Андрей Посняков - Дикое поле

• Название: Дикое поле
• Автор: Андрей Посняков
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9942-0842-7

Сидел себе Михаил Ратников на террасе с друзьями, виски потягивал и представить себе не мог, что все его налаженное житье-бытье скоро закончится…

Михаил и гостивший у него приятель, по прозвищу Веселый Ганс, вынуждены срочно лететь на Азовское море, где утонул при загадочных обстоятельствах старший сын Артем…

Оказавшись на юге, приятели сразу же начинают расследование, ход которого приводит в один странный профилакторий, где Ратников неожиданно сталкивается со старой знакомой — медсестрой Алией, отделавшейся условным сроком за участие в банде людокрадов и торговцев человеческими органами.

Ратников вновь оказывается в прошлом, в 1245 году, на территории, известной как Дикое поле. Враждующие кочевья и всякий прочий сброд делают почти нереальной возможность выбраться… А ведь надо отыскать Артема, следы которого неожиданно появляются именно здесь, в прошлом.

Пришлось Михаилу ехать в город Сарай, новую столицу Батыя, завести там верных друзей и откровенных врагов. И выбраться удалось не сразу, пришлось оказаться в 1948 году и повидаться там с тем… с кем меньше всего ожидал.

А еще повстречалась Михаилу степная красавица Ак-ханум…

---

— Помню, помню, — Михаил махнул рукой. — Расскажи-ка лучше, как ты здесь очутился?

Артем вздохнул:

— Я сам даже и не понял — как. Просто мы с друзьями, Вовкой и Русей — нас в лагере «мушкетерами» прозвали — любили на залив ходить, купаться, и как-то под вечер я задержался немного и там мальчишку одного встретили… странного. Он то ли из приюта сбежал, то ли еще откуда… не говорил почти, только дрожал мелко-мелко. Одет был в пижаму какую-то… Я ему шорты свои старые отдал и майку, котлеты с кашей носил. А пацан этот — его Кольшей зовут — на старой лодочной станции прятался. Я его уговаривал в лагерь пойти в милицию… Он дрожал только да глазами хлопал. Просил, чтобы я никому… я и поклялся. Он ведь только мне доверял. А потом я все ж и подумал, что сколько же так продолжаться-то может? С друзьями Кольшу познакомить решил, а там уж вместе мы его и уговорили бы, придумали бы что-нибудь… Я своим сказал, чтоб в отдалении, на косе, ждали, а сам пошел… Смотрю, а Кольша уже в заливе… ну, мелко там… я — к нему. Вдруг дядьки какие-то, схватили меня, стали топить… едва вырвался… А там уж и всадники. А дядьки эти куда-то делись… И Кольша. Там, у нас, остались? А я почему здесь?

— Всяко бывает, Тема.

— Я так и понял — какой-то природный катаклизм, типа хроноземлятрясения.

Ратников аж крякнул:

— Мудрено стал выражаться, Артем! Академиком будешь.

— Мне хотя бы до аспиранта… — мальчишка весело засмеялся и, обняв Михаила за шею, прошептал: — Дядь Миша, как здорово, что ты здесь… за мной! Теперь ведь все хорошо будет, правда?

Сглотнув подкативший к самому горлу ком, Михаил поспешно кивнул.

На ночлег остановились в степи, за небольшим перелеском — постоялого двора на столь большой караван не хватало. Раскинув походные юрты, разложили костры, да, наскоро перекусив, улеглись спать, выставив ночную сторожу.

Артем уснул сразу, а Ратников еще долго сидел в одиночестве у костра — думал. Это ведь он Теме сказал, что все хорошо будет, что скоро домой вернутся. Но для этого нужно еще было кое-что сделать. Браслетики отыскать — вот что! А то, что они здесь есть, в том молодой человек и не сомневался.

Новгородец Окунь Рыбаков (человек боярыни Ирины Мирошкиничны?), чертова медсестричка Алия, работорговец Эльчи-бей и его покойный (убитый за безалаберность?) приказчик — все одна шайка-лейка. Да еще — каким-то боком с ними йисутский князь. И они (кроме йисута, наверное) сейчас здесь, с караваном — не зря Окунь выспрашивал. Зима… многолюдный ханский обоз, отличная охрана — что еще нужно, чтобы добраться до нужного места безопасно, надежно и быстро? Другого столь удобного случая может не быть очень долго. А «товар» у людокрадов уже есть, медсестричкой проверенный. Интересно, что же они за тридевять земель пленников возят? Что, ближе в том же Диком поле найти не могли? Договорились бы с какой-нибудь шайкой — мало ли там всяких «бродников» — сброда? А может, и договаривались. Только Эльчибеевы люди быстро все прижали, подмяли торговлишку под себя — пришлось людокрадам с ними сотрудничать. Еще даже и лучше — «товар» надежнее выбрать можно. Только что ездить далеко, утомительно. Так, верно, не так уж часто ездят.

Впрочем, черт с ними. Думать надо, как Алию с Окунем вычислить. Браслетики-то наверняка у них, даже скорее всего — у медсестрички. И надо бы их обнаружить — и злодеев, и браслетики их, да так, чтобы самому не попасться. Слава Богу, хоть времени было навалом — караван-то по зимникам хоть и быстро шел, однако уж по крайней мере месяц в запасе был — точно.

Утром, когда тронулись в путь, Ратников выпросил (точнее сказать — арендовал за приемлемую сумму) у Мангыл-кули лошадь — немного развеяться, и, махну рукой Теме, быстро обогнал неспешно тащившийся обоз, сворачивая к воротам караван-сарая, еще даже не запертым после отъезда главного каравана.

— Эй, сарайщик! Вино некрепкое есть ли?

— Да выпили все, господин, — хозяин придорожной гостиницы (по совместительству — директор почтовой станции) — жизнерадостный узкоглазый толстяк в длинном ватном халате, выскочив во двор, поклонился.

— Так-таки и ничего не осталось? — спешившись, молодой человек подкинул на ладони сверкнувший на солнце дирхем. — А может, стоит к тебе заглянуть все-таки.

— Может… — облизнувшись, охотно кивнул сарайщик. — Заходи, уважаемый, поглядим… посмотрим, может, что-то и сыщется.

— Рад буду, коли сыщется, — ухмыльнувшись, Ратников уселся на баранью кошму близ очага и осмотрелся.

— Вот, господин, — толстяк все же отыскал небольшой кувшинчик, принес, улыбнулся. — Бери, так и быть — отдаю за три серебряшки.

— Давай — за две?

Ратников знал — здесь обязательно нужно было поторговаться, иначе не уважали бы, да и вообще — сочли бы весьма подозрительным типом.

— Давай, давай, любезнейший, соглашайся, вино твое и одного дирхема не стоит!

— А ты, уважаемый, попробуй, глотни!

Сарайщик проворно наполнил вином высокий бронзовый кубок и осклабился:

— Ну как?

— Да ничего, пить можно. Только кисловато малость.

— Какое кисловато? Вах!

— А еще кто-нибудь это вино у тебя покупал? Ну, может, женщина какая-нибудь заходила? Понимаешь, видел в караване одну… Красавица — ах! — Михаил сладострастно причмокнул губами и подмигнул. — Неужели не заходила, а?

Лукаво прищурившись, толстяк махнул рукой:

— Да была. Серебрях отвалила немало, да и меди… вона — полна миска-то.

Сарайщик хвастливо кивнул на стоявшее у очага глубокое медное блюдо, полное всякой денежной мелочи. Сказать по правде, Ратников давно уже поглядывал на это блюдечко, только вот не успел еще посмотреть денежки. А хотелось бы!

— Ой… — Ратников восхищенно поцокал языком. — Сколько у тебя тут всяких. Я и не видал-то таких никогда… Взглянуть можно?

— Гляди. Тут все одно — мелочь. Эти вон, даже не медные, а вообще, не поймешь какие.

«Не поймешь какие» молодой человек углядел сразу — пять рубликов, два, золотисто-медная десяточка…

— Женщина, говоришь, ими платила? А она одна была?

— Мужичонка с ней какой-то… то ли слуга, то ли… Бороденка реденька.

Понятно — Окунь.

— И давно они захаживали?

— С вчера еще… потом ушли, тут места не было. Верно, в лесочке, с обозниками своими, ночевали.

Йес!!!

Ратников вернулся к обозу в приподнятом настроении — все же он оказался прав в главном: людокрады (и браслетики) тоже двигались в Дикое поле с этим вот караваном. Ну, а как же еще?

— Ты что такой довольный, дядь Миша? — щурясь от солнышка, осведомился Артем.

— Винца вот прикупил задешево. На, выпей… Кружки-то под рогожкой достань… Молодец… Эй, эй… не такими глотками. Ишь, пристрастился!

— Да вино-то здесь, дядя Миша, не крепкое, на квас больше похоже или чай «липтон», только кислее.

— Ладно, пей уже.

Михаил и сам с удовольствием опростал кружечку, подумывая, как бы теперь достать людокрадов, для начала вызнать бы — в каком они обозе? Или едут своим?

Для того, прихватив кувшинчик, нагнал едущего впереди Мангыл-кули — тот по своей вере был то ли язычником, то христианином-несторианином — как та же Ак-ханум, то ли еще кем-то… Но вино пил, то Ратников знал точно.

— Доброе вино, — заценив, улыбнулся караванщик. — Где взял, уважаемый?

— В караван-сарай заглянул.

— А, вон зачем ты туда сворачивал. Что, неужто у Карима-ханзы еще осталось вино?

— Я заплатил щедро.

— Тогда понятно. Доброе вино, доброе.

— Мангыл-кули, уважаемый, а ты давно с караванами странствуешь?

— Хо-о! Да как себя помню.

— И всех-всех обозников знаешь?

— Старших обозов — всех.

— И что же — они все на постоялых дворах ночуют, в караван-сараях, а мы…

— Они — ханский караван, понял, уважаемый Мисаиле? Главные люди. А мы уж так — приспешники.

— Ну ты и скажешь тоже — приспешники! А ханский караван, стало быть — сам по себе? И чужаков туда не возьмут?

— Конечно, не возьмут. Одиночек. А кто со своим обозом, как вот мы, тех — пожалуйста. Только вот ночевать придется в сугробе, ну, да то ничего — быть бы живу! С ханским-то караваном безопасно — лихие людишки загодя по урочищам прячутся, дрожат, твари, трусливо хвосты поджав! Знают — хан шутить не будет, живо пошлет войско.

— Ха! Войско! Найдешь злодеев в степи, как же! Наищешься.

— Это только кажется, что степь безбрежна. И там все тропки-дорожки-становища, кому надо, известны. Не забалуешь, не спрячешься. Котян, кыпчакский князь, попытался — до сих пор в мадьярской стороне бегает… если жив еще. Не-е, мил человек, с караваном — оно безопаснее. Главное только не отставать, ждать не будут.

— А все обозники… ну, кто чужой… они главному караван-баши докладывают — кто такие, куда следуют?

— А как же! Не только доложат, но еще и поручителей позовут — кто б их тогда охранял? И начальнику караванской стражи еще уплатить надо, а уж он-то дотошный — все повыспросит.