Петр Перминов - Улыбка сфинкса

• Название: Улыбка сфинкса
• Автор: Петр Перминов
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1985

Книга посвящена главным образом проблемам, встающим перед современным Египтом в различных областях. В то же время на основании новых египетских и зарубежных источников в ней освещаются и такие ключевые вопросы новой и новейшей истории страны, как наполеоновская экспедиция 1798–1801 гг., строительство Суэцкого канала. Ряд очерков рассказывает о мистических и спекулятивных теориях, которые до сих пор продолжают окружать историю древнего Египта, о грабеже колонизаторами бесценного наследия древнеегипетской цивилизации, трудном пути познания египтологами и археологами жизни и культуры древних египтян.

---

Монастырь дважды разрушался. Первый раз — 30 апреля 1312 г., когда на Синайском полуострове произошло землетрясение и рухнули северо-восточные стены монастыря. Второй раз — в конце XVIII в. Кстати, ремонт был произведен по приказу наместника Наполеона — Клебера.

Синайский монастырь на протяжении всей своей истории сохранял относительную самостоятельность, несмотря на то что патриархи Иерусалима, Антиохии и Александрии вели из-за него тяжбу начиная с VI в. По этому поводу созывались соборы, гремели анафемы. Наконец в 1575 г. специальный константинопольский собор подтвердил независимость Синайского монастыря.

Однако к этому времени синаиты, наученные горьким опытом, решили искать покровительство в самой могучей в ту пору стране ортодоксальной веры — в России. Русские цари, стремившиеся поднять престиж русского православия, откликнулись на просьбу Синайского монастыря. Федор Иоаннович первым из них дал «милостынную грамоту» синайскому архимандриту Мелетию, посетившему Москву. Основоположник династии Романовых Михаил Федорович подтвердил эту грамоту 16 июня 1630 г. Этим документом синаитам было предоставлено право ездить в Москву за «милостыней» через каждые три года.

Порфирий Успенский, изучавший историю связей Синайского монастыря с Россией, отмечает, что в последующие годы «милостынные грамоты» регулярно возобновлялись. Известна, например, грамота, данная царем Алексеем Михайловичем 3 сентября 1649 г. 5 февраля 1689 г. монастырю была жалована грамота от царей Петра и Иоанна и царевны Софьи, согласно которой монастырь был взят «в призрение Российского государства». Петр I подарил монастырю серебряную раку[20] тонкой работы для хранения мощей святой Екатерины. Ее послали с архимандритом Кириллом, которому были также вручены 400 голландских гульденов на ремонт монастыря. 16 января 1743 г. Анна Иоанновна выделила 1 тыс. руб. серебром архимандриту Кириллу на восстановление монастыря после пожара. В монастыре хранится письмо синайского архиепископа Никифора на имя Феофана Прокоповича[21] с благодарностью за помощь. Около 1738 г. киевский житель грек Стомати завещал монастырю небольшой земельный участок в Киеве для строительства церкви св. Екатерины. Церковь была построена, и императрица Елизавета Петровна специальной грамотой от 1744 г. утвердила ее за Синайским монастырем. В 1748 г. эта церковь была превращена в монастырь. Кроме владений в Киеве Синайский монастырь начиная со второй половины XIX в. имел еще подворье в Тифлисе с торговой лавкой. Однако доходы от владений монастыря поступали на Синай крайне нерегулярно и монахам жилось трудно.

К середине прошлого века связи Синайского монастыря с Россией настолько окрепли, что, когда А. Уманец, о путешествии которого мы будем подробно говорить позже, подошел со своим караваном к подножию горы Моисея, он увидел над монастырем два флага: русский коммерческий и иерусалимский.

А. Уманец подробно описывает, как монахи, опасавшиеся бедуинов, поднимали посетителя через высокую монастырскую ограду в корзине, привязанной к канату. В те времена проникнуть в монастырь можно было только по рекомендательному письму настоятеля, постоянно жившего в Каире. Нескольким путешественникам, западным и русским, это не удалось. Так произошло со знаменитым датским путешественником Карстеном Нибуром, побывавшим здесь в 1762 г., и с Григоровичем-Барским, который два дня сидел у стен монастыря, прежде чем монахи отступили от правила.

Внешний вид монастыря описан многими русскими путешественниками. В частности, В. Н. Поггенполь, посетивший его в мае 1910 г., в своей книге «Поездка на Синай» пишет:

«Монастырь имеет форму неправильного четырехугольника и окружен высокими толстыми стенами с башнями, выстроенными из больших глыб гранита. Амбразуры, бойницы и две небольшие пушки вполне придают ему вид внушительной крепости… Внутри стен находится великолепная Юстинианова базилика, часовня неопалимой купины, мечеть с минаретом, здание библиотеки, кельи монахов, гостиница для паломников и другие мелкие часовни и здания, представляющие из себя весьма сложное целое, — настоящий город, разделенный узкими переулками и крутыми лестницами… Это целый лабиринт построек; крыши везде почти плоские и образующие террасы; они соединены каменными лестницами таким образом, что можно с одной террасы перейти на соседнюю. Над переулками чернеют своды. На солнечной стороне стен растет виноград, побеги которого в виде ярко-зеленой паутины часто перекинуты через переулки»{56}.

8 тыс. ступенек ведут от Синайского монастыря на гребень горы Моисея (по-арабски — Джебель-Муса). Высота Джебель-Муса над уровнем моря 2244 м. «Первое, что бросается в глаза на вершине Моисеевой горы, — пишет Поггенполь, — это небольшая, грубо высеченная часовня, заменившая собой первоначальную часовню, которую построила императрица Елена. Куски разбитых капителей и колонн и изредка находимые еще части мозаик свидетельствуют о красоте прежней церкви. Под часовней находится углубление вроде пещеры. По преданию, это то место, в котором Моисей дважды провел по 40 дней и 40 ночей в посте и молитве. Рядом на небольшом выступе находятся развалины мечети, построенной, говорят, в XIV столетии, но которая в настоящем своем виде похожа на полуразрушенную каменную хижину»{57}.

Одна из наиболее интересных достопримечательностей Синайского монастыря — библиотека, в которой в начале нынешнего века насчитывалось около 2 тыс. рукописей на греческом, арабском, арамейском, персидском, грузинском, эфиопском языках. Когда в 1886 и 1894 гг. были составлены и опубликованы каталоги греческих, сирийских и арабских рукописей, библиотека Синайского монастыря была признана вторым в мире (после Ватикана) по значению хранилищем библейских рукописей.

Григорович-Барский, Уманец, Успенский побывали в библиотеке. Успенскому даже удалось просмотреть славянские и греческие рукописи, часть которых он описал в своей книге, попутно сетуя на беспорядок и запустение, царившие в библиотеке, за которой полуграмотные обитатели монастыря не следили надлежащим образом.

Поиски интересных манускриптов привели в Синайский монастырь и малоизвестного в то время немецкого исследователя Библии Тишендорфа. Он прибыл сюда через год после Уманца и за год до первого приезда Успенского. Изучив все представленные ему рукописи и не найдя ничего заслуживающего внимания, Тишендорф уже собрался уезжать, когда ему на глаза попалась корзина для бумаг. Из корзины торчал кусок пергамента. Развернув его, он с изумлением обнаружил отрывок из одного из древнейших списков библейских текстов. В той же корзине он обнаружил еще 129 пергаментных листов, обреченных на сожжение.

Когда Тишендорф опубликовал в Лейпциге 43 листа этой рукописи, которые ему удалось приобрести, это вызвало настоящую сенсацию в научном мире.

Тишендорф еще дважды посещал Синайский монастырь (в 1853 и 1859 гг.). Однако монахи отказались продать ему весь манускрипт. Он был передан (через Тишендорфа) России, как покровительнице Синайского монастыря. В ноябре 1869 г., через день после открытия Суэцкого канала, был подписан акт подношения манускрипта, получившего название Синайского кодекса, Александру II, который взамен пожаловал монастырю 9 тыс. руб. Эту весьма выгодную для России сделку удалось совершить послу в Константинополе И. П. Игнатьеву, долго торговавшемуся с монахами о размере царского «пожертвования» и числе орденов, полагавшихся по этому случаю синайскому духовенству{58}.

Синайский кодекс оказался вторым по полноте и древности списком Ветхого и Нового завета. Он уступает только знаменитому Ватиканскому кодексу (тоже, кстати, египетского происхождения), который датируется IV в. Синайский кодекс достойно увенчал длинный список библейских текстов, найденных в Египте, где благодаря благоприятным климатическим условиям обломки горшков или папирус с рукописями сохранялись лучше, чем в других местах.

Любопытно, что сразу же после опубликования книги Тишендорфа «По святой земле» (1862 г.), где автор подробно описал историю своей находки, П. Успенский, очевидно раздосадованный тем, что честь столь важного открытия прошла мимо него, подверг сомнению подлинность Синайского кодекса, указав на имеющиеся в нем расхождения с «каноническими» текстами библейских книг. Известный греческий антиквар Симониди подлил масла в огонь разгоревшейся полемики, объявив Синайский кодекс фальшивкой, изготовленной по его просьбе, «ради шутки». И только после выступления в печати А. С. Норова, будущего академика, русские читатели поверили в подлинность и научную ценность Синайского кодекса.

Здесь мы подходим к очень интересному вопросу — что собой представляли русские паломники, посетившие Синай. Среди них были и начетчики, у которых при взгляде на окружающую местность сразу возникали в памяти цитаты из Библии; и блестящие рассказчики самых разнообразных путевых впечатлений, внимательные, временами тонкие и своеобразные; и просто искатели приключений. Лучшие из них — исследователи неведомых чужих краев. Однако даже среди них практически не было (за исключением, может быть, В. С. Голенищева и А. С. Норова) ученых, т. е. людей со специальной подготовкой, методологической базой и четко определенными целями и задачами исследований.