Семен Гейченко - Пушкиногорье

• Название: Пушкиногорье
• Автор: Семен Гейченко
• Издательство: Госкомиздат СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

Новеллы расскажут об одном из самых дорогих нам мест отечества — о Пушкиногорье.

---

История эта невыдуманная. «Дело» о присвоении незаконнорожденным детям псковских, помещиков Ганнибалов фамилии родителей сегодня находится в Ленинградском Государственном историческом архиве.

В бытность свою предводителем уездного дворянства в Боровичах Новгородской области сын Петра Абрамовича Ганнибала Вениамин Петрович сошелся с дочерью тамошнего егеря Василия Анисимовича Марией, жившей со своим отцом в охотничьем домике неподалеку от Боровичей в местечке Дубровы.

У Марии Васильевны родились от Вениамина Петровича двое сыновей — Петр а Вениамин. Когда дети подросли, Вениамин Петрович привез их в Петровское — имение своего престарелого отца Петра Абрамовича — в Опочецком уезде Псковской губернии. Сперва был привезен Петр, но он дичился деда и поэтому вскорости был отправлен обратно к матери в Дубровы.

Потом в Петровское был привезен другой сын — трехлетний Вениамин. Матери его Марии Васильевне имя Вениамин не нравилось, и она звала мальчика Владимиром. Владимиром его большей частью звали и все в Петровском. Дед и внук пришлись друг другу по душе, и маленький Вениамин надолго прижился в Петровском и  считался даже наследником имения. Был он более всех похож на смуглого деда, и это было по сердцу Петру Абрамовичу. Был он родом из местечка Дубровы, и все в Петровском звали мальчика Володькой Дубровским. Так звал его и Александр Сергеевич, встречавшийся с мальчиком в Петровском. Александр Сергеевич знал семью Анисимовых. Он останавливался у них в Дубровах, во время поездок из Петербурга в Михайловское или обратно в Москву, Петербург.

Потомки Анисимовых до сих пор живут в окрестностях Боровичей. Подробности об этой семье, несомненно, сохранились в Новгородском архиве.

Один из потомков Анисимовых — Борис Александрович Анисимов проживает в настоящее время в г. Волхове. С его слов и записан мною в 1965 году приведенный выше рассказ.

«…Помещики наши Новоржевского уезда были самые дикие, — повествует в своих воспоминаниях А. П. Дягилева-Философова. — Один из них, Леонид Алексеевич Львов, был очень добродушный человек. Он уверял, что освобождать крепостной народ не нужно, это для него вредно!.. Его брат Александр (из Алтуна) ездил по уезду в золотой колеснице, в тигровой шкуре на голом теле. Всю деревню свою он таскал с собою, увешивал их груди орденами вроде льва и солнца. Но держал всех голыми.

Раз он затеял правильный штурм Новоржева. Собрал армию, выкатил пушку и осадил город. Начал даже пальбу. Хорошо, что исправник был догадливый. Он взял какие-то ржавые ключи, положил их на бархатную подушку и вместе с «отцами города» торжественно вышел навстречу врагу и сдал ему город.

После воли мужикам наши новоржевские помещики стали сильнее злиться, и зверства их даже усилились. Мой папенька озлился на всех, даже на царя, и велел повесить его портрет в своем кабинете вверх ногами. Гаремы свои, в которых баре содержали крепостных девушек-красавиц, они долго не распускали, а сажали взаперти, пока девки не стали устраивать бунты и разбегаться. Ежели их ловили — отправлял  на конюшню и там пороли кто чем, кто ремнями, кто веревками, а кто лозой…»

А вот что писал художник П. Кончаловский в 1928 году.

«…Я приехал сюда вначале не как художник, а как простой посетитель, посмотреть на легендарное Михайловское, поклониться праху родного всем Пушкина.

Гуляя по окрестностям, я случайно попал в деревню по названию Арапово. Зашел в крайнюю избу и спросил ее хозяина, старого деда: «Откуда такое название деревни?»

А старик мне в ответ: «Эта деревня Петровского имения. Сюда Ганнибалы сселяли своих провинившихся дворовых людей. Здесь было вроде карцера. Тут был когда-то особый сарай, где пороли беглых мужиков и баб за их разные провинности и блудни…

И тут у меня родилась идея — сделать несколько набросков портрета деревенских арапчан. Мне казалось, что в чертах лиц некоторых моих натурщиков проступают характерные черты Ганнибалов…»

Беседа в Русском музее на открытии выставки.

«…Любимым занятием Петра Абрамовича Ганнибала, сына воспитанника Петрова, было изготовление водок и водочных настоек, которыми он занимался в своем доме «без устали, со страстию». Говорят также, что под винокурение Ганнибал приспособил подвал своего господского дома…»

Имеющиеся в Государственном историческом архиве в Пскове и Ленинграде документы, с которыми нам удалось ознакомиться, свидетельствуют; что это было не совсем так.

Еще в первые годы владения Петровским основатель его Абрам Петрович «для получения интересной прибыли от своей мызы» оборудовал здесь с разрешения правительства небольшой винокуренный завод. Для этого на усадьбе, неподалеку от большого пруда, было построено и оснащено специальное здание. Вино, изготовляемое в Петровском, поставлялось в Петербург и Псков. В семидесятых годах XVIII века вследствие дурного качества ганнибаловского вина возникло судебное дело. Чиновники обнаружили в Петровском отсутствие должного хозяйственного наблюдения за аппаратурой; котлы для варки спирта были не заклеймены государственными печатями, «почему и вино оказалось дурное».

На владельца завода был наложен штраф.

Петр Абрамович был вынужден лично вникать в это дело, снимать с вина пробу, устанавливая качество оного. Потомок Пушкина Л. Н. Павлищев в своей книге «Воспоминания об А. С. Пушкине. Из семейной хроники» (М., 1880) рассказывает: «Генерал от артиллерии (Петр Абрамович Ганнибал), по свидетельству слуги его Михаила Ивановича Калашникова… занимался на покое перегоном водок и настоек, и занимался без устали, со страстью. Молодой крепостной человек был его помощником в этом деле… помогал ему возводить настойку в известный градус крепости, причем они сожгли свою дистилляцию, вздумав делать в ней нововведение по проекту самого Петра Абрамовича…»

После смерти его сына Вениамина Петровича винный завод Петровского перестал существовать, а вскоре от него не осталось и следов, ибо новые хозяева винным делом не занимались. Сохранились лишь в народе легенды о ганнибаловском зелье.

Кстати сказать, такие винные заводы, какой был в Петровском, имелись и у Вындомских в Тригорском, у Львовых в Алтуне и т. д. Всюду они размещались в специально построенных зданиях, как того требовал государственный указ, утвержденный еще Петром I.

В 1970–1971 годах, во время археологических раскопок, мы обследовали места, где были подвалы господского дома. Никаких следов винного завода не обнаружили, зато в одной из ям, образовавшихся на месте какого-то бывшего хозяйственного сооружения нашли черпак красной меди и меру жидкости и остатки больших винных горшков и других предметов, характерных для спирто-водочного производства того времени.

Часть третья

Под пологом леса

Пушкиногорье — это не только памятник историко-литературный, это и своеобразный ботанический и зоологический сад, замечательный памятник природы. Его площадь — это и те семьсот пятьдесят гектаров, которые юридически закреплены за музеем-заповедником, и его охранная зона, куда входят леса, рощи, поля с сельскохозяйственными угодьями местных колхозов и совхозов, и лесничества, занижающие несколько тысяч гектаров. Сюда относятся и бывшие поместья Ганнибалов и других помещиков — знакомых Пушкина: Январское, Батово, Воскресенское, Лысая Гора, Дериглазово и другие. На территории Пушкиногорья находится все типичное для Псковщины, для природы северо-западного края нашей Родины — озера, реки, болота, леса, овраги, поля, а в них все виды растений, птиц, зверей, свойственных географическим и климатическим условиям местности.

Являясь в течение многих лет. (с 1899 года) особо охраняемым местом, заповедник сохранил в себе такие образцы фауны и флоры, которые редко встречаются в других местах Псковского края. В этом отношении заповедник — настоящий зеленый оазис. В нем можно выделить: сосну обыкновенную и корабельную в возрасте свыше 250 лет, березы и ясени многих сортов, клен обыкновенный, татарский, южный, американский, тополь простой, круглый. Еще не так давно в Пушкинских Горах, неподалеку от почты, росли несколько штук итальянского пирамидального тополя. Для здешнего края это большая редкость. Под пологом леса и на усадьбах произрастают многочисленные виды кустарников: белая ольха, красная, черная крушина, ломкая и слабительная, лещина, бузина, черемуха черная и белая, калина белая и красная, жимолость простая и татарская, бересклет, боярышник, шести сортов ива — серебристая, корзиночная, японская, самостригущая, самораздевающаяся, несколько сортов сирени, клен-малина, десять сортов шиповника, сотни сортов яблони, груши, сливы, вишни. Чего-чего только, здесь нет! Ведь при Ганнибалах здесь работали замечательные садоводы-лесоводы, и не только русские Мичурины, но и специалисты, завезенные в качестве консультантов из Германии и Франции.