Роберт Сильверберг - Железная звезда

• Название: Железная звезда
• Автор: Роберт Сильверберг
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-33381-3

Имя классика современной фантастики Роберта Сильверберга стоит в одном ряду с такими знаменитыми именами, как Клиффорд Саймак, Генри Каттнер, Роджер Желязны, и другими прославленными мастерами жанра. Неоднократный лауреат престижных фантастических премий, включая «Хьюго» и «Небьюла», писатель отметился мастерством во многих направлениях фантастики — от твердой НФ до больших фэнтезийных циклов, самый известный из которых, Маджипурский, стал подлинной жемчужиной в его творчестве.

В этот том вошли рассказы, специально отобранные Робертом Сильвербергом для данного издания, не имеющего аналогов нигде в мире. Многие произведения публикуются на русском языке впервые.

---

— Что думаете делать, сэр?

Я чувствовал его неприязнь. Виллендорф был неплохим парнем, но, судя по психотестам, втайне мечтал об офицерской форме. В глубине души он был уверен, что не менее, а то и более меня достоин командовать на корабле.

— Пришлите ко мне старшего штурмана Хейли, — приказал я, — Найдем ближайшую планету и встанем на ремонт.

Оказалось, что по соседству, в двух-трех сотнях миллионов миль, находится небольшая звездная система — горячий белый карлик и не обследованная еще планета размером с Землю. После того как мы с Хейли решили, что это ближайшее пристанище, я объявил общий сбор.

Кратко и решительно обрисовав ситуацию, я объяснил, что предстоит сделать. Чувствовалось, как все они сразу приуныли, но, к счастью, уныние тут же сменилось желанием взяться за дело. Если мы все приналяжем, то рано или поздно вернемся на Землю. В противном же случае следующую сотню лет будем бесцельно кувыркаться в космической пустоте.

После сбора мы занялись восстановлением управления кораблем, чтобы отправиться на ремонт. Блок питания, к счастью, испустил дух только через полтора часа. Теперь придется регулировать подачу топлива вручную — но хоть прекратились эта проклятые перепады!

Мы двинулись в путь, и Хейли, управляя кораблем так, как я даже представить себе не мог, чуть ли не моментально доставил нас в ближайшую звездную систему. В конце концов мы успешно вышли на околопланетную орбиту и, сделав несколько витков, опустились на поверхность.

Я внимательно вглядывался в лица моих парней. Мы очень долго были в космосе — пожалуй, слишком долго для того, чтобы чувствовать себя хорошо, — так что подобное происшествие могло запросто их подкосить, если не уладить это дело побыстрей. Начнутся разногласия, ссоры, всякие ненужные возражения…

К моему облегчению, здешний воздух оказался пригодным для дыхания. Несколько повышенное, по сравнению с земной атмосферой, содержание азота, а именно 82 процента, но зато и 17 процентов кислорода! И немного инертных газов. Ничего страшного для легких. Я объявил часовой перерыв перед началом ремонта.

Оставшись на корабле, я стал мрачно изучать вышедший из строя блок питания, пытаясь наметить хотя бы первоначальный план действий по наладке этого сложного кибернетического устройства. Команда же вышла отдыхать на открытый воздух.

Через десять минут после того, как я открыл запор и выпустил их, из грузового отсека на корме раздался какой-то лязг.

— Кто там? — крикнул я.

— Я. — Этот хрипловатый бас мог принадлежать только Виллендорфу, — Я ищу преобразователь мыслей, сэр.

Я промчался по коридору, открыл дверь отсека и оказался лицом к лицу с Виллендорфом.

— Зачем вам преобразователь? — выпалил я.

— Объявился абориген, сэр, — лаконично ответил он.

Я вытаращился на него. На наших картах не было отмечено существование разумной жизни в этом секторе Галактики. Но, опять-таки, эту планету еще никто не изучал.

Я показал в глубь отсека:

— Шлемы там. Я сейчас к вам выйду. Только соблюдайте правила установления контактов.

— Конечно, сэр. — Виллендорф забрал шлем-преобразователь и ушел.

Через несколько минут я поднялся в шлюзовую камеру и выглянул наружу.

Вся команда столпилась вокруг маленького существа. Оно казалось таким слабым и хрупким, что я даже усмехнулся. Чужак в общем-то походил на гуманоида, у него были руки и ноги, а бледно-зеленое безбровое лицо гармонировало с приглушенными фиолетовыми красками планеты. На его голову немного набекрень был надет преобразователь мыслей, открывая мохнатое зеленое ушко. Виллендорф общался с ним.

А потом они увидели меня, стоящего в шлюзовой камере, и Хейли крикнул:

— Спускайтесь, командир!

Когда я протолкался в центр круга, Виллендорф повернулся ко мне:

— Познакомьтесь с Элари, сэр. Элари, это наш начальник.

— Мы рады познакомиться с вами, — важно сказал абориген. Преобразователь автоматически перевел его мысли на английский, сохранив некоторую неточность, допущенную чужаком, — Вы сказали, что явились с небес.

— У него грамматика немного не того, — вставил Виллендорф, — Он все время называет и самого себя, и каждого из нас во множественном числе. А вот теперь и вас тоже, командир.

— Странно, — сказал я. — Преобразователь должен переводить по правилам. — Я повернулся к аборигену, который чувствовал себя совершенно свободно в нашем окружении, — Меня зовут Брайсон. А это — Виллендорф.

Абориген в секундном замешательстве сморщил гладкий лоб и произнес:

— Мы — Элари.

— Мы? Ты, а кто еще?

— Мы и еще мы, — любезно пояснил Элари.

Я уставился было на него, но тут же сдался. Простому землянину зачастую слишком сложно понять инопланетный разум.

— Добро пожаловать в наш мир, — произнес Элари после короткой паузы.

— Спасибо, — ответил я. — Спасибо.

Я вернулся на корабль, оставив своих парней общаться с аборигеном. У них было еще двадцать шесть минут перерыва, а потом предстояло заняться серьезной работой — ремонтом корабля. Посиделки с лопоухими аборигенами — это одно, возвращение на Землю — совсем другое.

Планета оказалась теплой и дружелюбной, с холмистыми полями и радующей глаз фиолетовой растительностью. Мы разместились на поляне у края красивой рощицы. Могучие деревья с толстыми стволами вздымались вокруг нас.

Элари наносил визиты каждый день и стал уже чуть ли не талисманом экипажа. Мне и самому нравился маленький абориген, и я временами общался с ним, хотя и плохо понимал, о чем он говорит. Несомненно, ему тоже было трудно понять нас. В конце концов, возможности преобразователя не безграничны.

Навещал нас только он один. Насколько нам было известно, он был вообще единственным мыслящим существом на всей планете. Нигде не было признаков разумной жизни, и хотя Виллендорф на третий день, в свободное время, совершил самовольную вылазку, он не обнаружил никакого поселения. Куда Элари уходил по вечерам и вообще как он нас отыскал, оставалось загадкой.

Ну а что касается блока питания, дело шло медленно. Кеттеридж, который отвечал за ремонт, обнаружил неисправность и пытался устранить ее, чтобы не монтировать новый блок.

И снова ничего не вышло. Он провозился четыре дня, собирая пробную схему, а потом проверил ее. Увидел, как она заискрила и разрядилась, — и начал собирать новую.

Я ничего не мог поделать и чувствовал, как в экипаже нарастает напряжение. Каждого раздражал и он сам, и другие, и я, и все остальное.

На пятый день Кеттеридж и Виллендорф наконец сорвались. Они вместе корпели над блоком, но поссорились, и Кеттеридж тут же влетел в мою каюту.

— Сэр, я требую позволить мне работал, над блоком самостоятельно. Это моя специальность, а Виллендорф только все портит.

— Позовите Виллендорфа.

Когда тот пришел, я выслушал всю историю и тут же разрешил Кеттериджу работать в одиночку — действительно, специалистом был именно он. И успокоил Виллендорфа. А затем, словно ничего не произошло, потянулся к каким-то бумагам на столе и отпустил обоих. Я знал, что через день-другой они придут в себя.

Почти весь следующий день я бездельничал, греясь на солнышке, а Кеттеридж продолжал возиться с блоком питания. У моих подчиненных были унылые лица. Парни хотели домой, но никак не могли туда попасть. Да и планета была довольно скучной, и даже новизна общения с Элари со временем потускнела. Маленький абориген имел привычку отираться возле людей, занятых очисткой дюз от остатков топлива или еще чем-нибудь не менее неприятным, и надоедать бесконечными вопросами.

Следующим утром я валялся на травке возле корабля и беседовал с Элари. К нам подошел Кеттеридж. Судя по плотно сжатым губам, у него были проблемы.

Я смахнул со штанов голубых насекомых, похожих на муравьев, и сел, опершись спиной о ствол высокого дерева с жесткой корой.

— В чем дело, Кетгеридж? Как там блок питания?

Он смущенно взглянул на Элари и ответил:

— Я застрял, сэр. Должен признать, что был не прав — в одиночку мне не справиться.

Я встал и положил руку ему на плечо:

— Хорошо, что вы сказали это, Кеттеридж. Признание собственных ошибок делает честь любому. Вновь будете работать с Виллендорфом?

— Если он согласится, — несчастным голосом отозвался Кеттеридж.

— Думаю, согласится.

Кетгеридж с облегчением махнул рукой и удалился. Я почувствовал удовлетворение: только так и можно было выйти из этой ситуации. Если бы я приказал им работать вместе, ничего бы не вышло. В нашем положении не стоит придерживаться военной дисциплины.

После того как Кеттеридж ушел, Элари, молчавший все это время, озадаченно взглянул на меня:

— Мы не понимаем.

— Не «мы», — поправил я. — Ты. «Ты» — то есть только один человек. А «мы» значит много людей.