил пассажирам, выпущенным вами с планеты, занять свободные места в челноке. — Капитан лайнера не собирался каяться в несуществующих грехах. — Это мое право.

Ахар сделал легкое движение и капитан, сложившись пополам, отлетел в ноги своих людей.

— Вот ваше право, — сообщила Каль. — Почему вы не объявили о сбросе челнока на Инцедиосе?

Зашедшийся в приступе кашля капитан больше не стремился к дискуссии.

— Отвечать! — рявкнул булрати. Он обожал свою работу — та давала ему возможность повелевать людьми. Порой теми самыми, кто сокрушил его цивилизацию в годы Смутной Войны.

— Это… это не требуется уставом…

Изабелла склонилась над задыхающимся человеком:

— Старина, ты же не тот наивный юноша, каким впервые был в этом теле. Ты научился перестраховываться, не надо пищать об уставе.

Моторы брони взвыли, когда она подняла капитана в воздух. Держа на вытянутой руке, окинула взглядом команду.

Команда жалась к стене. Ей предстояло стать козлом отпущения для аристократа, униженного в присутствии плебеев.

— Я… я обращусь к властям, — прохрипел капитан. — Вы не на Инцедиосе…

— Служба выражает волю Императора на всех мирах, — вступил в разговор Номачи. — Мы вправе…

— Заткнись! — Свободной рукой Изабелла подхватила капитана между ног. — Ты хочешь быть мужем для своих жен или евнухом в чужом гареме?

Закованные в металл пальцы легонько сжались.

— Это Рад, Рад Гарч! — завопил капитан, делая несложный выбор между просто унижением и унижением, помноженным на боль. — Он платил мне за секретность!

Прежде чем капитан договорил, невзрачный человечишко, стоявший в задних рядах команды, метнулся в услужливо открывшуюся дверь.

— Взять! — запоздало крикнула Каль. Маржан и Т/сан уже бросились в погоню, опередив даже Ахара. Изабелла брезгливо выпустила капитана, оглянулась на оставшихся с ней людей и спросила: — Кадар, напомни-ка, какое наказание положено для работорговцев?

— Согласно законам планеты, вышестоящая. — Сухопарый мужчина, поглаживающий ствол «Довода-36», явно получал удовольствие от происходящего.

— Тогда этот хитрец погорит лишь на неуплате налогов, — с сожалением произнесла Каль.

Капитан корчился на полу, ощупывая чудом уцелевшие органы. Его жизнь катилась под откос — и все из-за стервозной бабы, вмешавшейся в маленький отлаженный бизнес.

Затрещал сминаемый пластик — спешившую вернуться Маржан не устроила скорость сервомоторов, и она руками вжала дверь в стенные пазы.

— Он убил себя, Каль!

Изабелла нахмурилась. Работорговцы, втихую продающие сотню-другую беззащитных беженцев, не склонны к самоубийствам, аТан дорог, а законы Волантиса бьют лишь по карману…

— Госпожа заместитель директора, — Маржан приблизилась к Изабелле вплотную, — пуская луч в висок, он выкрикнул одно слово…

Каль молча ждала.

— Дарлок!

Только агенты Дарлока, древней и замкнутой расы, имели эту странную особенность — перед смертью афишировать своих нанимателей. В другое время Каль почувствовала бы счастье — раскрытый заговор чужих сулил и славу, и новую ступень в карьере. Сейчас Изабеллой владело лишь отчаяние. У нее из рук уплывал аТан, уплывала тайна бессмертия… и смерти бессмертных.

— Маржан, выжми из кудрявого ублюдка все, что он знает. Выжмите все из всех. Мы с Т/саном пойдем в рубку, положим корабль в дрейф.

Мухаммади кивнула и повернула серебряную маску лица к капитану. Ее голос стал игрив, словно она вновь превратилась в человека:

— Ягненочек, ручаюсь, что таких, как я, у тебя еще не было…

Капитан закричал, уже не думая ни о чести, ни о бизнесе. У него было хорошее воображение.

И оно его не подвело.

7

Два раза в день их кормили. Небольшими группами, развязывая руки и бдительно наблюдая за каждым движением. Пища была максимально простой и сбалансированной — догарцев (впрочем, Кей упрямо называл их людьми Дарлока) волновало лишь здоровье пленников, а не их гастрономические пристрастия. Три раза в день водили в туалет, надзирая столь же тщательно. Вначале это вызвало у нескольких девушек истерику и самый странный из возможных видов забастовки. Но к вечеру они уже оправлялись без излишнего визга.

Разговаривать между собой никому не мешали. А вот две попытки драки — оба раза объектом агрессии был Кей — пресекались выстрелами из станнера. Кей не приписывал это своей особой значимости — точно так же предотвратили бы любые беспорядки. Но для пассажиров челнока был лишь один внутренний враг — он. Его поступок привел всех к мучительному плену, его выстрелы убили троих безвинных детей, не говоря уж о пилоте и карантинниках, — так считали все. Он должен был умереть.