Владимир Карпенко - Щорс

• Название: Щорс
• Автор: Владимир Карпенко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1974

Книга В. Карпенко рассказывает о жизни легендарного начдива, героя гражданской войны Н. Щорса. О том, как он со сформированным им же Богунским полком устанавливал Советскую власть в освобожденных от петлюровцев районах Украины. Автор использует в своей книге архивные материалы и воспоминания соратников Щорса. Книга рассчитана на массового читателя.

---

Незадолго до сдачи Житомира и Бердичева опять состоялся у Щорса разговор с командармом Семеновым.

Щорс: У аппарата начдив 1-й, начдив 44-й и военком 44-й. Создавшееся положение на фронте обеих дивизий не дает возможности исполнить ваш последний оперативный приказ. Части окончательно измотаны, босые и голые, до настоящего времени не снабжены, продолжают отходить. Связь с Шепетовкой отсутствует, судьба ее неизвестна. Только свежие части могут спасти положение. Просим указать стратегический отход обеих дивизий…

Командарм: Какие резервы имеются в 1-й Украинской дивизии?

Щорс: Кроме разоруженного Нежинского полка, который сейчас не боеспособен, я ничего не имею.

Командарм: Во имя революции надо просить бригаду задержать противника от быстрого продвижения вперед в тот самый момент, когда все войска республики начинают наступление на важнейшем фронте. Судьба сражения генерального решается не здесь. Надо собрать невероятное усилие и задержать врага. Какие силы наступают против 2-й и 3-й бригад?

Щорс: Поляки наступают исключительно конницей. Стоящие у них на высоте галлеровские войска, располагаются, начиная от Сарн и кончая Дубно. А с Дубно и правее к Збаражу — польско-галицийские.

Командарм: Местность, на которой вы действуете, самая неудобная для конницы… Повторяю, каждый день, выигранный нами, для нас дорог…

Щорс: Все меры приняты, но надежды очень мало, почти нет. Просим указать линию стратегического отхода обеих дивизий, ибо здесь сейчас скопление хозяйственных частей полков и бригад дивизий…

Командарм: Все лишние тяжести направлять на Мозырь — Гомель — Брянск, не забивая Киевского узла. В этом же направлении прикрывать железную дорогу должны части, действующие теперь в Сарнах. Остальные же части должны иметь направление на Киев. Иметь в виду, что Коростень имеет громадное значение для разгрузки Киева, а потому необходимы сверхчеловеческие силы, чтобы не дать этот узел противнику…

Щорс: Товарищ Семенов, дабы поднять боеспособность и уничтожить деморализацию, страх в частях, необходимо соединить обе дивизии в одну, из которых выйдет мощная крупная боевая единица. Дивизия четырехбригадного состава, при наличии двух полков кавалерии. Имея в виду наличие тех реальных работников, как политических, так и технических, мы с полной уверенностью можем сказать, что дело облегчится и мы сумеем ценою нечеловеческих сил создать сильную, мощную боевую единицу, с одним мощным штабом и одним мощным снабжением. При наличии свежих сил в виде пополнения с уверенностью скажу, что я, Щорс, выведу весь тот сумбур, который получился. Мы пришли к такому заключению и уверены, что иного исхода быть не может, и вы с этим согласитесь.

Командарм: Сообщите намеченных начальников и какие части сводятся в бригады.

Щорс: Сегодня к 12 часам, если вы дадите согласие, проект будет вам представлен. Как вы, в принципе согласны с этим?

Командарм: Я вполне согласен.

В тот же день 19 августа 1919-го войскам 12-й армии был объявлен приказ о слиянии 44-й стрелковой и 1-й Украинской дивизий. Начальником вновь сведенной — 44-й дивизии назначен Щорс, его помощником — Дубовый, военкомом — Бужко-Жук, комбригом-1 — Волков, комбригом-2 — Васич, комбригом-3 — Антонюк, комбригом-4 — Божков. Своим приказом начштадивом Николай утвердил Кассэра; в школе краскомов оставил Фатеева. Школе и дивизионной военгазете местом расположения наметил Клинцы.

Истомленные боями, обескровленные, войска 44-й дивизии встали под Коростенем, преградив дорогу на Киев обезумевшему от крови и успехов врагу…

День 30 августа выдался солнечный, ясный. Незадолго упали обильные дожди, прибив знойную дорожную пыль, освежив сосновые перелески.

В полдень Николай выехал на позицию. На заднее сиденье автомобиля с ним сели помощник Дубовый и инспектор поарма Танхил-Танхилевич; рядом с шофером умостился хозяин машины — комбриг кавалерийской Петренко.

Коростень — крупный железнодорожный узел, стягивающий всю Украину. На десятиверстке пестрые ветки напоминают растопыренные пальцы. Глянув на планшет, лежавший на коленях, Николай об этом и подумал. Карта свежая, необтрепанная; исчеркал ее ночью чернильным карандашом. Три пальца уже отрублены: Сарны, Новоград-Волынск и Житомир. Подступили петлюровские курени стеной. За спиной две ветки — на Киев и Мозырь. Единственная ниточка, связывающая с Советской Россией. Ради той ниточки тысячи бойцов вкопались по пояс в жесткую, иссушенную за лето землю.

Сутки, час выстоять — великое дело!

Бесперебойно, денно и нощно из Киева идут составы на Мозырь. Теплушки набиты ранеными, военным и городским имуществом. Успеть бы эвакуировать. Знал: Киев защищать нечем. Жидкая цепочка правого фланга 60-й дивизии Крапивянского да сбитые на скорую руку части пехоты, конницы и моряков под Фастовом. Выдвинуться он не может: у самого более полутыщи верст участок! На четыре-то бригады, измотанных, обескровленных. Добро, обул людей; в окопах уже бойцы получали 637 1НКН. Помогать будет тут, под Коростенем.

Стратегическое положение Коростеньского узла с каждым часом обретает значение. Последний клочок Советской Украины, единственный плацдарм Красной Армии. Деникинцы прут на Чернигов; не нынче-завтра они войдут в Киев. Рвутся в столицу со стороны Белой Церкви и петлюровцы. Эти могут оказаться там и сегодня. Через день-два жди, скопом навалятся на Коростень. Вот едет, оглядит на месте укрепления. Верст с десяток всего от станции. Опаснейший участок. Нарочно поставил богунцев. А в резерве пусто, все, что имел, уложил в окопы. Держит роту курсантов на последний час. Поведет сам…

Позавчера обрадовал разговор со штабом армии. Южной группе 12-й армии — три дивизии, 45-я, 47-я и 58-я, — оказавшейся отрезанной где-то в районе Умани, командарм Семенов по радио шифром отдал приказ пробиваться на север, к ним. Соединиться бы. Пол-армии! Из-за одного этого стоит держать Коростень. Но радость одолевают сомнения. Получен ли окруженцами тот приказ? Связи со штабом Якира совсем нет. Что, как не знают? Будут ломить левее, восточнее Киева. Тревогой своей не делился даже с Дубовым. По лицу замечает: гложет и его. Хмуро уставился в сцепленные руки, не принимает участия и в беззаботном разговоре гостя, политотдельца, с Петренко.

На околице села Могильное встретил Квятек с комиссаром Довгалевским. После поправки он вернулся в свой полк; угодил в самое горячее, когда оставляли Житомир. Данилюка пришлось передвигать на 2-й Богунский полк.

— Принимай пополнение, Казимир Францевич. Обмундированы, с оружием.

Здоровался Николай с шутливой веселостью, а взглядом тревожным выспрашивал давнего побратима: «Как тут? Терпят богунцы?» Квятек кивал: «Можется». Довгалевский, худой, с диковатыми глазами студент, принял шутку начдива за чистую монету.

— Не откажемся от пополнения. Да такого! Перед каждым пеньком готовы шапку ломать, лишь бы умел стрелять.

Хохотнул в ответ один политотделец, разглаживая голубые, помятые в дороге бриджи.

Зашли в крайний двор. В саманной хате под соломенной нахохленной крышей обдало приятной прохладой. У стола хлопотала Соня Алтухова. Она уже не скрывала своего положения хозяйки. И опять, как некогда в вагоне, Николай ощутил что-то похожее на зависть. Не разлучаются. Все время вместе. Тотчас оказался мыслями в Новозыбкове… Отправил Фруме разрешение на въезд в расположение дивизии. Томительно ожидание. Через сутки-двое прибудет…

— За борщ спасибо. Недавно от стола. — Желая смягчить упавшее настроение хозяйки, он сжалился: — Испить бы… Не откажемся.

Осушив вспотевшую крынку холодного молока, Петренко укатил в село Ушомир — в кавбригаду. Договорились, оттуда подгонит автомобиль за ними. Квятек раскинул было на столе карту.

— Погоди, — Николай, подымаясь с табуретки, надел фуражку. — В окопы. По дороге введешь в обстановку.

Богунская бригада перекрыла житомирскую ветку. Батальоны первого полка окопались сразу за огородами села Могильное. Южнее укрепились другие два полка богунцев; окопы их, переваливая железнодорожную насыпь, уходили к селу Белошицы. Именно этот участок вызывает у Николая тревогу. Бросил сюда все, вплоть до комендантских и хозяйственных команд. Конницу Петренко сосредоточил в селе Ушомир, в глубине обороны дивизии, на случай кинуть в подмогу таращанцам и новгородсеверцам, заседлавшим железные дороги на Новоград-Волынский и Сарны.

— Мирно, слышу, живете тут с петлюровцами, — сказал Танхил-Танхилевич, полдня нудившийся возле малоразговорчивого начдива.

— Со вчерашнего что-то утихли. — Квятек виновато покосился на щеголевато одетого политотдельца. — Постреливают… Я приказал не отвечать, не тратить даром патроны.