Роксана Полякова - Мир Мертвых: Хранитель

• Название: Мир Мертвых: Хранитель
• Автор: Роксана Полякова
• Жанр: Фэнтези

Я никогда не верила в жизнь после смерти, а уж тем более в смерть после смерти. Каково же было мое удивление, когда по вине своего хранителя погибла и оказалась в Мире Мертвых, попав в самый эпицентр борьбы добра и зла, да к тому же узнала, что душа не совсем бессмертна. Ее можно убить, и оставит она после себя далеко не радостное наследие. Смогу ли я выжить во всем этом безумии и не потерять в извечной борьбе тех, кто мне дорог? Книга закончена.

---

— Испугалась? — спросил странный мужчина.

— Нет, — я с трудом отвела взгляд от его глаз и качнула головой. — Скорее, поразилась.

Внешне мужчина напоминал средневекового воина, которому довелось поучаствовать во множестве боях. Нос с небольшой горбинкой и заострен на конце. Квадратная нижняя челюсть с волевым подбородком и ямочкой посередине, которую практически незаметно за недельной щетиной. На лбу и в уголках глаз присутствовали морщины, и, когда он улыбался, они становились более заметные и глубокие. Тонкие бледные губы растянуты в доброжелательной улыбке, а глаза словно видят меня насквозь. Густые брови, щетина, как и волосы — полностью седые, но не делали его похожим на старика. Я бы дала ему лет сорок пять — пятьдесят.

— Очень не вежливо было с моей стороны не представиться, — он отвесил легкий поклон, приложив праву руку к сердцу. — Сирафион-всевидящий и в тоже время абсолютно слепой.

— А… Алиса… — мне захотелось шлепнуть себя по лбу ладонью от сказанной глупости. Он же знает мое имя.

Сирафион снова рассмеялся своим хриплым смехом. Смотрю, его забавляет вся эта ситуация, а вот мне что-то совсем не радостно. Я нахмуривалась, готовясь прервать его веселье, но он сам резко замолчал и серьезно на меня посмотрел.

— Ты сильная духом раз смогла пройти очищение семью водами. Дальше испытаний не будет, это конечный пункт твоего пребывания.

— Значит, все происходящее не было сном?

— Нет, — он отрицательно покачал головой, его длинные волосы заколыхались, сверкая в лунном свете. — Тебе действительно приходилось бороться за свою жизнь, — я издала нервный смешок, хоть в самом конце об этом предупредили. Лучше уж поздно, чем никогда. — Пришло время показать некоторые важные моменты бытия.

— Что вы имеете в виду? — настороженно поинтересовалась я и сделала шаг в сторону, желая уйти от пристального взгляда этих жутких глаз, но они непрестанно продолжали следить за мной.

— Вопросов у тебя много, но не все ответы можно получить словами, иногда стоит раз увидеть и понять, чем сто раз услышать, — он тяжело вздохнул, будто на его плечах лежал неподъемный груз. — Я просто наблюдатель и не имею право вмешиваться в судьбы других. Мои глаза видят то, что происходит в смертном мире, в мертвом, в раю и аду. Любого другого на моем месте давно бы постигло безумие. Видеть счастье и не участвовать в нем, наблюдать за горем и не в силах отогнать его. Поверь, это очень тяжело.

Я попыталась представить каково это, но не смогла. У меня в голове не укладывалось, как можно наблюдать миллионы жизней и судеб и при этом здраво мыслить и вести логическую беседу. Сирафион отошел в сторону, открывая моему взору то, что спрятано за его спиной. Серебряный кубок, инкрустированный изумрудами, сверкал, отражая лунный свет, лучом ниспадающий на него, и стоял на мраморном стенде, с выгравированной на нем надписью на незнакомом мне языке.

— Что там написано? — указала я на письмена.

— «Linvillion», — охотно ответил Сирафион. — Мертвый язык. Это слово можно перевести по разному: «познание», «ответ», «правда»… Даже «истина». Каждый в нем видит что-то свое, зависит от того, кто его читает.

— Печально это осознавать, но в моем случае оно не значит ничего.

Он как-то странно усмехнулся в ответ и махнул рукой в направлении кубка, я немного помялась на месте и подошла. От него исходило странное ощущение похожее на то, когда приближаешься к чему-то великому и непостижимому для человечества.

— Наполни его своим светом, а потом испей.

— Что нужно сделать? — переспросила я, не понимая чего он хочет.

— Просто… — Сирафион покрутил рукой, поторапливая меня. — Прикоснись к нему и все.

Я с сомнением взялась ладонями за пустую чашу. В ней тут же появились белые завихрения, похожие на светящийся жидкий дым. Я с любопытством наблюдала за тем, как он кружится, сначала по часовой стрелке, потом против, постепенно увеличиваясь в объеме. Изумруды на кубке засветились ярче, наполняя окружающее пространство насыщенным зеленым цветом.

— Мы непременно еще встретимся, а сейчас тебе пора, — Сирафион склонил голову и улыбнулся.

— Можно один вопрос? — прежде чем выпить странную жидкость поинтересовалась я.

— Если только один.

— Меня все называют «Лучиком». Григорий рассказывал про женщину по легенде именуемую как «Лучом света», ее имя Вилесана. Может ли быть что-то общее между нами?

— Ах! Вилесана! — он возвел руки в небеса, произнося это имя с печалью в голосе и трепетом. — Прекрасная женщина. Жаль недолго за ней наблюдал. — Сирафион вновь обратил свой взор на меня. — Без сомнения, что-то общее есть, но ее свет не наследуется просто по крови, его нужно заслужить. Пей, возможно, ты получишь желаемые ответы.

Испытывая сомнения в правильности своих действий, я поднесла кубок к губам и сделала глоток холодной безвкусной жидкости. Все мое тело поглотили языки знакомого белого пламени, а зеленый свет от драгоценных камней заполнил собой абсолютно все, ослепляя и стирая окружающие стены из растительности, кирпичную кладку под ногами и Сирафиона. Тело стало легким, будто невесомым. Течение времени потерялось, как и все прочие чувства. Состояние смутно походило на то, когда я еще не перешла в Мир Мертвых и не была уже в Смертном Мире.

Перед глазами появлялись разные картины из прошлого. Вот я окончила университет и счастливая стою с дипломом, далее школа и аттестат. Потом детство. Айрос действительно был, и мы с ним общались, но почему я его забыла бесследно, должны же сохраниться хоть какие-то воспоминания.

Время продолжало бежать назад, последнее, что я увидела это перекошенное от отвращения лицо Айроса и родильный кабинет, дальше пленку жизни остановила тьма. Какой-то период я парила в ней, но потом появился белый свет и затянул мое сознание туда. Меня держала на руках та самая женщина, с которой совсем недавно разговаривала около большого дерева, вот только ее лицо не было таким же прекрасным, а скорее измученным. Глаза заплаканы и красные, волосы свалявшиеся, губы бледные и печаль застыла на ее лице. Она пела своим прекрасным голосом, и ее слезы капали на мои щеки и лоб.

— Пора, — прервал ее прекрасное пение незнакомый мужской голос. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

Она прикрыла глаза, пытаясь сдержать рыдания. Ее лицо побледнело, но на нем появилась решимость. Женщина погладила меня по щеке, пытаясь вложить в это прикосновение максимум любви и нежности. Я заплакала, не знаю почему, просто мне стало больно. Не физически, а душевно. Появилось чувство невосполнимой утраты.

— Ты прав, — она утерла свободной рукой слезы и поцеловала меня в лоб — Я не хочу ее терять, ведь она — самое дорогое, что у меня есть, — она вздохнула тяжело и на кого-то посмотрела с огромной печалью в глазах. — Но они скоро придут и заберут ее…

— Ильвия, — мужчина прошелся по комнате и что-то с силой ударил. — Нужно было все рассказать! Они бы помогли нам!

— Нет! — она покачала головой. — Не помогли…

Раздался сильный грохот и стук в дверь. Ильвия прижала меня к себе и плотнее закутала в какую-то тряпку.

— Они уже тут, пора! — она посмотрела на меня. — Надеюсь, наша жертва не будет напрасной. Пожалуйста, будь сильной, ведь тебе предстоит сделать то, что не получилось у нас — жить.

Трясущимися руками она накрыла своей ладонью мои глаза и судорожно вздохнула. Еще один сильный удар в дверь известил о том, что незваные гости продолжают попытки оказаться внутри. Мне стало страшно, сейчас должно произойти что-то очень неправильное.

— Я готова, — дрожащим голосом прошептала она.

— Прости, — мужской голос дрогнул. — Я люблю тебя… Прости меня, Ильвия!

Мужчина заговорил на другом незнакомом языке, быстро и сбивчиво и когда закончил, раздался неприятный хруст. На меня полилась теплая вязкая жидкость, забиваясь в рот и нос, не позволяя вдохнуть. Разум ребенка, в котором прибывало мое сознание, ничего не осознавал, судорожно глотая соленую с металлическим привкусом жижу, пытаясь сделать хоть один вдох, но я понимала, что это была кровь… Кровь его матери. Постепенно из руки женщины уходило тепло, ладонь становилась с каждым разом легче и прозрачнее, пока не пропала совсем, вспыхнув напоследок ярким светом. Рядом раздался душераздирающий крик полный страдания и горя, и мою грудь пронзила острая боль. Я попыталась закричать, но меня вновь затянула тьма, забирая собой вместе с голосом и все чувства.

Глава 10

Я проснулась вся перепуганная и под впечатлением после увиденного сна, если это вообще можно назвать сном. Горло болело, с волос капала вода, и вся постель была мокрой. В комнате царила тьма, и только от кольца на пальце левой руки исходил приглушенный свет. Айроса нигде не было видно, наверное, он еще не вернулся от Григория. Холодное мокрое одеяло неприятно облепило тело со всех сторон, я с отвращением откинула его в сторону и встала с постели. Даже при слабом освещении были заметны грязные разводы на ранее чистом белье, что лишний раз доказывает — этот сон не был моим воображением, а вполне реальным… Тревога заставила биться сердце быстрее, если все увиденное правда, то слова Айроса о черно-белом человеке внезапно приобрели смысл. Сирафион….